Александр Кацура - Дуэль в истории России

• Название: Дуэль в истории России
• Автор: Александр Кацура
• Издательство: Радуга
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2006
• ISBN: 5-05-006469-4

Эта книга об истории русской дуэли, о том, как обычай «поединков чести» пришел в Россию в XVII в. и просуществовал до начала нашего столетия. Среди героев книги и военачальники, и скромные офицеры, и декабристы, и знаменитые русские писатели (Пушкин, Лермонтов, Лев Толстой, Тургенев, Блок, Андрей Белый, Максимилиан Волошин, Николай Гумилев).

В Приложении воспроизведены дореволюционное издание, посвященное вопросам чести, а также выдержки из дуэльных кодексов.

Книга, впервые изданная в 1999 г. и ставшая бестселлером, сейчас предлагается читателям в новой редакции, со значительными изменениями и дополнениями.

Расширен и иллюстративный ряд — неотъемлемая часть этого увлекательного повествования. Издание снабжено аннотированным Именным указателем, облегчающим пользование книгой.

---

Может быть, потому, что история российской дуэли — это и история характера русского дворянина, и одна из пружин истории Дома Романовых и истории Санкт-Петербурга. Но, главное, потому, что это печальная повесть о подъеме и упадке российского понятия о чести и достоинстве человека, безжалостно обнажившая глубину той ямы, в которую угодила Россия в XX веке.

В 1837 году дуэли были обычным явлением в жизни дворянской России. В этом году, как и в предыдущем, как и в последующем, на дуэльных встречах погибло считаное число людей. Правда, в их числе и Пушкин. Через несколько лет — Лермонтов.

В 1937 году дуэлей в нашей стране не было и в помине. «Дикий сей обычай», заклейменный Герценом, Короленко, Дорошевичем и многими другими гуманистами, ушел в небытие. Стала ли жизнь поэтов безопасней? В этом году, как и в предыдущем, среди миллионов невинно загубленных были убиты сотни и даже тысячи писателей и поэтов. И военные люди, офицеры, генералы, погибали вовсе не на дуэльном поле, где правила игры были, может быть, жестоки, но честны.

Нет, они гибли, теряя человеческий облик, в застенках и подвалах тайной полиции, где жестокость была безмерна, а о честности и говорить не приходилось.

Выиграла ли Россия от того, что дуэль, этот открытый способ борьбы за личную честь, была уничтожена, заодно, правда, с дворянством? Какая связь, вы спросите? Если трудно увидеть связь прямую, то несомненна сильная косвенная. И разорванные связи сходятся, как в фокусе, в идее личности, в ее метафизической неограниченности и целостности, в ее независимости, в ее свободе и суверенных правах.

Князь Сергей Волконский, замечательный писатель и яркий театральный деятель, написал в своих эмигрантских воспоминаниях: «… Если бы этой революции не было. Все равно. Она была. Но она могла принести многое. Она могла принести возрождение. Она принесла — большевиков. Все было скошено, скошено под корень. Вот это… не все понимают из числа наших соотечественников, которых встречал за границей после моего бегства из советского ада. Все скошено, понимаете ли? Все».

Происхождение дуэли возводят к рыцарским обычаям. «Рыцарскую эпоху нельзя особенно помянуть добром: много в ней было темных сторон, — пишет некто М. Э., автор книги «Дуэль и честь в истинном освещении» (С.-Петербург, 1902), — но надо признать, что она сильно выдвинула нравственный идеал отдельной личности, до того почти не существовавший. Дуэльный террор господствовал и угнетал, это правда; но под его давлением люди, — хотя бы только дворяне, — научились уважать друг друга, как человек человека…»

Русское дворянство не только породило великую культуру. Оно было той средой, где нравственная и ценностная конституция личности постепенно приобретала все более отчетливые очертания. В русской литературе прошлого века это совсем нетрудно разглядеть. В начале нашего столетия этот процесс был прерван. Да, в жизни русского аристократического слоя было немало темного. Но сейчас, из исторического далека, мы видим, что светлого было, пожалуй, больше. Между прочим, дворян с детства учили, что подличать нельзя, что доносить нельзя, что предавать друзей — ничего нет ниже и подлее. Быть может, не стоит идеализировать результаты такого воспитания. Но нельзя не пожалеть, что эти принципы не успели распространиться широко. К 30-м годам XX века в России практически не осталось дворян. Означил ли этот факт национальный выигрыш (в плане движения к сословному и социальному равенству)? Скорее он означил национальную катастрофу. Император Николай II терпимо относился к дуэлям. Его генералы доказывали, что дуэли улучшают нравы в офицерской среде. Удивительно, но еще в начале XX века эти генералы продолжали составлять и совершенствовать дуэльные кодексы.

Влас Дорошевич писал: «Дуэль, бывшая одним из рыцарских обетов, перешла к их наследникам, к дворянству, как обычай.

Французская революция сравняла сословия, сделала привилегии общими.

