М. Дитерихс - Убийство царской семьи и членов дома Романовых на Урале. Часть II

• Название: Убийство царской семьи и членов дома Романовых на Урале. Часть II
• Автор: М. Дитерихс
• Жанр: История

---

На этой почве в качестве сознательных борцов чисто-русской духовной идеологии мысли стояли твердо только призваные к тому Божьим Промыслом Венценосные Вожди русского народа. Поэтому работа западноевропейской мысли, направленная в политическом отношении именно против духа русского самодержавия, сосредоточила все свои реальные силы, свою энергию и злую волю на сокрушение в России династии Романовых. Этой внутренней, напряженнейшей борьбой наполнена вся вторая половина царствования последней династии. Для носителей и охранителей народной идеологии глубина и трагичность борьбы, с одной стороны, и возвышенность ее по силе веры - с другой, особенно ярко выявляются из предсмертных слов Императора Николая I и из ответа последней Царицы династии, Императрицы Александры Федоровны:

«Я умираю с пламенной любовью к нашей славной России, которой служил по крайнему моему разумению верой и правдой. Жалею, что не мог сделать всего добра, которого столь искренно желал. Сын мой меня заменит. Буду молить Бога, да благословит Его на тяжкое поприще, на которое вступает», - говорил умирая, Император Николай I.

«Я знаю, что Меня считают за Мою веру сумасшедшей. Но ведь все веровавшие были мучениками», - говорила Императрица Александра Федоровна.

В то время как русские бояре-западники в исканиях человеческих политических идей о власти и национальном строительстве государства Российского устремили все свои помыслы на запад, тратили силы и время на изучение и заучивание теорий, доктрин и философии великих европейских мыслителей, скромные труженики, но великие умом и любовью к своему русскому, историческо-духовному стали пытаться доискиваться той же истины в истории своего народа, в его быте, его психологии, его религии. Немного их было и приняли их не так, как были приняты иноверные боги мысли Западной Европы. Пушкин, Гоголь, Достоевский, Владимир Соловьев, Платонов, Ключевский, Чичерин, Мережковский - вот почти и все. Но именно теперь, в переживаемую величайшую смуту и разорение земли русской, как ясно сказываются гениальность и величие трудов и творчества этих немногих истинно русских мыслителей, ученых, философов, историков и пророков и значение их для русского народа и его будущности. Они просто, точно и неоспоримо прежде всего устанавливают две основные истины: все то, что в интересах политической идеи о власти ищется на западе, можно было найти в истории своего народа и своей страны, и все то, что мысль бояр-западников пыталась создать в области идеологии о власти, надо черпать из натуры и духа своего народа, а не чуждых народов Западной Европы.

Научное исследование истории Русского государства говорит, что тенденция современных бояр-западников к борьбе с народной идеологией о власти имела своих предшественников в лице князей-бояр и просто бояр, руководившихся тоже человеческой жаждой власти и стремившихся поэтому к учреждению на Руси олигархических принципов власти. Рассказывая об этой борьбе бояр с Иоанном Грозным, профессор Платонов приводит и слова Грозного, определяющие точку зрения Царя на необходимость отстаивать свою власть: «Аще убо Царю не повинуются подовластные, никогда же от междоусобных браней престанут… ими же царствия растлеваются». При этом русский ученый-историк приходит к заключению, что Грозным в этой борьбе руководил не только собственный интерес, но и заботы о царстве: «Он отстаивал не право на личный произвол, а принцип единовластия как основание государственной силы и порядка». Профессор Платонов на основании научного исследования исторических материалов и положений эпохи, предшествовавшей избранию Михаила Федоровича, приходит к определенному выводу, что «если власть Государя опиралась на сознание народной массы, которая видела в Царе и великом князе всея Руси выразителя народного единства и символа национальной независимости, то очевиден демократический склад этой власти и очевидна ее независимость от каких бы то ни было частных авторитетов и сил в стране» . Другой русский ученый, Б. Чичерин, выражает народную идею о власти в политическом отношении еще более определенно: «Бояре не раз старались при выборе Царя ограничить его известными условиями. Но эти стремления не находили отголоска в земле, которая справедливо предпочитала самодержавие олигархии».

