» » » » Алексей Герман - Боюсь снять плохое кино (интервью)


Авторские права

Алексей Герман - Боюсь снять плохое кино (интервью)

Здесь можно скачать бесплатно "Алексей Герман - Боюсь снять плохое кино (интервью)" в формате fb2, epub, txt, doc, pdf. Жанр: Русская классическая проза. Так же Вы можете читать книгу онлайн без регистрации и SMS на сайте LibFox.Ru (ЛибФокс) или прочесть описание и ознакомиться с отзывами.
Рейтинг:
Название:
Боюсь снять плохое кино (интервью)
Издательство:
неизвестно
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Скачать:

99Пожалуйста дождитесь своей очереди, идёт подготовка вашей ссылки для скачивания...

Скачивание начинается... Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.

Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.

Как получить книгу?
Оплатили, но не знаете что делать дальше? Инструкция.

Описание книги "Боюсь снять плохое кино (интервью)"

Описание и краткое содержание "Боюсь снять плохое кино (интервью)" читать бесплатно онлайн.








Герман Алексей

Боюсь снять плохое кино (интервью)

Юлия КАНТОР, Санкт-Петербург

АЛЕКСЕЙ ГЕРМАН: "Боюсь снять плохое кино"

Алексей Герман встречает свое 65-летие в саркастически ипохондрическом настроении. Общается с коллегами в основном по телефону, выходит из дому исключительно на студию, где уже несколько лет идут съемки его фильма "Трудно быть богом". В качестве преамбулы к разговору Герман предложил мне прочесть "Молитву человека пожилого возраста". Э та молитва всегда висела над столом Юрия Германа, а теперь висит над столом Алексея Германа.

- Этот текст висит у меня над рабочим столом и фактически теперь является моим напутствием самому себе. Ибо до этого пожилого возраста я и дошел.

- Итак, о пожилом возрасте. Алексей Юрьевич, если бы вы решили писать мемуары, с какого эпизода детства вы бы начали книгу?

- Ну, мемуары я писать не стану, конечно, это не мое дело. Но вот шокирующий эпизод из детства пронзительно помню до сих пор. Я очень любил привирать. В какой-то момент отец сказал: "Леша, если еще раз соврешь, я повешу на дверях твоей комнаты табличку: "Здесь живет врун". Это было на даче, в Комарове. И я от ужаса завопил, у меня была истерика. Меня утешали всем поселком, и папа табличку выбросил. А страх соврать остался.

- Сын знаменитого писателя, кругом богема - вы были ребенком явно не коммунальным, не дворовым...

- И да, и нет. Конечно, среда друзей моего отца отличалась от дворового окружения. Но вот с ребятами-полубандитами я довольно быстро сошелся. Я ухаживал за девочкой, у которой уже был мальчик. Так вот этот мальчик "держал" весь Невский проспект. Естественно, он запретил мне с ней встречаться. И мы дрались так, что после драки меня прислонили к двери моей квартиры, поскольку стоять я не мог. Но девочка ушла ко мне, с ней мы еще дружили года полтора. А потом я и с компанией ее бывшего ухажера подружился. И папа говорил, что у меня очень вежливые друзья и у них очень хорошие лица.

- В театральный институт вы пошли по настоянию родителей?

- Бесспорно, и очень этого не хотел. Я вообще-то собирался в медицинский. И, наверное, потому легко прошел три тура. Оставалось только собеседование, с которого я должен был уж точно вылететь. Мама кинулась к своей давней подруге Ольге Федоровне Берггольц. Они вдвоем побежали к Козинцеву, потом - к Вивьену. И когда я пришел на собеседование, вся комиссия встретила меня практически с объятиями: "Как, вы сын Юрия Германа?!" Вот так и прошел, как "папин сын". Но на первой сессии я получил "пятерку" по специальности, что было редкостью. И все встало на свои места.

- Вам фамилия мешала или помогала в большей степени?

