Михаил Высоцкий - Принцесса и арбалет. Том 2

• Название: Принцесса и арбалет. Том 2
• Автор: Михаил Высоцкий
• Жанр: Фэнтези

Нет ничего проще, чем положиться на судьбу, превратившись в игрушку всесильных богов. Сложнее доблестно погибнуть, сражаясь со всемогущими богами. Но Михаил Алистин, киевский маг и чародей, волею судьбы ставший игрушкой высших сил, не ищет простых решений. Его не остановят вампиры и маги, правители земные, небесные и даже сама Смерть. Начинается игра без правил, где выиграть можно, лишь перехитрив богов!

---

Но я продолжаю потрясаться! Задействовав поедающее жизненные силы ускорение времени, голыми руками отбивая удары Феди, Била и зомби-Герсея, Вечеж вырвался из покрытых шипами кустов, что ноги ему опутали, и, начисто игнорируя текущий в венах яд, принялся читать некое совсем страшное заклинание.

Последняя из череды сегодняшних ошибок Золотого Чародея. У него был шанс, хороший шанс, со всеми нами разделаться. Убирается из крови яд, уничтожаюсь я, как единственный достойный соперник, после чего методично добиваются остальные, ведьму можно даже на закуску оставить. Но гнев, ярость, боевое безумие в комплекте с желанием продемонстрировать все, на что он способен — и вот результат. Пока Сташа продолжает тужиться, создавая все новые и новые побеги ставших бесполезными ростков, пока двое воинов, зомби и присоединившийся к ним некромант обычным холодным оружием отвлекают руки Вечежа, пока я прикрываю их от его магической мощи, Лерка, та самая, забытая всеми то ли принцесса, то ли нет, занимает сбоку самую удобную позицию и стреляет из моего арбалета.

На самом деле попасть из стрелкового оружия в мишень нелегко. Не все офицеры с двадцати пяти метров из ПМ в мишень "стоячего человека" попадут, известный факт. А уж оружие в руках блондинки, как правило, ей самое опаснее, чем окружающим. Но только не в этом случае. С расстояния в пять метров попасть в почти неподвижного человека, Сташина магия давала свои следы, Лерка смогла. Арбалетный болт вонзился в бок Золотого Чародея, и хоть рана опять таки не была смертельной, прерванное на завершающем этапе заклинание вырывается в искривленной форме, поглощая своего создателя.

Даже Саурон, если бы он когда-то существовал, а я такую возможность не отрицаю, кричал бы тише при гибели Кольца Всевластия, чем кричал сейчас Вечеж. Попав в плен собственной магии, он погиб, как человек, превращаясь в нечто. Золотистое такое, с крылышками… Немного напоминающее помесь ящерицы-переростка с черепахой… Короче, в дракона!

Не только я понял, что произошло — все спутники, кроме Сташи, видели фотографию, а ведьма и сама догадалась. Но лишь я был спокоен. Да, дракон. Да, пока мелкий, размером с человека, но с каждой секундой набирающей в массе. Ну и что? Дракон, да будет вам известно, тварь неразумная! А та, самая последняя часть заклинания, которая должна была извлечь разум Вечежа и поместить его в тело дракона, как раз и не удалась Золотому Чародею! Он сотворил идеальную, почти всесильную форму, бессмертную и обладающую магией, но сам не смог ее занять! Через Сумрактм я прекрасно видел, как душа Вечежа мечется, как она бьется о дракона, пытаясь проникнуть и занять это величественное тело.

Бесполезно. Дракон обладал абсолютной стойкостью к психическому влиянию, как его творец и задумывал, и ничья душа, кроме собственной, не могла занять золотое тело.

Вы видели когда-нибудь агонию души? Настолько могучей души, что и после гибели тела она была почти материальной, а по силе магической не уступала мне. Души, у которой только что побили козырного туза меченой шестеркой, лишив жизни, надежды и всего остального. Я видел. Зрелище, мягко говоря, неприятное — но главная беда была впереди.

Мы вшестером уже бежали прочь — дракон перерос зал и рвался на волю, руша хрупкие стены пленившего его замка — когда Вечеж сотворил свое последнее волшебство. Он нашел единственный возможный в такой ситуации выход — бросил свою душу в пустой, подготовленный Бессом сосуд, в тело погибшего герцога Герсея Гендеа. В мертвое, изломанное тело, но мертвым был человек. Маг же мог существовать, пусть недолго, несколько секунд, и в таком теле. Он понимал, что смерти не избежать, но была та, которую он не мог бросить на этом мире.

Речь идет, естественно, о Сташе. Именно на то, чтоб вонзить меч герцога в спину чернявой ведьмы, Золотой Чародей потратил свои последние силы, после чего окончательно испустил дух, и его счастливая душа растворилась в сумеречном мире…

Все это произошло не за секунды — за доли секунды. Это потом я по памяти восстановил картину событий, тогда же никто ничего не понял. Только что мы бежали, и вот уже Сташа падает, из груди у нее торчит лезвие окровавленного меча, из горла течет кровь. Конечно, ведьму никто не бросил — мы с Билом моментально подхватили ее и вынесли из замка, рухнувшего прямо за нашей спиной, став надгробием для герцога Герсея Гендеа, «отомстившего» за свою страну и собственной жизнью отплатившего за все грехи.

