Карен Монинг - Поцелуй горца

• Название: Поцелуй горца
• Автор: Карен Монинг
• Издательство: ООО «Книжный клуб "Клуб семейного досуга"»
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-966-14-0563-8, 978-5-9910-0983-6, 978-0-440-24480-6

Жрица погрузила в сон могущественного друида Друстана, пытаясь отвести опасность от своего сына. Через пятьсот лет очаровательная Гвен пробуждает его от сна.

Сердце друида охватывает пламя страсти. Однако там, в далеком прошлом, его клан на грани гибели.

Как ему спасти своих людей и сохранить любовь?

---

Она все еще вздрагивала от пережитого удовольствия, когда Друстан перевернул ее на живот и провел языком по спине от шеи до ложбинки между ягодицами. Он целовал и покусывал каждый дюйм ее великолепной попки. Сжимал, гладил, похлопывал в опасной близости от самого жаркого местечка, и все же рядом, а не там, где Гвен больше всего хотела его ощутить. Она чувствовала, что умрет, если сейчас же, немедленно, не почувствует его в себе. Девушка стиснула зубы. Она горела от желания, ей было почти больно от того, что они с Друстаном еще не соединились.

Он просунул руку под ее живот, приподнимая бедра Гвен, прижался к ее ягодицам, скользя возбужденным членом по ложбинке между ними и ниже. Легкими движениями пальцев он ласкал и поглаживал чувствительный бугорок между ее бедрами.

И наслаждался звуками, которые она издавала: всхлипами, вздохами и стонами. Друстан внимательно слушал, какой именно звук вызывает каждая ласка, и повторял игру снова и снова, подводя Гвен к самому краю наслаждения…

И останавливаясь, чтобы услышать, как ее крики становятся громче, и увидеть, как прижимаются к нему ее бедра, как она без стыда показывает ему свое желание. Гвен знала, кто он такой, и все равно невероятно хотела его. Друстан даже не мечтал о том, что когда-нибудь ему так повезет. Если бы только она догадалась сказать ему три простых слова, которые он так хотел услышать… Айе, он был воином, он был сильным и мужественным, но, во имя Амергина, он хотел услышать эти слова. Он всю жизнь думал, что ни одна женщина никогда их ему не скажет.

— Друстан! — вскрикнула Гвен. — Пожалуйста!

«Я люблю тебя», — подумал горец. Именно эти слова он хотел от нее услышать. Хотел, чтобы она сама их сказала. Друстан снова провел пальцем по нужному местечку и вошел в нее. И застонал от невероятных ощущений, когда почувствовал, как она сокращается вокруг него. Гвен с силой подалась назад, и остатки самоконтроля смыло волной желания. Он сошел с ума от страсти, схватил ее за бедра и забыл обо всем, кроме движений.

Гвен всхлипывала от удовольствия, умоляла его не останавливаться, а потом пробормотала что-то так тихо, что он почти не разобрал слов. Но нэй, этих слов он ни за что бы не пропустил!

Горец задрожал и, остановившись, хрипло прошептал:

— Что ты только что сказала?

— Я сказала «не останавливайся», — всхлипнула Гвен, прижимаясь к нему.

— Нет, что ты сказала до этого?

Гвен замерла. Она бессознательно выдала свою потаенную мысль — искреннее признание своих чувств. Господи, она любит его! Она, Гвен Кэссиди, влюбилась безумно и безоглядно. Она тихо повторила, вложив в эти слова все свое сердце, всю свою душу:

— Я люблю тебя, Друстан.

Горец приподнялся на руках и покачнулся, словно эти слова ударили его.

— Повтори, — выдохнул он.

— Я люблю тебя, — мягко произнесла она.

Он втянул в себя воздух и хрипло выдохнул, затихнув на пару секунд, словно впитывая ее слова всем телом.

— Гвен, моя милая маленькая Гвен, я думал, что никогда не услышу этих слов. — Он убрал волосы с ее лица и нежно поцеловал в висок. — Я люблю тебя. Обожаю. И буду любить до конца дней своих. Еще в твоем веке я понял, что ты создана для меня, что ты та, кого я искал всю жизнь.

Гвен закрыла глаза. Этот миг и его слова она запомнит навсегда.

Друстан снова стал двигаться, и Гвен выгнулась ему навстречу. Он заставил ее повернуть голову и начал целовать в одном ритме с медленными глубокими движениями бедер. Потом ускорил толчки, не прерывая поцелуя… Их секс был диким, животным единением, первобытной жаждой стать единым целым и никогда не разделяться. Горец толкнулся вперед, она вскрикнула. Она двинула бедрами, он зарычал.

Друстан подхватил ее, заставляя сесть, сжал ее груди и притянул Гвен для очередного поцелуя, не прекращая двигать бедрами. Кладовую заполнили звуки и запахи страсти.

Гвен первой достигла пика, и Друстан позволил себе взорваться, выкрикивая ее имя.