- Не знаю, по-разному. Например, когда я пришел к Товстоногову в театр, он через некоторое время мне сказал: "Алексей, почему вы мне не сообщили, что вы сын Юрия Павловича Германа?". Я ответил: "Георгий Александрович, вы взяли меня к себе в театр, сказав, что я вам нравлюсь как режиссер. А я должен был ответить: "Мало того что я вам нравлюсь, так я еще сын Германа!"

- А как было работать с Товстоноговым?

- Очень трудно. Он был скуп на похвалы и, казалось, мало обращал внимания на меня. Он мог дать задание такого рода: "Алексей, найдите мне к завтрашнему утру звук хорька, которого поймала сова". Это он придумал для спектакля "Не склонившие головы". Я пошел в зоопарк. Оттуда меня выгнали: "Нашего хорька хватать, изверг, и Товстоногов ваш изверг!.." Ну что мне, кошку на швейной машине шить?.. Думал я, думал, приготовил микрофоны - и к любимому артисту Евгению Лебедеву: "Евгений Алексеевич, давайте с вами выпьем коньяку..." - "Что вы такой добрый?.." - " Ну, я вас очень уважаю..."

Пошли мы в театральный буфет, выпили раз, выпили два, он говорит: "Валяй, чего тебе надо..." Я говорю: "Евгений Алексеевич, надо крикнуть хорьком, которого схватила сова, и не продать меня Гоге".

Пошли... Так покричал Женя, так покричал, увлекся, до-о-лго кричал. Совсем осип. Наутро Гога:

-Леша, звук хорька есть?

-А как же!

- Где взял?

- В зоосаде был.

- Вот почему люблю работать с молодыми!

И никогда никто нашу правду не узнал.

- Но от Товстоногова вы ушли. Почему?

- Ушел, по-моему, единственный из режиссеров - сам. Ушел, потому что понял, что угадываю чужой вкус. Георгий Александрович, чем я горжусь до сих пор, уговаривал меня остаться. А позже уже он сделал для нас со Светланой (имеется в виду Светлана Кармелита - жена и соавтор фильмов А. Германа. "Известия") так много, как никто другой. Он написал письмо в Политбюро в защиту "Проверки на дорогах", его потом подписали Хейфиц и Козинцев. Позже он бешено и до скандала защищал мои "Двадцать дней без войны". Еще меня защищали Эфрос и Ефремов. Это было время, когда меня выгоняли просто отовсюду. А Ефремов, с которым мы не были знакомы, просто пришел к нам домой: он подпольно посмотрел "Лапшина" и предложил мне снимать "Графа Монте-Кристо". Договорились так: я буду ему как бы ассистировать, чтобы усыпить бдительность телевизионного начальника Лапина. Я был под запретом как самостоятельный режиссер. А на самом деле я должен был и сценарий написать, и фильм ставить, а он бы играл. Ну, до "Монте-Кристо" дело не дошло, потому что мы написали письмо Андропову. Я бы и сейчас этого письма не постеснялся. Вообще, со своего первого фильма и дальше, до относительно недавнего времени, у меня сформировался рефлекс - ждать, что меня погонят с картины. Вот сейчас так же на "Трудно быть богом"... хотя, как я думаю, это нереально.

- В "Двадцати днях без войны" кроме вас из картины, кажется, собирались убрать Юрия Никулина?

- Да, они, эти специалисты из Госкино, объявили: "Это не советский писатель, а какой-то алкаш. Это порочит наши устои!" Требовали, чтобы я снял Никулина с картины сам. Пообещали: иначе (я цитирую) "мы вобьем вам в спину осиновый кол, и вы никогда не будете работать в искусстве. Слово коммунистов".

Я Никулину ничего не сказал, но ему кто-то донес о происходящем. Он же не только мне ничего не сказал, но и продолжал великолепно работать, как будто ничего не произошло. Сами понимаете, чего это ему стоило. До Симонова, по повести которого этот фильм, было в буквальном смысле не докричаться: он плыл на ледоколе где-то по Северному морскому пути. Светлана рванула к нему. Симонов пришел в ярость, узнав о происходящем, он орал этим цэкистам: "Это я придумал Лопатина, он из моей головы! Вы решайте, какой у вас будет Жданов. А мне оставьте Никулина. Не трогайте Германа, оставьте его в покое!" Симонов был членом ЦК, и его послушались.

