Элеонора Алова - Занимательная география

• Название: Занимательная география
• Автор: Элеонора Алова
• Жанр: Фэнтези

Есть ли жизнь после жизни? Конечно же есть, если ты – воплощение могущественной волшебницы, и тебя ничего не держит в банальном мире, кроме проклятья Дьявола. Однако, пережившая столетия любовь способна прекратить страдания. Пусть кто-то думает, что ты умерла, но жизнь твоя продолжается в плоскости магов и колдунов, алхимиков и некромантов, несусветных животных и умопомрачительных фей.

---

После она принялась читать надписи на остальных словарях: английский, испанский, итальянский. Как будто она попала в отдел иностранной литературы. Но все прочие книги были намного толще словаря, что достал дед, это ее и насторожило. Но, увы, поздно. Она не успела поделиться своими подозрениями с Дэном, как старик принялся за колдовство.

Мефодий усадил некроманта за круглый стол напротив себя. Маг, который оказался чуть ли не в два раза выше старичка-полиглота, чувствовал себя очень некомфортно на маленькой низкой трехногой табуретке. Но он терпел, потому что вложить знания за пять минут куда быстрее, нежели самостоятельно изучать язык.

Вообще, магия полиглотов всегда считалась очень опасной. Любое волшебное воздействие на мозг таково. Одно неверное слово в заклинании, и человек может навсегда лишиться памяти или знания родного языка. Поэтому, как успел рассказать Дэн Алине по дороге к Мефодию, в детстве все волшебники и колдуны изучали по одному или два иностранных языка, а потом, в двадцать лет, им позволялось посетить мага-полиглота, чтобы те выправили грамматику и убрали акцент. Такие действия не слишком опасны, в заклинаниях по улучшению знаний сложно ошибиться. Почему так? Все дело не в науке магии, а в том, что ничего не может даваться просто так. И даже если маг-полиглот, обладающий лицензией, научит кого-нибудь за пять минут объясняться на тарабарском, на другом конце земли у знатока сего языка может напрочь отшибить память. Эффект сей волшебники называли законом равноценного обмена в природе.

Мефодий обернул словарь в шкуру и положил напротив клиента. После этого он быстро сбегал на кухню и притащил чайник. Судя по тому, как дедок его нес, – тяжелый, заполненный до краев. Он налил оттуда в чашу, что стояла на окне, вязкой черной жидкости (не дегтя ли?), а затем выплеснул вещество на шкуру, в которую была завернута книга. Стоило первой капле соприкоснуться с шерстью, мех начал светиться ярко-голубым. Закончив с пропиткой, старик снял шкуру с книги и обмотал ей голову сидящего за столом Дэна.

Черный дракон удобно устроился в уголке и погрузился в любимое занятие. Алина же смотрела на все происходящее, открыв рот. Подобные действия она не раз видела в телепередачах на первом слое, где выступали различные экстрасенсы и прочие подозрительные личности, считавшие себя магами.

Когда шкура перестала светиться, старик снял повязку с головы Дэна. Некромант сидел на стуле, закрыв глаза, и боялся пошевелиться.

– Ну, – прошепелявил дед, – скажи что-нибудь на новом русском.

– Клёва, брателло! – хлопнул маг старика по плечу, что тот не устоял на ногах и присел от неожиданности.

– Чтооооо?!?!?! – возмутилась Алина.

– О, превед, тёлка! – улыбнулся Дэн, обнимая девушку за бедра.

Пять минут назад этот интеллигентный чешский парень обращался к ней так почтенно: 'красивая девушка', – а вдруг… что-то не то… Неужели вместе со знанием языка, человек получает отвратительные черты характера.

– Дэн, – обиделась она, отдергивая его руку. – Ты что говоришь?

Она схватила парня за плечи и принялась трясти его в надежде выбить эту грубую чушь.

– А чё, клевый базар, полнейший ништяк! Ты чё, типа, не врубаешься?

– Врубаюсь, еще как врубаюсь, – передразнила его волшебница, – но зачем, узнав чужой язык, начинать на нем грубить?

– Офигеваю! – закатил глаза некромант, взяв в руки тонюсенький словарь.

'Современный русский слэнг и нецензурные выражения', – прочитала Алина написанное на обложке.

– Уважаемый Мефодий, – закричала она на деда, – вы хоть смотрите, чему учите почтенного иностранца?

– А нахрена зырить?

Старик, хихикнув, забрал у девушки книжку и поставил ее на место, а затем что-то принялся искать.

– Не это нужно? – спросила она, достав из-под ножки стремянки толстый черный 'Толковый словарь' Ожегова.

Эту книженцию отлично знал практически каждый российский школьник. Но… лестница, из-под которой достали толстую книгу, естественно, завалилась набок вместе со стариком.

Вышло так, что дед неосторожно задел свою лампадку и та, соприкоснувшись со шкурой медведя, устроила нехилый пожар. При том количестве книг, которое было в комнате, все присутствующие могли бы сгореть заживо за считанные минуты.

