Дмитрий Быков - Хроники ближайшей войны

• Название: Хроники ближайшей войны
• Автор: Дмитрий Быков
• Жанр: Публицистика

---

Александр Житинский советовал из каждой речи выписывать только глаголы – тогда понятнее, что на самом деле имеет в виду докладчик. Я пошел дальше: из речи Шойгу, открывшего съезд своим докладом, выписал в порядке их появления глаголы, из речи Шаймиева («Вся Россия») – прилагательные, а из речи Лужкова – существительные. Получилось вот что.

ШОЙГУ: Собрались, принять, осознавать, значит, забыть, перестать делить, перестать подсчитывать, стоит, объединить, сплотить, работать, берем, взяли, будем, понимаем. Пытаются сыграть, посеять, расколоть, не суждено сбыться. Объединить, состоять, обеспечивать, не хотим разъединять, прошло, настало, справиться, гордиться.

ШАЙМИЕВ: Уважаемые, новую, основные, главное, многие, очередной, долговременную, серьезную, реальный, назревшая, важнейшая, огромная, громадная, адекватный, необходимый, повседневная, рутинная, разъяснительная, региональный, местная, неуместная, центристский, конструктивный, правый.

ЛУЖКОВ: Этап, судьбы, энергия, деловитость, самоотдача, груз, ответственность, усилия, программа, платформа, выбор, курс, документ, концентрация, принципы, приоритеты, идеология, организация, свобода, анархия, вседозволенность, верность, жажда, корни.

Из местоимений чаще всего упоминались загадочные «кое-кто». Эти кое-кто не понимают, не ценят, пытаются расколоть и посеять, не хотят мириться с новой реальностью и вообще ведут себя отвратительно. На месте кое-кого я бы уже паковал чемоданы.

Перлов вообще было много. Так, руководитель госдумской фракции «Единства» Пехтин порадовал собравшихся сообщением, что в зале присутствует примерно одна пятая часть женщин. Какая именно часть, он не уточнил, но у тех, кто явственно чувствовал, как этой самой частью накрываются в этом зале остатки российской демократии, сомнений не возникло. Последние надежды увяли после того, как народный артист России, член думского комитета по культуре и туризму Николай Сорокин позволил себе публично помечтать с трибуны о том, чтобы цензуры в России не было, но думские комитеты защиты нравственности с правом запрета безнравственных телепрограмм – были. Он еще посетовал на дефицит современных положительных героев в литературе и кино, а также обилие сцен жестокости и насилия на телеэкране.

Главные разногласия между превшими (разногласия, впрочем, вполне в рамках основополагающего единогласия) возникали по единственному поводу. Одни полагали, что «Единство и Отечество» – партия власти. Другие – что еще нет, но будет обязательно. Задача партии власти, как полагали все выступавшие, заключалась в том, чтобы помогать власти на местах. При таких добровольных помощниках с их энтузиазмом, страхом и административным ресурсом власть обречена переродиться еще до ближайших президентских выборов.

После перерыва приехал Путин. О том, захочет ли он освятить своим присутствием это сборище, в основном и спорила пресса в предбаннике. Впрочем, как мне показалось, прибыл он не столько для того, чтобы освятить, сколько для того, чтобы дистанцироваться. Речь его была больше всего похожа на беседу учителя с первоклассниками, притащившими в качестве металлолома угнанный ими асфальтовый каток. То есть вы неплохие ребята, но, ради Бога, меньше энтузиазма.

– Вы не должны быть партией центра,- вдруг сказал он.

Зал встрепенулся, президиум вздрогнул. Никакой позиции, кроме вполне абстрактных разговоров о политическом центре, у «Единства и Отечества», да и у всей России, нет и быть не может.

– Настоящая жизнь России происходит не в центре, а в регионах,- пояснил Путин.

Зал облегченно выдохнул.

Лично я тоже почувствовал большое облегчение. Значит, в регионах они могут лютовать как хотят, но в Москве, витрине нашей Родины, кое-какая вольность останется.

После выступления Путина приступили к выборам выборных органов. Их у потенциальной партии власти оказалось чрезвычайно много: политический совет, генеральный совет, высший совет, еще какой-то совет… Органы выбирались в гербовом фойе, тайным электронным голосованием. Гербы бывших республик, выложенные из уральских самоцветов, с надеждой взирали на голосующих. Путин, Шойгу и Лужков о чем-то беседовали на сцене под восторженными взглядами собравшихся. Несмотря на объявленный для голосования перерыв, никто не расходился. «Разговаривают! разговаривают!» – перешептывались в зале. То есть и на вас, Юрий Михайлович, и на вас, Сергей Кожугетович, зла не держу и демонстрирую благоволение. Судя по округлым движениям рук собеседников, заговорили о женщинах. Впрочем, возможно, Лужков просто показывал размеры третьего кольца.

