Владислав Былинский - Огонь небесный

• Название: Огонь небесный
• Автор: Владислав Былинский
• Жанр: Юмористическая фантастика

Бомж, прогрессоры, баба Настя и пришелец Леонид рассуждают о Контакте.

---

– - Хину гонишь!

– - Вижу! Чую! Взглядом трогаю!

– - Все равно врешь! не сидит! -- заупрямился Леонид.

– - Тогда -- обитает. Верно говорю? Он в тебе растворен, до времени. Кто нынче растворен, тот будет отворен… знаешь, как раньше лечили? Кровь отворяли! Ну что молчишь?

– - А что тут скажешь?

– - Ну и ладно. Молчи.

– - Во всяком случае, ничего такого за собой не замечал. Видения были, вот и все. Зачем они мне? Я их проплатил. "Дурнушкой" заплатил, работой, косыми взглядами. Но так и не понял, что с ними делать.

– - Скоро поймешь. Совсем скоро. Обещаю.

– - Ну, тогда я сбегаю?

– - А… Сиди. Вспомнилось вдруг: у меня еще одна была… Держи! Открывай!..

Вечером Леонида воспитывала жена. Спать он лег рано и уснул сразу. Снилась ему неоткрытая планета, населенная знакомыми людьми. Дочка на миг заглянула в его сон, ладошкой в небо указала -- и с немыслимой скоростью унеслась в бледные туманности, в предновогодние чудеса.

6

– - Необходимо ваше согласие, Страж виртуали.

– - Страшным окажется оно.

– - Увы… Этот мир катится в бездну.

– - Твоя правда, альтиец. Катится себе потихоньку. И, как обычно, в бездну.

– - Момент Вторжения предопределен. Дверь открыта. На пороге -- хищные. Оставить все как есть -- неразумный риск.

– - Ах, вот чего мы боимся! Лучше поплоше, да в упаковке… Не бывает разумного риска. Есть риск -- и есть расчет. Я бы рискнул. Две тысячи лет люди страшатся финала. О его приближении давно, не стесняясь, на всех углах кричат. Пророчат, святых апостолов поминают. Но святые не торопили время. Они знали: судить надо по итогу. А мы судим по моменту.

– - Нам нельзя иначе. Ситуация диктует решения. Башня готова взять на себя ответственность. Нужен ваш голос.

Альтиец ждал ответа.

– - Мой голос… Почему бы и нет, Илл? В самом деле: опека неба… рог изобилия, блага духовные, эпоха разума… Почему бы и нет? Башня усилит свое влияние в этом секторе Галактики. Человечество подрастет, окрепнет. Соглашусь с тобой -- всем станет очень хорошо… Почему мне так противно тебя слушать, Илл?

– - Ну что вы, Страж? Встряхнитесь! Я понимаю: вы слишком долго были в его шкуре. Вдвое против обычного. Но вам ли сетовать на незавершенность? С вашим чудовищно богатым опытом можно вытерпеть целую жизнь в чужом обличье… Убейте носителя, Страж! Избавьте его от иллюзий!

– - Иллюзия, как же… Фонарщик, тени на стене… да-да, припоминаю… источники конспектировал… несоразмерность миров, магия происхождения… "только свободный может стать мне другом, только равный может познать меня"… Чушь кривая! Этому не бывать. В твоем букваре ошибка, альтиец!

7

Последний день года выдался хлопотливым. Заразившись суеверным желанием доделать все дела, Леонид скакуном носился по городу.

Кто сказал, что время измеряется часами? Его ход подчинен нашей воле. Денек в хорошем темпе -- и все заботы с плеч. Долги, что копились месяцами, оплачены. Осталось приятное: к друзьям заглянуть.

Следователь Денискин жил один и не брезговал гостями.

– - Фантастика -- суть жизни, -- ворчал он, углубляясь в книжные ряды. -- Откроешь книгу -- себя узнаешь и других поймешь. Что наша жизнь? Иллюзион!

– - Воспроизводство иллюзий -- непонятное свойство человеческой психики, -- подтвердил Леонид. -- Непонятное потому, что оно противоречит принципам эволюции…

Денискин снял томик с полки и повернулся к Леониду:

– - То есть, материалистической установке "выживет сильнейший"? А так ли это? Грубый рационализм очень часто заводит человека в тупик, ибо совершенно не учитывает желания небес, которые и есть источник иллюзий. Вот почему у нас третий глаз чешется.

– - Что-то не ощущаю зуда во лбу, -- сообщил Леонид. -- Я не религиозен. Какие небеса, какие желания? Слова, слова…

– - А ты не спеши ощущать во лбу… На вот, читай! Тут и об этом есть… Всему свое время. Не по-дрозофильи развиваемся! Не хромосомами обмениваемся, а душами… Слушай, я тебе пока первый том даю, второй и прочие -- по прочтении… Человек вовлечен в эволюцию несколько иначе, чем муха и бегемот. Ни гены, ни разум уже ни на что не влияют. Человечество варится в собственном соку. Выживаемость популяции перестала зависеть от биологических факторов. Если, по твоим словам, жизнь дика и неопрятна, то и детишки должны бы на свет появляться дикими и неопрятными. Для скорейшей адаптации.

