Кресли Коул - Если пожелаешь

• Название: Если пожелаешь
• Автор: Кресли Коул
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, ВКТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-063184-1, 978-5-403-02729-8, 978-5-226-01867-1

В юности Хью Маккаррик отдал свое сердце прелестной англичанке Джейн Уэйленд, хотя и знал, что у этой любви нет будущего — ведь его избранница разделит с ним и довлеющее над его родом проклятие. Чтобы не подвергать возлюбленную опасности, Хыо решил просто-напросто бежать…

Прошли годы, и однажды Хью и Джейн встретились вновь. Теперь он — наемный телохранитель, которому предстоит оберегать дочь британского генерала от таинственных убийц, и никаких личных отношений между ними быть не может… По крайней мере так считает Маккаррик.

Но Джейн ничего не забыла — и любовь к мужественному горцу по-прежнему жива в ее душе…

---

Они стояли у двери, глядя друг на друга, будто чего-то ждали. «Неужели он не понимает, что должен попросить прощения или хотя бы объяснить?» Секунды тянулись бесконечно долго.

«Хью, если ты хочешь все исправить, то сейчас самое время объясниться». Но он не произнес ни слова. Вдруг его темные глаза вспыхнули решимостью, а брови сошлись в одну черту.

«Он собирается поцеловать меня!» От волнения у Джейн перехватило дыхание. «Впервые? Сейчас?» Ее захлестнул гнев. Проклятый шотландец не заслуживал поцелуя. Где он был все эти десять лет? Сколько раз она мечтала об этом мгновении…

Хью наклонился…

«Он даже не попросил прощения!» У Джейн зачесалась ладонь, так ей хотелось дать Хью пощечину… но в этот миг отворилась дверь.

— По-моему, я слышал какой-то звук, — проворчал Ролли, выходя на крыльцо.

Хью мгновенно отпрянул. Голос отказывался ему повиноваться, пришлось откашляться в кулак, прежде чем он смог тихо шепнуть Джейн:

— Заходи в дом. Увидимся утром, когда я вернусь.

— Увидимся? — Она надменно вскинула брови. — Это еще зачем?

Глава 6

Кузины Джейн называли его Хью Маккаррик Годы-и-Слезы, потому что из-за этого мужчины Джейн потеряла десять лет жизни и пролила море слез.

Когда первое потрясение от неожиданной встречи с Хью прошло, Джейн стало немного легче, душивший ее гнев отступил. Встав перед зеркалом, она провела щеткой по влажным после купания волосам и, вглядевшись в свое отражение, почувствовала, что вот-вот расплачется. Бросив щетку на столик рядом с запиской от Клодии, где говорилось, что кузины благополучно добрались до дома, Джейн уронила голову на руки и с силой прижала ладони к глазам, как будто это могло остановить слезы.

Сколько бесчисленных ночей провела она в слезах, сколько лет жизни бездумно растратила! А ведь Джейн лучше многих других знала, как драгоценно время!

Когда ей было всего шесть лет, мама умерла от воспаления легких, и с тех пор Джейн не оставляла мучительная жажда жизни. Она жила с ощущением, что нужно дорожить каждой секундой, отпущенной тебе судьбой, и не знала ни минуты покоя. Возможно, Джейн никогда и не стремилась к чувству полного довольства.

Она обожала путешествовать, ее тянуло к новым неведомым местам, но было ли это страстью к приключениям или желанием сбежать от самой себя? Десять лет назад, когда Хью был рядом, тягостные приступы тревоги почти перестали ее преследовать. Джейн и сама не знала почему.

Но потом шотландец оставил ее, не сказав ни слова. Она тосковала по нему, сходила с ума от горя. Почти половина ее жизни оказалась растрачена напрасно.

— Но отныне этому конец. Убирайся к дьяволу, проклятый горец, — с горечью прошептала Джейн и тут же принялась перебирать в памяти события десятилетней давности, ища ответ на вопрос, в чем же она ошиблась, чем оттолкнула Хью…

«Этот шотландец мой», — заявила Джейн своим кузинам, впервые увидев Маккаррика. На мгновение ее сердце замерло. Она тотчас же решила, что именно ей суждено сделать Хью счастливым, и поклялась, что его темные печальные глаза засияют радостью. Тогда ей едва исполнилось тринадцать, а ему — восемнадцать.

Хью вместе с братьями приехал на лето из Шотландии в принадлежавшую его семье усадьбу Роуз-Криг, расположенную в широкой лощине у озера, по соседству с Вайнлендс, загородным имением отца Джейн. Когда девочка в радостном волнении подошла познакомиться с молодым горцем, он ласково потрепал ее по щеке и назвал «малышкой». Его напевный шотландский выговор показался ей чудесной музыкой. Хью был добр к ней, и куда бы ни шел рослый горец, его малышка повсюду следовала за ним по пятам.

Уступив настойчивым просьбам дочери, Эдвард Уэйленд тоже посетил братьев-отшельников и даже сумел подружиться с ними, хотя шотландцы держались замкнуто и определенно не желали иметь ничего общего с остальными Уэйлендами, несмотря на все их дружелюбие и веселость. К восторгу Джейн, отцу удалось уговорить Маккарриков приехать в Англию на следующее Лето. У Эдварда не было сыновей, которые помогали бы ему в бизнесе, и он предложил Хью и его братьям поработать на него.