После беседы Путин – неожиданно для охраны, цепью стоявшей у сцены КДС,- решил спуститься в толпу. Вокруг него тут же возник народоворот, регулируемый несколькими мордоворотами. Все торопились потереться, потрогать, сфотографироваться с. Путин пожал множество рук, поулыбался в объективы и унес ноги. Присутствующие цепочкой бежали за ним, пока не уперлись в захлопнувшуюся дверь. Но и после этого они долго еще с благоговением нюхали воздух, только что соприкасавшийся с первым лицом.

Итак, преобразование союза «Единства и Отечества» в политическую партию совершилось. Членские билеты утверждены, цели ясны, задачи определены. Разговоры о том, кто возобладает в получившемся тройственном гибриде, уже бессмысленны: ясно, что победил лужковский дух – дух мощной организации «на местах», подобострастия и единогласия. Если у «Отечества» была хоть какая-то идеология, пусть и реваншистско-жэковского толка,- у «Единства» сроду не было никакой, кроме Путина. Идеологией новой партии естественным образом стал Путин в реваншистско-жэковской аранжировке. Демократы, конечно, стонут. А меньше надо было воровать. В конце концов, «Единство»-то создали не обкомовцы – у истоков его стоял олигарх Березовский. Власть поступила хитро, но предсказуемо: сатрапов не допустили до верховной власти, до внешней политики и самых больших денег, но дальновидно отдали им власть над регионами и над партийной жизнью. То есть в конечном итоге над народом, который – в отличие от денег и внешних связей – между выборами никому не нужен.

Кажется, сатрапы этим разделением очень довольны. Что бы они с нами ни делали, государство их окорачивать не намерено: лишь бы не претендовали на Кремль. Они и не претендуют. У них теперь есть мы, а это гораздо интереснее.

2002 год

Дмитрий Быков

Как я брал интервью у Тото Кутуньо

В начале февраля этого года, приехав в Ростов по совершенно другому делу, я обнаружил на нескольких окраинных заборах довольно скромную афишу с анонсом концерта Тото Кутуньо.

Честно говоря, о существовании Тото Кутуньо я вспоминал лишь в тех редких случаях, когда моя жена, родом из Новосибирска, в приступе ностальгии затягивала гимн местной КВНовской команды – песню «Коренной сибиряк» на мотив кутуньовского хита «Истинный итальянец»: «Потомок Чингисхана, праправнук декабриста, живет в тайге суровой над берлогой прямо-прямо»,- это «прямо-прямо» на месте кутуньовского «пьяно-пьяно» умиляло меня особенно. Я и думать забыл о том, что во времена нашей ранней юности была в России мода на итальянцев,- в самом деле, столько других мод пережили мы за это время, такой культурный – и не только культурный – шок огревал нас по башке чуть ли не ежегодно… и тут вдруг Кутуньо – и где? В Ростове! Что он забыл в Ростове? Или, как тот итальянец-футболист Гаринча из анекдота, что соглашается теперь уж играть за стакан семечек,- готов выезжать по первому приглашению и еще приплачивать? В конце концов, Ростов чудесный город, но из Милана, где обитает Тото, его вряд ли видно…

Однако некий узелок на память я завязал и ближе к началу марта позвонил чудесному ростовчанину, некогда однокашнику Дмитрия Диброва по местному журфаку, а теперь главному редактору «Эха Ростова». Этого хитрого казака, большого сибарита по жизни, зовут Виктор Серпионов, и он знает о происходящем в Ростове все, если не больше.

– Витя, а Кутуньо-то приезжает?

– Ты знаешь, как ни странно, да.

– Но он будет настоящий?

– Этого не знает никто. Сам понимаешь – до концерта об этом судить трудно.

– Ну так я прилечу!- озарило меня.- Если он настоящий, я сделаю с ним интервью, а если ненастоящий – я напишу о том, как поддельный Кутуньо три часа дурил ростовских женщин.

Но он оказался настоящий,- во всяком случае, богатая ростовская компания «Донской табак» клятвенно уверила Серпионова, что концерт состоится и организован он по всем правилам международных гастролей. Тото милостиво согласился заглянуть на денек в Ростов, прежде чем выступать в кремлевских сборных концертах. Кстати, именно ежедневная и мощная реклама этих телеконцертов способствовала распродаже билетов на ростовский концерт – до этого их еле брали, не веря, видимо, в реальность встречи со звездой. В русских городах вообще верят только в то, что уже произошло в Москве: все остальное не может случиться по определению, кроме, конечно, отключения света.