Ильдар Абдульманов - Царь Мира

• Название: Царь Мира
• Автор: Ильдар Абдульманов
• Жанр: Научная Фантастика

Роман И. Абдульманова «Царь Мира» — сказка наших дней, и в соответствии с духом времени счастливого конца читатель в ней не найдет. Обыкновенный человек, внезапно овладевший сверхъестественными способностями, становится не созидателем, а разрушителем. Осознание того, что само его существование несет угрозу всему миру, не останавливает главного героя повествования Власова. Он продолжает стремиться к неограниченному могуществу и на своем пути шантажа и насилия губит и отравляет души тех, кто был рядом, оставляя за бортом своей жизни те светлые чувства, которые свойственны каждому нормальному человеку. Прозрение же и раскаяние наступают слишком поздно… Власов становится заложником ситуации и не в силах спастись от преследования таинственных космических пришельцев, охотящихся за мультинвертором — волшебным зеркалом — источником сверхъестественных возможностей и всех напастей.

-----

Книга «Царь мира» - это первая часть романа в четырех частях. Полностью он был издан за счет автора в ста экземплярах. Вы можете приобрести его, а также другие произведения на сайте mir-ildara.com в разделе "Магазин".

---

Клюкин едва успел переодеться и побриться, но бессонная и бурная ночь сказывалась, и он ощущал усталость и апатию. То же самое происходило и с майором, который был озабочен не столько разгадкой тайн, сколько тем, какое влияние вся эта шумиха окажет на его служебную карьеру. Скорее всего ничего хорошего ждать не приходилось, и майор мрачно размышлял, какую линию поведения ему избрать — то ли сурово молчать и мужественно признаваться в совершенных ошибках — это понравилось бы Семенову, — то ли взять на себя инициативу в расследовании и проявить энергию и хватку, что могло понравиться гостям из Москвы и прессе.

— Сережа, помедленнее, у нас еще есть десять минут, — сказал полковник Семенов шоферу, потом обратился к ехавшим вместе с ним Клюки ну и Батищеву: — В общем, так, мужики. Рассчитывать на то, что поверят в наши россказни о пришельцах и всякой дьявольщине, не приходится. Факты таковы: неизвестный преступник терроризировал весь город, эксперт обнаружен в собственной лаборатории мертвым в компании уголовника, а один из милиционеров спятил и застрелил троих случайных прохожих. Вот наш, так сказать, багаж за эту ночь. Как мы будем все это объяснять? Ваши предложения? Серега, покружи по городу минут семь.

Шофер свернул влево и поехал в сторону от мэрии. Клюкин взглянул на майора, предлагая ему начать по старшинству, но Семенов распорядился иначе:

— Алексей, давай с тебя начнем. Ты у нас непосредственный участник, основные вопросы будут к тебе.

— Если мы не будем касаться… ну, этих… потусторонних сил, то просто не сможем вразумительно объяснить все, что произошло. Ну, допустим, Гершензон впутался в неприятную историю, не смог договориться со шпаной, и его грохнули. Допустим, Руслан спятил — ну, бывает. Допустим даже, что у нас с Калининым были сложные галлюцинации, и мы сражались на озере с призраками. Но что произошло в театре? С Ворониной? С Власовым? С Ильей Булавиным? Кто на них напал?

— Это как раз просто, — раздраженно вмешался Батищев. — Алину ударил или Калинин, или неизвестный. Он же напал на Власова и на Булавина.

— Зачем?

— Ну, это уже второй вопрос. Это покажет расследование. Нас не об этом будут спрашивать. Просто если ты изложишь в мэрии то, что нам рассказывал, нас отправят на медкомиссию с психиатрами.

— Я буду говорить то, что видел и слышал, — угрюмо сказал Клюкин. — А там уже пусть решают…

— Решат, что в нашем управлении спятили сразу два милиционера, — огрызнулся Батищев.

— Ладно, вот что, — сказал Семенов, — о Руслане и Гершензоне я сам буду говорить, вы о них молчите. А что касается пришельцев с электрическими дубинками, то ты, Алексей, сам можешь представить, что начнется. На телевидение-то тебя возьмут — там эти штучки в моде, — но из милиции-то придется уйти, — сурово заключил Семенов.

— Ну а что я могу сказать?! — взорвался Клюкин. — У меня тоже есть здравый смысл! Что я — нажрался и всю ночь гонялся за призраками, а потом еще сражался с собственными галлюцинациями?!

— А что им вообще надо было? — спросил вдруг Батищев.

— Они тут чистку проводили, — злобно огрызнулся Клюкин. — Убирали тех, кто мог им угрожать. У них там война идет. А какие-то из наших для них опасны.

Он сразу пожалел о том, что у него все это вырвалось. Хорошо, хоть не сказал, что опасны как раз те, кто контактировал с зеркалом. Но и так было ясно, что и майор, и полковник теперь серьезно усомнились в его душевном здоровье.

— Ты успокойся. Если не спросят, так вообще не рассказывай об этом, — посоветовал Семенов по-отечески.

— Я-то боюсь совсем другого, — трагическим тоном произнес Батищев. — А что, если нас будут потрошить за то, что мы действительно имели дело с каким-то секретным прибором, а потом утратили его, отдали неизвестно кому? Ведь в комиссии и комитетчик будет, а это неспроста.

