Иоганн Гете - Эгмонт (Перевод Н Ман)

• Название: Эгмонт (Перевод Н Ман)
• Автор: Иоганн Гете
• Жанр: Проза

---

К л э р х е н. Да, если бы даже весь мир судил тебя... Какой бархат загляденье, а позументы! А шитье! Глаза разбегаются.

Э г м о н т. Гляди, пока не наглядишься.

К л э р х е н. И "Золотое руно"! Вы столько мне про него рассказывали, оно ведь дается в знак великих трудов и подвигов, усердия и отваги. Ему цены нет - как твоей любви, которую я ношу в своем сердце, хотя...

Э г м о н т. Что ты хочешь сказать?

К л э р х е н. Хотя сравнения тут быть не может.

Э г м о н т. Почему же?

К л э р х е н. Мне она досталась не за усердие и отвагу. Я ничем ее не заслужила.

Э г м о н т. В любви все по-другому. Ты заслужила ее тем, что ее не домогалась, - любят обычно тех, кто не гонится за любовью.

К л э р х е н. Ты по себе судишь? И про себя такие гордые речи ведешь, - тебя ведь весь народ любит.

Э г м о н т. Если бы я хоть что-то сделал для него, сумел бы хоть что-то сделать! А так - это их добрая воля меня любить!

К л э р х е н. Ты, наверно, был сегодня у правительницы?

Э г м о н т. Был.

К л э р х е н. Вы с нею добрые друзья?

Э г м о н т. Похоже на то. Мы друг с другом любезны и предупредительны.

К л э р х е н. А в душе?

Э г м о н т. Дурного я ей не желаю. У каждого свои воззрения. Но не в этом дело. Она достойнейшая женщина, знает своих приближенных и могла бы вникнуть в самую суть вещей, если бы не ее подозрительность. Я доставляю ей много забот, в моих поступках она усматривает какие-то тайны, которых и в помине нет.

К л э р х е н. Так уж и нет?

Э г м о н т. Ну, что тебе сказать? Иной раз задние мысли бывают и у меня. Любое вино со временем оставляет осадок в бочках. С принцем Оранским у нее хлопот еще больше, он, что ни день, задает ей новые загадки. О нем идет молва, будто он вечно что-то замышляет, вот она и смотрит на его лоб - о чем, мол, он думает, на его шаги - куда он собирается их направить.

К л э р х е н. Скажи, она притворщица?

Э г м о н т. Она правительница, что ж тут спрашивать!

К л э р х е н. Простите, я хотела спросить: искренна ли она.

Э г м о н т. Точь-в-точь как всякий, кто преследует свои цели.

К л э р х е н. Я бы в таком мире пропала. А у нее мужской ум, она совсем другая, чем мы, швейки да стряпухи. Она всех выше - смелая, решительная.

Э г м о н т. Когда в стране порядок, а не кутерьма. Сейчас и она малость не в себе.

К л э р х е н. Как это?

Э г м о н т. У нее усики над губой, и приступы подагры случаются. Словом - амазонка!

К л э р х е н. Величественная дама! Я бы побоялась явиться ей на глаза.

Э г м о н т. А ты ведь не робкого десятка. И не страх бы удержал тебя, а разве что девичий стыд.

Клэрхен, потупив взор, берет его руку и приникает к нему.

Я понимаю тебя, милая моя девочка! Ты вправе смотреть людям в глаза! (Целует ее веки.)

К л э р х е н. Позволь мне помолчать! Позволь обнять тебя! Позволь посмотреть тебе прямо в глаза! В них я все прочту - надежду и утешение, радость и горе. (Вперив в него взор, обнимает его.) Скажи мне! Скажи! Я никак в толк не возьму! Правда, что ты Эгмонт? Граф Эгмонт? Великий Эгмонт! Это о тебе шумит молва? О тебе пишут газеты?{30} Тебе так преданы наши провинции?

Э г м о н т. Нет, Клэрхен, это не я.

К л э р х е н. Что ты хочешь сказать?

Э г м о н т. Видишь ли, Клэрхен! Погоди, я сяду. (Садится, она устраивается у его ног на скамеечке, кладет руки ему на колени, не сводя с него глаз.) Тот Эгмонт угрюмый, чопорный, холодный. Он обязан всегда держать себя в руках, надевать то одну, то другую личину; он запутался в тенетах, измученный, непонятый, хотя люди считают его веселым и жизнерадостным. Эгмонт любим народом, который сам не знает, чего хочет; его чтит и превозносит толпа, которую нельзя обуздать, он окружен друзьями, советам которых не вправе следовать. За ним неотступно наблюдают многие; они стремятся во всем подражать ему, иной раз бесцельно, чаще безуспешно, - о, я не хочу говорить, как тяжко ему приходится и что у него на сердце. Но есть и другой Эгмонт, Клэрхен, спокойный, прямодушный, счастливый, его любит и знает самое доброе в мире сердце; оно ему открыто, и он с великой любовью и доверием прижимает его к своему. (Обнимает ее.) Это твой Эгмонт!

К л э р х е н. О, я хочу умереть в этот миг! Большего счастья мне уже не знать на земле.

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

УЛИЦА.

Иеттер. Плотник.

