Илья Веселов - Три года в тылу врага

• Название: Три года в тылу врага
• Автор: Илья Веселов
• Издательство: Пермское книжное издательство
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1961

Книга «Три года в тылу врага» рассказывает о боевых действиях и сложной, нелегкой жизни партизан Ленинградской области в годы Великой Отечественной войны. Разные люди пришли в партизанские бригады, воевавшие в тылу гитлеровской армии под Ленинградом. Были среди них и уральцы. Комиссаром одной из бригад стал Илья Иванович Веселов, живущий в Перми, автор этой книги.

Записки партизана — одна из многих книг воспоминаний бывших партизан о войне в тылу гитлеровской армии. Каждая такая книга чем-то дополняет другие, раскрывая новые страницы истории партизанского движения периода Великой Отечественной войны, рассказывая о замечательных советских людях, об их мужестве, патриотизме, их вере в непобедимость Советской власти, о крепкой связи с народом.

Партизанские отряды Ленинградской области были хорошо организованной массовой партизанской армией, которая не только сражалась с карателями, но и сковывала множество немецких армейских дивизий, нанося им огромные потери и неоднократно срывая тем самым генеральное наступление гитлеровцев на Ленинград. Книга И. И. Веселова на большом количестве примеров показывает массовый героизм советских людей как закономерное явление, порожденное развитием социалистического общества.

---

Мины больше не падали рядом. Они уже рвались около моста, где Ушацкий закладывал взрывчатку.

Немцы опять побежали вперед, стремясь прорваться к мосту. И снова заработал пулемет Виктора Смирнова. На снегу вновь зачернели трупы фашистов. Неожиданно возле пулемета взметнулось пламя, что-то ударило Виктора по голове. Смирнов пригнулся и только тогда увидел, что затыльник пулемета и снег — в крови.

Он осмотрелся вокруг. Сквозь светлые круги маячили фигуры гитлеровцев. В голове шумело. Он оперся руками о снег и уцепился за шершавую кору сосны. От нее исходил запах тепла и смолы. «Зимой и смола — это мерещится. Значит, дело плохо. Видно, конец», — подумал Смирнов. Он посмотрел на коробку. В ленте патронов уже не было. А немцы подходили все ближе и ближе. Рука машинально потянулась к противотанковой гранате. Она показалась ему очень тяжелой. И в этот момент из-за куста выскочило пятеро немцев:

— Партизан! Хенде хох!

Собрав все свои силы, Смирнов поднял руку с гранатой. Раздалась автоматная очередь и вслед за ней оглушительный взрыв.

Через минуту улегся поднятый взрывом снег. Он слегка запорошил разбросанные в разные стороны трупы немцев. Не было только Виктора Смирнова. Не было и пулемета. На их месте чернела обнаженная земля.

Гитлеровцы вплотную подходят к мосту. Завязывается ожесточенная перестрелка. Один за другим падают сраженные партизаны. В живых остается несколько человек. Они плотным кольцом окружили Ушацкого и не дают фашистам пробиться под мост. Он соединяет под ураганным огнем последние концы шнуров и поджигает основной шнур.

— Готово, прорывайтесь! — кричит он партизанам.

— А ты, Мека? — спрашивают его Воробьев и Седов.

— Бегите! Я остаюсь!

— Мы тоже.

— Приказываю пробиться и взять на себя командование, — кричит на них Ушацкий. В это время получилось какое-то замыкание, шнур гаснет. Ушацкий снова поджигает его, и огонек еле заметно приближается к взрывателю.

Немцы усиливают натиск. Партизаны расходуют последние патроны и гранаты.

— Ну, вперед! К своим! Приказываю!

Алексей Седов и Аркадий Воробьев бросают последние гранаты и пытаются отползти от моста. Следом за ними в сторону отбегают в кусты остальные партизаны.

Немцы смыкают кольцо и отрезают пути из-под моста. Партизаны Сергей Хрижановский, Костя Варнин и медицинская сестра Валя Следова с криком:

— Смерть фашистам! — забрасывают немцев последними гранатами и падают под автоматными очередями.

Раздается мощный взрыв. Огромные глыбы земли, обломки рельсов, шпалы, камни поднимаются высоко вверх.

Под обломками моста героической смертью погиб командир отряда Мечислав Витольдович Ушацкий.

