Джозеф Уэмбо - Новые центурионы

• Название: Новые центурионы
• Автор: Джозеф Уэмбо
• Жанр: Полицейский детектив

Джозеф Уэмбо (р. 1937), долгое время работавший в полиции Лос-Анджелеса, опубликовал в 1970 г. роман-дебют "Новые центурионы", сразу же ставший бестселлером. Прочесть этот подробный рассказ о будничных делах и заботах американских блюстителей порядка — тема, ранее считавшаяся у нас, по сути дела, крамольной, — будет интересно не только любителям книг криминального жанра, но и сотрудникам правоохранительных органов.

---

Но беспокоиться из-за всей этой муры нет никакой нужды. Так или иначе, мне не следовало касаться данной темы хотя бы потому, что в душе я оптимист. Всегда приму полупустой стакан за наполненный на целую половину.

Встречаются полицейские, пророчествующие, что в итоге суды вообще лишат нас права на предварительный обыск, но такое решение нас бы попросту парализовало. Не думаю, что это произойдет. Скорее, в один прекрасный день Главный Вашингтонский Чародей соберет к себе восьмерку своих маленьких колдунят, и они будут заседать вместе до тех пор, пока не доведут закон до ума.

Класс прыснул со смеху, и Рой почувствовал раздражение. Харрис не может не пройтись по адресу Верховного суда, с неудовольствием подумал он. Ни один инструктор, обсуждая закон, еще не обошелся без того, чтобы не выпустить нескольких стрел в Верховный суд. В том, что говорил Харрис, конечно, был резон, но Рой не мог избавиться от чувства, что тот еще и играл роль. Все процессы, о которых читал Рой и которые вызывали столь острое неприятие в стане инструкторов, казались Фелеру проведенными четко и разумно. Главенствующим принципом суды считали признание гражданских прав и свобод, так разве справедливо утверждать, что выносимые ими приговоры бестолковы и оторваны от требований реальности?

— Ну хватит, ребята, нечего меня отвлекать да сбивать с толку. Мы как будто собирались говорить о спонтанных обысках, способствующих последующему законному аресту. Что вы скажете по поводу такой вот истории: парочка полицейских наблюдает, как такси останавливается перед отелем, нарушив при этом правила парковки. Пассажир — мужчина, сидевший рядом с водителем, — покидает автомобиль. Из отеля выходит женщина и располагается в такси на заднем сиденье. К машине подходит еще один мужчина и подсаживается к женщине. За этой сценкой следят двое полицейских и решают выяснить, в чем тут дело, шагают к автомобилю и приказывают пассажирам выйти из такси. Они замечают, что мужчина вытаскивает руку из щели между подушкой и спинкой сиденья. Тогда они снимают заднее сиденье и обнаруживают три сигареты с марихуаной. Мужчина осужден. Вопрос: утвержден приговор или обжалован апелляционным судом? Есть желающие поделиться своими мыслями на сей счет?

— Обжалован, — сказал Гумински, худой тип лет тридцати с жесткими, как проволока, волосами, самый старший, по мнению Роя, курсант во всем классе.

— Понятно. Вы, ребята, рассуждаете уже как заправские полицейские, — усмехнулся Харрис. — Вас даже не надо убеждать, что суды то и дело выкручивают нам руки. Только в данном случае догадка неверна. Приговор утвердили. Но было там нечто такое, что повлияло на принятое решение и чего я не упомянул. Как по-вашему, что же это может быть?

Рой поднял руку и, поймав кивок Харриса, спросил:

— А в какое время это случилось?

— Неплохо, — сказал сержант. — Как и следовало ожидать, время было необычным. Что-то около трех ночи. Ну и на каком же основании они обыскивали такси?

— Происшествие, требующее незамедлительного ареста, — ответил Рой, не дожидаясь кивка Харриса.

— И кого они арестовывали? — поинтересовался Харрис.

Рой пожалел о своем поспешном ответе. Он понял, что угодил в ловушку.

— Не обвиняемого и не женщину, — произнес он, растягивая слова. Мысль его напряженно работала. — Водителя такси!

Класс взорвался смехом, но Харрис, взмахнув пожелтевшей от никотина кистью, успокоил курсантов. Затем обнажил, ухмыляясь, прокуренные зубы и сказал:

— Продолжайте, Фелер, на чем основано ваше заявление?

— Они могли задержать таксиста за не правильную парковку, — ответил Рой.

— Это нарушение, а потому возможен и обыск с последующим арестом.

— Неплохо, — сказал Харрис. — Приятно, когда вы, ребята, шевелите мозгами. Даже когда ошибаетесь.