Совершенно к таким же определенным заключениям приходят ученые-историки и при исследовании идеологии народа на власть с точки зрения ее духовного происхождения. Наиболее ярко выразилась эта народная тенденция в уже приведенных выше выдержках, взятых из документов, относящихся к эпохе избрания Михаила Федоровича Романова. Твердый носитель в себе Христа, русский народ принял в основу своей идеологии о власти глубокий смысл слов Христа, обращенных к Пилату: «Ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше». Отсюда для Православного христианина не могло быть иного понятия о власти, как то, которое было дано Апостолом Павлом: «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога».

Такая духовная сторона идеологии русского народа в 1613 году не была случайной, навеянной большим угнетением, перенесенным всей землей, общим горем и бедствиями, постигшими народ, когда забываются распри, взаимные раздоры и препирательства, очищаются души, люди становятся возвышеннее в своих стремлениях. Она создалась и жила в душах русского народа, несомненно, в отдаленные времена, так как в древнерусской письменности не раз повторяется воззрение, что Государь русский - помазанник Божий , почему он «властию достоинства приличен есть Богу». Она передалась во всей полноте и цельности своих составных элементов и в династию Романовых, Цари коей непрестанно пеклись о сохранении, как умели, ее чистоты, силы и высоты нравственного значения. Поэтому «мы охотно верим, - пишет профессор Платонов, - искренности Петра, когда он говорит: «Я приставник над вами от Бога, и моя должность, чтобы недостойному не дать, а у достойного не отнять. Буде добр будешь, но не столько мне, сколько себе и отечеству добра сделаешь; а буде худ, то я истец буду, ибо Бог того от меня за всех вас востребует, чтобы злому и глупому не дать места вред делать».

Весь этот исторический материал бояре-западники могли при желании и действительной любви к своему народу почерпнуть несравненно ранее, чем он предоставлен был упомянутыми выше русскими учеными. Но надо было бы тратить силы и время, жертвовать жизнью в поисках на западе истины для русского народа, а нужно было познать свое, поверить в свое и, главное, искренне полюбить свое , чтобы понять всю отчужденность мысли и веры русского народа от идеалов запада и не пытаться вести его путем насилия над духом. Чего же добивались бояре-западники? К чему стремились и к чему вели Россию?

Теперь вопросы эти уже не требуют ответа.

Но если бы в свое время в сердцах западников жила хоть капля истинной чистой любви к своему народному, веры в исходившее из народа, то еще в 1880 году их разрушительную работу и греховную борьбу с идеологией русского народа остановили бы слова великого пророка земли русской - Федора Михайловича Достоевского:

«Вы скажете: и «в общественных учреждениях» и в сане «гражданина» может заключаться величайшая нравственная идея, что «гражданская идея» в нациях уже зрелых, развившихся, всегда заменяет первоначальную идею религиозную, которая в нее и вырождается и которой она по праву наследует. Да, так многие утверждают, но мы такой фантазии еще не видали в осуществлении. Когда изживалась нравственно-религиозная идея в национальности, то всегда наступала панически-трусливая потребность единения с единственною целью «спасти животишки» ; других целей гражданского единения тогда не бывает. Вот теперь французская буржуазия единится именно с этой целью «спасения животишек» от четвертого ломящегося в ее дверь сословия. Но «спасение животишек» есть самая бессильная и последняя идея из всех идей, единящих человечество. Это уже начало конца, предчувствие конца».

Это Достоевский писал боярину-западнику Грановскому как предупреждение поползновения западников механически насадить в России новые политические формы. В этом предупреждении Достоевский указывает: во-первых, что западноевропейские государственные формы «народу нашему чужды и воле его не пригожи»; во-вторых, что западноевропейские народы, отказавшись от нравственно-религиозных принципов в идее единения, не способны никакими формами достигнуть действительного национального единения: «Были бы братья, будет и братство. Если же нет братьев, то никаким «учреждением» не получите братства»; и в-третьих, что является самым серьезным и важным в предупреждении Достоевского, что с исчезновением в национальности нравственно-религиозной идеи в сущности кончается и сама национальность государства, так как вместо нее остается единственное единение во имя «спасения животишек», которое при возникновении первой опасности смотрит «как бы поскорее рассыпаться врознь».