Алистер Маклин - Золотое рандеву

• Название: Золотое рандеву
• Автор: Алистер Маклин
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Детектив
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-02375-5

Роман, на первый взгляд, продолжает традицию английской “пиратской” литературы. Разница в том, что современные морские хищники действуют гораздо более изощренно, а ставки в игре намного выше: на карту поставлена судьба многомиллионных сокровищ.

---

По его виду я бы этого не сказал: доктор выглядел бледным и измученным.

— Мы позовем вас, если что-нибудь будет не так, — я проследил, как он вышел, и обратился к Макдональду: — Хорошо выспался?

— А что толку, мистер Картер? — он улыбнулся. — Хотел вставать, а доктор что-то заупрямился.

— Удивлен? А ты знаешь, что у тебя разбита коленная чашечка, и ты пойдешь по-настоящему не раньше, чем через несколько недель? — По-настоящему он никогда не пойдет.

— Да, неудобно получается. Доктор Марстон тут мне излагал насчет этого Каррераса и его планов. Парень, видно, рехнулся.

— Похоже на то. Но рехнулся он или нет, что его может остановить?

— Возможно, погода. На улице свежо.

— Погода его не остановит. При его идиотской целеустремленности. Но я попытаюсь это сделать сам.

— Ты? — во время разговора Макдональд повысил голос, но сейчас вдруг перешел на шепот. — Ты? С раздробленной костью? Да как ты сможешь…

— Она не раздроблена, — я рассказал ему о своем обмане. — Мне кажется, я смогу заставить работать ногу, если не придется слишком много лазать.

— Понятно. А что за план, сэр?

Я изложил свой план. Он решил, что я чокнулся, как и Каррерас, и принялся было меня отговаривать, но вынужден был согласиться, что это единственный выход, и даже внес свои уточнения. Мы как раз вполголоса обсуждали их, когда распахнулась дверь, охранник ввел в лазарет Сьюзен Бересфорд и вышел, захлопнув дверь за собою.

— Где вы были весь день? — спросил я тоном прокурора.

— Я видела пушки, — она была бледна и, кажется, совсем позабыла свой гнев на меня за сотрудничество с Каррерасом. — Большую он поставил на корме, а поменьше — на носу. Они сейчас накрыты брезентом. А весь день я провела с мамой, папой и всеми остальными.

— Как там наши пассажиры? — полюбопытствовал я. — Бесятся, что их умыкнули, или наоборот в восторге от этого приключения? Подумать только: такой аттракцион на борту «Кампари» — и бесплатно, будет о чем вспоминать до конца дней своих. Я уверен, что большинство из них испытывает большое облегчение в связи с тем, что Каррерас не требует выкупа.

— Большинство из них вовсе не испытывает никакого облегчения, — возразила Сьюзен. — Они так страдают от морской болезни, что им уже все равно, жить или умирать. Да я и сама ощущаю нечто подобное.

— Привыкните, — бодро успокоил ее я. — Скоро все привыкнете. Я хочу, чтобы вы кое-что для меня сделали.

— Что, Джон? — непривычная покорность в голосе, вызванная, естественно, усталостью, обращение по имени — все это не могло не заинтересовать боцмана, но когда я бросил на него взгляд, он невозмутимо рассматривал перед собой переборку, на которой абсолютно нечего было рассматривать.

— Получите разрешение сходить к себе в каюту. Скажите, что идете за одеялами, очень замерзли вчера ночью. Суньте между одеял вечерний костюм вашего отца. Только не летний, а темный. Ради всего святого, удостоверьтесь, что за вами не следят. У вас есть темные платья?

— Темные платья? — она вздрогнула. — Почему…

— Бога ради, — раздраженно прошептал я. Снаружи доносились голоса. — Отвечайте же!

— Черное платье для коктейля.

— Принесите и его. Она серьезно посмотрела на меня.

— Не могли бы вы все же объяснить мне…

Распахнулась дверь, и вошел Тони Каррерас, ловко сохраняя равновесие на качающейся палубе. Под мышкой он прятал от дождя сложенную карту.

— Добрый вечер, — голос его звучал достаточно бодро, но выглядел он весьма бледно. — Картер, вам задание от отца. Вот координаты «Тикондероги» сегодня в 8.00 и 16.00. Нанесите их на карту и посмотрите, держится ли она предписанного ей курса.

— «Тикондерога» — это, следовательно, название корабля, который мы должны перехватить?

— Еще какие вопросы?

— Но… но координаты, — озадаченно промолвил я, — какого черта они вам известны? Уж не скажете же вы, что сама «Тикондерога» передает вам свои координаты? Неужели радисты на этом корабле…

— Мой отец думает обо всем, — спокойно прервал меня Тони Каррерас. — Практически обо всем. Я уже говорил вам, что он выдающийся человек. Мы ведь собираемся попросить «Тикондерогу» остановиться и разгрузиться. Вы как думаете, нам будет очень приятно, если они станут отбивать 8051 в эфир, когда мы дадим предупредительный выстрел перед их носом? С радистами «Тикондероги» произошел небольшой несчастный случай перед отходом судна из Англии, и их пришлось заменить на, скажем, более подходящих людей.

