Гесиод - О происхождении богов (Теогония)

• Название: О происхождении богов (Теогония)
• Автор: Гесиод
• Жанр: Религия

---

Медной оградою Тартар кругом огорожен. В три ряда Ночь непроглядная шею ему окружает, а сверху Корни земли залегают и горько-соленого моря.

Там-то под сумрачной тьмою подземною боги Титаны Были сокрыты решеньем владыки бессмертных и смертных В месте угрюмом и затхлом, у края земли необъятной. Выхода нет им оттуда - его преградил Посидаон Медною дверью; стена же все место вокруг обегает. Там обитают и Котт, Бриарей большедушный и Гиес, Верные стражи владыки, эгидодержавного Зевса.

Там и от темной земли, и от Тартара, скрытого в мраке, И от бесплодной пучины морской, и от звездного неба Все залегают один за другим и концы и начала, Страшные, мрачные. Даже и боги пред ними трепещут. Бездна великая. Тот, кто вошел бы туда чрез ворота, Дна не достиг бы той бездны в течение целого года: Ярые вихри своим дуновеньем его подхватили б, Стали б швырять и туда и сюда. Даже боги боятся Этого дива. Жилища ужасные сумрачной Ночи Там расположены, густо одетые черным туманом.

Сын Иапета пред ними бескрайне широкое небо На голове и на дланях, не зная усталости, держит В месте, где с Ночью встречается День: чрез высокий ступая Медный порог, меж собою они перебросятся словом И разойдутся; один поспешает наружу, другой же Внутрь в это время нисходит: совместно обоих не видит Дом никогда их под кровлей своею, но вечно вне дома Землю обходит один, а другой остается в жилище И ожидает прихода его, чтоб в дорогу пуститься. К людям на землю приходит один с многовидящим светом" С братом Смерти, со Сном на руках, приходит другая,Гибель несущая Ночь, туманом одетая мрачным.

Там же имеют дома сыновья многосумрачной Ночи, Сон со Смертью - ужасные боги. Лучами своими Ярко сияющий Гелий на них никогда не взирает, Всходит ли на небо он иль обратно спускается с неба. Первый из них по земле и широкой поверхности моря Ходит спокойно и тихо и к людям весьма благосклоненНо у другой из железа душа и в груди беспощадной Истинно медное сердце. Кого из людей она схватит, Тех не отпустит назад. И богам она всем ненавистна.

Там же стоят невдали многозвонкие гулкие домы Мощного бога Аида и Персефонеи ужасной. Сторожем пес беспощадный и страшный сидит перед входом. С злою, коварной повадкой: встречает он всех приходящих, Мягко виляя хвостом, шевеля добродушно ушами. Выйти ж назад никому не дает, но, наметясь, хватает И пожирает, кто только попробует царство покинуть Мощного бога Аида и Персефонеи ужасной.

Там обитает богиня, будящая ужас в бессмертных, Страшная Стикс,- Океана, текущего кругообразно, Старшая дочь. Вдалеке от бессмертных живет она в доме, Скалы нависли над домом. Вокруг же повсюду колонны Из серебра, и на них высоко он вздымается к небу. Быстрая на ноги дочерь Тавманта Ирида лишь редко С вестью примчится сюда по хребту широчайшему моря. Если раздоры и спор начинаются между бессмертных, Если солжет кто-нибудь из богов, на Олимпе живущих, С кружкою шлет золотою отец-молневержец Ириду, Чтобы для клятвы великой богов принесла издалека Многоименную воду холодную, что из высокой И недоступной струится скалы. Под землею пространной Долго она из священной реки протекает средь ночи, Как океанский рукав. Десятая часть ей досталась: Девять частей всей воды вкруг земли и широкого моря В водоворотах серебряных вьется и в море впадает. Эта ж одна из скалы вытекает, на горе бессмертным. Если, свершив той водой возлияние, ложною клятвой Кто из богов поклянется, живущих на снежном Олимпе, Тот бездыханным лежит в продолжение целого года. Не приближается к пище,- к амвросии с нектаром сладким, Но без дыханья и речи лежит на разостланном ложе. Сон непробудный, тяжелый и злой, его душу объемлет.

Медленный год протечет,- и болезнь прекращается эта. Но за одною бедою другая является следом: Девять он лет вдалеке от бессмертных богов обитает, Ни на собрания, ни на пиры никогда к ним не ходит. Девять лет напролет. На десятый же год начинает Вновь посещать он собранья богов, на Олимпе живущих. Так-то вот клясться богами положено ненарушимой Стиксовой древней водою, текущей меж скал каменистых.

Там и от темной земли, и от Тартара, скрытого в мраке, И от бесплодной пучины морской, и от звездного неба Все залегают один за другим и концы и начала,Страшные, мрачные; даже и боги пред ними трепещут. Там же - ворота из мрамора, медный порог самородный, Неколебимый, в земле широко утвержденный корнями. Перед воротами теми снаружи, вдали от бессмертных, Боги-Титаны живут, за Хаосом угрюмым и темным. Там же, от них невдали, в глубочайших местах Океана, В крепких жилищах помощники славные Зевса-владыки, Котт и Гиес живут. Бриарея ж могучего сделал Зятем своим Колебатель земли протяженногремящий. Кимополею отдав ему в жены, любезную дочерь.

