Архиепископ Никон Рождественский - Меч обоюдоострый

• Название: Меч обоюдоострый
• Автор: Архиепископ Никон Рождественский
• Издательство: АО «Санкт— Петербургская типография №6
• Жанр: Религия
• Год: 1995
• ISBN: ISBN 5-900248-29-1

Любит Господь нашу Русь Православную, которая когда-то не напрасно именовалась святою, а ныне так много и тяжко согрешает пред Богом, — любит и любя наказует, и наказуя милует, и в самом наказании пути к избавлению указывает. Только будьте, русские люди, внимательны к неисповедимым путям промысла Божия и вы ясно увидите в них перст Божий, указующий вам, где и в чем искать спасения родной стране, — писал в 1913-ом году архиепископ Никон (Рождественский).

---

И какое это было бы достославное воистину юбилейное деяние в память трехсотлетия благословенного Дома Романовых! Воистину это было бы возвращением Руси домой, к родным заветам нашей истории, ее воскресением! Нельзя насиловать народную душу, воспитанную в тысячелетнем послушании Церкви Православной! Нельзя безнаказанно искажать ее заветные идеалы, подменивать ее миросозерцание, уродовать ее мировоззрение! Что-нибудь одно: или народ, потеряв свой облик, обратится в безличное животное, чего так и хотелось бы жидам, или же он, пробудившись от чар разных свобод, во имя истинной свободы разорвет все путы одним могучим порывом богатыря и тогда... Горе всем врагам России! Горе и тем, кто стоял на страже, но не делал своего дела!

Время идет. История не ждет. Ждет только Господь нашего покаяния. Ждет, давно ждет, душою изнывает настоящий русский народ. Он зорко присматривается ко всем нашим ошибкам и глубоко вздыхает... При первом проявлении добрых для него знамений он готов воспрянуть духом и пойти навстречу тем, кто поймет его горе, его заботы, его идеалы... Народ наш — это младенец-богатырь: он младенец в смысле внешней культуры, умственного, научного развития, но он — богатырь духа, усвоивший, в свое сердце восприявший культуру духа, евангельские заветы — так, как, может быть, не воспринял их ни один народ в мире. Скажите: какой народ способен давать христианскому миру таких подвижников духа, как Серафим Саровский, таких пастырей, как Иоанн Кронштадтский, таких духовных старцев-руководителей, как Амвросий Оптинский, таких богословов, как Филарет Московский?.. Христианский мир Запада, столь хвалящийся своею культурою, дал миру великих естествоиспытателей, политиков, философов-мыслителей, но не дал таких смиренных сердцем и великих духом мужей, каких, милостью Божией, родит наша родная Русь православная, наш «богоносец»-народ. У этого народа есть чему поучиться и нам, мнящимся быти его руководителями, поучиться, хотя бы, тому глубокому смирению, с каким он принимает скорби, как милости Божий, поучиться простоте детской веры, творящей чудеса у родных святынь, смиренной, воистину христианской, любви, даже ко врагам своим, даже к преступникам, в которых он видит только людей несчастных. Поймите этот народ, смиритесь духом пред его заветными идеалами, полюбите его, станьте русскими в душе, защитите этого младенца-богатыря от обижающих его, от постоянно оскорбляющих его религиозные и патриотические чувства, прогоните, не подпускайте к нему близко всех этих расхитителей его духовных сокровищ и — чудо совершится! Слейтесь с ним воедино духом и не будет в мире народа, сильнее Русского православного! Глубоко понимал это великий в своем царственном смирении Государь-Миротворец Александр III-й и всем сердцем стремился к единению с народом в его духе, в его идеалах, но увы! — был одинок, почти одинок в осуществлении этого великого своего стремления и — утомленный непосильною работою, ушел прежде времени к Отцу Небесному молиться за родную, дорогую ему Русь... С какою любовью взирал на него народ! С какими рыданиями провожал его в могилу! Весь мир был потрясен зрелищем этой бесконечной любви народной к своему Царю-Батюшке, весь мир невольно выражал сочувствие осиротевшему народу. Но, ведь, и сын носит в Своем Царственном сердце заветы великого Отца: и Он так же горячо любит родную Церковь, любит Свой народ, готов для него на всякий подвиг. Объединитесь же около сердца Царева, поймите Его царские думы, Его светлые: чисто русские стремления, будьте беззаветно преданными Ему сотрудниками в великом деле созидания и устроения родной земли по родным ее идеалам!

IV

Пишу я эти строки, а сам думаю: да попадут ли они на глаза тем, к кому я обращаюсь? А если и попадут, то дочитают ли их до конца? Не будет ли мой голос голосом вопиющего в пустыне? Не скажут ли: «слыхали мы все это, но напрасно автор обольщает себя и других мыслию, будто наш народ — какой-то избранник Божий среди народов земных: он такой же народ, как и все европейские народы, только от других отстал, а потому и должен идти по общему с ними пути цивилизации, науки и культуры. Да и не смиренно было бы даже, с христианской точки зрения, считать себя народом-избранником: это походило бы уж на мечты тех же иудеев, которых автор так жестоко осуждает».