Дракон вскочил на задние лапы, прижимая к груди драгоценную рукопись. Дэн, лишенный всякого словарного запаса, кроме русского новояза, топал по крышке стола и истошно кричал:

– Аффтар жжот! Фтопку соварь русского языка!

Мефодий, онемев от ужаса, смотрел, как огонь подбирается и к нему, и к его драгоценному собранию.

И только Алина, каким-то чудом не лишившаяся самообладания, вытянула руку, свободную от словаря, и прокричала:

– Песчаная буря!

Заклинание опять само собой всплыло в памяти, из какой книги или фильма – она не помнила. Девушка представила, как под ее ногами начинает двигаться земля, как пыль поднимается столбом и циркулирует вокруг ног, а потом расходится и засыпает огонь, уже почти подобравшийся к словарям мага-полиглота. Дед сидел на коленях, со страхом смотрел на обгоревшую шерсть на одной из шкур-ковров, и на его ясные голубые глаза наворачивались слезы. Его коллекция была спасена!!!

Когда Алина опустила руку, смерч прекратил циркуляцию, и песок упал на землю ровным кружочком вокруг девушки. Определенно, после этого заклинания квартира мага требовала уборки.

Волшебница положила словарь Ожегова у ног Дэна на стол и властным взглядом уставилась на старика:

– Учи его русскому обратно! Исправляй свои ошибки.

Благодарный за спасение коллекции Мефодий согласился, несмотря на то, что и пожар-то случился из-за неосторожности Алины. Как-то старик быстро забыл плохое, зато хорошее, похоже, прекрасно запомнит надолго. Он не потребовал с отважной магички ста долларов в обмен на полусгоревшую купюру некроманта, торчавшую из песчаной горки.

Дед вытряс песок из лаптей и попросил Дэна слезть со стола и сесть на стул.

– Побреешься! – показал деду язык клиент.

– Я тебе побреюсь! – ухнул маг, пнув одну из ножек стола.

Дэн ожидал от старика чего угодно, но только не того, что ножка окажется держащейся на честном слове. В итоге он больно упал на спину, ударившись головой о стопку словарей.

– Копец тебе, гнилой старикашка, секир-башка! – сквозь зубы прошипел он, поднимая с пола потухшую лампаду.

Алина взяла ее из рук мага и, прищелкнув пальцами, зажгла фитиль, желая передать лампу деду, но не тут-то было. Некромант крепкой хваткой держал ее за основание и не собирался отдавать. Он резко дернул лампаду на себя, что волшебница чуть не упала носом в пыльные разбросанные книги старика Мефодия. Дэн сжал светильник в левой руке, а правой принялся водить над пламенем, как будто писал в воздухе причудливые руны. Так вот как колдуют некроманты!

Маг с лампадой шел прямо на старика-полиглота, который в это время читал заклинание над словарем Ожегова.

Дракон усердно строчил четверостишия, не поднимая головы. В такие моменты муза являлась к нему без спросу и не покидала, пока хозяин поэта не совершит подвиг.

Алина была не в силах что-либо сделать. Оставалось полагаться лишь на судьбу. Шкура лисы засверкала голубым цветом, и старик обернулся к некроманту. А тот уже высоко поднял над ним лампаду с готовым заклинанием и призванной из Царства Мертвых душой. Прямо иллюстрация к 'Преступлению и наказанию' в волшебном мире, только мотивы у горе-Раскольникова совсем дурацкие.

Дед, как потом часто вспоминала волшебница, оказался ловким и подготовленным к любым действиям со стороны клиентов, поэтому он метко швырнул шкуру в голову некроманту, а сам кубарем покатился ему под ноги.

Не ожидавший такого поворота событий ослепленный Дэн уронил лампаду в горшок с фикусом, стоящий на окне.

В тот же момент комната наполнилась запахом ладана, и все присутствующие закрыли глаза, потому что едкий туман больно щипал радужную оболочку. Только отчаянный дракон-писатель через минуту все же решил воочию увидеть геройский подвиг дедушки.

– Что это было? – снял некромант со лба потухшую лисью шкуру.

Алина и Мефодий сидели по разным углам, зажмурившись и пригнув головы. Довольный дракон, прикусив язык, писал очередную главу поэмы, а вместо фикуса на окне сидела неподвижная длинношерстная черепаховая кошка.

– Яна?! – вытаращил глаза Дэн. – Я же не тебя призывал!

Животинка в ответ мяукнула, но не шевельнулась. Испуганная волшебница приоткрыла сначала один глаз, а, поняв, что опасность миновала, и второй. То же сделал и дедок-полиглот.

– Простите, уважаемый Мефодий, за бардак и нападение на Вашу персону, – поклонился Дэн и продолжил извиняться, – когда вы вложили в меня словарь современного русского сленга, я еле сдерживал себя, чтобы не сказать что-то нецензурное, а еще почему-то лексикон стал управлять моим характером.