Рою показалось, что Хью Фрэнклин, широкоплечий новобранец, сидевший с ним рядом (столы были расставлены в алфавитном порядке), рассмеялся громче, чем требовалось. Рой был уверен: Фрэнклин не любит его. Этот заядлый спортсмен, каких полно по всей Америке, судя по их беседам в первые дни пребывания в академии, еще со школы стал обрастать дипломами да грамотами. Потом — три года во флоте, где он, вполне собой довольный, играл в бейсбол и мотался по странам Востока. А теперь, когда он остался за бортом профессионального спорта, не попав в низшую бейсбольную лигу, — полицейское ведомство…

— Где допустил ошибку Фелер? — спросил Харрис у класса, и Рою сделалось не по себе при мысли, что этим вопросом сержант провоцирует всех скопом накинуться на его ответ. «Почему Харрис, вместо того чтобы выслушивать, как все курсанты по очереди будут громить мою версию, сам не объяснит, в чем моя оплошность? Неужто старается меня смутить?» — размышлял Рой. А может, его совсем не радует присутствие новичка, не гнушающегося самостоятельно изучать уголовное право и отказывающегося слепо принимать то толкование закона, что выгодно полиции?

— Пожалуйста, Айзенберг, — произнес Харрис, и на этот раз Рой все-таки обернулся, дабы вновь убедиться в том, до чего же раздражает его айзенберговская манера отвечать на вопросы.

— Сомневаюсь, что обыск такси и последовавший арест правомерно объяснять тем, что водитель не там припарковал машину, — осторожно начал тот. Черные глаза из-под темных век забегали от Харриса к Рою и обратно. — Да, водитель нарушил правила уличного движения и, конечно, заслуживал повестки в суд, что с чисто технической стороны вполне может пониматься как арест, но разве дает это полномочия обыскивать такси на предмет контрабанды? С нарушением правил уличного движения это не имеет ничего общего. Не так ли?

— Вы что, меня спрашиваете? — вскинул брови Харрис.

— Никак нет, сэр. То был мой ответ.

Айзенберг застенчиво улыбнулся, и Роя чуть не стошнило от его притворной скромности. Такое же отвращение вызывала в нем показная робость Плибсли, в которую тот впадал всякий раз, стоило кому-либо восхититься его выносливостью и физической удалью. В тщеславности их обоих Рой нисколько не сомневался. Вот вам еще один экспонат, демобилизовавшийся из армии, — Айзенберг. Хотелось бы знать, сколько их — тех, кто идет в полицию лишь оттого, что просто ищет работу, — и как много (а может, скорее, мало?) таких, как он сам, у кого на то имеются причины посерьезнее?

— Так было все же основание для проведения обыска или нет? — спросил Харрис.

— Нет, не думаю, — сказал Айзенберг, нервно прочистив горло. — Не думаю, что кто-то был под арестом в тот момент, когда полицейский обнаружил контрабанду. Принимая во внимание необычные обстоятельства и ночное время, он мог, как было в деле Гиске против Сэндерса, задержать и опросить водителя и пассажиров, и я не думаю, что приказ всем покинуть машину был ничем не обоснован. У полицейских возникло совершенно естественное подозрение, что там творится нечто странное. А когда обвиняемый стал шарить за сиденьем, то это могло быть истолковано как поступок, направленный на сокрытие улик.

Голос изменил Айзенбергу, и несколько курсантов, включая Роя, вскинули руки.

Харрис не замечал никого, кроме Роя.

— Продолжайте, Фелер, — сказал он.

— По-моему, полицейские не имели права приказывать им выйти из такси. И вообще, когда же их арестовали? Когда нашли наркотики? А что, если б те, покинув машину, попросту сбежали? Имели бы полицейские право их останавливать?

— Что скажет на это Айзенберг? — спросил Харрис, щелкнув потертой серебряной зажигалкой и прикуривая новую сигарету. — Могли полицейские запретить им бежать, прежде чем обнаружили контрабанду?

— Хм-м, пожалуй, да, — ответил Айзенберг, следя за Роем. Тот перебил его:

— Выходит, к тому времени они уже находились под арестом? Ведь они должны были находиться под арестом, если уж полицейские могли воспрепятствовать их побегу. А коли так, коли под арестом они уже находились, в чем же их преступление? На поиски марихуаны ушло никак не меньше нескольких секунд, и все это время они уже находились под арестом.

Желая показать Айзенбергу и Харрису, что он вскрыл ошибку без всякой задней мысли, Рой снисходительно улыбнулся.

— Загвоздка только в том, Фелер, что под арестом они не были, — сказал Айзенберг, впервые обратившись к Рою напрямик. — У нас есть полное право останавливать людей и допрашивать их. Каждый обязан назваться и объяснить, что он тут делает. Чтобы заставить его повиноваться, мы имеем право прибегнуть к любому средству. Несмотря на то, что не успели арестовать его за какое-либо преступление. А отпустим мы его, только когда он вразумительно ответит на наши вопросы. По-моему, так и надо понимать дело Гиске против Сэндерса. Тут то же самое: полиция останавливает подозреваемых, допрашивает и находит во время расследования марихуану. И вот тогда — и лишь тогда — их берут под арест.