Так может говорить только тот, кто не верит в истину нашего Православия и в Божий Промысл, управляющий судьбами народов земных.

Мы, православные люди, веруем, что все человечество призывается Богом ко спасению, что вечно блаженная жизнь ожидает спасаемых не здесь на земле, а в будущем царстве славы Христовой, когда будет новое небо и новая земля, после обновления мира, по втором пришествии Господа нашего на землю, веруем, что спасение для людей возможно только в недрах Христовой Церкви, что Церковь, как носительница, хранительница и провозвестительница Христовой истины — одна, как и самая истина — одна и сия истина, веруем, именно в нашем родном православном исповедании, в православной нашей Церкви-матери. Люди живут на земле вовсе не для того, чтобы коптить небо своими грехами, а для того, чтобы самим готовиться на небо. А чтобы идти на небо — надобно знать пути, туда ведущие. И сии пути — в Церкви Божией, в Церкви Православной, в ее учении, в ее таинствах, в ее руководственных указаниях в жизни духовной. Если бы люди, уверовавшие во Христа, сохранили единство веры, если бы не внесли они своих человеческих мудровании в чистую истину Божию, то не было бы среди христиан и делений на мнимые церкви, секты, еретические сообщества. К несчастью, это случилось. Хитон Христов раздран ересями и расколами, испачкан сектантскими лжемудрованиями. Вот почему Господь и избирает из народов земных верных хранителей и провозвестников Своей Божественной истины. Таким и был в ветхом завете народ еврейский. Но он не принял Христа, воплощенную истину, и за то отвергнут Богом, и вместо народа избранного стал отверженным, вместо благословенного — стал проклятым, ибо сам на себя призвал эту клятву, когда кричал Пилату: кровь Его на нас и на чадах наших! Вместо евреев избраны народы европейские, греки и римляне. Прошла тысяча лет, западные христиане увлеклись мечтами римского папы о всемирном владычестве, исказили исповедание веры, внесли новшества в учение веры и отпали от единства Церкви. Тогда Бог избрал на их место, в полноту Церкви Божией, народы славянские и особенно нашу Русь, просветив ее православною верою. И стала она, вместе с народом греческим и православными славянами, носительницею и хранительницею Православия в среде народов земных. И стала избранным народом Божиим. Не с тщеславием, не в духе гордыни исповедуем мы сию истину: со страхом исповедуем Божие избрание и боимся, как бы не потерять его, как бы над нами не исполнилась угроза Христа Спасителя, изреченная некогда народу еврейскому и столь страшно приведенная над ним в исполнение: се оставляется дом ваш пуст... (Мф. 23, 38). Глаголю вам: яко отымется от вас царствие Божие и дастся языку, творящему плоды его! (Мф. 21, 43). Вот как мы дорожим нашим святым православием, а не тщеславимся, не хвалимся им, как Божие избранники. Мы боимся, как бы не оказаться недостойными хранителями сокровища сего, как бы не быть народу Русскому тем рабом непотребным, который не пустил в оборот доверенного ему от господина таланта и закопал его в землю, тем хуже — не расточил бы его на свои эгоистические, земные потребности... Мы веруем в призвание нашего народа блюсти во всей чистоте и непорушной целости святое Православие, притом не для себя только, нет, а для всего мира, для всех народов земных, для каждого человека, кто хочет обрести вечную жизнь. Мы веруем и исповедуем, что в деле веры нельзя хромать на оба колена: служить Богу и мамоне, одну половину сердца отдавать Христу, а другую врагу Его — велиару... Если государственная власть признает веру православную единою истинною верой, если она сознает все великое значение сей веры в государственной жизни и строении, если видит в Православии духовную основу русской народности, народного миросозерцания, опору всех устоев государства, — а все это власть должна признавать, видеть и понимать, — то может ли она допускать подрыв веры, подкоп под нее разных ересей и лжеучений, разрушение ими сей веры в массе младенчествующего умом народа, не расшатывая в то же время своих собственных основ? Во имя чего она должна бы все это допускать? Во имя каких-то отвлеченных теорий, в принципе не признающих различия между вечным благом и вечной погибелью? Но так свойственно рассуждать только масонам, этим вечным врагам Христова учения. Во имя какой-то выдуманной свободы совести? Но ее не может быть хотя бы уже потому, что совесть есть сокровенный судия помышлений и поступков человеческих, есть внутренний закон, который, как закон, сам себя связывает, ограничивает но никем и ничем не может быть ограничен: пример — святые мученики... Затем: какая совесть? Бывает совесть и щепетильная, скрупулезная, бывает и сожженная... Так какой же дать свободу? Совесть еретика, сектанта, раскольника позволяет всех совращать в свои секты, ереси, расколы православных; совесть иудея дозволяет ему отравлять, убивать христианина, как животного, совесть вора — воровать и т.д. Уж не давать ли свободы всем этим совестям? Скажут: речь идет только о вере. Но расхищать сокровище веры, скрадывать русскую душу, искажать эту прекрасную душу по подобию немца-штундиста — да ужели может все это допустить Государственная власть, сама признающая православную веру своею основою, основою бытия Российского государства? Ведь, это было бы изменою своему назначению! В сущности, этим государственная власть упраздняла бы сама себя.