Антон Дельвиг - Полное собрание стихотворений

• Название: Полное собрание стихотворений
• Автор: Антон Дельвиг
• Жанр: Поэзия

В истории русской литературы Дельвиг известен прежде всего как лицейский товарищ, задушевный друг и литературный спутник Пушкина, якобы всецело находившийся под его влиянием. Между тем такое представление о Дельвиге приходится признать недостаточным: он был хотя и не очень крупным, но талантливым и самобытным поэтом и старался идти самостоятельным творческим путем.

Текст печатается по изданию:

А.А.Дельвиг. Полное собрание стихотворений. Л. 1959, С. 61–256.

(Большая серия Библиотеки поэта)

---

1829 или 1830

ПОЭТ

Долго на сердце хранит он глубокие чувства и мысли:
Мнится, с нами, людьми, их он не хочет делить!
Изредка — так ли, по воле ль небесной — вдруг запоет он, -
Боги! в песнях его — счастье, и жизнь, и любовь,
Все, как в вине вековом, початом для гостя родного,
Чувства ласкают равно: цвет, благовонье и вкус.

<1830>

* Смерть, души успокоенье! *

Смерть, души успокоенье!
Наяву или во сне
С милой жизнью разлученье
Объявить слетишь ко мне?
Днем ли, ночью ли задуешь
Бренный пламенник ты мой
И в обмен его даруешь
Мне твой светоч неземной?

Утром вечного союза
Ты со мной не заключай!
По утрам со мною муза,
С ней пишу я — не мешай!
И к обеду не зову я:
Что пугать друзей моих;
Их люблю, как есть люблю я,
Иль как свой счастливый стих.

Вечер тоже отдан мною
Музам, Вакху и друзьям;
Но ночною тишиною
Съединиться можно нам:
На одре один в молчаньи
О любви тоскую я,
И в напрасном ожиданьи
Протекает ночь моя.

1830 или 1831

НАБРОСКИ, ОТРЫВКИ И СТИХИ РАЗНЫХ ЛЕТ

РУССКАЯ ПЕСНЯ (Я вечор в саду, младешенька, гуляла)

Я вечор в саду, младешенька, гуляла,
И я белую капусту поливала,
Со пр`авой руки колечко потеряла;
Залилася я горючими слезами,
И за это меня матушка бранила:
«Стыдно плакать об колечке! — говорила. -
Я куплю тебе колечко золотое,
Я куплю тебе колечко с изумрудом».
— Нет, нет, матушка, не надо никакого!
То колечко было друга дорогого;
Милый друг дал мне его на память.
Любовь милого дороже изумруда,
Любовь милого дороже всего света.

1820-е годы

* Пусть нам даны не навсегда *

Пусть нам даны не навсегда
И жизнь, и жизни наслажденье,
Пусть как падучая звезда
Краса блестит одно мгновенье,
Да будет так! Закон богов
Без ропота благословляю,
А все на путь мой я цветов,
Как жизнь минутных, рассыпаю.

* Удались, ты также все сияешь *

Т а с с о

Удались, ты также все сияешь
И в стране призраков и теней,
Ты и здесь, царица, всех пленяешь
Красотой могущею своей,
Ты опять в Торквато разжигаешь
Страшный огнь, всю ревность прежних дней!
Удались, хотя из состраданья,
Мне страдать нет силы, ни желанья!

Е л е о н о р а

Бедный друг, божественный Торквато!
Прежним я и здесь тебя нашла.
Так, была царицей я когда-то,
Но венец как бремя я несла,
И в душе, любовию объятой,
Мысль одна отрадная жила,
Что тобой, певец Ерусалима,
Я славна и пламенно любима.

Т а с с о

Замолчи, молю, Елеонора!
Здесь, как там, мы будем розно жить.
Но сей скиптр, венец и блеск убора
Там должны ль нас были разлучить!
Устыдись сердечного укора:
Никогда не знала ты любить.
Ах, любовь все с верой переносит,
Терпит все, одной любви лишь просит.

* От души ль ты, господин служивый *

От души ль ты, господин служивый,
Песни, ходя на часах, поешь,
Вспоминаешь ли отца и матерь,
О девице ль горько слезы льешь,
Иль в забаву речи так выводишь,
Как весною соловьи поют.

