Жюль Верн - Лотерейный билет № 9672

• Название: Лотерейный билет № 9672
• Автор: Жюль Верн
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-86218-107-5

Основная тема романа — трогательная история романтической любви, идеальной любви мужчины и женщины.

Тень морской катастрофы омрачает это чувство, но любящая девушка надеется и верит, что ее милый вернется. Счастливый конец — награда за эту несмелую надежду.

---

И каждое подобное действие сопровождалось у него покачиванием головы, недовольными гримасами и презрительным хмыканьем.

Фру Хансен и ее дочь наблюдали из окна зала за этими исследованиями. Что за странный гость пожаловал к ним в гостиницу! Уж не маньяк[59] ли он? С какой целью приехал сюда? И ведь ему предстояло провести у них ночь, — до чего же неприятно, что это случилось в отсутствие Жоэля!

— Может, он сумасшедший? — предположила Гульда.

— Сумасшедший? Нет, вряд ли, — ответила фру Хансен. — Но какой странный человек!

— А главное, мы даже не знаем, кто он, кого мы поселили у себя.

— Вот что, Гульда, — сказала фру Хансен, — пока он не вернулся к себе в комнату, отнеси-ка туда книгу для проезжающих.

— Хорошо, матушка.

— Может, он впишет туда свое имя…

К восьми часам вечера, когда уже совсем стемнело, зарядил мелкий дождик и долину заволокло влажным туманом, окутавшим гору чуть ли не до самой вершины. Погода не благоприятствовала прогулкам, вот почему новый постоялец фру Хансен, пройдя по тропинке до лесопильни, повернул назад к гостинице, где и потребовал стаканчик водки. Потом, не сказав более ни слова, не пожелав никому доброй ночи, он взял деревянный подсвечник с зажженной свечой, ушел к себе в комнату, запер дверь на засов, и больше хозяева не слышали его до самого утра. Skydskarl, со своей стороны, устроился в сарае, между оглоблями повозки, и мирно спал бок о бок с лошадью, нимало не заботясь о бушующей снаружи непогоде.

На следующий день фру Хансен и ее дочь поднялись очень рано. Их постоялец еще спал, из его комнаты не доносилось ни звука. Лишь после девяти часов он появился в большой зале, еще более мрачный и насупленный, чем накануне, жалуясь на жесткую постель и на разбудивший его топот; при этом он даже не поздоровался. Высказав все свои претензии, он растворил входную дверь и поглядел на небо.

Погода по-прежнему была неважная. Сильный ветер гулял над скалами Геусты, невидимыми в плотном тумане, и со зловещим завыванием проносился по ущелью Маана.

Путешественник так и не рискнул выйти на улицу. Но времени даром он не терял. Покуривая трубку, он стал обходить гостиницу, изучая ее внутреннее расположение; заглянул во все до одной комнаты, обследовал мебель и предметы обихода, сунул нос в шкафы — словом, действовал бесцеремонно, как у себя дома. Или словно он был судебным исполнителем, описывающим имущество.

Да, решительно это была странная личность, ведущая себя по меньшей мере подозрительно.

Завершив осмотр, он уселся в деревянное кресло в большом зале и начал задавать фру Хансен отрывистые, резкие вопросы. Как давно построена гостиница? Построил ли ее сам Харальд, или же он получил ее в наследство? Требует ли дом какого-нибудь ремонта? Что еще находится на участке и на принадлежащей фру Хансен ферме? Приносит ли гостиница доход и какой? Сколько примерно туристов останавливается здесь во время летнего сезона? Проводят ли они тут один или несколько дней?

Постоялец явно не раскрывал книгу для проезжающих, положенную в его комнате, иначе он не задал бы этого последнего вопроса.

И в самом деле, книга лежала на том же месте, куда Гульда положила ее накануне, а имени новоприбывшего там не значилось.

— Сударь, — сказала наконец фру Хансен, — я не совсем понимаю, почему вас интересуют все эти вещи. Но если вы желаете быть в курсе моих дел, то нет ничего легче. Вам стоит лишь просмотреть регистрационную книгу проезжающих. Я даже попросила бы вас, как это принято, внести туда свое имя.

— Мое имя?.. Ну разумеется, я внесу туда свое имя, фру Хансен! Я внесу его туда, когда соберусь уезжать от вас!

— Оставить ли за вами комнату?

— Нет, не нужно, — сказал незнакомец, вставая. — Я уеду после обеда, чтобы поспеть в Драммен завтра к вечеру.

— В Драммен? — взволнованно переспросила фру Хансен.

— Да, именно так. И прошу вас подать мне обед незамедлительно.

— Значит, вы живете в Драммене?

— Да, я живу в Драммене. Что в этом странного?

Удивительное дело: проведя в Даале или, вернее, в гостинице, менее суток, этот путешественник возвращался домой, даже не познакомившись со здешним краем! Ничто не заинтересовало его в этой округе и за ее пределами — ни гора Геуста, ни Рьюканфос, ни чудесные виды в долине Вестфьорддааля! Стало быть, он покинул Драммен, где жил, не с целью увеселительной прогулки, а по делам, и дела эти, судя по всему, имели самое прямое отношение к гостинице фру Хансен.

