Журнал - Контр Культ УРа №1

• Название: Контр Культ УРа №1
• Автор: Журнал
• Жанр: Искусство и Дизайн

---

Все эти люди необычайно чувствительны и обладают в крайней степени экзистенциальным мироощущением. То, чем они занимаются — это не то что не искусство, я думаю — это даже уже и не творчество в обычном понимании этого слова. То есть они даже не занимаются этим они существуют, и то, что мы имеем — это результат не их творчества, а их существования. Причем, чисто внешне он может быть и не заметен. Это может проявляться как угодно; и в привычном нам образе — в виде звучания, изображения и т. д., и в любом другом, на которые только способна фантазия. И, собственно, художественный талант здесь уже не играет практически никакой роли.

Я также думаю, что они, пусть и несколько необычные, но все таки люди, просто наиболее чувствительные из них довольно рано погибают, а у остальных чувствительность с годами притупляется, и к определенному возрасту все встает "на свои места" (ведь не придуривался же, в самом деле, Лу Рид всю свою бурную молодость).

А рок-н-ролл — это всего лишь метод. И называть человека по имени метода, который он использует — по меньшей мере глупо.

Я вовсе не пытаюсь приобщиться, так сказать, к лику, но, все-таки, приведу пример из собственной жизни: мне было лет пятнадцать, и я все время спорил со своим приятелем, класснейшим гитаристом (он был лет на десять старше). С детской непосредственностью я доказывал ему, что похую, на какой гитаре играть — у Блэкмора, мол, и наше шиховское бревно запоет. Он соглашался, что сейчас, может, и запоет, но если бы он на нем учился играть, то делал бы это до сих пор. Я протестовал.

Оглядываясь назад, я понимаю теперь, отчего я говорил такие глупости. Где-то в глубине души я спорил не о гитаре — для меня уже, видно, тогда дело было не в ней. Меня интересовала суть, а вовсе не то, как она будет подана (экий я крутой был в юности). Его же больше интересовал язык, конкретно — гитара (Джанис Джоплин, например, он не любил). Если бы в роке гитары не было, он нуждался бы в нем гораздо меньше. Он был музыкант. А я — нет.

Ну, это случай крайний (хотя, далеко не единственный). Но большинство наших рокеров ушли от него недалеко. Если двигаться по этой схеме дальше, то в активе останутся те, кто спокойно переживет исчезновение из рока всей музыки вообще. Ну, и последняя ступень — что будет, если убрать из того, что осталось, весь рок?

А будет — будет человек 10 максимум. Из них больше половины живут в Сибири (говорю, разумеется, только о знакомых, о тех, кто хоть как-то себя проявил, вообще же их намного больше). Я так же думаю, что ни в Москве, ни в Питере сейчас таких нет. Это вот именно то, о чем говорили и Селиванов, и Летов.

У нас другая жизнь. У нас это — или игра, или работа (или то и другое вместе). Нас рок всегда интересовал сам по себе. То есть язык описания вытеснил предмет описания. Детали «рокерского» быта заслонили собой все. Если это рок — значит, уже хорошо. Нам нужно, чтобы от нас отстали и дали возможность спокойно работать (т. е. играть) "на радость маме". Иначе говоря, доставлять удовольствие себе и окружающим. Что бы все тащились. Меня, кстати, жутко возмутило последнее, на сегодняшний день, интервью Гребня ("Аврора" № 7). Конкретно — та фраза, в которой он говорит о том, как в России "тащатся от ДОРЗ. Тяжело, по-достоевски, массивно". Я вообще не понимаю, что значит "тащиться по-достоевски" (может, я в это слово не тот смысл вкладываю), а от ДОРЗ тащиться может либо бесчувственная табуретка, либо извращенец-мазохист. Поэтому я последнее время слушаю такие вещи очень редко — только когда это действительно нужно.

А наши рокеры продолжают тащиться. Почти все они — хорошие, славные, честнейшие люди (классический пример — Ю. Рулев и его ПАТРИАРХАЛЬНАЯ ВЫСТАВКА), но для них главное — играть рок-н-ролл, и поэтому все они в растерянности, когда вокруг них теперь началась такая херня.

Так что я совсем не против рока, упаси боже! "Хорошие парни, но с ними нам не по пути"…

В Сибири же ситуация такова, что все эти дела стали, образно выражаясь, инструкцией по выживанию. Рок-н-ролл там — наиболее подходящий к нынешним временам способ существования. И, может быть, даже — единственный (в данном случае я имею в виду Сибирь, разумеется, не как географическое понятие).

Я думаю, что Селиванов входил в число этих людей. Просто он гораздо меньше бросался в глаза — из-за того, что основной поток энергии был направлен внутрь, в собственную душу, а не разбрасывался в разные стороны. Он был не ярок.