Он продержал ее в кладовой почти столько же, сколько она заставила его просидеть в туалете. Он просто не мог остановиться, не мог перестать касаться ее, любить ее. Друстан не мог поверить, что все сработало, что она еще в своем времени влюбилась в него, ответила на его свадебные клятвы и справилась со своей задачей, несмотря на то что он не оставил ей плана действий. Ему до сих пор не верилось, что Гвен любит его таким, какой он есть. Он снова и снова перекатывал эту мысль в сознании, как перекатывают на языке лучший бренди.

Друстан заставлял ее снова и снова повторять эти слова, пока он наслаждался каждым дюймом ее прекрасного тела. Только к ночи он осторожно высунул голову из кладовой, собрал их одежду и на руках отнес свою женщину в спальню.

На этой кровати она будет спать каждую ночь, поклялся горец, каждую ночь предстоящей вечности.

22

Бессета Александр неподвижно сидела в своем кресле, одной рукой сжимая Библию, второй — свои гадательные палочки. Она скривилась от собственной глупости. Ведь совершенно ясно, что именно больше помогало ей в жизни, и это определенно был не пухлый томик.

У нее снова было видение. Невин, кровь на его губах, кричащая девушка, Друстан МакКелтар с искаженным лицом и присутствие неведомого четвертого человека, которое тоже связано со смертью ее сына.

Что может сделать бедная женщина, чтобы помешать судьбе? Как ей, старой, больной, с ломкими костями и жидкой кровью, остановить приближающуюся трагедию?

Невин не прислушается к ее мольбам. Она не раз просила его оставить службу и вернуться в Эдинбург, но он отказался. Бессета притворялась смертельно больной, но он разгадал ее ложь. Иногда она удивлялась тому, что ее родной сын может быть настолько ослеплен верой в своего Бога и противиться ее «зрению».

Невин заставил ее пообещать, что она не причинит вреда Друстану МакКелтару. По правде говоря, она никому не хотела причинять вред. Она просто хотела, чтобы ее сын жил. Но вскоре ей стало ясно, что ради его безопасности можно и нужно причинить вред.

Долгое время Бессета сидела, застыв, словно каменное изваяние. Утро успело смениться ясным днем, и солнечные лучи немного развеяли тьму в ее сознании. А потом пришел вечер и горы ожили. Воздух наполнился уханьем сов, лягушачий хор на болоте приветствовал сумерки, и вдруг в привычный вечерний шум вплелось звяканье бубенчиков, веселые крики, топот копыт и скрип колес.

Бессета заставила себя подняться, подошла к двери и приоткрыла ее, чтобы выглянуть в щелку. Мимо ее жилища ехал цыганский табор, и при виде его Бессета потянула дверь на себя. Она боялась кочевых цыган. Подглядывая через тонкую, не толще волоска, щель, она насчитала семнадцать богато украшенных повозок, которые тянули красивые лошади под шелковыми попонами. Табор направлялся в центр Баланоха.

Невин когда-то говорил ей, что каждое лето цыгане приезжают к замку МакКелтаров, устраивают ярмарку в Баланохе, предсказывают судьбу и общаются с деревенскими жителями. После ярмарки — дикие танцы и фейерверки, а на следующий год в Баланохе рождаются черноглазые и темноволосые дети.

Бессета вздрогнула, закрыла дверь и прислонилась к ней спиной.

Но в ее мозгу уже начала формироваться мысль, которая оттеснила все старые страхи. При помощи темных искусств, которыми наверняка владеют цыгане, она может спасти сына от смерти, не повредив никому… Ну, фактически не повредив. Кроме обычных товаров цыгане торговали могущественными заклинаниями и зельями. Стоило это недешево, но Бессета знала, где лежит оплетенная в золото Библия, которой будет более чем достаточно за все их услуги. Чем дольше она об этом думала, тем более удачным виделось ей решение проблемы. Она заплатит цыганам, они заколдуют лэрда, и выйдет так, что она не причинила ему вреда. Он будет просто… спать. Вечно. А Невин проживет свою жизнь в покое и безопасности.

Это означало, что придется договариваться с этими опасными дикарями, отважиться пойти в их жуткий лагерь, но ради своего любимого Невина она способна и не на такое.

Сильван и Нелл сбежали с балюстрады, как только Гвен выпустила Друстана из туалета. Нелл не нужно было смотреть на то, что произойдет после, она и так это знала. Странно еще, что дверь не загорелась, когда девушка тихо рассказывала Друстану о том, что они творили раньше.

Сильван мчался в свою башню, волоча за собой Нелл. Оба свалились на кровать, тяжело дыша и пытаясь успокоиться после быстрого бега по сотне ступеней. Когда сердце перестало грохотать в ушах, Нелл наконец поняла, в каком положении и где она очутилась. Она лежит на кровати Сильвана! Рядом с ним! Женщина напряглась и попыталась сползти с постели.

Сильные руки обняли ее за талию, не позволяя сбежать. Сильван повернул ее лицом к себе, приподнял ладонью ее подбородок, заставил посмотреть на себя. В его глазах сияли чувства, и он уже не прятал взгляд. В карей радужной оболочке поблескивали веселые золотистые искры. Нелл не могла отвернуться, просто не могла. Она молча смотрела на своего господина.