Харро фон Зенгер - Стратагемы. О китайском искусстве жить и выживать. ТТ. 1, 2

• Название: Стратагемы. О китайском искусстве жить и выживать. ТТ. 1, 2
• Автор: Харро фон Зенгер
• Издательство: Изд-во Эксмо
• Жанр: Политика
• Год: 2004

Понятие «стратагема» (по-китайски: чжимоу, моулюе, цэлюе, фанлюе) означает стратегический план, в котором для противника заключена какая-либо ловушка или хитрость. «Чжимоу», например, одновременно означает и сообразительность, и изобретательность, и находчивость.

Стратагемность зародилась в глубокой древности и была связана с приемами военной и дипломатической борьбы. Стратагемы составляли не только полководцы. Политические учителя и наставники царей были искусны и в управлении гражданским обществом, и в дипломатии. Все, что требовало выигрыша в политической борьбе, нуждалось, по их убеждению, в стратагемном оснащении.

Дипломатические стратагемы представляли собой нацеленные на решение крупной внешнеполитической задачи планы, рассчитанные на длительный период и отвечающие национальным и государственным интересам. Стратагемная дипломатия черпала средства и методы не в принципах, нормах и обычаях международного права, а в теории военного искусства, носящей тотальный характер и утверждающей, что цель оправдывает средства

---

5. Использование стратагемы 34 в качестве эффективного рекламного трюка, когда некий продукт на виду у всех подвергают суровому испытанию, а затем показывают, что ему все нипочем. Например, сбрасывают на большой высоте с вертолета ручные часы и передают их всем, кто их нашел, а они подтверждают, что часы, несмотря на падение, ходят безупречно. Как видим, и в этом случае стратагема 34 служит завоеванию доверия — доверия к качеству товара;

6. Есть случаи нездорового использования стратагемы 34 (см. Мишель Эрлих, указ. соч., с. 12, 180 и след., а также Армандо Р. Фавацца (Favazza). Осада плоти: членовредительство и калечение плоти в культуре и психиатрии («Bodies under Siege: Self-mutilation and body modification in culture and psychiatry», 1987). Балтимор, 1996, с. 144, 233, 240–244). Калечат себя ради того, чтобы насладиться лечением (синдром Мюнхгаузена), или женщина тайком что-то делает со своим ребенком, чтобы затем со своей жертвенной заботой предстать любящей матерью (заместительный синдром Мюнхгаузена);

7. Преступное использование стратагемы 34, например пожарными, устраивающими поджог, чтобы затем прославиться при его тушении, или людьми, калечащими себя, изображая потом несчастный случай, чтобы обвинить в нем политического или личного врага или ради присвоения якобы похищенных денег. В комиксе Золотой Будда (Цзянсу, 1982) помощник антиквара крадет ценную вещь, после чего по сговору избивает до потери чувств и связывает дежурившую ночью в лавке сотрудницу. Данная инсценировка со всей очевидностью относится к стратагеме 34.

О двух примерах данного рода сообщает Юй Сюэбинь.

«У брата князя Чжуан-вана в уделе Чу [по имени] Чуньшэнь-цзюнь была любимая наложница по имени Юй; сына же его главной жены звали Цзя. Первая хотела, чтобы ее повелитель устранил свою жену. Поэтому она нанесла себе раны и, показав их государю, стала плакать: «Я счастлива быть вашей наложницей. Однако вашей жене нравится не то, чем служат вам, а угождают вам не тем, чем служат жене: я непригодна ни к чему и не в силах нравиться двум господам: положение несовместимое. Вместо того чтобы умереть у жены вашей, я предпочту умереть перед вами. Если же вы меня не казните и мне будет дано счастье вновь быть при вас, я прошу непременно расследовать это [дело], чтобы не стать предметом насмешки для людей». Князь, поверив коварству наложницы, устранил свою жену. Затем у Юй возникло желание убить Цзя, а своего сына сделать наследником престола. Она поэтому разорвала нижнее платье и, показав государю, сказала с плачем: «Я пользуюсь давно вашими милостями. Цзя (сын ваш), зная это, сегодня хотел изнасиловать меня. Я сопротивлялась, и он разорвал мне платье. Настолько он непочтителен к отцу (большей непочтительности нет, чем у него)». Государь, разгневавшись, убил Цзя. Он устранил жену благодаря коварству наложницы Юй, и сын из-за нее же умер» [ «Хань Фэй-цзы», гл. 14 «Сановники — коварные, грабители и насильники» («Цзянь цзе ши чэнь»): Иванов А. И. «Материалы по китайской философии. Введение. Школа Фа. Хань Фэй-цзы». СПб, 1912, с. 76–77].

