Дебора Симмонс - Рыцарь

• Название: Рыцарь
• Автор: Дебора Симмонс
• Издательство: Berkley-Jove
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 0-515-13151-2

Феодальная присяга героя romance «Неженатый рыцарь» сэра Беренджера Бревера требует от него повиноваться сеньору Клементу Сент-Лежеру. Но сможет ли рыцарь верно исполнить свой долг и не оказаться лицом к лицу с прошлым?

---

По правде говоря, Бэрен был рад той скорости, с которой все случилось, так как это не оставляло ему времени задуматься о том, что происходит. Он совершенно не хотел после всех этих дней странствий, утомительных и физически, и эмоционально, возвращаться мысленно к началу пути и анализировать то, какой неожиданный поворот приняли события.

Бэрен говорил себе, что у него не было выбора, кроме как жениться на Женевьеве, мужчина пытался себя убедить, что был связан по рукам и ногам клятвой, и что это единственная причина, по которой согласился на этот союз. Но на задворках его сознания жила мысль, что просто он нашел самое простое объяснение.

Сама свадьба была очень неожиданным поворотом событий, и Бэрен, словно во сне, прошел через всю церемонию. Только, когда он дотронулся до руки Женевьевы, рыцарь, наконец, осознал все, ощущая ее пальцы, такие нежные и тонкие, от одного прикосновения к которым жаркая волна пробежала по его телу. Давным давно похороненные чувства накрыли мужчину с головой, и он не знал, то ли ему сдаться им на милость, то ли сопротивляться изо всех сил.

И поскольку Бэрен не мог ничего сделать, то он просто добавил слова только что данной клятвы к той, что была произнесена много лет назад. Но когда рыцарь повторял свой обет, невиданные эмоции наполнили его душу, эмоции, рожденные отнюдь не чувством долга. Когда священник предложил ему поцеловать невесту, Бэрен замер, охваченный непонятным волнением. Поскольку он не двигался, Женевьева сама наклонилась к нему и прикоснулась к щеке холодным и бездушным поцелуем, который охладил порыв Бэрена. Когда церемония закончилась, начался праздник.

Поскольку Женевьева позвала всех к столу, Бэрен беспрекословно пошел за ней, словно плывя по течению. У него складывалось впечатление, что он боролся на слишком многих турнирах, слишком много воевал и слишком много общался лишь с мечом, так что его голова просто трещала от всего этого. Резко вздохнув, мужчина попытался вернуться в настоящее, нещадно разметая остатки воспоминаний о былых временах.

И все же как он мог? Среди толпы людей, которые стремились поскорее получить еду и питье, рыцарь увидел несколько знакомых лиц. Большая часть из них были довольными и даже счастливыми, но на некоторых проглядывалось неодобрение? И разве мог он их в этом винить?

Бэрен, охваченный беспокойством, преследуемый своим прошлым по пятам, подошел к залу, где пиво и вино текли рекой. Он на мгновение остановился около высоких дверей, сейчас широко открытых, стоя в замешательстве, и посмотрел на солнце, но даже его вид воскрешал память.

Хотя мужчина и решил выйти наружу, мысль о старых убежищах посетила Бэрена, и он повернул голову. Заметив краем глаза движение в углу, обернулся и увидел мальчика-служку, который тащил на своей спине дрова. Гнев вскипел в нем, сильный и яростный.

— Кто позволил тебе таскать такие тяжести? — потребовал ответа Бэрен.

— Никто, милорд, — сказал мальчик, глаза его расширились от страха. Или это была ненависть?

— Отвечай, теперь я твой лорд! — проговорил Бэрен, хотя слова и застревали у него в горле.

— Никто, клянусь вам! Я только пытался взять побольше, чтобы потом не ходить, — сказал мальчишка. Его невинный ответ удивил Бэрена. С ворчанием он послал мальчишку к черту и обнаружил другого слугу, который следил за ним, очевидно удивленный такой манерой поведения. Бэрен глубоко вздохнул. Он отреагировал чересчур бурно, потому что хорошо знал, что такое тяжелый и изнурительный труд для ребенка, не имеющего ничего от рождения.

При этой мысли прошлое снова налетело на него словно ураган, и поскольку рыцарь не мог никуда от него убежать, пытался найти хоть какое-то подобие покоя. Наконец, Бэрен увидел Женевьеву в толпе, он пристально вглядывался в ее длинные, белокурые волосы с непонятным страхом. Теплота, непрошенная и нежданная, которую невозможно игнорировать, проникла в его душу, прогоняя прочь мысли о годах тяжелого труда и бесконечных войнах, будто их никогда и не было. Опасные и ненужные чувства, решил Бэрен, нахмурившись. Некоторые рыцари были подвержены нежным эмоциям, часть из них даже писали стихи, но это не воины, не мужчины, которым надо было самим пробивать себе путь в жизни.

