Роберт Стайн - Игра в невидимку

• Название: Игра в невидимку
• Автор: Роберт Стайн
• Жанр: Детские остросюжетные
• Год: 2006
• ISBN: 5-353-00238-5, 0-590-45370-X

Эту книгу написал известный автор дестких триллеров Роберт Стайн.

Макс с друзьями нашли на чердаке старинное зеракло. Оказалось — оно волшебное: с его помощью можно стать невидимым. Но как вернуться в реальный мир? Что, если однажды они остануться в зеркале навсегда?

---

— Тупость какая-то, — проговорила Эйприл у нас за спиной.

— Давай я исчезну. — Левша шагнул к зеркалу.

Я схватил его за плечи и оттащил назад.

— Нет. Ты еще маленький.

Он попытался вырваться, но я держал его крепко.

— Ну что, Эрин, попробуешь? Или боишься? — поддразнил ее я, стараясь удержать Левшу, который продолжал вырываться с завидным упорством.

Она пожала плечами.

— Да нет, не боюсь.

Левша неожиданно перестал вырываться. Я даже немного ослабил хватку.

Затаив дыхание, мы наблюдали за тем, как Эрин встала перед зеркалом. Из сумрачной глубины зеркала ей навстречу шагнуло ее отражение. Пару секунд Эрин настоящая и Эрин в зеркале пристально изучали друг друга.

Потом Эрин встала на цыпочки, подняла руку и ухватилась за цепочку. Она обернулась ко мне и улыбнулась:

— Ну, поехали.

5

Цепочка выскользнула у нее из руки. Она снова взялась за цепочку. И уже собиралась дернуть, как вдруг из коридора снизу донесся женский голос:

— Эрин! Ты где? Эйприл! Я узнал голос мамы Эрин.

— Мы здесь, наверху! — крикнула Эрин, отпуская цепочку.

— Спускайтесь скорей. Мы опаздываем! — Голос мамы Эрин сделался строгим. — И вообще, что вы там делаете на чердаке?

— Ничего.

Эрин повернулась ко мне и пожала плечами.

— Все, я ухожу! — объявила Эйприл и бегом бросилась вниз по лестнице.

Мы последовали за ней по скрипучим деревянным ступеням.

— Зачем вы туда забрались? — спросила моя мама, когда мы шумной толпой ввалились в гостиную. — Там же пыльно, на чердаке. Даже странно, что вы не испачкались.

— Да мы просто смотрели, — сказал я.

— Мы играли со старым зеркалом, — встрял Левша. — Было очень прикольно.

— Играли с зеркалом? — Мама Эрин озадаченно посмотрела на нашу маму.

— До свидания! — Эрин взяла маму за руку и потащила к двери. — Спасибо, Макс. Классный был день рождения.

— Ага. Спасибо, — добавила Эйприл.

Я проводил их до двери. Дождь уже кончился. Я немного постоял на пороге и вернулся обратно в гостиную. Там был только Левша. Он опять забавлялся со своим мячом, подбрасывая его к потолку и пытаясь ловить за спиной. Первый же бросок оказался неудачным. Левша не сумел поймать мяч. Мяч отскочил от пола и угодил прямо в вазу с тюльпанами, что стояла на журнальном столике. Зрелище было достойное! Ваза разбилась вдребезги. Тюльпаны разлетелись во все стороны. Вся вода пролилась на ковер.

Мама мгновенно появилась в дверях гостиной. Она заломила руки, закатила глаза и произнесла что-то невнятное, обращаясь к небесам. Она всегда так делает, когда я или брат выводим ее из себя.

А когда мама разобралась, в чем дело, она принялась отчитывать Левшу, то и дело срываясь на крик:

— Сколько раз я тебя просила не играть с мячом дома?!

И все в том же духе.

Нормальный процесс воспитания, только на этот раз мама кричала чуть громче и чуть дольше обычного.

Левша забился в угол и попытался слиться с обоями. Он все твердил, что не нарочно и что просит прощения, но мама кричала так громко, что вряд ли его слышала.

Я мог бы поспорить на что угодно, что в тот момент Левша хотел лишь одного — стать невидимым.

Но чуда не произошло. Ему пришлось выслушать мамин выговор.

А потом мы с ним вдвоем помогли маме убрать «все это безобразие».

А еще через пять минут он опять как ни в чем не бывало возился с мячом в гостиной.

Вот такой у меня брательник. Жизнь его ничему не учит.

Следующие пару дней я вообще не вспоминал о зеркале на чердаке. У меня просто не было времени. В школе нас загрузили по уши. И мне еще приходилось ходить на эти дурацкие репетиции к весеннему концерту. Я всего лишь скромно пою в хоре, но мне все равно надо было присутствовать на всех репетициях.

В школе я часто виделся с Эрин и Эйприл. Но девчонки ни разу не заговорили со мной о зеркале. То ли тоже забыли об этом странном происшествии с моим таинственным исчезновением, то ли просто боялись об этом вспоминать.

Потому что на самом деле там было чего пугаться.