У Цзэтянь (624–705), последние пятнадцать лет своей жизни императрица Китая, в молодости, будучи младшей наложницей императора [Гао-цзуна], удушила собственную дочь, чтобы обвинить в этом злодеянии свою соперницу, императрицу [Ван], которую затем и умертвили. Проступок У Цзэтянь по тем временам был крайне тяжким, поскольку она в лице своей дочери погубила члена императорской семьи.

Повреждения, предъявляемые проводником стратагемы 34, могут наноситься по-разному:

1. Собственноручно. В этом случае причину увечья легко скрыть. Но, с другой стороны, для нанесения себе увечья нужна решимость, отсутствующая при обычных обстоятельствах. Непросто нанести себе правдоподобные увечья;

2. Сообщником;

3. Врагом, нарочно поддавшись ему;

4. Передачей врагу заложника или залога с целью убаюкивания его внимания. При последующем столкновении с врагом заложником жертвуют. В данном случае при проведении стратагемы 34 не задействовано собственное тело, что, однако, доставляет не меньшие мучения;

5. Разыгрыванием телесных страданий или болезни. В данном случае стратагема 34 связана с притворством. Такой вариант выгоден тем, что за провал не приходится напрасно расплачиваться [собственным здоровьем]. Естественно, такого рода стратагема удается лишь у хорошего лицедея.

«Нанесение себе вреда» не ограничивается повреждением только тела или психики и может заключаться в причинении вреда близкому или потере ценного имущества.

Используя стратагему 34, прежде всего приходится самому платить определенную цену, когда предваряющая проведение стратагемы собственная жертва бывает весьма существенной. В случае удачи столь высокие издержки оправдываются, иначе все предпринятое оказывается лишь приносящей вред глупостью. Но удачу приходится покупать кровью и страданием. Поэтому сопряженной с опасностью стратагемы 34 по возможности следует избегать. Используя эту стратагему для мнимого перехода к врагу, необходимо вначале удостовериться, легковерен ли он и присущи ли ему такие движения души, как сострадание. Для свирепого врага стратагема 34 не подходит. При использовании стратагемы 34 в целях внедрения лазутчика в стан врага все должно выглядеть убедительно и требует неукоснительного соблюдения тайны, даже среди своих.

В центре стратагемы 34 стоит собственная жертва, успех которой зависит от решительности. Величина самой жертвы должна быть точно рассчитана: она не может быть ни слишком малой, ни чересчур большой. Малая жертва вызовет подозрение, а у большой цена может оказаться слишком высокой, так что непонятно, почему такой ущерб нельзя было потерпеть от самого врага. Что до увечья, то его следует наносить осмотрительно. В случае Хуан Гая досталось только его спине, а мышцы, кости и связки не пострадали (см. 34.1).

Чтобы уберечься от стратагемы 34, необходимо, согласно Юй Сюэбиню, даже увечья, нанесенные врагом, рассматривать как показные и тем самым избежать опасности принятия притворных ран за истинные и не поддаться ложному состраданию. Ведь еще в Ветхом завете [неканоническая «Книга премудрости Иисуса, сына Сирахова»] говорится: «Есть лукавый, который ходит согнувшись, в унынии, но внутри он полон коварства» (Сир 19:23). Всех перебежчиков следует считать врагами и зорко следить за ними. При сдаче в плен раненого неприятеля данный случай необходимо подвергнуть всесторонней оценке, куда входит и оценка общего положения во вражеском стане, и оценка места, степени и особенностей ранения и т. д. Пока сдавшийся в плен не заподозрен в использовании стратагемы 34, можно, если, конечно, он «работоспособен», употребить его в дело, но не на важном участке. Тем самым он не нанесет вреда, если даже и окажется проводником стратагемы 34.