И с тех пор дуэль во Франции делается достоянием всеобщим.

В этом отношении революция не уничтожила дворянства. Она всех возвела в дворянское достоинство».

Октябрьский переворот совершил нечто обратное. Он всех в России, включая немногих уцелевших дворян, загнал

Дуэль на рапирах. Франция, вторая половина XIX в.

назад, в холопское, рабское состояние. Даже правители были холопами. Порою — полными ничтожествами. Сколь бы властолюбивыми и кровожадными они ни были, новым дворянством они стать не смогли. Ни по уму, ни по душе, ни по характеру. Княгиня Зинаида Шаховская сказала где-то в конце XX века: во многих грехах можно обвинить русских аристократов, кроме одного. Последние семьдесят лет ни один из них не участвовал в руководстве Россией.

В Англии после 1840 года не было дуэлей. Британцы сумели перейти в постдуэльную эпоху, не потеряв, однако, понятия о достоинстве личности. Туда же шагнули французы и многие другие цивилизованные нации. Мы же в России рухнули в, так сказать, додуэльную эпоху. Не вглядываемся ли мы в свое дуэльное прошлое как в новое и неожиданное будущее?

Или наше будущее — только лишь убийства из-за угла? Или наше будущее (и печальное настоящее) — только грязные интриги, заказные убийства, безликие, пустоглазые киллеры, безымянные пакеты со взрывчаткой, яд и клевета?

Изучение дуэльных эпизодов приближает к нам их участников. Дуэльная история как бы укрупняет человека. Выходящего на поединок мы видим в лупу — со всеми прекрасными его качествами: горячим правдолюбием, смелостью, презрением к смерти, и со всеми низкими: злобой, завистью, ревностью, зависимостью от мнения света. Но, в конце концов, человек имеет право быть и злым, и завистливым, и ревнивым. У него только нет одного права — быть нелюдью. Нелюдь не стреляется у барьера, не выхватывает шпагу в защиту своей чести. Клевета, ложь, наветы, удары исподтишка, из-за угла, наглый неправедный суд — у них широк арсенал. Они спокойно могут посылать на смерть и друзей (если только у них бывают друзья), и близких, и тысячи сограждан.

После 1917 года, а особенно после 1929 [51] почти на всей территории бывшей Российской империи идея личности потерпела фиаско. Она зачахла и умерла, а упоминания о ней были безжалостно вытоптаны. Парадоксально, но эпоха эта получила название «культ личности». Всегдашние тоталитарные абсурд и ложь, даже в собственных слоганах. Никакого почтения к личности не было. А культ вождя означал культ безличности, ибо, кроме потерявшего человеческий облик тирана, других личностей в стране быть не могло. Даже в ближайшем окружении тирана людей уже не оставалось.

А вокруг него сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей…

Полулюди — какое точное и какое страшное слово.

Вот почему можно было схватить гениального Вавилова, бросить в тюрьму и убить там. И все молчат подавленно или безразлично, ибо по сравнению с уходящей за облака сталинской простой шинелью и великий биолог кажется букашкой. Можно ошельмовать и расстрелять маршала — первую шпагу страны. Ведь он тоже только букашка. И великого поэта. И великого режиссера…

Деспотическая власть ненавидит дуэль, ибо дуэль — это признак свободы. Точнее, это часть свободы, это элемент свободы. Дуэлянты дерзко позволяют себе распоряжаться своей и чужой жизнью. Тогда как в деспотическом государстве это священная монополия деспота. Одна лишь деспотическая, тираническая власть имеет право казнить и миловать.

Эзоп был рабом. Но он не был рабом внутренне, поскольку был личностью. Если же кто-то является рабом внутренне, то он не способен быть личностью. Так же не способна быть личностью песчинка толпы, охлоса. Тоталитарный режим преуспевает в превращении человека — в раба, множества людей — в охлос, в жалкую, потную и сильно поглупевшую толпу.

Но этот режим не так уж прочен, как кажется. Сам в себе несет он причины собственного развала (в конечном итоге потому, я думаю, что в бой за душу человеческую с силами тьмы вступают силы высшие). И когда тоталитарный режим, как и всякие прежние тирании, рушится, улетает, как Кощеево наваждение, люди пробуждаются. И так получается, что одной из примет возникающей свободы является тяга к оружию, желание стрелять. В кого? Зачем? Как важно переплавить эту энергию в цивилизованные, правовые формы.

И вот здесь встает интереснейшая задача — во всей полноте и глубине понять, что это был за период такой — время дуэлей? В авторитарном обществе дуэли запрещены монархом. В правовом обществе дуэли запрещены законом. Но еще никто и нигде не перепрыгивал от деспотии к развитой демократии одним скачком. Для этого нужно историческое время.

Это и есть время дуэлей. При деспотии независимой личности еще нет. В таком обществе дуэль — это не просто соблазн, это попытка заявить о своих правах. В развитом правовом обществе такая жестокая попытка уже не нужна.