В небо взмыл новорожденный золотой дракон, на руках у меня умирала чернявая ведьма. Ведьма, которая, и я об этом теперь знал, убила тогда, в таверне, герцогиню Каяшац Гендеа. Ведьма, на чьей совести было много зла, многие люди страдали по ее вине. Многое в ее жизни было обманом — первый муж-учитель, давший ей основы волшебства, тоже погиб от ее руки. Были и другие, чернявая ведьма не гнушалась ничего, желая добиться своей цели. Теперь, когда она была при смерти, исчезла вся защита, и я мог прочитать всю ее жизнь, от рождения и до самой смерти.

Мог, но не стал этого делать — некоторым скелетам лучше оставаться в своих шкафах, и судьба Сташи была ей расплатой за грехи. Сташьяна Укенкорн умирала, все такая же загадочная и непонятная, с тем же неповторимым, даже на смертном одре, шармом, которого часто лишены длинноногие красавицы, и которым могут обладать невысокие ведьмы с мальчишеской прической. Хотя почему с мальчишеской! За то время, что прошло с момента нашего знакомства, у нее выросли длинные, красивые волосы!

Ведьма умирала, и я, даже если бы хотел, не мог ей ничем помочь. Разве что облегчить страдания, но это я и так, автоматически, скорее по привычке, сделал.

— Миш… — начала она, и тут же начала отхаркивать комками почерневшей крови.

— Что, Сташа?

— Достаточно… Жизнь оправдалась… Дальше… разбирайтесь… без… меня…,- это были ее последние слова.

Я опустил голову. Бил и Лера заплакали, да и Бесс с Федей с трудом сдерживали слезы. Мы все успели если не полюбить, то привязаться к ведьме, и по крайней мере в моем сердце она останется навсегда. Не только как предательница и убийца, а и как несчастная, так и не нашедшая себя девушка.

В небе над нами кружил, наслаждаясь свободой, огромный золотой красавец, дракон рожденный.

А из леса весело, вприпрыжку, бежало нечто в бальном платье, размахивая своей дубиной и сверкая на солнце сорока белоснежными клыками.

Вот и Алвит нашелся.

***

— …светлая память. Деяния его были благородны, по жизни своей герцог Герсей Зэн-Овиус Гендэа прошел с высоко поднятой головой, и все его поступки с раннего детства лишь на благо родине…

— Михаил! Ну Михаил!

— Тише, Алвит! — шикнул я на теребящего меня зыкруда, — Мы на похоронах! Потом поговорим, хорошо?

— …когда же в юности он поступил на государственную службу, в лицей благородных наук, уже тогда демонстрируя таланты и способности…

— Михаил, маленький-маленький кусочек! Михаил не хотеть дать Алвит кусочек? Почему, Михаил?

— Тихо, Алвит! — а, к черту, решил я, все равно на нас все оглядывались — слишком уж мы с зыкрудом выделялись на фоне этой скорбной толпы, провожающей в последний путь короля, Сташу и откопанного из развалин замка Герсея, — Алвит, послушай, у нас, людей, так не принято, понимаешь? Сташа была хорошим человеком!

— …меч был самим продолжением его руки, лучшие воины склоняли головы перед мастерством, что демонстрировал тогда еще юный Герсей… — продолжал «священник» похоронный обряд, монотонным голосом по памяти зачитывая некролог, иногда бросая хмурые взгляды в нашу сторону.

— Ну Михаил! Маленький-маленький! Михаил сам говорить — Сташа хороший человек, почему Михаил не хотеть, Алвит маленький-маленький кусочек?

— Алвит, ну пойми же ты — не принято так! Подумай сам, если ты полезешь к Сташе, чтоб откусить этот самый «маленький-маленький» кусочек, что подумают остальные? Мы же должны отдать ей последний почет, проводить в путь на тот свет с уважением! Алвит, мы, люди, не едим своих покойников!

— …поступив на службу государеву, герцог быстро продвигался по службе, немало совершив достойных деяний, что способствовали процветанию нашего…

— Михаил, Алвит оказывать Сташа почет! У зыкруды есть принятый, когда умирать великий-великий зыкруд, все собираться, и его есть! Мы оказывать честь — мы хвалить вкусный-вкусный мясо, часть великий-великий зыкруд вечно жить наша память вкусный-вкусный мясо! Ну Михаил, мааааленький кусочек? Алвит всегда потом помнить Сташа! Алвит есть Сташа — Алвит оказывать Сташа великая честь! Алвит видеть — Сташа мягкий и Сташа вкусный! Михаил?

— Алвит, господи, как же мне тебе объяснить…

Действительно, как объяснить зыкруду, что если мы ходим оказать ведьме почет — то не должны ее есть? Даже у разных людских племен сложились разные похоронные обряды! Я точно знаю, что у некоторых народов закопать после смерти человека в землю — это значит совершить над ним жуткое надругательство. А кое-где наоборот, надругательством будет обряд сожжения. У зыкрудов же, существ практичных, что злейший враг, что лучший друг после смерти одинаковым образом шли в пищу. Чтоб добро не пропадало. Мертвому без разницы, а живым вкусно. Но, какими бы Сташа с Герсеем при жизни не были, вряд ли они мечтали о посмертии в желудке дикаря. Что же, пришлось выруливать ситуацию.