И е т т е р. Эй! Постой! На одно слово, сосед!

П л о т н и к. Иди своей дорогой и не ори.

И е т т е р. Одно словечко! Что нового?

П л о т н и к. Ничего, разве только, что нам запрещено говорить о новом.

И е т т е р. Как?

П л о т н и к. Подойдите поближе к дому и будьте осторожны. Герцог Альба не успел приехать{31}, как уже издал приказ: если двое или трое встретились на улице и затеяли разговор, объявлять их, без суда и следствия, государственными преступниками.

И е т т е р. Беда! Беда!

П л о т н и к. Под страхом пожизненной каторги запрещается обсуждать государственные дела.

И е т т е р. А куда подевалась наша свобода?

П л о т н и к. За поношение правительства - смертная казнь.

И е т т е р. Злосчастные наши головы!

П л о т н и к. Отцы, матери, дети, родня, друзья и слуги, все без исключения, обязаны доносить, за донос положена награда, - ныне учрежденному чрезвычайному суду о том, что творится в доме.

И е т т е р. Пойдем-ка отсюда.

П л о т н и к. Послушные-де не потерпят урона ни в чести своей, ни в животе, ни в имуществе.

И е т т е р. Вот милостивцы нашлись! Недаром у меня сердце ныло, когда герцог держал свой въезд в город. И с той минуты все небо для меня словно траурным флером затянуто и нависло так низко, что я хожу согнувшись, боюсь башку расшибить.

П л о т н и к. А каковы тебе его солдаты показались? Я таких вояк отродясь не видывал!

И е т т е р. Тьфу! Сердце замирает, когда они маршируют по нашим улицам. Прямые, точно свечи, взгляд неподвижный, шагают как на шарнирах. Ежели один такой на часах стоит, а ты мимо идешь, он на тебя уставится, словно глазами просверлить хочет, а вид у этого малого до того мрачный и суровый, что тебе волей-неволей на каждом углу палач мерещится. Не по душе они мне. Вот наша милиция - веселые были ребята, что им заблагорассудится, то и делают, на посту стоят - шляпа набекрень, ноги растопырены, сами жили и другим жить давали, а эти - машины, в которых черта засадили.

П л о т н и к. Когда такой крикнет "стой!" и прицелится, пожалуй, на ногах не устоишь.

И е т т е р. Я бы на месте умер.

П л о т н и к. Пойдем-ка домой.

И е т т е р. Плохо наше дело. Прощай!

Подходит Зоост.

З о о с т. Друзья! Товарищи!

П л о т н и к. Тихо! Нам пора по домам!

З о о с т. Слыхали?

И е т т е р. Много чего слыхали.

З о о с т. Правительница уехала{32}.

И е т т е р. Господи, смилуйся над нами!

П л о т н и к. Она-то еще за нас стояла.

З о о с т. Взяла да вдруг и уехала втихомолку. Не сумела с герцогом поладить. Дворянству, правда, велела передать, что воротится. Да никто не верит.

П л о т н и к. Господи, прости дворянам, что они и от этого кнута нас не избавили. А могли бы. Пропали теперь наши вольности.

И е т т е р. Ради бога, молчи ты о вольностях. Я носом чую, что наутро будут казни: солнце не выходит из-за туч, туман смердит.

З о о с т. Оранского тоже как ветром сдуло!{33}

П л о т н и к. Все, значит, нас оставили!

З о о с т. Граф Эгмонт еще здесь.

И е т т е р. Слава богу! Святители да сподобят его постоять за нас. Он один еще может что-то сделать.

Появляется Фансен.

Ф а н с е н. Наконец-то хоть двоих нашел, которые еще не забились в свои норы.

И е т т е р. Сделай одолжение, проваливай!

Ф а н с е н. Ты не больно-то вежлив.

П л о т н и к. Нынче об вежливости думать некогда. Опять, что ли, спина зачесалась? Наверно, зажить успела?

Ф а н с е н. Солдата об ранах не спрашивают. Коли бы я побоев боялся, из меня бы толку не вышло.

И е т т е р. Смотри, как бы хуже не было.

Ф а н с е н. Сдается мне, что у вас от надвигающейся грозы руки и ноги ослабли.

П л о т н и к. А твои руки и ноги еще наболтаются в воздухе, если ты не угомонишься.

Ф а н с е н. Бедные мышки, они мечутся в отчаянии, стоит только хозяину завести нового кота! Ну, кое-что переменится, а мы-то все равно будем жить, как жили, это уж будьте спокойны.

П л о т н и к. Ну и наглый ты пустобрех!

Ф а н с е н. Эх ты, заячья душа! Дай уж герцогу порезвиться. У старого кота вид такой, словно он вместо мышек чертей нажрался и никак их не переварит. Оставьте его в покое, пусть ест, пьет и спит, как все люди. Ничего нам не страшно, если правильно смотреть на нынешнее время. Сначала он спешит, туда-сюда бросается, а потом сообразит, что в кладовке, где сало висит, жить-то получше и ночью спать куда приятнее, чем в амбаре мышей подкарауливать. Бросьте вы, я этих наместников знаю!

П л о т н и к. Везет же человеку! Случись мне хоть раз столько всего наболтать, я бы каждую минуту за свою жизнь трясся.