Гульда заметила, что мать ее необычайно встревожена. Фру Хансен сидела в большом кресле и, позабыв о своей прялке, молча, не шевелясь, о чем-то размышляла.

Тем временем постоялец прошел в столовую и уселся обедать. Но и сегодняшняя, столь же заботливо приготовленная, трапеза вызвала у него не больше удовольствия, чем вчерашняя. Однако ел и пил он много и не торопясь. Правда, внимание его было направлено главным образом на столовое серебро — роскошь, которую позволяют себе в Норвегии сельские жители, — несколько ложек и вилок, передаваемые от отца к сыну и бережно хранимые вместе с фамильными драгоценностями.

Пока гость обедал, его skydskarl готовил к отъезду экипаж. В одиннадцать часов лошадь и двуколка уже ждали у дверей гостиницы. Погода так и не улучшилась, ветер гнал по небу плотные серые облака. Дождь то и дело начинал звонко барабанить в окна гостиницы. Но путешественнику, закутанному в плотный, подбитый мехом плащ, ни холод, ни ветер были не страшны.

Закончив обед, он опрокинул последний стаканчик водки, раскурил трубку, облачился в свой плащ, вернулся в зал и спросил счет.

— Сейчас я приготовлю, — сказала Гульда, садясь за маленький секретер.

— И поторапливайтесь! — приказал постоялец. — А пока дайте-ка мне вашу книгу, я впишу туда свое имя.

Фру Хансен встала, принесла книгу и положила ее на стол.

Путешественник взял перо и в последний раз исподлобья глянул на фру Хансен поверх очков. Затем крупным почерком вписал свое имя в книгу и захлопнул ее.

В этот момент Гульда подала ему счет.

Он взял листок и с недовольным ворчанием просмотрел его, несомненно складывая цифры в уме.

— Хм! Ничего себе сумма! — заключил он. — Семь с половиной марок за одну ночь, обед и ужин!

— Но ведь сюда входит еще еда вашего кучера и корм для лошади, — объяснила Гульда.

— Не важно! Это все равно дорого! Я вижу, вы тут неплохо наживаетесь на проезжающих!

— В таком случае вы ничего не должны, сударь! — сказала взволнованная фру Хансен таким сдавленным голосом, что ее едва можно было расслышать.

Миг назад она раскрыла книгу, прочла написанное туда имя и теперь повторила, разорвав счет постояльца:

— Вы ничего нам не должны!

— Я тоже так думаю, — ответил тот.

Он вышел, не попрощавшись, точно так же, как не поздоровался по прибытии, и забрался в свою повозку, а его skydskarl влез на запятки. Несколько минут спустя экипаж скрылся за поворотом дороги. Гульда открыла книгу и прочла короткую запись:

«Сандгоист из Драммена».

Глава VII

Жоэль должен был вернуться в Дааль назавтра днем, проводив к Хардангеру туриста, к которому нанялся гидом.

Гульда знала, что ее брат пройдет по плато горы Геусты, левым берегом Маана, и направилась к этой бурной реке, чтобы встретить его. Она села возле узенького причала, к которому подходил паром, и погрузилась в невеселые свои мысли. К беспокойству, которое внушало ей опоздание «Викена», примешивалась теперь еще и неотвязная тревога, вызванная визитом этого грубияна Сандгоиста и поведением фру Хансен в его присутствии. Почему ее мать, узнав его имя, разорвала счет и отказалась получить с него то, что ей причиталось? Тут кроется какая-то тайна, и тайна, без сомнения, важная.

Появление Жоэля вывело Гульду из задумчивости. Она завидела его еще издали, когда он пробирался вдоль горного склона. Жоэль то возникал на фоне лесных прогалин, оставшихся после спиленных или сгоревших деревьев, то скрывался за мощными стволами сосен, берез и буков, которыми заросло все подножие горы. Наконец он достиг противоположного берега и ступил на маленький паром. В несколько взмахов рулевого весла он преодолел стремительное течение реки и, спрыгнув на берег, подбежал к сестре.

— Оле вернулся? — спросил он.

Его первая мысль была об Оле. Но ответа не последовало.

— И письмо не пришло?

— Нет, — ответила Гульда и залилась слезами.

— Ох, не надо плакать, сестренка моя дорогая! — воскликнул Жоэль. — Прошу тебя, не плачь!.. Не мучь меня! Я не могу видеть, как ты горюешь!.. Ну давай рассудим вместе: ты не получила письма. Конечно, тут есть повод для беспокойства, но отчаиваться еще рано! Вот что, если хочешь, я съезжу в Берген и там все разузнаю… Повидаюсь с господами Хелп, может, у них есть какие-нибудь новости с Ньюфаундленда. А может, «Викен» получил пробоину и теперь ремонтируется где-нибудь в порту или укрывается там от шторма. Ты погляди, какие шквальные ветры дуют уже целую неделю! Иногда шхуны с Ньюфаундленда относит к Исландии или к Фарерским островам. Вспомни: ведь с Оле уже приключалось такое, два года назад, когда он плавал на «Стренне». А письмо так просто не отправишь, — ведь не каждый же день попадаются встречные суда. Поверь, сестричка, я тебе правду говорю. Успокойся же, прошу тебя, а то я и сам зареву. Хороши же мы тогда будем оба!