Владимир Контровский - Крик из будущего (Штампы)

• Название: Крик из будущего (Штампы)
• Автор: Владимир Контровский
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

В искалеченном Мире война продолжается, и Будущее взывает о помощи к Прошлому. Но будет ли зов услышан?

---

...И снова время растянулось, подчиняясь владеющим магией – вот только на этот раз ею владели оба противника. Хозяин не медлил – он чувствовал противостоящую ему силу. Широкий язык пламени ударил в грудь Хока и... расплескался по стенам коридора, плавя камень: Муэт отдала мужу всё – до капли. Следующий миг вместил в себя очень многое.

Ответный удар орта сломал защиту потомка поколений Хозяев и превратил офицера в рассыпающийся горящий столб. У Хока ещё хватило Силы одеть Муэт в кокон и оттолкнуть её за поворот, в благословенную спасительную темноту уходящего вниз хода. Он видел, как она покатилась по камню, тщетно пытаясь задержаться. Он видел, что протыкающие темноту коридора выстрелы лучемётов ей уже неопасны, и успел испытать невероятное по своей насыщенности чувство облегчения. Он видел размазанные тени трёх – нет, четырёх, – элов, плывущие по воздуху ко входу в галерею, и понял, что с ними ему не справиться: десантники притащили с собой переносные источники, и энергии у них вдоволь. Он успел даже почувствовать приближение своих – в том числе и снизу, по тому самому ходу, в котором он стоял, – и сделал то единственное, что ещё мог сделать.

Элы не успели опуститься на каменный пол коридора, где только что сгорел дотла их товарищ – темнота обернулась потоком ревущего огня, а на месте Хока развернулся яркий пламенный цветок, подобный тому, что вызвала орта по имени Орнита на пульте управления Телепортатором. Обожжённые офицеры скатились вниз: туда, где лучемёты штампов снова – в который уже раз за бесконечные века войны – встретились с боевой магией подоспевших к Большому залу ортов Отца-Воеводы.

А Бездна – Бездна приняла ещё одного из Уцелевших.

ЭПИЛОГ.

Диего Рохо проснулся в холодном поту. Сердце колотилось так, что казалось – ещё немного, и оно проломит рёбра, выскочит наружу и запрыгает по полу маленькой комнаты живым комком. Видение было ярким, живым и причинявшим самую настоящую боль. Диего долго лежал неподвижно, глядя в темноту и боясь пошевелиться, чтобы не потревожить Мерседес: не хватало ещё ей – в её-то положении! – лишний раз нервничать. Хватит и того, что она знает о посещающих её мужа неотвязных бредовых кошмарах, повторявшихся с завидной регулярностью; знает, что за всем этим стоит; и волнуется за Диего – так, как во все времена любящие женщины беспокоились за своих любимых.

А темнота жила и дышала, и задёрнутый ночной тьмой светлый потолок казался каменным сводом пещеры – пещеры во-о-он в тех горах, что синеют на горизонте.... Сейчас, правда, они не синеют, а смутно чернеют в слабом блеске звёзд, но всё равно, это там, именно там, только не сегодня и не завтра, а чуть ли не тысячу лет спустя, в далёком чудовищном будущем.... Чертовщина.... Да нет, – и ты давно уже знаешь об этом, – это совсем НЕ ЧЕРТОВЩИНА.

Диего осторожно откинул одеяло и опустил ступни на пол. Мерседес спала, спала тихо и безмятежно, и дыхание её было почти неслышным. Она заснула в своей теперешней излюбленной позе: на левом боку, – чтобы не мешал округлившийся живот, – подложив под щёку сложенную лодочкой маленькую ладошку. Чёрные волосы закрывали часть её лица и стекали на обнажённое плечо полоской той самой тьмы, что заливала сейчас всё вокруг. Рохо встал, взял со стула небрежно брошенные туда вчера лёгкие брюки и рубашку, вышел из комнаты и бесшумно прикрыл за собой дверь.

На кухне он зажёг свет, поставил чайник на плиту и включил компьютер. Кухня была для Диего чем-то вроде рабочего кабинета – Рохо зачастую просыпался очень рано и работал там, не мешая жене спать. Места на кухне для рабочего уголка было вполне достаточно – для двоих не требовалось готовить чересчур сложных обедов или ужинов, а немногочисленные гости у них бывали редко. Новорождённый город, выросший с пугающий быстротой на отвоёванных у джунглей землях, жил в бешеном ритме, не оставляя своим обитателям лишнего времени для неделовых визитов.

Выпив чашку горячего кофе и зажевав его выуженным из полупустого холодильника кусочком сыра, Диего закурил и привычно проверил электронную почту. Не обнаружив там ничего особенного и очистив почтовый ящик от спама, он открыл заветный файл – уже почти законченный. Откинувшись на спинку кресла, Рохо сквозь сочившуюся из сигареты сизую струйку дыма пробежал глазами несколько последних абзацев, на которых он вчера остановился. Вернувшись в мир своей книги, Диего затушил окурок и чуть пододвинул клавиатуру. И по белому фону дисплея, повинуясь лёгким движениям пальцев, побежали цепочки чёрных символов, послушно выстраиваясь в шеренги строчек.

...Хока вырвало из сна острое чувство тревоги. Он мгновенно перешёл к состоянию активности и полной готовности к любым действиями, – орты очень хорошо это умеют, – одновременно разбудив так же стремительно проснувшуюся от одной его мысли Муэт. Даже не откидывая закутывавшего вход в грот Полога, орты увидели Большой зал, и увиденное потрясло их своей нереальной реальностью.