– - А разве это не так?

– - Нет, это не так. Человеческие дети улыбчивы и счастливы. И мамку любят.

Леонид вспомнил беспризорников. Дики, неопрятны. Но возразить нечего было. Ясно, что Денискин подразумевал не внешний вид и даже не манеру держаться. Он другое подразумевал. Он прав, конечно, хоть и не совсем прав…

– - А ты не замечал, что все чаще появляются среди них мальцы с сахарными устами и невинным взором, которые -- все могут? То, что нельзя делать, и то, что невозможно вообразить. Ягненочек-мучитель, насмотревшийся порно. Отличник, палящий в прохожих из газового пистолета и затем выворачивающий им карманы. Девочка-завистница, наводчица и сводня. Дебил-переросток, калечащий и убивающий сверстников. Вот тебе и эволюция.

Денискин тем временем ложечкой в чашках покрутил, кипятком крутым ошпарил, чайник пузатый на фарфор выставил.

– - Чай или кофе?

– - Ты же знаешь.

– - Ну, мало ли. Сам говоришь -- эволюция, -- подмигнул он. -- Я начал растворенку потреблять. Разболтал -- и готово. Демократичное пойло.

– - Скоро кофеиновые таблетки изобретут. Совсем избавят пользователя от трудов. Слизнул -- и порядок на кухне.

– - Вот ты о монстрах всяких рассуждал. Я их чуть не каждый день вижу. Мне лучше знать, что да как. Приходится знать… Никакие они не монстры. Что видят, то и перенимают. Верят не нам, а глазам своим. Жизнь тому способствует. Так согнет человека с самых первых лет, что потом и не выпрямишь его.

– - А я тебе о чем толкую?

– - Вот-вот: о чем? Уточни! О воспитании детей мы говорим -- или о происхождении видов? Разные совсем вещи!

– - О происхождении нашем…

– - Все эти падшие ангелы -- а иногда они появляются в прекрасных и безгрешных семьях -- все равно остаются ангелами. Я еще не встречал детей с убитой душой. Бог всегда дает ребенку шанс.

– - Ангелочек с наглыми глазенками, из скуки проткнувший ножом малыша?

– - Ну и что? Урод -- да. Но не монстр. За умственно отсталыми детьми следят, в интернаты определяют. За душевно отсталыми -- никакого контроля. В школах натаскивают, дома бьют, вот и все воспитание.

– - Жестокость проявляется раньше, чем любовь, -- это нормально?

– - Да что ты заладил: жестокость, любовь! Выйди во двор, послушай, о чем подростки между собой говорят. Таких слов они не знают. У них иные реалии. Эволюция, монстры… Человеку эволюция как мертвому припарки. Закончилась она для человека. Ее заменила способность к общественной адаптации. Сделай общество другим -- и дети станут другими. Как отражение в зеркале, понимаешь? Подойдет к нему человек -- увидит что-то; отойдет -- это что-то исчезнет…

– - Ты -- рупор общедоступных идей, -- разозлился отчего-то Леонид. -- Книгу воспитательную напиши. Назови ее "Благородный мент", и успех обеспечен. Человечество тебя не забудет.

– - Общедоступное -- чужими руками захватано. Толку от него, -- сказал Денискин. -- К тому же я не мент. Хуже. Я следователь. И благородства во мне как нежности в палаче. Профессия не та… Ну, давай чай пить.

Вечером Леонид нашел свободную минуту и затащил Киту презент. Шампанское в фольге, и кус мяса в фольге, и торт домашний, опять-таки в фольге. Кит собирался встречать Новый год вместе с беспризорниками, и ему, конечно, не хотелось потчевать ребятишек самогоном с капустой.

– - Благодарствую, псих, -- сказал он. -- С получки отдам.

Это он шутил так. Будто отдаст.

Леонид кивнул и поднялся на крышу. Неуловимые инопланетяне над головой! Растревожили пришельцы Леонида. Он ощущал себя обманутым. Предчувствие грызло мозг, как разбуженный медведь прутья клетки.

Ранний декабрьский вечер горел над домами и лесом. Воздух был чист, прозрачен и неподвижен: иголки на соснах считай. Леонид молчал, глядя на лес. Осколки видений, мучивших его год назад, дрожали в памяти, но боли не было и в помине. То безумное лето скрылось за синими горами. Молчал и лес -- вспоминал, улыбался. Скалился в тишину, в неяркое закатное сияние, в невесомость вечерней зари.

– - Здесь у меня холодильник! -- объявил Кит, выворачивая кирпич из будки своей суфлерской. -- Вечерком пир устроим!

– - А найдешь впотьмах?

– - Темнота умельцу не помеха! Спросишь! Чтоб я закусь не нашел?

– - Я другое спросить хотел. Снова про инопланетян этих. Ты что, вчера всерьез говорил? Понимаешь, есть подозрение…

– - Говорю -- видел! Той ночью. Сегодня -- не знаю, спал я.

– - Интересно стало: а вдруг они наши сны записывают и просматривают? Или сами на нас сновидения насылают. Заподозрил я, что мы для них -- стадо, домашний скот; вот и летают над нами пастухи, состригают сны и мысли.