— Только этого нам не хватало, — пробурчал полковник. — Не знаю…

— Так что лучше об этом приборе и не заикаться, — сказал Батищев. — Я думаю, Алексей, не надо о нем вообще упоминать.

— У меня своя голова на плечах есть, — огрызнулся Клюкин. Его неприязнь к майору еще больше возросла.

Оставшуюся часть дороги они молчали и ровно к двенадцати подъехали к мэрии. Не обращая внимания на ринувшихся к ним журналистов, Семенов быстрым шагом вошел в здание, поднялся на второй этаж и, проходя через приемную, бросил милиционеру: «Журналистов не пускай». Потом все трое вошли в кабинет Станицына.

Мэр был срочно отозван из отпуска — к своему несчастью, он оказался дома. Единственное, что он успел сделать, — ознакомиться с кратким рапортом полковника Семенова. Этот же рапорт ушел в МВД и именно на этом основании была создана правительственная комиссия. Кто-то наверху, курирующий силовые ведомства, с одной стороны, встревожился, что странные события могут иметь далеко идущие последствия, с другой стороны — побоялся показаться смешным, стреляя из пушки по воробьям. Поэтому хоть и была создана комиссия, но небольшая и не слишком авторитетная. Но возглавил ее один из наиболее деловых руководителей МЧС Валерий Дмитриевич Асканов. Ему было около пятидесяти лет. Экономист по образованию, он раньше работал в КГБ, вышел на пенсию в сорок пять и перешел на работу в Госплан, а когда начался бардак, именуемый перестройкой, ему, хорошему профессионалу, по-дружески посоветовали выбрать какую-нибудь тихую и надежную заводь и там отсидеться. Предложили поработать в аппарате премьер-министра, но Асканов отказался и весьма неожиданно для многих попросился в Министерство по чрезвычайным ситуациям. Когда его спросили о мотивах, он спокойно ответил, что это единственное министерство, возглавляемое порядочным человеком, для которого дело превыше всего. Новый министр не уважал лесть и поначалу отнесся к Асканову настороженно, но спустя всего несколько месяцев уже не понимал, как мог до сих пор обходиться без этого мудрого, спокойного и опытного человека.

Оказавшись в кабинете Станицына, Асканов быстро понял, что ситуация неординарная и вряд ли кто возьмет на себя инициативу. Поэтому он без колебаний начал с фразы:

— Если нет возражений, вести совещание буду я. Возражений не последовало, зато раздались как минимум два вздоха облегчения. Один испустил мэр, второй — полковник Семенов, прекрасно знающий, что мэр его недолюбливает и хотел бы видеть на его месте более гибкого Батищева.

— Я зачитаю рапорт полковника Семенова на случай, если не все ознакомились или что-то забыли. Вводную часть с датами и обращениями пропускаю.

«В час ночи я был вызван дежурным по городу майором Батищевым. Он позвонил мне домой и сообщил, что в районе театра неизвестный стреляет в прохожих. Выехав к месту происшествия на личном автомобиле, я обнаружил, что оставленный для дежурства в театре рядовой Саибов, вооруженный автоматом, выстрелами из окна театра убил троих прохожих и продолжает обстреливать улицу и окна близлежащих домов. Саибов был оставлен в театре ввиду того, что накануне, около полуночи, было совершено нападение на актрису театра Воронину, в результате чего она была доставлена в больницу с травмой черепа. Выехавший на место происшествия капитан Клюкин, оценив обстановку, вызвал эксперта Гершензона М. А. и решил задержать знакомого Ворониной гражданина Калинина, для чего направился на его квартиру.

Задержав гражданина Калинина, капитан Клюкин по нашему вызову подъехал к театру и провел переговоры по телефону с Саибовым. Убедившись, что рядовой Саибов находится в психически неадекватном состоянии, не способен контролировать собственные действия и представляет чрезвычайную опасность для окружающих, капитан Клюкин по моему разрешению предпринял попытку его обезвредить. В перестрелке Саибов был убит. Воспользовавшись суматохой, подозреваемый Калинин сбежал с места происшествия.

В театре был оставлен рядовой Кузьмин. Одновременно там же оставался режиссер Власов Э. А., ранее сообщивший о покушении на Воронину и давший показания, свидетельствующие о возможной причастности гражданина Калинина к нападению на Воронину. Мы вместе с Клюкиным сообщили семье Саибова о происшедшем, затем я отправился в отделение. Около трех часов ночи капитан Клюкин был вызван в театр рядовым Кузьминым. Неизвестный, оглушив Кузьмина — предположительно электрошокером, — проник в театр и нанес тяжкие телесные повреждения режиссеру театра Власову. Власов был доставлен в больницу в тяжелом состоянии.

При попытке вызвать на место происшествия эксперта Гершензона было обнаружено, что он убит у себя в лаборатории выстрелами из огнестрельного оружия. По оперативным данным, убийцей был некий Сулейманов, чей труп также был найден в лаборатории. По показаниям сторожа, возможным убийцей был неизвестный, по приметам схожий с тем, который до этого проник в театр и совершил нападение на гражданина Власова.