Ксения Мяло - Россия и последние войны ХХ века

• Название: Россия и последние войны ХХ века
• Автор: Ксения Мяло
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2002
• ISBN: 5-7838-0994-2

Один из самых лживых мифов, оставленных в наследие стране официозной пропагандой последнего десятилетия XX века, - это миф о бескровном и мирном характере ликвидации СССР. Миф этот, удобный для некоторых политиков той эпохи, не выдерживает элементарной проверки фактами. Тем не менее, есть опасность его закрепления в общественном сознании как самоочевидной истины. А это значит, что поругана и забыта будет кровь сотен тысяч людей, своими страданиями оплативших распад Союза. Желание противостоять такому забвению и стало для автора, которому довелось побывать не в одной `горячей точке`, едва ли не главным побудительным мотивом к написанию этой книги. Кроме того, автор стремился запечатлеть хронику событий, в совокупности слагавших процесс ухода из истории второй сверхдержавы мира.

---

Толчком же к проведению первого захвата [596] стали события 13 декабря 1991 года все в тех же Дубоссарах. Захвату их в Кишиневе придавалось особое значение, так как это позволило бы разломить республику пополам.

13 декабря 1991 года полицейские напали на пост ГАИ у въезда в Дубоссары, в упор расстреляв из автоматов троих работников милиции ПМР [597]. 16 приднестровцев были ранены, 24 — увезены в Кишинев, откуда многие из них вернулись калеками и инвалидами.

Приднестровье взывало к России безыскусными, но подкрепленными всей силой стоявшей за ними правды стихами [598]:

«Признай, нас, Россия, и нам помоги,
ты видишь, что нас окружают враги.
Народ убивают, он стонет и ждет,
когда же Россия на помощь придет.
Прими нас, Россия, возьми под крыло,
а то нам сражаться одним тяжело!
Когда от тебя к нам признанье придет,
оплатит сторицей наш дружный народ!»

Однако Россия продолжала вооружать Молдову. Было ясно, что «тело» войны сформировано. Кишиневу оставалось вдохнуть в него приводящую в движение идею. Эту, последнюю, функцию выполнило вновь набравшее силу в 1991 году унионистское движение. Планы воссоединения с Румынией озвучивались на самом высоком уровне. Так, еще в мае президент РМ Снегур заявил в интервью «Московским новостям»: «Вы понимаете, где два суверенных государства, говорящих на одном языке, имеющих один корень, по-другому быть не может… Этот процесс начался, он необратим». А в декабре Мирча Друк стал председателем национального «Совета воссоединения», включавшего парламентариев Молдовы и Румынии и готовившего акт воссоединения. Премьером же стал Валериу Муравски, с именем которого и оказалось связано начало широкомасштабной войны на Днестре.

Говорит оружие

Оно, это начало, датируется 1 марта 1992 года. К этому времени Постановлением Верховного Совета Приднестровской Молдавской Республики «О мерах по защите суверенитета и независимости Приднестровской Молдавской ССР» от 6 сентября 1991 года состоялся перевод «всех предприятий, организаций, учреждений, органов милиции, прокуратуры, суда, арбитража, КГБ и всех остальных структур и подразделений, расположенных на территории Приднестровской Молдавской Советской Социалистической Республики*, кроме воинских частей Вооруженных сил СССР», под юрисдикцию ПМР, а также была создана Республиканская гвардия. Как пояснялось в Постановлении, «в структурах и количествах, необходимых для защиты безопасности, прав и свобод граждан республики».

Было ясно, что любое вооруженное соприкосновение силовых структур Молдовы с теперь уже собственными силовыми структурами ПМР даже с формально-юридической точки зрения может считаться войной. И Кишинев сознательно пошел на войну.

Судя по многим признакам, провокация, ставшая сигналом к началу войны, была тщательно спланирована и отработана. От здания райотдела полиции ночью обстреляли из автоматов и пистолетов проезжавшую мимо машину дубоссарской милиции, подчинившейся ПМР. Погиб начальник отделения милиции Игорь Сипченко, был ранен гвардеец. Нападавшие укрылись в здании полиции, где были окружены казаками. Премьер Муравски пригрозил Дубоссарам карательной акцией в случае перехода последних к активным действиям. Таковых не последовало, но не последовало и отступления казаков. Под утро полицейские согласились сложить оружие, однако при его сдаче убили одного казака, Михаила Зубкова, и ранили другого. С этого момента начинается широкое движение солидарности казачества России и Украины с Приднестровьем, сыгравшее такую большую роль в разворачивающейся войне.

Именно казаки и гвардейцы сыграли решающую роль и в одном из самых позорных эпизодов в истории распадающейся 14-й армии.

2 марта по льду Дубоссарского водохранилища перешли переодетые в гражданскую форму опоновцы. Они прорвались на территорию Российской воинской части в селе Кочиеры с целью захвата оружия 14-й армии. Военнослужащих, их жен и детей полицейские взяли в заложники. Это был прямой вызов России, но официальная Москва безмолвствовала, как позже будет безмолвствовать перед лицом таких же действий со стороны Грузии.

