Николай Зенькович - Тайны ушедшего века. Лжесвидетельства. Фальсификации. Компромат

• Название: Тайны ушедшего века. Лжесвидетельства. Фальсификации. Компромат
• Автор: Николай Зенькович
• Издательство: Олма-Пресс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2004
• ISBN: 5-224-04540-1

После убийства И.В. Сталина на Ближней даче (в правительственном сообщении от 5 марта 1953 года лживо утверждалось о смерти в кремлевской квартире) последовала череда необъясненных до сих пор событий: арест и заключение в тюрьму под другой фамилией его сына, генерала Василия Сталина, убийство Л. Берии, расправа с маршалом Г. Жуковым, снятие с постов и высылка из Москвы членов сталинской команды — В. Молотова, Г. Маленкова, Л. Кагановича.

Задолго до этих событий, в середине Великой Отечественной войны, с боевого задания не вернулись молодые летчики Леонид Хрущев и Владимир Микоян. Есть ли связь между их исчезновением и последовавшими затем заговорами и переворотами в Кремле? Автор книги, успешно работающий в жанре «литературы факта», приводит читателей к сенсационным открытиям.

---

Коллеги по Президиуму ЦК подливали масла в огонь, кто сочувственно, кто язвительно нашептывали:

— Никита тебя ни в грош не ставит!

Наконец Булганин не выдержал, больше с ролью статиста он мириться не желал. Он еще покажет, кто тут первый. Так он и оказался среди противников Хрущева.

Из одиннадцати членов Президиума ЦК семеро стояли за отстранение Хрущева. Казалось, его судьба предрешена. На пост первого секретаря планировался Молотов.

Никита Сергеевич пока ни о чем не догадывался. Подготовка велась в глубокой тайне…

Никаких других мотивов, кроме борьбы за власть, не видел в кремлевских интригах, достигших пика к лету 1957 года, и видный деятель партии, в последующем многолетний член Политбюро В. В. Гришин. Касаясь этой темы, он прямо говорил мне:

— Борьбой за власть следует объяснить и дело так называемой антипартийной группы Молотова, Маленкова, Кагановича и других, их исключение из партии, освобождение от руководящих постов. Они хотели сместить с поста Первого секретаря ЦК Хрущева, но он сумел так организовать дело, что на июньском Пленуме ЦК партии в 1957 году добился устранения почти всех членов Президиума ЦК, а сам укрепился на постах Первого секретаря ЦК, Председателя Совета Министров СССР.

Главным соперником Хрущева, конечно же, был Маленков. Сразу после смерти И. В. Сталина он стал Председателем Совета Министров СССР и, не будучи секретарем ЦК, возглавил его Президиум. Н. А. Мухитдинов рассказывал: уже на мартовском объединенном заседании Пленума ЦК и Верховного Совета было видно, что он реально становится преемником Сталина. По существу, в поздравлениях, поступавших от местных организаций и зарубежных стран, на это намекали и желали ему успехов. Но… Через полгода он уже не играл ведущую роль в Президиуме ЦК, а через два года прекратилась его работа в правительстве. Трудовой путь он завершил в далеком Усть-Каменогорске, в Казахстане, где его исключили из партии и отстранили от работы директора электростанции в Экибастузе.

Что же произошло? Во всем этом, несомненно, огромную «помощь» ему оказал Хрущев. Если Берию устранили «лобовой атакой», методом, как говорится, «дворцового переворота», то влияние и позиции Маленкова ослаблялись шаг за шагом, поэтапно.

В развернутых решениях июльского Пленума существенным фактором стало повышение роли ЦК и подчинение ему органов госбезопасности. Скоро главой КГБ, по настоянию Никиты Сергеевича, утвердили И. А. Серова, человека, формировавшегося в окружении Берии, известного грубостью, бестактностью, бескультурьем, совершившего ряд противозаконных акций по отношению к целым народам и деятелям, но являвшегося давним другом Хрущева. Маленков же его не переносил.

Пожалуй, самый сильный удар был нанесен Маленкову тем, что Хрущев, избавившись от Берии, развернув бурную деятельность в партийных органах, уже в августе пятьдесят третьего года поставил вопрос на Президиуме о необходимости избрания Первого секретаря ЦК. Он сослался при этом на настроения коммунистов, якобы недоумевавших, почему столько времени в партии нет руководителя.

На Пленуме ЦК КПСС 7 сентября 1953 года Хрущев сделал доклад о положении в сельском хозяйстве и мерах по его подъему. После обсуждения и принятия решения он был избран Первым секретарем ЦК. Сразу же всю деятельность Президиума он замкнул на себе. Произвел существенные изменения в составе Секретариата, восстановил в нем Суслова, что, естественно, снизило влияние Маленкова. Вскоре добился освобождения Шаталина от должности секретаря ЦК и направил его первым секретарем Приморского крайкома партии.

Это был еще один удар по Маленкову. Дело в том, что Шаталин, умный, вдумчивый, рассудительный человек, был избран в состав Оргбюро и Управления кадров ЦК еще в 1946 году, когда начальником его был Маленков. И именно это сыграло немаловажную роль в дальнейшем освобождении Шаталина от работы в ЦК.