— Небольшой несчастный случай? — задумчиво повторила Сьюзен. Несмотря на то, что она была бледна, как мел, от морской болезни и от волнения, я видел ясно, что она не боится Каррераса. — Что за несчастный случай?

— С любым из нас может такой случиться, мисс Бересфорд, — Тони Каррерас все еще улыбался, но почему-то вдруг потерял свое мальчишеское очарование. Лицо его ничего не выражало, единственное, на что я обратил внимание, были его странно помутневшие глаза. Более чем когда-либо я был уверен, что у молодого Каррераса не все в порядке с глазами, и более чем когда-либо был уверен, что дефект его зрения заключался не в самих глазах, которые лишь выражали некое отклонение от нормы, лежавшее значительно глубже. — Ничего серьезного, уверяю вас. Каждого из них убили не больше одного раза. Один из замены не только радист, но и опытный штурман. Мы не видели причины, почему нам не следует воспользоваться этим фактом, чтобы иметь свежую информацию о положении «Тикондероги». И мы ее имеем — каждый час.

— Ваш отец ничего не оставляет на волю случая, — признал я. — За тем исключением, что он зависит от меня — единственного опытного штурмана на корабле.

— Он не знал, да и как он мог знать, что все остальные офицеры «Кампари» окажутся столь… э-э… безрассудными. Мы, и мой отец и я, питаем отвращение к убийству любого рода. — Опять несомненное впечатление искренности, но я уже начинал понимать, что он действительно искренен, просто критерии того, что считать убийством, а что нет, у нас совершенно несопоставимы. — Мой отец также хороший штурман, но он, к сожалению, слишком сейчас занят. Он у нас единственный моряк-профессионал.

— А остальные разве нет?

— Нет, к сожалению. Но они отлично справляются со своей задачей — смотреть, чтобы профессиональные моряки, ваши моряки, делали свое дело как положено.

Это было утешительное известие. Если Каррерас и дальше будет упрямо гнать «Кампари» на такой скорости, практически каждый, кто не является профессиональным моряком, испытает весьма болезненные ощущения. Это могло помочь мне в моих ночных трудах. Я поинтересовался:

— А что случится с нами, когда вы, наконец, погрузите это проклятое золото?

— Свалим вас всех на «Тикондерогу», — лениво ответил он. — Что еще?

— Да? — развеселился я. — Чтобы мы тут же смогли сообщить на все корабли о том, что «Кампари»…

— Сообщайте кому угодно, — безмятежно согласился он. — Думаете, мы сошли с ума? Мы бросим «Кампари» в то же утро: рядом у нас уже будет другой корабль. Поймите, наконец, что Мигель Каррерас ошибок не допускает.

Я промолчал и занялся картами, а Сьюзен попросила разрешения принести одеяла. Он с улыбкой предложил проводить ее, и они вышли вместе. Когда через несколько минут они вернулись, я уже нанес координаты на карту и убедился, что «Тикондерога» идет тем самым курсом. Вручил карту Каррерасу, он поблагодарил меня и ушел.

В восемь часов вечера появился обед. Это, конечно, была лишь бледная тень тех обедов, которыми славился «Кампари». Антуан никогда не блистал, когда стихия восставала против него, и все же обед был вполне приличен. Сьюзен не стала есть. Я подозревал, что ей очень плохо, но она умалчивает об этом. Миллионерская дочка или нет, она не была капризным ребенком и не жалела себя, чего я скорее всего ожидал бы от дочери Бересфордов. Сам я не был голоден, в животе у меня завязался какой-то узел, не имевший ничего общего с качкой. Но опять-таки для того, чтобы набраться сил, я плотно пообедал. Макдональд набивал рот, будто неделю не видал еды. Буллен, привязанный ремнями к кровати, метался в беспокойном сне, продолжая бормотать что-то себе под нос.

В девять часов Марстон спросил:

— Не пора ли выпить кофе, Джон?

— Самое время, — согласился я. Бросилось в глаза, что у доктора дрожат руки. После стольких лет ежевечернего принятия порядочной дозы рома нервы его не годились для таких дел.

Сьюзен принесла пять чашек кофе — по одной за раз — дикая качка «Кампари», удары, от которых все тряслось и дребезжало, исключали возможность нести в руках больше, чем одну чашку. Одну для себя, одну для Макдональда, одну для Марстона, одну для меня и одну для охранника, того же молодца, который стоял на часах и минувшей ночью. Нам четверым — сахар, охраннику — чайную ложку белого порошка из запасов Марстона. Сьюзен отнесла ему чашку.