Донован Фрост - Храм ночи

• Название: Храм ночи
• Автор: Донован Фрост
• Издательство: Северо-Запад
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 1998

---

Папоротники с западной стороны от разлома вздрогнули, с них посыпался целый каскад капель, и раздвинулись, пропуская лошадиную морду. Это не был, конечно, боевой скакун, так себе лошадка, взятая разбойниками прямо от сохи. К тому же она явно проделала немалый путь, тяжело нагруженная какими-то тюками, — тяжело опадающие черные бока блестели от пота и влаги, пропитавшей окружающий лес насквозь. Меж тюков разместился малый с лопатообразной нечесаной бородой, который все прикладывался и прикладывался к кожаной бутыли. Следом показались остальные. Понурые мокрые всадники тщетно кутались в отяжелевшие плащи, стараясь укрыться от всепроникающей сырости, у некоторых поперек седел виднелись перекинутые тюки. На двух лошадях везли освежеванные оленьи туши. Вокруг охотничьих трофеев скакало три или четыре собаки, обнюхивая мох и землю в тех местах, где капала оленья кровь. Лошадям кровавая ноша и шумное лающее сопровождение было явно не по нутру — то и дело они останавливались, но ведущие их под уздцы разбойники добивались покорности, не жалея кнутов, жестоко и быстро.

Наконец на тропу под откосом выехала вся кавалькада. Ройл насчитал два десятка людей.

«Собачки несерьезные, значит — собачки не в счет. Люди… Те, что ведут лошадей и идут пешком, явно местные, деревенские парни. Проводники, охотники, вряд ли они члены шайки, но даже если так — толк от них в схватке малый. А те вот, что на конях, — посерьезнее. И вооружены не кое-как, и под плащами у них, может статься, не одни рубашки. Хотя странно это, в доспехах по лесу с охоты ехать. Или ждут нападения? Кого? Ладно, потом разберем. Сколько их таких? Ага, десяток. Ну, хвала светлым богам — риску никакого».

Седой ветеран для приличия повернулся к Конану, ожидая приказа, но тот, словно ребенок, впервые в жизни побывавший на городской ярмарке и увидевший там заезжих акробатов, разглядывал всадников горящими глазами.

Тогда Ройл слегка откашлялся — внизу замерли и навострили уши собачки, а наверху натянули луки его следопыты, — и уже громко, смачно выругался. Что и послужило сигналом к атаке.

Пропели стрелы. Первый залп собрал обильную жатву, второй был менее удачным. Тем не менее, первые три и задние два седла вмиг опустели, одна из лошадей с громким ржанием рухнула в лужу и билась там, перегораживая проход вперед. Разбойники заголосили, спрыгивая с седел и обнажая клинки. Деревенские попытались порскнуть назад, в чащу, быстро разобрав, откуда бьют лучники, но остальные, матерые, явно приготовились, дорого продать свои жизни.

Конан с ревом вскочил, выволакивая из ножен меч, и заорал — мало не на весь лес:

— Следопыты! Бить стрелами убегающих. С остальными мы сами справимся. Ройл, давай команду гарнизонным тихоходам. Охрана, за мной!

Дальше зазвучали непонятные аквилонцам лязгающие и словно грохочущие броневыми листами слова на одном из северных языков, и король-варвар во главе своего варварского сопровождения обрушился со склона вниз, на тропу. Обрушился буквально — склон был неимоверно крутым, к тому же земля и трава промокли, словно прибрежное дно при морском отливе, так что волна атакующих окунулась в грязь и покатилась прямо на разбойников.

Ни один из ваниров, асиров и киммерийцев не смог удержаться на ногах, но все без исключения остались с оружием в руках. Конан, весь облепленный комьями грязи вскочил на ноги, еле успев перекатиться в сторону от взмаха топора, рванувшегося навстречу катящемуся с горы киммерийцу. Широко расставив ноги на зыбкой почве, Конан косо рубанул мечом не успевшего поднять топор разбойника. Однако в мокрой от грязи ладони варвара рукоять повернулась, и удар клинком пришелся плашмя, но, судя по звуку, сокрушил ребра и отбросил противника с тропы в лужу, где все еще билась раненая лошадь. Тотчас же на месте первого появился новый разбойник, серой тенью метнувшийся к королю, норовя вспороть бок кинжалом.

Однако рывок ретивого лесного сидельца был излишне резок — он поскользнулся, и удар распорол Конану штаны на бедре, обладатель же кинжала буквально налетел на меч, спешившегося на выручку к королю ванира. Конан, которого ванир, заслоняя от следующего разбойника, отшвырнул плечом, оказался в луже и за неимением нового врага точным ударом положил конец мучениям лошади. Неблагодарное животное в последней предсмертной судороге лягнула киммерийца копытом. Среагировать Конан не успел; он только дернулся, перенеся тяжесть тела на другую ногу, и копыто обрушилось в подколенный сгиб. Король рухнул в самую жижу, успев в очередной раз проклясть своего терпеливого к подобным выходкам бога.

