Лидия Чарская - Синие тучки

• Название: Синие тучки
• Автор: Лидия Чарская
• Издательство: В.И. Губинский
• Жанр: Детская проза
• Год: 1912

В книге собраны рассказы для детей среднего возраста. Иллюстрации А. Шлипер и др.

---

Экзамен, о! Это нешуточное дело.

Варюша раздевается в глубоком молчании, стараясь ничем не развлечь сестру.

Наточка смотрит в окно своими большими, чуть испуганными глазами и шепчет:

— Суматра… Ява… Ява… Ява… Суматра…

— Наточка! — раздается робкий голосок Варюши… — Ты закроешь окно? Мне дует…

Наточка раздраженно захлопывает окно, не переставая шептать…

Варюша прислушивается сначала к шепоту сестры, потом глазки ее начинают слипаться.

— Наточка! — сквозь сон едва передвигает она язычком, — а это очень страшно — экзамен?

— Угу! — роняет Наточка и, усевшись на подоконнике с ногами, начинает усиленно бормотать что-то, по временам заглядывая в учебник.

Все мало-помалу затихает в доме.

Варюша давно спит, подложив ручонку под щечку. Счастливая, ей не надо сдавать экзамена!

Наточка зубрит теперь еще прилежнее.

— Хиос… Самос… Родос… Лесбос… Хиос… Родос… Самос…

— Господи! Сколько ос! — горько острит девочка и снова заглядывает в книгу.

Вдали в коридоре бьют часы…

Наточка отсчитывает удары… Ровно одиннадцать! Ах, как скоро бежит время!

А спать-то как хочется! Глаза так и слипаются. Наточка еще настойчивее начинает шептать:

— Хиос… Самос… Родос…

Наконец, острова Греческого Архипелага выдолблены… Наточка снова принимается за своих Суматру, Борнео, Яву и Целебес.

И, о ужас!

И Суматра, и Ява, и Борнео забыты…

А о Целебесе уж и говорить нечего!

Наточка поджимает губы и, готовая выплакаться, принимается снова за свое шептанье. А веки все тяжелеют и тяжелеют… Мысли в голове путаются… Белая майская ночь навеивает сонные грезы… И вот Наточка засыпает; помимо воли и ожидания засыпает у окна, на его широком подоконнике. Мама заходит в детскую и видит спящую Наточку.

— Бедная детка! Ах, уж эти экзамены! — мысленно досадует она и, тихонько позвав Сашу, они вдвоем с нею укладывают Наточку в постель.

Во сне Наточка лепечет что-то… не то острова, не то реки…

Ей снится странный сон в эту ночь…

Ей снятся: Борнео, Суматра, Ява и Целебес…

Борнео в виде тоненького франта в высоком цилиндре и пенсне… Суматра в виде толстой торговки с яблоками, какие сидят у церкви… У Явы лицо и волосы сестры Варюши… А Целебес — это сам Целес… учитель географии, седой желчный старичок…

Он смотрит на Наточку, грозит ей пальцем с желтым, ущемленным ногтем и говорит шипящим голосом:

— Хиос, Самос и Родос очень вкусны с корицей и сливками… А вам я все-таки поставлю единицу, милая барышня!

И Наточка вздрагивает и замирает во сне…

__________

— Дарцева? ты все билеты прошла? — и черненькая Ваницкая с плутоватой улыбкой встречает Наточку у дверей класса.

На лице Наточки смущение.

Последнего билета с злополучными островами не знает Наточка.

Сама не помнит, как уснула с вечера и только утром ее едва добудилась Саша… Чуть-чуть что не опоздала в гимназию.

Ваницкая прошла все и ходит очень довольная сама собою.

Наточке не хочется сознаться, что последнего билета она не знает… и девочка молча кивает головой в ответ Ваницкой.

Ровно в десять часов входит в класс страшный Целес с начальницей гимназии и еще каким-то старичком… Говорят, это учитель из чужой гимназии и очень строгий вдобавок. Все трое садятся у зеленого стола, и экзамен начинается.

Девочек вызывают по пяти человек к столу… Сначала плохих учениц, потом хороших.

Наточка знает, что ее и Ваницкую спросят последними.

А билеты на столе все убывают и убывают. Все лучшие билеты из первых, на которые может превосходно ответить Наточка.

Наконец, почти весь класс спрошен.

— Ваницкая и Дарцева? — раздается голос учителя.

Наточка встает, как во сне… Она отлично помнит, что никто из девочек не отвечал «страшных» островов… Стало быть последний билет лежит на столе.

Она быстро взглядывает на зеленый стол.

На столе только два билета… И один из них последний.

Наточка отлично знает это.

— Борнео… Ява… Суматра… Целебес!.. — вихрем проносится в ее мозгу, и она протягивает руку.