На первый взгляд стратагема 34 похожа на стратагему 11. В обоих случаях приносится жертва. Отличие же состоит в том, что при стратагеме 34 страдания чаще всего претерпевает сам ее проводник, тогда как при стратагеме 11 жертвуют другими. Стратагема 27 с ее выглядящей крайне достоверно болезнью может оказаться стратагемой 34.

34.8. Бегство в тюрьму

Накануне морского сражения перед флотом Чжэн Хэ ([1371–1434,] см. 12.7, 35.2) в романе XVII в. Ло Маодэна [жил в эпоху Ваньли, 1573–1620] «Записки о путешествии евнуха по прозвищу Три Драгоценности по Западному океану» [ «Саньбао тайцзянь сиян цзи тунсу яньи» (сокр. «Сиян цзи»), 1597] (см. Ро-дерих Птак (Ptak). «Приключения Чжэн Хэ в пьесе и романе минской поры. «[Фэн тяньмин Саньбао] ся сиян»: перевод и исследование; «Сиян цзи»: попытка истолкования» («Cheng Hos Abenteuer im Drama und Roman der Mingzeit. «Hsia Hsi-yang»: Eine Übersetzung und Untersuchung; «Hsi-yang chi»: Ein Deutungsversuch»). Штутгарт, 1986) появилось судно с двенадцатью воинами вражеского государства Лаво.[448] Воины сказали, что хотят сдаться по причине тяжкого наказания, которому подверг их собственный военачальник за нерадение: им дали по сто палок и отрезали уши. Китайский военачальник возразил: «Мне с трудом в это верится». Тогда перебежчики показали свои раны, но и это не убедило китайца: «Раны связаны со стратагемой членовредительства». «В таком случае временно заприте нас, а после сражения выпустите», — предложили беглецы. «Хорошо», — согласился китаец и повелел заключить в темницу всех двенадцать.

Этот эпизод романа показывает крайнее внимание китайского военачальника к стратагемам. Из самого романа не ясно, оказались ли прибывшие настоящими или мнимыми перебежчиками. В любом случае китаец не поверил сказанному, повелев ради безопасности запереть их. Тем самым, помогая прибывшим скрыться от своих, он при этом ничем не рискует. Это пример оказания помощи беглецам, но в соединении с взвешенной, основанной на стратагемном анализе самозащитой.

34.9. Черт бы побрал срамную щель твоей матери!

В романе [Юй Ваньчуня (1794–1849) «История усмирения бандитов» (гл. 9 (79)) с подзаголовком] «Полное заключительное повествование о Речных заводях» [ «Цзе шуйху цюань чжуань»] повстанцы похищают дочь и зятя канцлера Цай Цзина (1047–1126). За освобождение пленников разбойники требуют смерти военачальника Ян Тэнцзяо, нанесшего им чувствительное поражение и убившего двоих повстанцев. Цай Цзин сулит Ян Тенцзяо повышение в восточной столице Кайфэне, куда сопровождать его будет удалец Лю Шижан, которому и поручено убить в пути генерала. По дороге в Кайфэн однажды вечером они останавливаются на постоялом дворе, где, сидя за трапезой, приглашают к себе певичку А Си, спевшую несколько песен. Лю Шижан не преминул потискать ее. Стоило ей удалиться со сводней Бо Эр, как она возвращается обратно вся разъяренная, потому что пропала ее зеленая шпилька, которую ей одолжила сводница. Лю Шижан говорит ей, что, когда она уходила, шпилька была в ее прическе. А Си не верит ему: она все обыскала, но безуспешно. Остается одно — развлекаясь с ней, постояльцы улучили момент и спрятали украшение. Вот почему она вернулась. Простодушный Ян Тэнцзяо недоумевает: «Кто мог сыграть с тобой столь злую шутку? Но если и так, тебе вернут твое украшение. Только успокойся». Ян Тэнцзяо отодвигает стул и принимается за поиски. Его примеру следует и половой. Однако шпильки нигде нет. И тут Ян Тэнцзяо видит, как сводня, тыча пальцем в девицу, начинает поносить ее: «Ты, сучье отродье, выковырянный из грязной срамной щели недоносок! Черт побери срамную щель твоей матери! Как тебя угораздило потерять голову! Следовало бы ободрать срамную щель твоей матери и пустить на иное дело!»