После того как Титанов прогнал уже с неба Кронион, Младшего между детьми, Тифоея, Земля-великанша Па свет родила, отдавшись объятиям Тартара страстным. Силою были и жаждой деяний исполнены руки Мощного бога, не знал он усталости ног; над плечами Сотня голов поднималась ужасного змея-дракона. В воздухе темные жала мелькали. Глаза под бровями Пламенем ярким горели на главах змеиных огромных. Взглянет любой головою,- и пламя из глаз ее брызнет. Глотки же всех этих страшных голов голоса испускали

Невыразимые, самые разные: то раздавался Голос, понятный бессмертным богам, а за этим как будто Яростный бык многомощный ревел оглушительным ревом; То вдруг рыканье льва доносилось, бесстрашного духом, То, к удивлению, стая собак заливалася лаем, Или же свист вырывался, в горах отдаваяся эхом. И совершилось бы в этот же день невозвратное дело, Стал бы владыкою он над людьми и богами Олимпа, Если б остро не удумал отец и бессмертных и смертных. Загрохотал он могуче и глухо, повсюду ответно Страшно земля зазвучала, и небо широкое сверху, И Океана теченья, и море, и Тартар подземный. Тяжко великий Олимп под ногами бессмертными вздрогнул, Только лишь с места Кронид поднялся. И земля застонала. Жаром сплошным отовсюду и молния с громом, и пламя Чудища злого объяли фиалково-темное море. Все вкруг бойцов закипело - и почва, и море, и небо. С ревом огромные волны от яростной схватки бессмертных Бились вокруг берегов, и тряслася земля непрерывно. В страхе Аид задрожал, повелитель ушедших из жизни, Затрепетали Титаны под Тартаром около Крона От непрерывного шума и страшного грохота битвы. Зевс же владыка, свой гнев распалив, за оружье схватился,За грозовые перуны свои, за молнию с громом. На ноги быстро вскочивши, ударил он громом с Олимпа, Страшные головы сразу спалил у чудовища злого. И укротил его Зевс, полосуя ударами молний. Тот ослабел и упал. Застонала Земля-великанша. После того как низвергнул перуном его Громовержец, Пламя владыки того из лесистых забило расселин Этны, скалистой горы. Загорелась Земля-великанша От несказанной жары и, как олово, плавиться стала,В тигле широком умело нагретое юношей ловким

Так же совсем и железо - крепчайшее между металлов,В горных долинах лесистых огнем укрощенное жарким, Плавится в почве священной под ловкой рукою Гефеста. Так-то вот плавиться стала земля от ужасного жара. Пасмурно в Тартар широкий Кронид Тифоея забросил.

Влагу несущие ветры пошли от того Тифоея, Все, кроме Нота, Борея и белого ветра Зефира: Эти - из рода богов и для смертных великая польза. Ветры же прочие все - пустовеи, и без толку дуют. Сверху они упадают на мглисто-туманное море, Вихрями злыми крутясь, на великую пагубу людям; Дуют туда и сюда, корабли во все стороны гонят И мореходчиков губят. И нет от несчастья защиты Людям, которых те ветры ужасные в море застигнут. Дуют другие из них на цветущей земле беспредельной И разоряют прелестные нивы людей земнородных, Пылью обильною их заполняя и тяжким смятеньем.

После того как окончили труд свой блаженные боги И в состязанье за власть и почет одолели Титанов, Громогремящему Зевсу, совету Земли повинуясь, Стать предложили они над богами царем и владыкой. Он же уделы им роздал, какой для кого полагался.

Сделалась первою Зевса супругой Метида-Премудрость; Больше всего она знает меж всеми людьми и богами. Но лишь пора ей пришла синеокую деву-Афину На свет родить, как хитро и искусно ей ум затуманил Льстивою речью Кронид и себе ее в чрево отправил, Следуя хитрым Земли уговорам и Неба-Урана. Так они сделать его научили, чтоб между бессмертных Царская власть не досталась другому кому вместо Зевса.

Ибо премудрых детей предназначено было родить ей,Деву-Афину сперва, синеокую Тритогенею, Равную силой и мудрым советом отцу Громовержцу; После ж Афины еще предстояло родить ей и сына С сердцем сверхмощным, владыку богов и мужей земнородных. Раньше, однако, себе ее в чрево Кронион отправил, Дабы ему сообщала она, что зло и что благо.

Зевс же второю Фемиду блестящую взял себе в жены. И родила она Ор - Евномию, Дику, Ирену (Пышные нивы людей земнородных они охраняют), Также и Мойр, наиболе почтенных всемудрым Кронидом. Трое всего их: Клофо и Лахесис с Атропос. Смертным Людям они посылают и доброе все и плохое.