Два здоровенных асира, поддерживая за плечи, вытащили своего владыку на сухой пятачок. Схватка, короткая и кровавая, уже кончилась. Сопротивлявшихся разбойников охрана короля порубила на месте, трусливых — положили разведчики Ройла, спокойно, словно на учениях, пускавших стрелу за стрелой в мельтешивших у края леса людей.

— Кром, ты видишь, так бывает всегда! Храбрецов мало — трусов тьма-тьмущая, — пробурчал Конан, освобождаясь от помощи телохранителей и разглядывая дюжину утыканных оперенными древками разбойников поодаль.

Прямо у его ног лежали пятеро порубленных мечами — их руки еще сжимали боевые топоры и кинжалы, а лица носили печать ярости битвы.

— Двенадцать пойдут на корм воронам и волкам. Хотя какой толковый волк не побрезгует этой падалью? Пятеро отправятся в твои, Кром, чертоги… А еще пятеро, — тут Конан помедлил. — Он имел в виду тех, кого выбили из стрел первые, неожиданно ударившие стрелы, — будут тенями блуждать на Серых Равнинах в ожидании, пока не воплотятся здесь, чтобы вновь держать в руках холодную сталь мечей и умереть как воины, или как шакалы…

С возрастом Конан стал несколько сентиментален и все чаще обращался с такими вот патетическими речами к убитым врагам, вызывая немалое удивление и смущение среди просвещенных и весьма циничных хайборийцев. Однако сейчас его окружали не только они. Один из ваниров, как раз тот, что отшвырнул короля, угрюмо произнес, с сожалением трогая большим пальцем зазубрину на лезвии меча:

— А по мне, так всех их пожрет Хресвельг. Мы их хоронить нипочем не станем, хотя следовало бы. Но нет времени. Так что стенать им, тенями, в царстве Хель до самого разрушения мира. И трусам, и героям. Что-то не верится мне, что Великий Имир или его валькирии заглянут так далеко на юг из-за пятерки мертвецов.

— А ты, ванир, стало быть, считаешь, что Хресвельг-то уж обязательно сюда доберется, — с ехидцей спросил молодой киммериец.

— Ну, то ж ведь Хресвельг, — как о чем-то само собой разумеющемся сказал ванир.

Конан откровенно потешался, слушая эти споры своих мрачных и грубых, но в чем-то по-детски наивных и весьма суеверных телохранителей. У себя дома, в безлюдных северных пустошах, все они: и асиры, и киммерийцы, и ваниры были вековечными врагами друг друга. Но те немногие из трех северных народов, кто пришел служить Конану, прослышав про достойного славы вождя, никогда не поднимали друг на друга оружие, но словесные стычки, подобные этой, вспыхивали едва ли не ежедневно, доставляя королю огромное удовольствие. Дальше слов дело не заходило, а в остальном личная охрана Конана была самой спаянной и грозной дружиной во всем цивилизованном мире.

— Какой такой Хресвельг? — спросил подошедший Ройл. — Всех их, как и нас, когда-нибудь сожрут мыши и вороны, муравьи и черви.

— Это, старина Ройл, пожиратель трупов, дух разоренных могил и непогребенных тел, хозяин всех этих твоих мух, стрекоз и гусениц, из северных легенд, — пояснил Конан.

— На севере нет гусениц и стрекоз, — проворчал Ройл и пошел готовить к выступлению своих следопытов.

— Вот именно! — сказал ему вслед ванир, вогнавший в ножны выщербленный клинок. — Это в этих забытых Имиром землях Безымянная Смерть имеет облик червей и навозных мух — по героям и посмертие. У нас, на севере, — Хресвельг Черепогрыз ростом до небес, когти его разрывают ледяные панцири гор, а дыхание…

— Я всегда подозревал, что ваниры молятся червякам и кузнечикам, — вступил в перепалку асир, который не успел развернуться во всю мощь в скоротечной схватке и спешил наверстать упущенное в схватке словесной… — Раз Инеистый Великан Имир и его валькирии сюда не доберутся, остается только Хресвельг Черепогрыз, что доковыляет в эти влажные, как свежее лошадиное дерьмо, леса, дабы увлечь достопочтенного Браги…

Конан увидел, что «достопочтенный Браги» начал задумчиво вытаскивать только что спрятанный клинок из ножен, а взгляд рыжего ванира стал совершенно спокойным и даже отстраненным, подобное холодное спокойствие было слишком хорошо знакомо Конану по себе самому. Он шагнул вперед и положил руки на навершие меча, не давая Браги высвободить, готовую вступиться за честь ванирских Ледяных Гигантов сталь.