Движение на железной дороге, ведущей в немецкий тыл, было надолго прервано.

Через несколько дней наши отряды подошли к станции Мойка. Она была забита немецкими эшелонами. Ни один из них не мог пройти ни к Батецкой ни к Новгороду: взорванный Ушацким мост все еще не был восстановлен.

— Что, комиссар, будем взрывать их или сохраним? В панике немецкая охрана серьезного сопротивления оказать не сможет, — сказал Шелякин, разглядывая с Лысой горы станцию.

— Может, обождем. Бои идут за Лугу, Гдов уже взят. Мне кажется, эти эшелоны уже наши, их немцам никак не отправить, — ответил я.

— Что будем делать? Опять возьмемся за штурм Батецкой? И хорошо бы бросить несколько отрядов на Оредеж.

В это время прибежал Архипов.

— Товарищ командир, немцы наступают, — запыхавшись, доложил он.

— Где, откуда? — разом спросили мы.

— От Батецкой двигаются в лес, к нашим стогам сена. Много их — не считал.

Это не входило в наши планы.

— Иди, Юра, выясни, в чем дело, и немедленно доложи или прими меры, — сказал Шелякин Брюховецкому.

Партизаны снова начали готовиться к бою.

Брюховецкий не пошел далеко. Километра за два от лагеря он увидел высокую ель и взобрался на нее. Он долго смотрел вокруг, потом сбросил записку: «Немцы повернули обратно на Батецкую. Двадцать фрицев воруют сено Архипыча».

Последняя фраза вызвала хохот.

Не смеялся только Архипов.

— Сено колхозное. Его спасать надо, а вы ржете. Помогите спасти сено, нам кормить лошадей нечем. Дело идет к весне, — ворчал он и упрашивал меня послать туда партизан.

Выручать сено Архипыча вызвался Юра Брюховецкий со своими разведчиками. За ним пытался увязаться и Архипов.

— Куда ты, старина? Ты же комендант и начальник снабжения лесного колхозного объединенного лагеря. Отвечаешь за сотни людей. Как же они без тебя? А сено не пропадет. Видишь, кто идет выручать — Юра.

На ель взобрался Никитин и стал докладывать о ходе операции.

— Сено грузят на шесть саней. Немцев около десяти, — сообщил он.

Через несколько минут Никитин доложил:

— Брюховецкий окружил их.

И тут же раздалась автоматная очередь, за ней вторая. Но стрельба шла слева. Мы бросились туда. Навстречу нам бежала Таня Иванова:

— Наши! Наши пришли! Красная Армия пришла! — кричала она во весь голос. По ее лицу текли слезы, она улыбалась и все повторяла:

— Наши пришли! Наши вернулись!

— Где? Рассказывай толком.

— Наши разведчики их привели. Сейчас они у нашего шалаша, их сотни и все с погонами. Командир зовет кого-нибудь из партизан.

Мы не чувствовали под собой ног. Лицо больно хлестали колючие еловые ветви, но никто этого не замечал.

Вот и лагерь. Здесь все перемешалось: люди плакали, обнимали солдат в серых шинелях с зеленоватыми погонами, с автоматами на груди. Ребятишки все вылезли из шалашей и землянок. В руках они уже держали белый хлеб, большие куски сахара.

Наша группа сразу же растаяла в этой огромной бурлящей толпе освобожденных и освободителей. Я обнимал и целовал солдат, офицеров. Только минут через десять я вспомнил, что меня ищет их командир.

Им оказался капитан Иван Петрович Матюшенко. Мы крепко обнялись, как добрые, хорошие братья, крепко расцеловались.

— Спасибо вам, народные мстители.

— Спасибо вам, что пришли сюда.

— В этом заслуга ваших разведчиков. Они пришли к нам и провели в лагерь. Мы же вклинились сюда и завязываем немцев в мешок. За нами двигаются крупные силы пехоты и техника. Вот-вот подойдут.

Мы отошли в сторону. Капитан вынул флягу. Достал стаканчик.

— За победу! — сказал я.

— За народных мстителей! — ответил капитан Матюшенко.

…Мимо нас проходила пехота, ехали артиллеристы, минометчики, грозно покоились на своих местах гладкие снаряды «катюши». Они шли целый день, шли вперед, на запад.

Это было шестнадцатого февраля тысяча девятьсот сорок четвертого года.

Примечания

1

Готов.