* На теплых крыльях летней тьмы *

На теплых крыльях летней тьмы
Чрез запах роз промчались мы
И по лучам ночных светил
Тебя спустили средь могил.
Гляди смелей: кладбище здесь;
Плакучих ив печальный лес
Над урной мраморной шумит.
Вблизи ее седой гранит
Едва виднеет меж цветов;
Кругом кресты, и без крестов
Лишь две могилы.

* Мы весело свои кончали дни! *

Мы весело свои кончали дни!
Что до чужих? Пускай летят они,
В двух сторонах экватор рассекая,
Но мы б, друзей под вечер оставляя,
Фортуне вслед не думали бежать.

* И вещего баяна опустили *

И вещего баяна опустили
Сквозь запах роз и песни соловьев
Под тень олив, на ложе из цветов.

* Когда крылам воображенья *

Когда крылам воображенья
Ты вдохновенный миг отдашь,
Прости земные обольщенья,
Схвати, художник, карандаш.

Богами на сие мгновенье
Весь озаряется дух наш,
Ты вскрикнешь: в тайне я творенья
Постигнул смысл, боги, ваш.

* Певец Онегина один *

Певец Онегина один
Вас прославлять достоин, Ольга,
Его стихи блестят, как злато, как рубин,
Мои ж — как мишура и фольга.

* Нет, я не ваш, веселые друзья, *

Нет, я не ваш, веселые друзья,
Мне беззаботность изменила.
Любовь, любовь к молчанию меня
И к тяжким думам приучила.

Нет, не сорву с себя ее оков!
В ее восторгах неделимых
О, сколько мук! О, сколько сладких снов!
О, сколько чар неодолимых.

КОЛЛЕКТИВНЫЕ СТИХОТВОРЕНИЯ

* Там, где Семеновский полк, в пятой роте, в домике низком *

Там, где Семеновский полк, в пятой роте, в домике низком,
Жил поэт Баратынский с Дельвигом, тоже поэтом.
Тихо жили они, за квартиру платили не много,
В лавочку были должны, дома обедали редко.
Часто, когда покрывалось небо осеннею тучей,
Шли они в дождик пешком, в панталонах трикотовых тонких,
Руки спрятав в карман (перчаток они не имели!),
Шли и твердили, шутя: «Какое в россиянах чувство!»

1819 Совместно с Боратынским

ПЕВЦЫ 15-ГО КЛАССА

Князь Шаховский согнал с Парнаса
И мелодраму, и журнал;
Но жаль, что только не согнал
Певца 15-го класса.

Но я бы не согнал с Парнаса
Ни мелодраму, ни журнал,
А хорошенько б откатал
Певца 15-го класса.

Не мог он оседлать Пегаса;
Зато Хвостова оседлал,
И вот за что я не согнал
Певца 15-го класса.

(Теперь певцы поют сами)

Хотя и согнан я с Парнаса,
Всё на Песках я молодец:
Я председатель и отец
Певцов 15-го класса.

Я перевел по-русски Тасса,
Хотя его не понимал,
И по достоинству попал
В певцы 15-го класса.

Во сне я не видал Парнаса,
Но я идиллии писал
И через то уже попал
В певцы 15-го класса.

Поймав в Париже Сен-Томаса,
Я с ним историю скропал
И общим голосом попал
В певцы 15-го класса.

Я конюхом был у Пегаса,
Навоз Расинов подгребал,
И по Федоре я попал
В певцы 15-го класса.

Я сам, Княжевич, от Пегаса
Толчки лихие получал
И за терпение попал
В певцы 15-го класса.

Хотел достигнуть я Парнаса,
Но Феб мне оплеуху дал,
И уж за деньги я попал
В певцы 15-го класса.[5]

Кой-что от русского Парнаса,
Я не прозаик, не певец,
Я не 15-го класса,
Я цензор — сиречь — я подлец.

1822 Сочинил унтер-офицер

Евгений Баратынский с артелью

ЭЛЕГИЯ НА СМЕРТЬ АННЫ ЛЬВОВНЫ

Ох, тетенька! ох, Анна Львовна,
Василья Львовича сестра!
Была ты к маменьке любовна,
Была ты к папеньке добра,
Была ты Лизаветой Львовной
Любима больше серебра;
Матвей Михайлович как кровный
Тебя встречал среди двора.
Давно ли с Ольгою Сергевной,
Со Львом Сергеичем давно ль,
Как бы на смех судьбине гневной,
Ты разделяла хлеб да соль.
Увы! Зачем Василий Львович
Твой гроб стихами обмочил,
Или зачем подлец попович
Его Красовский пропустил!

1825 Совместно с А. Пушкиным