Теодор Гладков - Лифт в разведку. «Король нелегалов» Александр Коротков

• Название: Лифт в разведку. «Король нелегалов» Александр Коротков
• Автор: Теодор Гладков
• Издательство: Олма-Пресс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2002
• ISBN: 5-224-03415-9

Книга является документальным повествованием о жизни и деятельности одного из самых засекреченных людей нашей страны в 1930–1950 годы, разведчика-нелегала, ставшего руководителем нелегальной службы советской внешней разведки генерала Александра Короткова. Читатель узнает о противостоянии советских и гитлеровских спецслужб, их структуре в разные годы, о трагических потерях нашей разведки в период сталинского «большого террора», о так называемом деле «врачей-убийц», о Берии, об опасном столкновении с бывшими союзниками по антигитлеровской коалиции в пресловутой «холодной войне».

Книга написана на основе недавно рассекреченных документов Службы внешней разведки России, специально предоставленных автору, его собственных встреч с участниками и очевидцами описанных событий как в нашей стране, так и за рубежом.

---

К тому же, такие люди, как «Брайтенбах» (Леман) или «Фильтр» (Куммеров) ни в одну организацию не входили, евреями также не были, тем не менее погибли.

Подлинной причиной провала «Красной капеллы», как и других организаций Сопротивления в разных странах, был сам нацистский режим с его непрерывной слежкой за всеми и каждым. Далее следует отметить высокий профессионализм, дотошность, компетентность, выдержку, а также техническую оснащенность нацистских спецслужб. «А как же пытки?!» — вправе воскликнуть читатель. Применялись. Самые жестокие. Но далеко не всегда и не ко всем арестованным. К тому же, прежде чем кого-либо начать пытать, его надо предварительно арестовать, а для этого выследить, собрать доказательства (хотя бы подозрения) антигосударственной деятельности, то есть, проявить этот самый профессионализм хотя бы и полицейской ищейки. Вспомним, в каком неприглядном виде в нашей литературе всегда и традиционно изображали филеров, «гороховые пальто» царской охранки, тогда как на самом деле наружное наблюдение, неотрывное и незаметное, требует от исполнителей высочайшего профессионализма, навыков, которые вырабатываются годами.

Наконец, одной из главных причин провала «Красной капеллы» следует назвать отвратительно поставленную связь Центра со своими нелегальными резидентурами и отдельными агентами, отсутствие надежной радиоаппаратуры, способной устойчиво вести передачу и примем на больших расстояниях, необеспеченность запасными каналами связи в условиях войны, о чем следовало побеспокоиться задолго до ее начала. Фактически группы Шульце-Бойзена, Харнака и Кукхофа погибли в результате того, что немцы расшифровали радиограммы, направленные «Кенту» в Брюссель, содержащие адреса «Старшины», «Старика» и «Берга». Радиостанцию «Кента», в свою очередь, запеленговали потому, что радисты вынуждены были недопустимо долго — до шести часов кряду — расти передачи с одного места — виллы на улице Атребатов.

Причины этого хаоса, неразберихи, низкой исполнительной дисциплины уходят своими корнями все в тот же проклятый тридцать седьмой год, когда были уничтожены лучшие кадры внешней разведки, а также высочайшего уровня специалисты в области радиотехники, способные обеспечить надежную радиосвязь. Причины — в тупом пренебрежении высшего руководства страны к достоверным сообщениям внешней и военной разведки о надвигающейся войне, его неспособности подготовить Отечество к отпору агрессии в должной мере и в должные сроки.

Недопустимо было поручать одному «Кенту» явку сразу в три берлинских адреса (да и еще и в Прагу!). Тут, конечно, можно высказать и такое соображение: дескать, была осень сорок первого года, обстановка складывалась катастрофическая, тут уж руководству было не до тонкостей конспирации, и вообще — «война все спишет». Многое действительно «спишет». Но не все. И не всем.

Харро Шульце-Бойзен был арестован прямо в помещении министерства люфтваффе 31 августа 1942 года. Его жена Либерта — 9 сентября на вокзале, когда садилась в поезд в безнадежной попытке, уже все поняв, покинуть город.

Арвид и Милдред Харнак арестованы 7 сентября во время своего отпуска.

Адам Кукхоф арестован 12 сентября в Праге, где в тот период работал на киностудии «Баррандов».

Грета Кукхоф арестована также 12 сентября в свое квартире на Вильгельмхоерштрассе, 18.

Курт Шумахер в июле был переведен из Познани в Берлин (вот почему здесь с ним мог встретиться Хесслер). Служил Курт в охране… имперского военного суда, где через несколько недель его и судили. Арестовали Курта в казарме. В этот же день забрали в Элизабет.

Еще одно жуткое совпадение: допрашивали Курта Шумахера в том помещении на Принц-Альбрехтштрассе, 8, где он когда-то занимался по классу скульптуры!

Ганс Коппи был призван в армию и 10 сентября направлен к месту службы под Познань, где его через день и арестовали. Хильда была арестована в тот же день, 12 сентября, в пригороде Берлина вместе с родителями мужа.

