Маргарита Разенкова - Осень Атлантиды

• Название: Осень Атлантиды
• Автор: Маргарита Разенкова
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-386-01130-7

Когда двое рождены друг для друга, но не могут быть вместе, их судьбу решает Случай. Именно он — а также предсказание дельфийской прорицательницы — свел вместе летящую сновидящую по имени Таллури и «жреца войны» Джатанга-Нэчи, ее невозмутимого общественного по-кровителяи того, кто звал ее «детка» и «зверек».

Книга «Осень Атлантиды» рассказывает о трудной, опасной и драматичной судьбе Таллури, о ее стремлении к Знанию и о фантастической любви, над которой не властно время.

---

— Что для этого нужно сделать? — спросила Рамичи деловито.

— Сущий пустяк! — отозвался Нэфетис. — Презреть все правила, подняться шумной гурьбой по ковровой дорожке, затоптав ее пылью, и, галдя на всю округу, разглядеть виману со всех сторон. Потом собрать свои пожитки, чтобы отправиться вон из Университета. Можно в обратном порядке.

— Никого нет, — нерешительно произнесла Рамичи, рассуждая вслух. — Я могла бы быстренько…

Она не успела закончить, как Нэфетис буквально взвился:

— Я запрещаю тебе! Запрещаю как твой ведущий!

Сказать, что это сообщение произвело на Рамичи сильное впечатление, значило бы не сказать ничего: она просто остолбенела, впившись в новообретенного ведущего восхищенным взглядом. А Климий, выждав мгновение, будто между прочим задумчиво проговорил:

— У меня тоже есть ведомая. Так вот, к слову, хочу заметить, что тоже возражаю.

— Я нарушу правило, — Таллури не могла преодолеть искушение.

— Таллури, — Климий попытался ее урезонить, — если кто-нибудь заметит, будут неприятности. А если сам гость, владелец виманы, пожалуется, то я даже не знаю, чем это кончится.

— Ничем, — уверенно заключила она, — ведь никого нет. Совсем никого. Я хочу видеть ее вблизи. Тэрч, что и где надо осмотреть для тебя?

Тэрч быстро объяснил, что в носовой части («Вон там, где большой прожектор») должно быть малоприметное углубление, похожее на втянутую каплю.

Ступени, устланные мягким покрытием, круто уходили вверх, туда, где на белокаменной платформе-подиуме стояла черная вимана. Поставив ногу на первую ступеньку, Таллури вдруг испугалась собственной дерзости и чуть было не передумала, но отступать было поздно, а трусить — стыдно.

В это же мгновение налетел порыв ветра, и его легкий удар в спину словно подбодрил, подтолкнув ее вперед. Таллури ухватилась за роскошные перила и храбро поднялась на самый верх.

Она обошла виману со всех сторон — изящная обтекаемая форма, чуть вытянутая носовая часть, сзади под днищем — тяжелые трубы, бликующие на солнце полированным металлом, усики-антенны в верхней части. Со вздохом убедилась, что внутрь не заглянуть: стекла тонированы. Приложила ладонь к борту аппарата — металл нагрелся на солнце, и вимана казалась живым существом: сильным, гордым, уверенным в себе зверем.

Потом Таллури полюбовалась на летящий рисунок-молнию и постаралась запомнить все буквы, начертанные дважды — на левом и правом бортах, убедилась в наличии особого глазка — «втянутой капли» в носовой части, а под конец — сверху помахала рукой всей компании.

Климий подавал ей какие-то знаки. «Вот досада! — подумалось ей. — Чего он хочет? Как просто было бы сейчас пообщаться мысленно!» Впрочем, ведущий вдруг стал делать совершенно ясные жесты: «Немедленно спускайся!», и она пошла к лестнице. Едва ступив на землю, отрапортовала:

— Это просто чудо какое-то! — и с удовольствием сообщила Тэрчу: — Пушка есть! Интересно, чья это вимана?

— Вон того господина, я думаю, — Климий мрачно мотнул головой в сторону университетского входа.