Ваницкая берет один билет… Наточка другой.

Быстро взглядывает на билет Наточка.

— Ах! — и алая краска заливает ее щеки.

Злополучный последний билет перед нею.

«Ужас! Ужас!» мелькает в ее мыслях.

Деревня… хорошее радостное лето, счастливые каникулы… все пропало!

Отчаяние душит Наточку… Перед глазами ее вертятся темные круги… Голова кружится… Она едва держится на ногах…

Ваницкая отвечает первою… У нее легкий билет — реки России. Наточка их знает, как Отче наш… Вот если бы ей попался билет Ваницкой. О, Господи! Почему так несправедлива судьба?

Ваницкая бойко отвечает по своему билету.

— Волга… Притоки Волги… Кама и Ока, — отсчитывает она громко, водя палочкой по географической карте, повешенной на стене, — притоки Камы…

— Стойте! Стойте! — останавливает девочку учитель географии… Вы это знаете… Но должны знать много другого… К вам и к Дарцевой, как к лучшим ученицам, я предъявляю большие требования, а поэтому переменитесь теперь билетами с вашей подругой и отвечайте по билету Дарцевой… Вы же, Дарцева, будете отвечать реки России…

Что это? Не ослышалась ли Наточка?

Нет! Нет! Ваницкая уже протягивает к ней руку и берет ее билет.

Ваницкая спокойна. Лицо ее сияет. Острова она знает гораздо лучше рек. И отвечает их прекрасно… Ваницкой ставят 12 и отпускают ее с похвалой на место.

Теперь очередь за Наточкой.

Наточка бойко взяла в руки палочку и водит ею по карте…

Целый дождь имен и названий… целый поток их льется из ее уст.

Она не помнит себя от счастья и несется вперед, как на крыльях.

— Прекрасно! Прекрасно! — хвалит ее учитель, — первая ученица не ударит в грязь лицом.

— Милый, милый Целебес! — мысленно отвечает Наточка и ей хочется броситься на шею к ничего не подозревающему старичку учителю и расцеловать его от души…

И Наточке поставили 12. Экзамен кончился.

Едва помня себя от радости, Наточка полетела домой.

— Выдержала! — ураганом врываясь в гостиную, закричала она благим матом.

Мама даже работу из рук выронила от неожиданного и столь шумного появления дочери.

— Саша, выдержала… Хиос… Самос… Суматра все выдержала! - продолжает визжать Наточка, влетая в каморку горничной Саши.

— Варюша! Варюша! — в следующую же секунду несется по коридору ее звонкий голосок, — ступай скорее — я экзамен выдержала!

Через минуту весь дом уже знал о том, что противные Суматра с Явой не подвели Наточку и что учитель Целес самый лучший учитель в мире…

Неделя русалочки

Однажды мне пришла счастливая мысль… Что я говорю «однажды»! Счастливые мысли мне приходят довольно часто. Но только они всегда несчастливо кончаются. Несчастливо для меня, конечно. Так, например, мне раз пришло в голову привязать к хвосту нашего первого сановника дельфина Плавуна целый шлейф водорослей из зеленой подводной травы. Плавун, заметив, что за ним тянется что-то, далеко не соответствующее его придворному чину, понял проделку и пожаловался на меня дедушке Водяному и мне порядком-таки попало от дедушки.

А в другой раз… Ах, смешно сказать, что было в другой раз… я подкралась как-то к зеленой постели спящего дедушки и живо наплела много, много косичек из его бороды. Ах, как это было смешно и забавно! Но как раз в эту минуту проплывала большая зубастая щука, страшная сплетница (кто не знает, что щуки страшные сплетницы) и передала Плавуну, чем занимается маленькая царевна. Плавун — маминой статс-даме госпоже Лилии, самой старой русалке, та маме, мама дедушке и пошло, и пошло! Ужасно глупо вышло, когда меня заперли и заставили сидеть смирно на одном месте. А однажды как-то мне пришла такая мысль, от которой никому не может быть худо. Видите ли в чем дело. Морская волна шепнула, что в замке, что на горе у самого моря, живет хорошенькая девочка и что девочка эта днем учится, гуляет и катается верхом, а вечером садится к столику у окна и записывает все, что с нею случается за день. Люди называют это «вести дневник», а по-нашему, по русалочьи как, я и не знаю. А когда я спросила маму, как это называется, она рассердилась и прикрикнула:

— Это называется «делать глупости»! Не изволь дурить, Жемчужина!

Жемчужина — это я сама. Имею честь рекомендоваться.

А я все-таки решила записывать все, что со мной случится, подражая той девочке из замка.

Будь что будет, была — не была!

Достала огромный кусок подводного растения-гиганта (как оно называется, не помню; я всегда забываю все очень умное и помню только глупости, так мама говорит, а я так совсем иного мнения о своей особе).