Маленков, партийный аппаратчик до мозга костей, после окончания Высшего технического училища им. Баумана и службы в армии в 24 года ставший инструктором местного партийного комитета, в течение двадцати лет прошел все ступени партийного аппарата и дошел до поста члена Политбюро и секретаря ЦК КПСС.

В Уставе партии не была предусмотрена должность второго секретаря ЦК, но в конце 40-х годов он настолько приблизился к Сталину, вошел к нему в доверие, что фактически являлся вторым человеком в партии. На ХIХ съезде КПСС Генеральный секретарь поручил ему сделать отчет ЦК съезду. Этот беспрецедентный случай показал, какое место занимал Маленков в партийной иерархии. И это предопределило его выход на первые роли буквально в течение нескольких дней в марте.

А спустя всего лишь полгода он оторвался от аппарата Центрального Комитета, этой мощной неафишируемой силы. Никита Сергеевич, наоборот, бурно проявлял инициативу, выдвигал принципиальные предложения по развитию экономики, особенно сельского хозяйства, вникал во внешнюю политику. Ездил по республикам и областям, широко общался с людьми, а Маленков, не имея опыта публичного политика, уже чувствуя, что теряет опору в партии, госбезопасности и армии, не в силах предложить что-либо серьезное, вынужден был согласиться с острой критикой в его адрес, прозвучавшей на Президиуме ЦК, где ему прямо сказали, что он не справляется с работой главы правительства. Ему пришлось оставить этот пост. Продолжая быть членом Президиума ЦК, он стал министром электростанций. А Председателем Совета Министров СССР, по предложению Хрущева, утвердили Булганина. Его кандидатуру одобрил Президиум ЦК.

ХХ съезд укрепил позиции Хрущева. Но и «старики» цену себе знали. Они явно не собирались уступать горлопану-выскочке. Распри возникли уже на второй день после закрытия съезда, когда Никита Сергеевич предложил новому составу Президиума и Секретариата ЦК собраться. Н. А. Мухитдинов рассказывал, что это произошло то ли 28, то ли 29 февраля 1956 года, сразу после окончания ХХ съезда.

Собрались в комнате Президиума. Это было не официальное заседание, а обычная деловая встреча. Хрущев поздравил всех с избранием, выразил удовлетворение тем, что съезд прошел в целом нормально.

Далее он сказал:

— У всех членов Президиума служебное положение ясно. Распределение обязанностей между секретарями ЦК осуществим позже, а сейчас хорошо было бы сосредоточиться в ближайшее время вот на чем. Товарищ Суслов, подготовьте, как мы уже договорились, проект постановления ЦК о преодолении отрицательных последствий культа личности Сталина. Привлеките к подготовке документа товарищей Поспелова и Мухитдинова, они в курсе дела. Товарищ Аристов, вы возьмите на себя изучение всего комплекса вопросов, связанных с репрессиями, и будете вносить конкретные предложения на предмет реализации по мере подготовки материалов. Товарищ Беляев, вы с товарищами из Казахстана и целинных земель России изучите уже проделанную работу по освоению целины и определите необходимую им помощь. Думаю, что хотя за два года сделано немало, нужно подкрепить целину техникой, людьми, создать им условия для переселения, выделить нужные финансовые и материально-технические ресурсы. Кроме того, Кунаев правильно сказал на съезде: нужно нам по-новому подходить и развернуть работу по резкому увеличению поголовья и продуктивности овцеводства в несколько раз, чтобы целина давала и зерно, и мясо.

Не успел он закончить свою мысль, как последовала реплика Ворошилова, резко обострившая обстановку. Он сказал, обращаясь к Хрущеву:

— Никита, ты забываешь или не знаешь Россию. Посмотри, в каком положении исконно русские области! В бедственном! Целые деревни, хутора запущены, сплошь бездорожье. Люди не могут одеться, обуться! Многие страдают от безработицы, отсутствия условий для жизни, а ты хочешь все больше государственных денег закопать в песках Казахстана!

Никита Сергеевич побагровел, вышел из себя и, еле сдерживаясь, заявил:

— Клим, ты сам полностью обеспечен, давно оторвался от народа и его жизни! А я хочу, чтобы у всех людей, в том числе и у русских, было для семьи, для детей вдосталь хлеба, мяса, жилья и работы.

К нему обратился Молотов:

— Ты сломаешь себе шею на целине.

На это последовал твердый, убежденный ответ:

— Запомни, Вячеслав: какие бы трудности и сопротивление ни были, мы добьемся цели!

Общее молчание. Вдруг Л. М. Каганович говорит:

— Мы договаривались на Президиуме, чтобы доклад о культе не публиковался. А за рубежом его уже опубликовали почти полностью. Кто это организовал? Чья это «заслуга»?

Все молчат. Жуков спрашивает:

— Где и в каких газетах опубликовали?

— Мне сообщили, что в Польше, Италии и в других странах.

Тут же начался серьезный разбор доклада Хрущева, обвинения в том, что он самовольно приводил новые примеры по сравнению с утвержденным текстом, давал оценки по принципиальным вопросам вразрез с утвержденной линией.