Майкл Смит - Не помахав рукой

• Название: Не помахав рукой
• Автор: Майкл Смит
• Издательство: АСТ
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-010421-9

Кошка взглянула прямо на меня. Это было примерно в двадцати ярдах от меня, но я мог отчетливо видеть ее глаза. Они продолжали смотреть, и через некоторое время меня разобрал смех и я немного отпрянул назад. Я даже отвернулся на мгновение, но когда снова взглянул на нее, она сидела на том же месте и продолжала смотреть в мою сторону…

Рассказ из мистической антологии о кошках «Финт хвостом».

---

Когда появилась еще одна кошка, мне пришлось спросить:

— Алиса, что происходит?

Она мягко улыбнулась мне, как на картине, и положила голову мне на плечо.

— Давным-давно, — сказала она тоном, каким читают детям сказки, — этого всего здесь не было. Здесь не было канала, не было улиц и домов, и вокруг была одна трава и деревья.

Одна из кошек облизнула себе лапу, и я заметил еще пару кошек, направлявшихся из темноты в нашу сторону.

— Люди изменили все это. Они срубили деревья, сожгли траву и выровняли землю. Раньше здесь был холм, с одной стороны крутой, и с другой — пологий. Все это сровняли. Нельзя сказать, что это плохо. Но это все по-другому.

Только кошки до сих пор помнят, как это было раньше.

Это была красивая история, доказывающая в очередной раз, что мы с ней мыслим одинаково. Но это не могло быть правдой, и это не объясняло, почему кошки собрались вокруг нас. Теперь их было около двадцати, и я подумал, что их слишком много. Не для меня, конечно, но с точки зрения здравого смысла. Откуда они могли взяться, черт возьми?

— Но в те времена кошек не было, — нервно сказал я. — Во всяком случае, таких. Это современные кошки. Импортные, смешанные породы.

Она покачала головой.

— Они говорят одно, — сказала она, — а люди говорят другое. Они всегда были здесь. Просто люди не знали об этом.

— Алиса, о чем ты говоришь? — Я начинал уже пугаться количества кошек, медленно собирающихся вокруг нас. А они все шли и шли, по одной, по две, и продолжали окружать нас.

Полоска канала была темной, и только отблески луны на воде высвечивали застывшие в неподвижности берега и тротуары, примерно так, как это бывает на экране современных компьютеров. Вся эта картина казалась красивой и убедительной, но что-то было в ней не так, как будто произошло смещение пространства на какой-то небольшой градус.

— Тысячу лет назад кошки приходили на этот холм, потому что он был для них местом встреч. Они приходили сюда, чтобы обсудить свои дела, и снова уходили. Он был их местом и до сих пор является им. Но это нас не касается.

— Почему?

— Потому что я люблю тебя, — сказала она и впервые поцеловала меня.

Прошло десять минут, прежде чем я снова осмотрелся вокруг. Рядом с нами оставалось только две кошки. Я покрепче обнял Алису и подумал, как мне легко и хорошо с ней.

— Это было на самом деле? — спросил я как ребенок.

— Нет, — ответила она и улыбнулась. — Это была просто сказка. — Она потерлась носом о мой нос и прижалась ко мне, и наши головы слились воедино.

В два часа я понял, что мне пора идти домой, и мы встали и медленно пошли по дороге. Дрожа от холода, мы ждали мини-кэба и стерпели многозначительный вздох водителя, когда мы прощались друг с другом. Я стоял на углу и махал ей рукой до тех пор, пока машина не скрылась из виду, и тогда я повернулся и пошел домой.

Только когда я вышел на дорогу и увидел, что свет в нашем доме горит, я осознал, что все произошедшее было реальностью. Когда я поднимался вверх по ступенькам, открылась дверь. Ненси стояла в ночной рубашке, глядя на меня испуганно и сердито.

— Где ты был, черт возьми? — воскликнула она. Я пожал плечами и пошел спать.

Я извинялся. Я сказал ей, что выпил с Говардом, стараясь подать мою ложь убедительно. Мне даже не было стыдно от этого, ну, может быть, только теоретически.

Но что-то включилось во мне, когда мы наконец легли в постель и я понял, что она больше не близка мне. Теперь она была просто чужим человеком. Ненси повернулась ко мне, и ее тело явно говорило, что она не собирается спать. У меня странно сжато грудь и в сердце поселился страх. Я сказал ей, что я, наверное, слишком много выпил, чтобы быть на что-то способным, и тогда она отвернулась от меня и заснула. А я не спал еще час, чувствуя себя, как будто я лгал, лежа на мраморной плите, открытой всему небу. На следующее утро завтрак был праздником холодной вежливости. Кухня показалась мне яркой, и все звуки резко отражались от стен. Ненси была в хорошем настроении, но я ничего не мог делать, кроме как напряженно улыбаться и говорить громче обычного в ожидании, что она уйдет на работу.

