Сергей Стукало - Страна Дураков

• Название: Страна Дураков
• Автор: Сергей Стукало
• Жанр: Юмористическая проза

Сборник юмористических рассказов «Страна дураков» – это подборка прозаических произведений с динамичным сюжетом и необычной, интригующей тематикой. Многие рассказы снабжены серьезным справочным материалом в виде исторических, технических и научных заметок, справок, ссылок на первоисточники. Все это подаётся в увлекательной манере, написано в популярной форме доступным, легким языком. Кроме того, сами сюжеты рассказов, благодаря экзотической тематике, несут солидную познавательную составляющую для любознательного читателя.

---

У КПП, в десятке метров от штабного крыльца – за сплошными металлическими воротами – раздался требовательный автомобильный сигнал. При его звуке переминавшийся с ноги на ногу солдатик из состава привратного наряда встрепенулся, вытянул худенькую шею, дёрнулся сначала в одну сторону, затем в другую, но, видимо припомнив установленный "Особыми обязанностями" алгоритм, выжидательно уставился на сидевшего за витринным стеклом дежурки прапорщика. Уловив его разрешающий кивок, шустро побежал на кривых ножках исконного степняка к воротам. Сдвинув массивный засов, он уцепился обеими руками за приваренный к створке поручень и с натугой потянул громыхающее полотнище в сторону.

В освободившийся просвет, рокоча троящим двигателем, въехал кургузый ГАЗ-66.

– Тьфу, чёрт! – в сердцах сплюнул старлей Ячменёв. – Зампотыл, и опять на бровях.

Менее рослому лейтенанту старший машины виден не был. Очень уж бликовали на солнце лобовые стекла 66-го, да и сидящий за баранкой водитель загораживал обзор. Но сомневаться в сказанном лейтенант не стал – трезвым зампотыла он видел считанные разы: и то в самом начале службы, чуть более года назад, когда он, молодой выпускник училища, приехал в Венгрию одним поездом со свежим выпускником академии майором Осинкиным.

Как связист майор оказался полнейшей бездарью.

Проскочив за неполных два месяца три подразумевавшие академический "поплавок" связных должности, Осинкин был, наконец, определён в зампотылы. Тут он показал себя достаточно сметливым и расторопным, и на этом его "карьерные" метания закончились.

Заместитель командира части по тылу – должность для "приобщённых к сферам", поэтому, вскоре, в довесок к прямым служебным обязанностям, Осинкин стал выполнять всевозможные приватные поручения комбата. С различными мадьярскими организациями и просто с частными лицами он общался с неподдельным энтузиазмом и нескрываемым удовольствием. Контачил, не жалея ни своих сил, ни здоровья.

Сказанное относится к тому, что на работе венгры ведут себя как немцы, но по части оформления сделок – как русские. Не дурак выпить, майор Осинкин вполне закономерно стал жертвой этой занимательной черты мадьярского национального характера. Говоря проще – спился. Окончательно опуститься ему не позволял лишь спортивный задел, полученный в двух военных вузах, да начальник штаба батальона – капитан Панов, не упускавший случая выдрать старшего по званию коллегу. Должность у Панова была рангом повыше, что и позволяло ему довольно лихо удовлетворять собственные властные амбиции за счет пьянчужки-майора.

Как только, въехавший в ворота ГАЗ остановился, правая дверца его кабины отворилась. Секунд десять спустя из неё выпал полубесчувственный, скрючившийся в позе эмбриона зампотыл. Ему так и не удалось перенести заплетающиеся ноги через бортик, что и привело к столь неординарному способу перемещения в пространстве.

Чувствительное приземление и сам полёт взбодрили Осинкина. Он резво вскочил на ноги, и, после нескольких довольно рискованных па, утвердился перед лейтенантами. Те взирали на его головокружительные маневры с уважительным восхищением.

В этот момент в окружавшем место событий пространстве материализовался раскормленный начальник столовой. Типичный работник продслужбы – он был румян, ядрён, ленив, нечист на руку и подобострастен со старшим начальством. Преданно таращась на Осинкина плутовскими маслянисто-карими глазами, он подал ему утерянную во время удара о землю фуражку. Зампотыл было шарахнулся, но, сфокусировав взгляд, опознал непосредственного подчиненного, а затем и собственный головной убор. Опознав последний, он выхватил его из рук прапорщика, не отряхивая, водрузил на голову и, почувствовав себя при исполнении, казенно-деревянным голосом поставил задачу:

– Э-э-э, прпрщик… – фамилию своего подчинённого майору вспомнить не удалось. Досадуя, он чуть было не матюгнулся, но сдержался и заменил нецензурные слова неопределенным эканьем. – Э-э-э… Мшину – э-э-э… рзгрузить и заправить, вдилу – э-э-э… нах… э-э-э … ужин и в кзарму!.. Впросы?"

У прапорщика "впросов" не было.

По-женски вскидывая мощный зад, он проворно оббежал приехавшую машину и лихо влетел в её кабину. 66-й стрельнул сизым выхлопом щедро разбавленного соляркой бензина и укатил в сторону продсклада.