* * *

– Разрешите, сеньор Лопес?

– А, это вы... – вальяжно процедил тучный человек, величественно восседавший за монументальным столом с селекторным телефоном, монитором компьютера и несколькими стопками пухлых разноцветных пластиковых папок на нём. – Чему обязан на сей раз? Ах да, мы же с вами договаривались... Минуточку, где это у нас тут...

«Старый комедиант, – подумал Рохо, наблюдая за отрепетированными движениями Лопеса. – Он ведь прекрасно знает, зачем я пришёл, и так же прекрасно помнит, где лежит моя рукопись! Но Хорхе настолько привык играть свою роль, – роль невероятно занятого человека, вынужденного иногда по доброте душевной отрываться от уймы дел ради каких-то нестоящих мелочей, – что уже просто не в силах снять приросшую к его лицу маску. И ни о какой душевности или там доброте и речи быть не может – все действия сеньора редактора основаны на точном и холодном расчёте».

– Да вы садитесь, садитесь, – небрежно бросил Лопес, как бы между прочим уколов вошедшего быстрым и цепким взглядом своих маленьких глаз-буравчиков. Пишущая братия болтала, что одним таким взглядом Хорхе может не только определить, что человек ел на завтрак и с кем провёл ночь, но и точно установить содержимое его кошелька. – А, вот она!

Он ловко выудил откуда-то из кипы бумаг тонкую коричневую папку-скоросшиватель с вложенными в неё листами печатного текста. Раскрыв папку, сеньор редактор деловито перелистал страницы, чуть оттопырив при этом нижнюю губу и старательно делая вид, что внимательно изучает пометки на полях.

«Carajo! – невольно восхитился Диего. – Ведь всё уже давно решил, но, тем не менее, разыгрывает тут передо мной целый спектакль! Какого актёра потеряла мировая сцена...».

Полицедействовав несколько минут, Лопес закрыл папку и поднял глаза на посетителя.

– Послушайте, сеньор Рохо, сколько вам лет?

– Простите?

– Да нет, ваш возраст мне известен. Это я к тому, что откуда у вас такой юношеский максимализм? Вы ведь не левый экстремист и не поклонник Че Гевары, – так зачем же вы рвётесь подрывать устои?

– Боюсь, я вас не совсем понял, сеньор Лопес...

– Да бросьте вы, Диего, всё вы прекрасно поняли! Почему вам непременно требуется спасать человечество? Обычно подобные мысли обуревают зелёных юнцов, и то лишь до той поры, пока они не вцепятся в какую-нибудь смазливенькую девчонку или не приохотятся к травке – тогда эти проблемы их перестают волновать. Но вы-то – вы же серьёзный человек! Или я ошибаюсь, а?

Вопрос был явно риторическим, и синьор Лопес, не дожидаясь ответа, нравоучительно произнёс:

– Мы все играем в одну игру, и обязаны выполнять правила этой игры! Я хорошо к вам отношусь...

«Вот только не изображай из себя любящего и заботливого padre, это тебе не идёт, старый ты волчара...»

– ...и ценю ваш талант публициста...

«С этого и надо было начинать! Мои статьи добавляют перца в мармеладно-приторные love-stories, которыми набит твой журнал вперемежку с бесконечными сплетнями из мира шоу-бизнеса и криминальной хроникой, и поднимают читательский рейтинг. Ценю, как же, – на те гроши, что ты мне платишь, не прокормишь и кошку...»

– ...но требования рынка – это требования рынка! Читателю нужно от нас то, к чему он привык...

«Точнее, к чему он приучен...».

– ...то, что ему нравится; то, что пользуется устойчивым спросом. И мы обязаны идти навстречу пожеланиям нашего читателя, если хотим удержаться на плаву. Это бизнес, сеньор Рохо! Уж вам-то – с вашим-то жизненным опытом! – не надо объяснять настолько простые вещи! Чего хочет публика? Боевиков, – в любом антураже: современном, историческом, доисторическом, фантастическом, – но только всенепременно со счастливым концом, где мужественный главный герой-мачо остаётся в живых, при этом перебив всех плохих парней, завладев чемоданчиком с миллионом долларов и заключив в свои объятья чудом спасённую в самый последний момент возлюбленную (желательно предельно сексуально изорвавшую всю свою одежду в предшествовавших спасению смертельных передрягах). Эротики – такой, после прочтения которой трусики у молоденьких девочек (да и у дам постарше) становились бы мокренькими. Кровавых триллеров – можно магических или мистических, с вампирами и всякой прочей нечистью, но только на всю эту нечисть обязательно должна найтись управа: святой крест или серебряная пуля, не суть важно. Пощекотавший нервы сытый обыватель закроет книгу, с облегчением переведёт дух, пригладит вставшие дыбом волосы и подумает: "Слава Богу, что у нас такого быть не может!". А если некий триллер, – сеньор редактор многозначительно побарабанил пальцами по обложке лежавшей перед ним коричневой папки, – несёт в себе элементы правдоподобия и чересчур прямые намёки и аналогии, то это, знаете ли, чревато! А человечество – его спасать не надо, оно этого не любит, и совсем этого не хочет! Спасали уже – и там, – пухлый палец редактора указал на восток, – и здесь, у нас. Хватит, наверное... Людям не нужны пророки, возвещающие о грядущих бедствиях, – им надоело ожидание Апокалипсиса. Жизнь наладилась, мировые войны ушли в прошлое...