Конечно, если они меня действительно не разыгрывали.

В среду вечером мне не спалось. Я лежал на кровати и смотрел в потолок, наблюдая за игрой теней. Обычно бессонницей я не страдаю. Но тут на меня что-то такое нашло. Я пытался считать овечек. Закрыл глаза и стал вести счет от тысячи.

Овечки не помогли. Спать не хотелось совершенно. Я был весь как заведенный. Причем неизвестно почему.

Как-то сами собой мои мысли обратились к зеркалу на чердаке.

Кто, интересно, поставил зеркало на чердак? И почему его спрятали в потайной комнатушке за дверью, запертой на засов?

Чье это зеркало? Моих дедушки с бабушкой? Но зачем они убрали его так далеко? И знают ли мама с папой о том, что оно там стоит?

Я задумался о таинственном происшествии в субботу, в мой день рождения. Я попытался припомнить все до мельчайших деталей. Вот я стою перед зеркалом. Вот причесываюсь. Потом я берусь за цепочку у лампы. И дергаю. Потом — вспышка яркого света. А потом…

Видел ли я свое отражение в зеркале после того, как зажегся свет?

Я не мог вспомнить, как ни старался.

Видел ли себя? Свои руки? Ноги?

Хоть убей, я не мог вспомнить.

— Это была просто шутка, — сказал я вслух, сбрасывая одеяло.

Ничем другим это быть не могло.

Левша вечно пытается надо мной подшутить. Ему нравится выставлять меня дураком. Мой братец вообще большой шутник. Сколько я его помню. Он в жизни не был серьезным.

Тогда почему же теперь я готов допустить, что на этот раз он не шутил?

Потому что Эрин и Эйприл тоже утверждали, что я стал невидимкой?

Я встал с кровати еще прежде, чем сообразил, что я делаю.

Есть только один способ узнать, пытались они меня одурачить или же говорили правду. Я застегнул куртку пижамы, которая расстегнулась, пока я ворочался в постели, и нашел в темноте свои тапки.

Стараясь не шуметь, я выбрался в коридор.

В доме было темно. Только у двери в спальню Левши горел ночник. Левша — единственный в нашей семье человек, который встает по ночам в туалет. И он попросил маму с папой, чтобы они оставляли ему ночник в комнате и в коридоре. Он никак не желает отказываться от этой привычки, пусть даже при каждом удобном случае я смеюсь над ним и обзываю маленьким трусишкой.

Но сегодня я был очень рад, что в коридоре горит хоть какой-то свет, иначе мне пришлось бы пробираться к двери на чердак в полной темноте. Я старался ступать как можно тише, но у меня под ногами все же скрипнула половица. В таком старом доме, как наш, невозможно пройти бесшумно по всему коридору.

Я замер на месте, затаив дыхание. Напряженно прислушался.

Тишина.

Похоже, никто ничего не слышал.

Я секунду помедлил у двери на чердак. Сделал глубокий вдох и открыл дверь. Потом нашарил в темноте выключатель и включил свет. Поднимался я медленно, всем своим весом опираясь на перила. Я не хотел выдать себя громким скрипом ступеней.

Мне казалось, что этот подъем никогда не закончится. Но вот наконец я добрался до верхней ступеньки. Я постоял там пару секунд, дожидаясь, пока глаза не привыкнут к свету.

На чердаке было жарко. Воздух был настолько сухим и горячим, что у меня защипало в носу. Мне вдруг захотелось уйти отсюда. Немедленно.

И я уже было собрался спускаться, как вдруг мой взгляд случайно упал на прямоугольник темноты — дверной проем, за которым лежала потайная комната. В субботу мы так торопились, когда уходили, что оставили дверь открытой.

Не сводя взгляда с непроницаемой темноты за распахнутой дверью, я едва ли не бегом направился туда. Под ногами у меня трещали и скрипели половицы, но я уже их не слышал.

Как будто что-то тянуло меня в открытый проем — в темную комнатушку с таинственным зеркалом.

Мне надо было еще раз увидеть это странное зеркало.

Мне надо было выяснить правду.

Я вошел в комнату без колебаний и направился прямо к зеркалу. Остановившись около него, всмотрелся в свое отражение. На голове у меня было что-то вроде взрыва на макаронной фабрике, но меня это не трогало.

Я пристально изучал себя в зеркале, глядя прямо в глаза своему отражению. Потом отступил на шаг, чтобы рассмотреть себя с другой стороны.

В огромном зеркале я отражался весь — в полный рост. В отражении не было ничего необычного или зловещего. Самое что ни на есть нормальное отражение.

Я слегка успокоился. И только тогда до меня дошло, что все это время сердце у меня бешено колотилось, едва ли не выпрыгивая из груди. А руки были как ледышки.

— Спокойнее, Макс, — прошептал я себе под нос, наблюдая за тем, как тот, второй «я», в темном зеркале тоже шевелит губами.

Я сплясал перед зеркалом небольшой танец «диких туземцев», размахивая руками над головой и высоко задирая колени.