Зампотыл облегченно вздохнул. Ещё один день его службы закончился. Осталась сущая формальность – сдать дежурному по части табельное оружие.

Не удивляйтесь. Пьяный зампотыл был вооружён на вполне законном основании.

Осинкина, по извечной рациональности военных людей, учитывая ежедневный характер свершаемых им вояжей, частенько использовали в качестве курьера. Отправляясь в очередной вояж по складам, он получал запечатанный сургучом пакет с кипой отчётов, донесений и прочих армейских бумаг, отправляемых в различные службы Штаба Группы войск. Секретный характер части этой переписки требовал наличия у курьера оружия.

Но Осинкин, всё чаще испытывавший провалы памяти из-за чрезмерных возлияний, вполне обоснованно опасался, что однажды потеряет пистолет. Неудивительно, что благополучное ежевечернее завершение сдачи оружия очень поднимало ему настроение.

Подойдя к сменяющимся дежурным, он переместил кобуру на живот, отстегнул от проушины пистолетной рукоятки карабин "противоугонного" ремешка и, расстегнув скрипнувший новенькой кожей клапан, выудил закопченный свежей пороховой гарью "Макаров".

– Опять развлекал мадьяр стрельбой по опорожнённым бутылкам "Палинки", – синхронно, но совершенно независимо друг от друга подумал каждый из Серёг.

Стороннему читателю поясним – зампотыл никогда не чистил свой пистолет, что только прибавляло к нему неприязни со стороны дежурных по части, вынужденных делать это за разгильдяя в майорских погонах.

– Серёги, примите пистоль! – заявил майор и, выписав стволом кривую восьмерку, упёр его дульный срез в живот лейтенанта.

Безалаберность Осинкина сомнений не вызывала. В патроннике вполне мог остаться досланный патрон, да и предохранитель "Макарова" был снят. Лейтенант, не делая резких движений, перехватил ствол левой рукой и аккуратно переместил его в область между собой и старшим лейтенантом. Стараясь чтобы голос звучал как можно спокойнее, он сообщил Осинкину, что тот не совсем чтобы прав, вручая пистолет ещё не принявшему дежурство лицу.

Зампотыл моментально упёр нечищеный ствол в живот старлея.

– Серёги, примите пистоль! – повторил он с интонациями надёжно заевшей виниловой пластинки.

Старлей Серёга Ячменёв вздохнул, перехватил ствол и повторил только что произведенные лейтенантом манипуляции. С совершенно непреклонным выражением лица он вежливо, но более чем ультимативно заявил:

– Товарищ майор, а придите… с вашим пистолем… после сдачи наряда. У меня, знаете ли, расход оружия уже произведён, рапорт написан, исправлений комбат не любит, а переписывать пять листов из-за вашего пистоля – в лом.

Закрепляя сказанное рефлекторным действием, он развёл руками и, с разворота, не прицеливаясь, сплюнул на зеленевший за спиной газон. Лейтенант, надо полагать из солидарности, сплюнул туда же. Зампотыл, проследив за полётом слюны, как-то сразу скис. Он обречёно вздохнул, не глядя сунул чумазый "Макаров" в кобуру и с крайне недовольным видом направился в сторону гарнизонного туалета.

– Куда это он? – недоуменно поинтересовался лейтенант. – Там же… это…

– Наркоз! – наставительно вскинул указательный палец старлей. – Анестезия хрюкательного аппарата посредством ударной дозы "Палинки"

Оба весело рассмеялись.

Тем временем зампотыл дошёл до туалета.

Боевая концентрация режущих глаза испарений не пустила его дальше самого первого, расположенного напротив входа, посадочного места. Входной двери у гарнизонного туалета отродясь не было, но из-за отсутствия окон и резкого перепада освещения, видно было немногое. Смутно угадывалось лишь бледное пятно лица зампотыла, усевшегося, подобно горному орлу, на свою любимую скалу.

Интересного в этом зрелище ничего напрочь не было. Заскучавшие Серёги отвернулись, и чуть было не вернулись к теоретизированию о достоинствах светлого пива, но в этот момент со стороны гарнизонного отхожего места раздался слабый вскрик.

– Провалился, что ли? – предположил один из Серёг.

Оба заинтересованно повернули головы к туалету.

– Нет, пока ещё в штопоре, – заметил второй.

В проеме двери "гарнизонки" виднелся судорожно машущий руками зампотыл. Его голова весёлым мячиком скакала от самого пола до уровня нормального зампотыловского роста.

– Трепыхается, – разочарованно подытожил Ячменёв.

– Мелкая личность, – поддакнул второй Серёга. – Погибнуть и то достойно не может.

Между тем зампотыл ненадолго замер, а затем, словно ненавидящий форменные почтальонские штаны цепной пес из американского мультика, всхлипывая и рыча, выскочил из гарнизонного туалета на окаймлявшую плац асфальтовую дорожку. Несколько секунд он метался в самом её начале, но, вскоре, определившись с направлением, каким-то дёрганым скачущим шагом устремился к Серёгам. Более чем странная походка, однако же, была походкой, пусть и предельно возбуждённого, но уже вполне трезвого человека.