От большинства «собратьев» его отличало то что он выбрал более абстрактный и, следовательно, более сложный способ передачи мыслей — не слово, а звук. Звук гитары. Т. е. слова играли, скорее, подчиненную роль.

Ну, Новосибирск вообще славится своими гитаристами: Наумов, Каргаполов, Бугаец, Смоленцев. И если, скажем, в технике игры Селиванов кому из них и уступал, то в непредсказуемости, в самостоятельности мышления, в каком-то постоянном внутреннем напряжении — вряд ли.

Сколько уже говорилось, что описывать музыку — дело неблагородное, и все же.

Взять, например, запись концерта с ГО. Расклад такой: ритм-секция (бас, барабаны, кто играет — не знаю), два голоса — Егорка и Манагер. Есть еще и третий — селивановская гитара. Это не аккомпанемент, а именно третий голос, может быть даже ведущий — порой кажется, что Селиванов уводит Летова с Манагером куда-то туда, где они не предполагали очутиться. Звук очень странный, он идет поперек ритма, ломает все и вся. Иногда получается какая-то гитарная воронка, как в океане, и оставшиеся два голоса звучат оттуда из глубины, искаженные этим электрическим колоколом до неузнаваемости. Смысл текста меняется абсолютно.

И при этом — совершенно наплевательское отношение к технике игры.

Ну, ладно, я предлагаю вернуться к прежней теме.

Так вот, я не понимаю, зачем этим людям ругаться с каким-нибудь, например, Борзыкиным за совершенно пустое и давно дискредитировавшее себя слово. Да оставьте вы им их "право на рок". Пусть они его защищают, занимаются развитием жанра, воспитывают достойную смену. Вам-то какое до всего этого дело? Вы же занимаетесь абсолютно другими вещами.

Кто-то может, конечно, сказать: ну чего прицепился, какая разница как называть, результат важен.

Я думаю, разница все-таки, есть. Дело в том, что человек сам привыкает чувствовать себя во всем этом деле. Он автоматически продолжает заботиться о каких-то совершенно ненужных мелочах, каких-то ритуалах, будь он хоть семи пядей во лбу — стереотип все равно продолжает на него действовать. И форма во многом определяет содержание. И вот начинается — панк-рок, альбом, обложка альбома, «индепендент», качество записи… И тусовки, тусовки, тусовки…

И с «панком» получается то же самое — как-то называя себя, человек искусственно загоняет себя в определенные рамки, вырывает себе нишу: отныне все его поступки будут объясняться каким-то определенным словом (в данном случае "панк"). И собственное поведение будет во многом зависеть от созданного образа. Люди просто перестают замечать какие-то вещи; им объяснили — так и должно быть, это вот образ такой крутой. Если уж ты сам не до конца освободился от этих мифов, то что говорить об окружающих.

"Вася, почему ты накакал под стол?" "А я панк!" "Вася, а в чем выражается, что ты — панк?" "А вон, видишь, под стол насрал". Если человек с ирокезом на макушке ответит приставшему гопнику, что он не панк, а, скажем, индеец или просто сумасшедший, вероятность получить п. дюлей сокращается где-то процентов на 50. Жену мою (не последнюю дуру, смею вас уверить) большого труда стоило уверить в том, что Летов не срет под стол (лично они не знакомы).

Ну ладно, она-то человек достаточно посторонний. Но когда в «УРЛАЙТЕ» Мурзин (тоже не дурак, надо думать) пишет, что тот же Летов является ведущим представителем жанра в нашей стране, тут уж… "Простите, а вы кто по профессии?" "Да я, знаете ли, панк-рок играю".

Я не знаю, как назвать этого зверя, но он тоже, я думаю, существовал всегда. И последнее время он растет не по дням, а по часам он раздвигается во все стороны и пожирает на своем пути все живое. Рок-н-ролл же для него — самая питательная среда. Впрочем, не только рок-н-ролл — взять хотя бы только что прошедший булгаковский праздник на Патриарших прудах в Москве.

Ему можно дать название и «потребительство» и, более частный случай — «шоу-бизнес». Тут уже не важно. Как не назови — суть в том, что рок-н-ролл он сожрал уже полностью, без остатка.

Я уже как-то писал об этом. Самое страшное что совершенно непонятно, как о этим бороться, нет конкретного объекта против которого можно было бы принимать какие-то меры. Здесь каждый на своем месте: кто-то выпускает инструменты, кто-то — пластинки, кто-то все это покупает, спрос рождает предложение и т. д. В конечном же итоге все работает на желудок.

И постоянное присутствие этого монстра проявляется, порой, в самых неожиданных местах и в самых извращенных формах.