Какая бы с Джейн ни стряслась беда — случалось ли ей занозить палец, или кусала пчела, — девочка немедленно бежала к Хью.

Летом, в тот год, когда ей исполнилось пятнадцать, братья Маккаррик вернулись в свой дом на озере, но Хью теперь почти все время хмуро косился на Джейн, словно не мог решить, как вести себя с ней. В шестнадцать Джейн начала превращаться в женщину, и Хью стал откровенно ее избегать. Он согласился работать на ее отца и почти все время проводил с Эдвардом в Роуз-Криге, обсуждая дела.

Джейн горько плакала, скучая по своему суровому великану-шотландцу. Двоюродные сестры твердили, что ей следует почаще смотреть по сторонам, что такая красавица может выбрать себе любого мужчину. Они умоляли ее не убиваться по этому «грубому мужлану Маккаррику», но, поняв, что уговоры бесполезны, предложили прибегнуть к хитрости. «Мужчины склоняют головы перед «восьмеркой Уэйленд», — уверяли они. — А если Маккаррик не захочет склониться, мы заставим его пасть на колени».

«У нас все получится, Джейни, — пообещала Клодия. — К будущему лету у тебя появятся платья с глубоким вырезом. — Она с дьявольской усмешкой подмигнула Джейн. — Нежные как шелк руки и немного бесстыдства, вот что тебе нужно. Твой горец не успеет опомниться, как будет сражен».

Но к отчаянию Джейн, на следующий год Хью не приехал. Потом ей улыбнулась удача, и шотландец привез срочное послание для отца. Джейн так и не поняла, к чему такая срочность, если речь идет о торговле антиквариатом.

Прежде чем Хью успел вскочить на лошадь и снова исчезнуть, Джейн появилась перед ним во всем своем великолепии, и горец от изумления разинул рот. Он даже не сразу ее узнал. Хью собирался остаться лишь на одну ночь, но задержался на две, а потом и на три. Казалось, он не может оторваться от своей малышки.

Старшие кузины весь год обучали Джейн искусству обольщения, и теперь она дразнила и мучила Хью, устраивая ему самые изощренные пытки. Она припомнила ему все долгие месяцы, проведенные в разлуке.

Джейн быстро усвоила, что несколько слов, произнесенных тихим шепотом на ухо, способны творить чудеса: веки Хью мгновенно тяжелели, взгляд затуманивался, губы приоткрывались. А стоило ей запустить пальцы ему в волосы и обнять за шею, у горца прерывалось дыхание и садился голос. Джейн уговаривала Хью как можно чаще ходить на озеро купаться, особенно после того первого раза, когда он ошеломленно застыл, стоя в наполовину расстегнутой рубашке и молча следя за тем, как она снимает юбку и блузку, оставаясь в одних чулках с подвязками и в сорочке. Поплавав вволю, Джейн, никогда не отличавшаяся застенчивостью, вышла из воды, отлично сознавая, что намокшая сорочка больше подчеркивает, чем скрывает. Хью поспешно отвернулся, но Джейн успела заметить, как он окинул ее тело жадным взглядом.

— Хью, сорочка сильно просвечивает? — Шотландец снова повернулся и медленно кивнул. Его карие глаза потемнели и казались черными. — Ну и что, дорогой, — беззаботно улыбнулась Джейн. — Ведь это всего лишь ты. — Она заметила, что в тот день Хью очень долго не вылезал из воды.

В свой последний вечер они лежали рядом на лужайке. Джейн перевернулась на живот, а потом уселась верхом на Хью и принялась его щекотать. Обычно Хью терпеть этого не мог. Он уворачивался и долго дулся, бросая на Джейн хмурые взгляды, а голос его становился глухим и сиплым.

Но на этот раз, вместо того чтобы стряхнуть с себя Джейн, он протянул руку и развязал ленту, стягивавшую ее волосы. Рыжие локоны рассыпались по плечам.

— Ты такая красивая, — хрипло прошептал он, проведя пальцем по ее губам. — Но ты и сама это знаешь, верно?

Джейн наклонилась, чтобы поцеловать его. Не клюнуть в ухо, нашептывая что-нибудь по секрету, и не щекотно коснуться губами шеи, играя и дразня — так она забавлялась все лето, — Джейн хотела получить свой первый в жизни настоящий поцелуй.

Но Хью взял ее за плечи и сердито оттолкнул:

— Ты слишком молода, милая.

— Мне почти восемнадцать, и мужчины постарше тебя уже делали мне предложения.

Шотландец угрюмо посмотрел на нее и покачал головой:

— Шине, я скоро уезжаю.

Джейн грустно улыбнулась:

— Знаю. Ты всегда уезжаешь с началом осени. Возвращаешься в Шотландию. И каждую зиму я скучаю по тебе, жду, когда ты ко мне вернешься.

Хью не ответил. Лишь посмотрел ей в глаза, словно старался запечатлеть в памяти ее образ.

Больше Джейн его не видела и ничего о нем не слышала до сегодняшней ночи.

Она была уверена, что Хью женится на ней, для нее это был вопрос времени. Джейн с нетерпением считала дни, когда ее шотландец решит наконец, что она уже достаточно взрослая. Она безоглядно верила в Хью и не сомневалась, что рано или поздно станет его женой. А он знал, что надолго покидает страну и бросает свою малышку. Он сам так решил и не потрудился даже сказать ей, объяснить.