Более того, командиры Кочиерской воинской части 65161 и Дубоссарской воинской части, выполняя полученный свыше приказ, отказались от защиты подвергшегося нападению полка. Заложников освободили гвардейцы ПМР и казаки, прорвавшиеся на территорию части и в бою потерявшие командира.

3 марта в Дубоссарском районе руководством ПМР было введено чрезвычайное положение и объявлена дополнительная мобилизация. В считанные дни изменилась вся жизнь людей. В те дни я писала, вернувшись из командировки: «Весна пришла в Приднестровье как время похорон. Хоронят едва ли не каждый день — отцов семейств и почти безусых пацанов, хоронят погибших гвардейцев и ополченцев — и совсем далеких от военных действий людей, павших жертвами случайной пули или целенаправленного террора, такого, как ночной расстрел машины скорой помощи на Григориопольском шоссе.

Стало уже привычным зрелище вооруженных мужчин на улицах приднестровских городов, и вид пустынных полей, и покинутые жителями села в зоне боевых действий. Время сеять, но жизнь здесь стала опасной, а бэтээры и миноукладчики сменяют тракторы как примету весеннего пейзажа.

Весна пришла сюда одетой в хаки» [599].

Особенно поражала внезапно возникшая опасность таких оживленных в мирное время, а теперь таких пустынных дорог. С правого берега велся постоянный обстрел — предполагалось, что гвардейцев ПМР, но защищенным не чувствовал себя никто. Отряд опоновцев в районе села Роги под Дубоссарами [600] обстрелял автобус с туристами из Харькова, принадлежавший турецкой фирме. Двое из них погибли.

Вообще в этот период действия молдавской стороны имели резко выраженный диверсионно-террористический характер. Бурную реакцию не только в ПМР, но и в Венгрии вызвало зверское убийство 14 марта 1992 года под теми же самыми Рогами Сергея Величко [601]. Жителей захваченных сел ПМР расстреливали за отказ идти служить «волонтерами», обычным явлением стали грабежи и насилия. Снайперы правого берега уничтожали любую «движущуюся цель», будь то военный или гражданский человек. 24 марта полицейские расстреляли на окраине Дубоссар двух подростков, собиравших стреляные гильзы. Через день в селе Дороцкое снайпер Молдовы застрелил тракториста, который перевозил цыплят. 26 марта были совершены две диверсии в Григориополе — взрыв распределительной электроподстанции и выведение из строя насосной станции, обеспечивавшей окрестные села энергией и водой. 30 марта группа боевиков расстреляла и машину «скорой помощи», которая везла из села Спея роженицу в родильный дом и семилетнего мальчика, которому требовалась срочная операция. Акушерка была убита, трое человек, в том числе больной мальчик, — ранены. Как стало известно 27 марта, когда в Григориополе была задержана группа диверсантов с правого берега, в ее состав входили уголовники-рецидивисты, выпущенные из тюрьмы в обмен на соглашение участвовать в военных действиях против ПМР. Аналогичная группа несколькими днями раньше была задержана в Дубоссарах.

Одновременно разворачивались кровопролитные бои в районе сел Кочиеры и Кошница [602].

Диспаритет в вооружениях в этих условиях становился нетерпимым, и снова активизировался ЖЗК. Уже 4 марта комитет принял решение пикетировать штаб 14-й армии с требованием к ней вывести бронетехнику на границу ПМР и стать разделительным валом между враждующими сторонами. Требование осталось без ответа, зато 23 марта маршал Шапошников, тогда командующий ВС СНГ, отдал распоряжение о передаче Молдове всех частей, дислоцированных на правом берегу Днестра. В том числе и авиаполка. А ведь в это время Молдова уже получала вооружения и из Румынии, о чем свидетельствовали трофеи, захваченные в бою под Кошницей два БТР-80. Командование объединенными ВС СНГ заявило, что таковые на вооружение 14-й армии не поступали. Водителем одного из бэтээров также был румын, и румынские волонтеры были замечены разведкой в Кицканском монастыре [603].

В таких условиях новые захваты оружия становились неизбежными, и женщины блокировали 59-ю дивизию. Одновременно, как то имело место и в других непризнанных, развернулась бурная деятельность местных «кулибиных», мастеривших гранатометы из водопроводных труб, делавших мобильные установки на базе имевшихся автомобилей и т. д. Легендой стали два самодельных броневика — «Дракон» и «Аврора», бодро громыхавшие по пустынным дорогам.

28 марта в 14.30 по радио Молдовы прозвучало выступление президента Снегура, который объявил о введении в республике с 20.00 чрезвычайного положения и о переходе к наведению конституционного порядка средствами, которые он сочтет необходимыми. Это можно было считать формальным объявлением войны, о чем, плача, сообщили мне женщины в Рыбницком горсовете; и это сочетание женской слабости с неброской, но непреклонной стойкостью вновь поразило меня, вызвав в памяти образы далекого военного детства.