Сэм Хайес - Моя чужая дочь

• Название: Моя чужая дочь
• Автор: Сэм Хайес
• Жанр: Триллер
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-86471-458-4

Запутанный психологический роман с детективной интригой, где до самого конца так и остается неясно, что к чему.

Зимой 1992 года маленькую девочку похитили прямо из машины, пока ее мать бегала покупать пирог перед визитом к свекрови. Примерно в это же время в старом доме рожает ребенка совсем юная девушка, которую родители держат взаперти в наказание за беременность.

Спустя тринадцать лет преуспевающий лондонский адвокат Роберт счастлив от того, что его приемную дочь Руби взяли в престижную музыкальную школу для особо одаренных детей. Радость его омрачает лишь странное поведение жены. Ничего не объясняя, Эрин запрещает дочери ходить в новую школу, всячески противится ее поездке за границу вместе с классом. И чем дальше, тем загадочнее становится ее поведение. И когда Роберт натыкается на старые письма, адресованные его жене, он понимает, что у Эрин есть в прошлом тайна, которая может разрушить их семью, если вовремя не вмешаться.

---

Роберт подавил стон.

– Я в душ – и на работу. Дел по горло, – буркнул он и ринулся наверх, перескакивая через две ступеньки.

Он не успел еще преодолеть лестницу, когда перед его глазами вспыхнул образ – мимолетный, но такой силы, что Роберт споткнулся о верхнюю ступеньку и ухватился за перила. Мало ему воспоминаний о первой жене, благодаря которым он сам не свой, – окончательно разрушить его профессионально хладнокровный имидж грозили мысли о слезах двоих ребятишек, лишившихся матери. Дело Боуменов разрывало его сердце.

Роберт барабанил пальцами по рулю – машина ползла в плотном потоке часа пик. Рядом сидела Руби – очень чинно и собранно.

– Мама будет в ярости, – сказал Роберт, но одобрительный взгляд, искоса посланный дочерью, ее сияющие лукавым восторгом глаза убеждали, что он поступил правильно.

Руби чуть заметно кивнула; легкая усмешка приподняла уголок губ.

Подскочив сегодня спозаранку, Руби горела решимостью вернуться, как того требовала мать, в прежнюю школу, причем настаивала, что доберется туда на школьном автобусе, тем самым обеспечивая себе двадцатиминутный кошмар издевок – перед долгим и тоскливым днем в классах, где неопытные учителя безуспешно пытаются усмирить буйный молодняк. Роберту пришлось включить красноречие на полную силу, чтобы она согласилась доехать до школы с ним, однако предварительно Руби взяла с него обещание остановить машину за углом. Выйти у порога школы из новенького «мерса» с откидным верхом значило нарваться на пинок при первом же появлении в туалете.

Представив, как на его девочку налетает рычащая свора неуправляемых юнцов, Роберт отбросил все сомнения и сложил в багажник машины форму, спортивный костюм и охапку всяческих мелочей, которые, как ему подсказывала интуиция, могли пригодиться девушке в первый день учебы в новой школе.

Роберт вжал в пол педаль тормоза.

– Господи! – вырвалось у него. – Чуть не врезался.

– Не стоит устраивать аварию, чтобы помешать мне добраться до Грейвуда. Мама говорит, нельзя все время бегать от проблем. – Руби подмигнула.

Какое счастье, подумал Роберт, что этому ребенку не изменило чувство юмора.

– Но ты ведь с ней не согласна, не так ли? – Роберт погладил дочь по плечу. Ему так хотелось, чтобы она верила ему и не сомневалась в правильности его поступка. Пробка на дороге начала рассасываться. – Когда она узнает, что мы сделали, всю вину я возьму на себя.

Руби нервно сглотнула.

– Угу. Но имей в виду – она точно взбесится. Уж если мама сказала «нет», – значит, «нет», и точка. Даже если она не права.

То-то и оно, мысленно подтвердил Роберт. А в данном случае Эрин кардинально не права.

Он свернул на заправку.

– Беги, переодевайся. В первый день опаздывать не годится.

Они обменялись ухмылками. Отец и дочь… Во всяком случае, на один шажок ближе к тому, чтобы ими стать.

Роберт донес до женского туалета сумку с формой Грейвуд-колледжа. В ожидании Руби он залил полный бак и купил фонарь, поскольку здесь их продавали с большой скидкой. Прошелся вдоль ряда уродливых корзин с безобразно дорогими, хотя и престарелыми хризантемами. Магазинчик Эрин был настоящим храмом свежих и редких цветов, роскошных букетов. Подобной безвкусицы Эрин у себя не потерпела бы. Роберт задумчиво тронул пальцем подсохшие тонкие лепестки, как раз когда из туалета появилась Руби – сияющая и вся такая новенькая, как только что выпущенная монетка.

– Иди сюда, – окликнул ее Роберт и рассмеялся. – На воротничке-то ценник болтается! – Он оторвал этикетку с серо-зеленого пиджачка и смахнул с плеча Руби нитку. – Фантастика, черт побери! – оценил Роберт и зыркнул на продавщицу, что пялилась на них круглыми глазами, не переставая перекатывать между зубов жвачку.

– Пап! – хихикнула Руби. – Не чертыхайся!