Ильза Штебе арестована 12 сентября на службе.

Рихард и Ханни Вайсенштайнер арестованы 16 сентября в своем доме.

Курт Шульце арестован 16 сентября в помещении своего почтового отделения.

Эрика фон Брокдорф арестована 16 сентября в квартире (не в ателье), на Вильгельмхоерштрассе, 17.

Ода Шотмюллер арестована 16 сентября в своей квартире на Рейхштрассе, 106.

В тот же день в своей воинской части под Ленинградом арестован Карл Беренс.

Рудольф фон Шелиа арестован 29 октября.

Более полутораста имен…

К сожалению, мы мало что знаем о тех примерно трех неделях, что провели в Берлине Хесслер и Барт. Известно, к примеру, что Хесслер успел встретиться, кроме названных ранее лиц, и с Харнаком — возле здания оперного театра на Унтер-ден-Линден. Судя по всему, его арестовали в промежутке между 12 и 16 сентября, когда были схвачены Курт и Элизабет Шумахеры, Ода Шотмюллер, Эрика фон Брокдорф и супруги Вайсенштайнеры, чьими квартирами он пользовался.

Все попытки гестаповцев склонить Хесслера к сотрудничеству закончились ничем. Видимо, он оказал на допросах физическое сопротивление, потому что его не судили, как всех остальных, а просто застрелили или забили до смерти.

Однако 8 октября[115] от его имени в Москве было получено сообщение, переданное по рации Д-6 о начавшихся в городе арестах. Но это уже была радиоигра, затеянная руководителем зондеркомиссии Панцингером. Эсэсовец сделал имеющее основание предположение, что в Берлине могут оставаться избежавшие разоблачения советские агенты, которые предупредят Москву о провалах, и решил опередить их этой радиограммой, чтобы придать большую достоверность последующим дезинформирующим Центр передачам. Панцингер продолжал свою игру еще с месяц, пока в Москве не догадались, что рация захвачена.

Первая достоверная информация о берлинской трагедии докатилась до Москвы, следовательно, и до Александра Короткова, примерно полгода спустя. В апреле 1943 года на советско-германском фронте попал в плен племянник Арвида Харнака Вольфганг Хавеманн (оперативный псевдоним «Итальянец»). Его арестовали 26 сентября 1942 года на службе в разведшколе. Содержали Хавеманна в тюрьме Шпандау, но допрашивали в гестапо на Принц-Альбрехтштрассе. Следователи не сумели доказать принадлежность Хавеманна к «Красной капелле», однако на всякий случай командование освободило его от занимаемой должности и отправило штрафником на Восточной фронт.

От «Итальянца» руководители советской разведки и узнали об арестах по крайней мере основных руководителей и самых знаметных фигур берлинских групп. Правда, «Итальянцу» ничего не было известно о процессах над ними и, тем более, вынесенных приговорах. Однако он нисколько не сомневался, что подавляющее большинство приговоров — смертные.

Хавеманн рассказал, что на одном из допросов 5 или 6 октября ему предъявили для опознания фотографию круглолицего человека с короткой стрижкой, даже на черно-белом отпечатке явно рыжеватого. Действительно, «Франц» выглядел именно так, как описал его «Итальянец». Надо полагать, что Хавеманну устроили бы с ним настоящую очную ставку, если бы… если бы Хесслер был жив. Видимо, к 5 октября он уже был убит.

В деле Барта до сих пор много неясного. Гестаповцы не выявили его местоприбывание в Берлине, но установили каким-то образом настоящую фамилию и приготовили ловушку. В Берлине жила семья Барта — жена и маленький сын. Воспользовавшись болезнью жены Барта, гестаповцы поместили ее под жестким надзором в частную клинику на Ноллендорф-штрассе. Как они и рассчитывали, Барт, не выдержав, то ли пришел к себе домой, то ли позвонил по телефону. Узнав от соседей, что жена госпитализирована, он отправился к ней в клинику, где и был арестован 9 сентября.

В отличие от Хесслера, Барт не выдержал интенсивных допросов на Принц-Альбрехтштрассе и дал согласие участвовать в радиоигре с Москвой. Впоследствии Барт утверждал, что в первой же передаче дал сигнал, что работает под контролем нацистских спецслужб. На его беду неопытный радист в Центре сигнал попросту не понял…

Как бы то ни было, Москва была введена в заблуждение. Вначале «Беку» был передан по радио пароль для связи с Куммеровым. В декабре он передал в Москву, что дважды звонил «Фильтру» безуспешно, на третий раз жена ответила, что Куммеров призван в армию. На самом деле Ганс Куммеров, его жена Ингеборг, Эрхард Томфор и его жена Гертруда были арестованы в ноябре.

4 декабря «Беку» сообщили пароль и условия связи с «Брайтенбахом» — Вилли Леманом.

Повторилась та же история, что с Куммеровым.

11 декабря в Москве получили радиограмму: «Бек» якобы разговаривал с «Брайтенбахом», но тот на встречу не явился. «Бек», мол, перезвонил на следующий день, подошла жена, сказала, что мужа нет дома. На этом радиоигра завершилась.