Следующие десять дней были самыми печальными и самыми счастливыми в моей жизни. Мы с Алисой встречались каждые два дня, иногда вечером, но гораздо чаще пили вместе кофе. Мы ничего не делали, только разговаривали, держась за руки, и иногда целовались. Наши поцелуи были короткими и мимолетными. Звезды всегда определяют отношения, и мы боялись, что наша страсть снова вспыхнет. Поэтому мы были сдержанными и искренними, и это было замечательно и в то же время очень тяжело. Оставаться дома становилось все труднее. Ненси не изменилась, но изменился я, и мне казалось, что я ее больше не знаю. Она стала посторонним человеком, живущим в общем доме, человеком, который напоминает ту женщину, которую я когда-то любил. Знакомые вещи начинали раздражать и я старался избегать того, что мне могло напоминать о нашем прошлом. Надо было что-то делать, и это предстояло сделать мне. Сама проблема подталкивала меня к этому. Мы с Ненси прожили вместе четыре года. Многие наши друзья считали, что мы обручены уже целую вечность. Я даже слышал шутки на эту тему. Мы знали друг друга очень хорошо, и это кое-что значило. Когда я осторожно приближался к Ненси, пытаясь в то же время сохранять между нами дистанцию, я вполне понимал, как много мы прошли вместе и насколько я благодарен ей за все. Она была моим другом, и я не хотел причинить ей боль. Мои отношения с Ненси были прямыми. Я был не просто ее партнером, я был одновременно ее братом и отцом. Я понимал, почему она плохо ест в последние дни, об этом знал только я. Я разговаривал с ней и понимал, как трудно жить с таким грузом, и понимал, как поступить, чтобы не обидеть ее еще больше. Ей нужна была поддержка, и я был единственным человеком, который мог ее дать. Если б я бросил ее в таком состоянии, меня вряд ли можно было бы простить. Какое-то время все так и продолжалось. Я встречался с Алисой когда мог, но в конце концов мне надо было идти домой, и мы расставались, и с каждым разом мне становилось все труднее и труднее понимать, зачем я должен уходить. Я боялся произнести ее имя во сне и опасался, что у меня вырвется какое-нибудь слово, ощущая, что моя жизнь стала подобием выступления на сцене перед придирчивой аудиторией, ждущей моей ошибки. Я выходил вечером погулять и шел как можно медленнее, останавливаясь, чтобы поговорить с кошкой и погладить ее, потом гулял с ней по тротуару, делая все, чтобы оттянуть мое возвращение домой.

Большую часть следующей недели я ждал прихода субботы. В начале каждой недели Ненси объявляла об организации очередного мероприятия для персонала во время уик-энда. Она объясняла мне, чему оно будет посвящено, рассказывая об обществе, в котором она вращалась вместе со своими коллегами. В этот раз она говорила со мной больше обычного, пытаясь заставить меня разделить ее проблемы. Я старался это делать, но почти не слушал ее. Я думал только о том, что поеду в Кембридж, чтобы отдать работу клиенту. Я предположил, что сделаю это сам. А поскольку Ненси будет занята в другом месте, на ум пришла и другая возможность. В тот день, когда мы встретились с Алисой за кофе, я спросил, не хочет ли она поехать со мной. Теплота, с которой она ответила, помогала мне вечерами в течение недели, и мы говорили об этом каждый день. План заключался в том, что я позвоню домой вечером пораньше, когда Ненси вернется со своего мероприятия, и скажу, что встретил знакомого и вернусь поздно. Это было придумано чисто по-книжному, но именно так и надо было сделать. Мы должны были подольше побыть с Алисой наедине и я хотел было подготовить себя к тому, что нужно сделать в ближайшее время.

В пятницу вечером я просто не находил себе места. Я бродил по дому, не фиксируясь ни на чем, погруженный в свой внутренний мир настолько, что не заметил, что с Ненси тоже что-то происходит. Она сидела в гостиной, перебирая бумаги, и время от времени со злостью выглядывала в окно, как будто надеясь там что-то увидеть. Когда я спросил ее об этом, она немного нервно ответила, что мне это показалось, а потом через десять минут я заметил, что она делает то же самое. Я ушел на кухню и занялся какой-то ерундой, перебирая вещи на полке, чего уже не делал несколько месяцев. Когда Ненси увидела, чем я занимаюсь, ее тронуло, что я наконец-то взялся за уборку. Мое выражение лица было похоже на искусственную улыбку на лице трупа. Затем она снова вышла в комнату и стала нервно выглядывать в окно, как будто ждала нападения марсианской армии. Я вспомнил о том, как она выглядывала ночью из окна, что мне показалось довольно странным. В тот вечер она выглядела бодро, и у меня даже пропала к ней жалость. Меня это просто раздражало, и я ненавидел себя за это.

Наконец пришло время ложиться спать. Ненси легла первой, а я вызвался закрыть окна и убрать пепельницы. Странно, каким заботливым и располагающим к себе может показаться человек, если он чего-то не хочет делать. Мне нужна была пара минут, чтобы завернуть подарок, который я хотел сделать Алисе. Когда я услышал, что дверь ванной закрылась, я залез в шкаф и достал оттуда книгу. Я приготовил ленту и бумагу и принялся за работу. Когда я завернул книгу и выглянул в окно, то увидел кошку на тротуаре и улыбнулся сам себе. С Алисой я мог бы завести собственную кошку, мог бы работать с пушистым другом и дремать с теплым комочком на коленях. Дверь ванной открылась, и я замер. Шаги Ненси прошли в спальню, и я продолжил заворачивать подарок. Когда все было сделано, я положил подарок в ящик стола и достал открытку, которую хотел вложить в книгу, сочиняя в уме, что написать на ней.