На душе у Роберта потеплело, как всегда, когда Руби называла его «папой». Обычно она обходилась именем, но сегодня он заслужил награду за толику внимания. Если бы тем же поступком он достучался и до жены…

Роберт довез дочь до колледжа и сказал, прежде чем высадить у входа внушительного здания:

– У меня большой сюрприз для вас с мамой. Держу пари, вечером я увижу улыбки на ваших лицах.

– Па-ап! – счастливо протянула Руби, выскочила из «мерседеса» и взбежала по ступеням.

Роберт смотрел ей вслед, вцепившись в колено, горло ему сдавил спазм. Как же сообщить жене, что он посмел ее ослушаться?

А ему еще надо и сюрприз придумать.

Глава VI

Странно, конечно, только я не знаю, как забеременела. Честно-честно. Само собой, я в курсе, что должно произойти, если хочешь ребенка, но не стану сочинять байки о том, как парень засунул в меня эту свою штуку. Мать думает на Джимми – одного дурачка, который живет в конце нашей улицы. А отец объявил виноватыми всех мальчишек из моей школы и еще через газету проклял всех ребят в округе.

Когда моя школьная юбка не сошлась на талии, а живот стал сильно выпирать, я испугалась, что превращаюсь в кубышку. Мать все зудела, что я пухну на глазах и что обжорство – большой грех, а потом записала меня к доктору Бригсону, чтоб дал мне какие-нибудь таблетки для похудения. Я потащилась с ней, хотя уже догадывалась. Решила, что им не удастся из меня ничего вытянуть. Доктор Бригсон заставил лечь на кушетку – между прочим, даже не сменил бумажную пеленку, всю мятую и мокрую от того, кто там до меня был, – задрал мой свитер и воткнул пальцы мне в живот, да так глубоко, что я чуть не заорала. Слава богу, прикусила язык – от страха, что шум на всю больницу поднимут. Он бы меня, наверное, поколотил. Ну, он позадавал мне разные вопросы, а я молчала. Тогда он выставил меня из своей вонючей дыры и нашептал матери, что у меня будет ребеночек. Только мы домой вернулись, как она мне прямо на пороге оплеуху отвесила. А отец целый месяц на меня даже не глядел.

Вот и сочельник наступил. А снег весь стаял. На улице за моим окном тусуются ребята из школы. Я их вижу: лица веселые и капельку оранжевые от моргающих уличных гирлянд. Как положено в канун Рождества, они бегают от дома к дому, распевая гимны и позвякивая монетами в коробке. И в животе у каждого наверняка сладко екает – завтра же праздник! У меня в животе тоже ералаш, но совсем не из-за Рождества.

Наш дом – следующий на очереди, но они к нам не зайдут. Не посмеют позвонить в дом Вайстрахов. Зато послоняться под окнами – это они с радостью. Надеются меня хоть одним глазком увидеть. Глянуть на беременную девчонку. Ту, из-за которой на Биггин-энд-Хай разгорелся скандал десятилетия. Победительницу конкурса «Шлюха года».

Я задергиваю шторы – отгораживаюсь от зевак вместе с их веселым Рождеством – и ложусь спать, чтобы скоротать время.

Порой мне снится, как все это случилось, и тогда я просыпаюсь вся мокрая от холодного пота. Хорошо, если под кроватью припрятана какая-нибудь вкуснятина, которую я таскаю из кухни, – леденцы там или сахарная пудра. Успокоиться куда проще, если сунуть палец в сладкий порошок и облизать. После этого я вижу клевые сны, вроде пасхального шествия в школе: плакаты первоклашек, забавные шапочки, цыплята из папиросной бумаги, кособокие шоколадные яйца с уроков домоводства. Вся школа гудит радостью весны, новой жизни.

Это могло случиться именно тогда. Меня поставили торговать «яйцами счастья»: на картонный поднос, устеленный соломкой, уложили свежие яйца, и среди них была парочка с нарисованными внизу веселыми рожицами. «Найди яйцо счастья! – выкрикивала я. – Всего-навсего десять пенсов – и удача тебе улыбнется!» Счастливчика ждал приз – корзинка с горой конфет и вязаным цыпленком посередке. После, когда учителя уже прибирались, а все разошлись по домам, остались только мы – несколько человек, в том числе и хромоножка Джимми, который вечно криво ухмыляется, и у него слюна в углу рта пузырится. Мы тогда в бойлерную прокрались – заранее разнюхали, где наш сторож выпивку прячет.

А может, это в другой раз случилось, на той дискотеке, где мистер Драйвер ко мне клеился и все допытывался, есть у меня уже парень или нет. За такой красоткой, говорит, пацаны хвостом должны бегать и в очередь выстраиваться, чтоб потискать. «Небось уже целовалась с мальчишками?» – спросил он и языком по губам провел. Внизу живота у меня так погорячело, вроде я уселась в вишневый пирог сразу из духовки. Только я на это ноль внимания и от мистера Драйвера улизнула. А он до конца дискотеки на меня пялился.

Мне еще снятся туалетные кабинки. Или как в бассейне мальчишка рукой мою грудь цапнул, а червячок-то его совсем рядом был. Или, может, Господь меня избрал, чтобы сделать мне ребеночка. А может, инопланетяне засунули в меня Ноэля. Или Чип – это наш Лабрадор, тот еще бабник, – махнул своей бесстыжей штуковиной слишком близко от моих трусиков. Мне страшно хочется, чтоб что-нибудь из этого было правдой. Хотя какая разница – со мной-то все уже случилось. Так что буду продолжать притворяться, будто ничего не знаю.