Так что Бэрен усилием воли остановил поток воспоминаний, который угрожал захватить его целиком. Он другим взглядом теперь смотрел на свою жену, более расчетливо и с меньшим количеством юношеской горячности. И то, что увидел — это была выросшая, теперь уже женщина, давно покинувшая детство, отличающаяся редкой красотой, которая со временем лишь еще больше расцветет. Отчего она не вышла замуж? О чем думал Клемент, когда оставлял все в таком беспорядке? Бэрен еще больше нахмурился. Женевьева сказала, что он долго болел, возможно, был не в своем уме.

Бэрен поймал себя на том, что при взгляде на свою молодую новобрачную трезво мыслить становиться все труднее и труднее. Она двигалась с неповторимым изяществом и величием, как ее венценосная тезка, но в то же время была открыта и улыбалась каждому малышу в зале, который преподносил ей подарки. Бэрен видел, как девушка нагибалась вниз, чтобы получить цветок и поцеловать ребенка в знак благодарности. И, казалось, что та дорога, которую он прошел за всю свою жизнь, была напрасна и возвращала его обратно. Рыцарь чувствовал легкое головокружение, будто падал с каких-то небывалых высот. Или он просто вернулся в те места, которым всегда принадлежал?

Отказываясь принимать такие мечты, Бэрен стоял в стороне ото всех, выпрямив спину, как и подобало рыцарю, которым он и являлся, осматривая подозрительным взглядом все вокруг, словно ожидая нападения. И пока вечер медленно тянулся, мужчина решил, что у него есть весьма веская причина быть осторожным. Он изучал свою жену с всевозрастающим беспокойством. Хотя она и приветствовала каждого слугу, каждого крестьянина с сердечной добротой, это совершенно не распространялось на одного человека в зале, а именно на ее мужа. Даже его собственный эскорт был в восторге от леди Брандет, и девушка не держалась от них на расстоянии, но продолжала все так же избегать Бэрена.

А, с другой стороны, он же сам может все исправить, и, расталкивая гостей, двинулся к Женевьеве. Она же, подметив это, начала медленно перемещаться от него. Со стороны это было не заметно, но Бэрен все же увидел и не мог игнорировать. И его характер, который он до этого держал в узде, начал пробиваться наверх.

Что она хочет? Он женился на ней, по ее же просьбе. Или она намеревалась теперь полностью исключить его из своей жизни? В ту же минуту старые подозрения и сомнения наполнили душу. Она взяла его имя, чтобы защитить свои земли, презирая его самого, как слишком невоспитанного и низкорожденного, чтобы он стал ей супругом? Губы Бэрена сжались в твердую линию. Она ошибалась, если думала, что он позволит так с ним поступать.

Девушка могла и использовать его, но он будет настоящим мужем, ибо таковы условия сделки. Она думала обвенчаться с ним и вычеркнуть из своей жизни? Разве Женевьева не понимает того, что должно быть между мужем и женой?

И хотя Бэрен постарался отогнать мысли об этой стороне супружества, тело его отреагировало моментально и с невиданной силой. Он в мгновение стал твердым как камень, его чресла напряглись лишь от одной мысли о девушке, лежащей на кровати и ожидающей его. Этой ночью. Каждой последующей ночью. Он резко втянул воздух и попытался справиться с собой, поскольку его жена, похоже, совершенно не стремилась к подобному.

Не собирается ли она наставить ему рога? Кровь закипела у него в венах. Он, конечно, поклялся служить этой семье, но не до такой же степени, чтобы стать пособником собственного позора. И разве не заслуживает того, чтобы получить наследника? Почему он должен отдать потом все свои земли, таким сложным путем полученные, обратно короне? Хотя рыцарь и не думал о том, кому передаст свой титул после смерти, эти смутные мысли теперь появились где-то на задворках сознания. И Бэрен поражен был своей реакцией, безумная и щемящая тоска пронзила все его существо. Он, внезапно, захотел сына, но не от любой, а именно от этой женщины.

Образ Женевьевы с ребенком на руках родил жар, охвативший его целиком. Это была не просто жажда этой женщины, это затронуло мужчину где-то глубоко внутри. Гордость, надежда и давно забытые мечты ожили в нем, сжимая стальными кольцами грудь. На мгновение Бэрен замер, не осмеливаясь даже вздохнуть, столь драгоценным и мимолетным было видение, но через секунду он резко выдохнул и отогнал от себя эти фантазии. Как эта идиллия могла наступить, если невеста не хотела даже видеть его, не говоря уж о чем-то большем?

Гнев позволил ему снова начать контролировать себя, он подавлял то безотчетное желание, которое вызывала в нем жена, и Бэрен ухватился за него, снова выискивая в зале Женевьеву. Толпа уже поредела и слуги убирали со столов остатки еды и питья, но девушки нигде не было видно. Несколько его рыцарей еще сидели у очага, греясь, а пара женщин убирали комнату.