- Как дела у фильма "Трудно быть богом"? Конец близится?

- Не знаю. Пока мы приостановились. Но я вижу, что фильм получается как нельзя более своевременным. Я ведь еще в молодости заинтересовался этим романом Стругацких. Какой-то человек из будущего хочет сделать людей в похожем на средневековое государстве на нашей земле счастливыми. А в государстве пытают, убивают, доносят... Конечно, в молодости я ставить этот фильм не мог - нам не разрешили из-за вторжения в Чехословакию. В фильме должен был высаживаться черный орден. А теперь - пора.

- Что для вас главное в этом фильме, в этой истории?

- Все. Главные герои фильма. Румата, которого играет Ярмольник, человек, который может все и который ничего не сможет. Мне интересно было сочинить мир, которого не существует в реальности, но он есть в подтексте и этот подтекст виден в самой реальности. Мне всегда нравилось делать второй план. Обо мне даже писали, речь шла о "Двадцати днях без войны", что я выдаю второй план за настоящее кино. Но второй план- это самое главное, это сама жизнь. Вот я и снимаю кино "второго плана".

- А вне кино, что вас интересует из того "второго плана", который, по-вашему, главный?

- Меня смущает, что страна потихоньку сползает в клерикальность, в дремучий расизм. Вы скажете, межнациональные конфликты есть везде. Допустим. Но нигде после погрома, после того как в одном месте избили армянских ребят, в другом изрезали бритвой чернокожего, не появляется мгновенно на телеэкранах прокурорский чиновник с текстом: "Только не подумайте, что это расизм, это просто детское хулиганство". Это пугает. И клерикальность, подчеркнутую, искусственную порой религиозность у нас насаждают везде. И церковь у нас становится какой-то государственной структурой - зачем?

- И это говорит крещеный человек.

- У меня была верующая мама. Я по матери - еврей, но и мама, и бабушка, и дядья, весь род был православным. Я крестился давно, в советское время, и, естественно, полутайно. И сына мы крестили со Светланой, увезя его в глушь, за сотни километров, крестили, когда был выходной у церковного старосты. Я долго выбирал для себя религию, конфессию. Выбрал православие, хотя до того колебался: тяготел к протестантизму. Я был знаком с замечательным женевским пастором. Кстати, именно благодаря ему я увидел кино, которого у нас не было. Он показал мне "Один день Ивана Денисовича" Солженицына на видео. Все в этом фильме было сделано очень тщательно, Ивана Денисовича играл артист, похожий на Солженицына. Мы досмотрели до момента, когда он попадает в медпункт, где люди одеты как повара во время Каннского фестиваля. Там сидели зеки с градусниками во рту. И тут я понял, что сейчас помру от смеха. Так вот, о пасторе. Мне казалось, что протестантизм мне ближе. И все-таки выбрал православие. Я воспитан в русской среде и в русской культуре. А теперь мне страшно от нарастания клерикальности в нашей стране. Встал вопрос о "сокращении", то есть о закрытии музея политкаторжан на Соловках, - куда же дальше?! Если это произойдет, для меня с Русской православной церковью все кончено. Это не церковники получаются, а чиновники, причем самого тухлого пошиба. Я понимаю, что попы тоже люди, греху подвержены, - не нами и не сегодня сказано. Но войти в такую церковь я уже больше не смогу.


На Facebook В Твиттере В Instagram В Одноклассниках Мы Вконтакте
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!

Похожие книги на "Боюсь снять плохое кино (интервью)"

Книги похожие на "Боюсь снять плохое кино (интервью)" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.


Понравилась книга? Оставьте Ваш комментарий, поделитесь впечатлениями или расскажите друзьям

Все книги автора Алексей Герман

Алексей Герман - все книги автора в одном месте на сайте онлайн библиотеки LibFox.

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

Отзывы о "Алексей Герман - Боюсь снять плохое кино (интервью)"

Отзывы читателей о книге "Боюсь снять плохое кино (интервью)", комментарии и мнения людей о произведении.

А что Вы думаете о книге? Оставьте Ваш отзыв.