Там, прямо у массивных центральных дверей, стояли три человека. Два бородатых жреца в белых одеждах, а с ними еще один, третий, не похожий на них ничем: высокий, статный, темные волосы схвачены сияющим орихалковым ободом, черный плащ ниспадает с плеч прямыми складками, а под плащом скрещены на груди руки. Бороды нет, но легкая щетина покрывает высокие скулы и волевой подбородок — неприступный вид, жесткое выражение лица, сумрачный, из-подо лба взгляд. Не было нужды гадать, кому из этих троих принадлежит черная как ночь вимана с огненной молнией на борту.

— Лим, кто это? — прошептала Таллури.

— Судя по одежде — военный. И очень высокого ранга, — также тихо ответил Климий. — Лучше нам поскорее уйти.

— А по-моему, поздно. Он нас заметил, а удирать стыдно! — Таллури не намерена была сдаваться. — Мы просто постоим немного, будто не было ничего серьезного. И это правда! Пусть он сам решит, говорить ли с нами.

— Хорошо, — нехотя согласился Климий, — постоим.

Теперь уже было совершенно очевидно, что военный их заметил. Жрецы, разговаривая между собой, обращались и к нему, но он лишь молча кивал и, вполоборота, разглядывал компанию молодежи у подиума. Потом все же повернулся к своим собеседникам, наверное, чтобы попрощаться с ними, так как сразу после этого зашагал к своей вимане.

Климий и Тэрч затеяли вполголоса «непринужденную беседу», Нэфетис сделал вид, что прилежно их слушает, Рамичи, еще не обретшая дар речи, стояла в полном отрешении. И лишь Таллури не отводила взгляда от приближающегося офицера. «Если он видел меня на подиуме, — решительно подумала она, — то пусть знает, что я готова принять его порицание. Если нет — что ж, значит, мне повезло».

Стук его сапог по каменной кладке звучал как слова приговора, но Таллури смотрела на него нисколько не смущаясь. Военный был уже совсем близко и тоже смотрел ей в лицо. Взгляд — внимательный и уверенный — остановился на ее лице, скользнул по висящей на шее плетеной сеточке с макушкой пирамидки внутри, задержался на игрушке и вернулся вверх. Она видела, что чуть приоткрылись его губы, черты лица немного смягчились: он хотел что-то сказать. Но передумал — лишь блеснула на мгновение полоска белых зубов — губы сомкнулись, и лицо обрело прежнее неприступное выражение. Даже цвета глаз теперь не определить: «Какого же они цвета? Штормового моря? Пепла? Свинца?» Офицер прошел мимо. Всего несколько штрихов запечатлелись в сознании Таллури: скрип амуниции, летящий крылом птицы край плаща, дымная седина висков и, ошеломляюще-неожиданно, изысканный, терпкий аромат, который вдруг коснулся глубин памяти, словно пытаясь что-то безуспешно разбудить. Только зазвенела в ее душе струна — свободы и радости! Необъяснимо… Необъяснимо…

Жаль, что она не смогла заглянуть в его глаза. Ей, конечно же, удалось бы узнать об этом человеке нечто очень важное! Необычное и важное.

Поставив сапог на первую ступеньку, офицер остановился на мгновение, обернулся и коротко бросил через плечо:

— Минимальное безопасное расстояние — двадцать локтей.

Его голос звучал глухо и низко, как рокот далекой грозы.

Климий немедленно потянул ее за рукав, и она отступила на несколько шагов назад вместе со всеми.

Сухое шипение входного люка, щелчок замка — каменная платформа дрогнула-загудела, вбирая в себя вибрацию запущенного двигателя, и через несколько секунд, осыпанные мелкой пылью ударившей в них воздушной волны, пахнувшей горячим металлом и озоном, они могли видеть в небе лишь абрис удалявшегося черного аппарата.

Помолчали.

— Трансформеров такого класса, — невозмутимо завел Тэрч, — всего несколько штук во всей Атлантиде. Радиус полета — без ограничений. Взлет — от стелющегося до, как вы видели, вертикального. Для пилотирования этих аппаратов требуются высокий профессионализм и опыт. Хотя, как вы опять-таки видели, достаточно одного человека. И я должен особо отметить…

— Тэрч, — бесцеремонно перебила Таллури, — а что означает слово, написанное на его борту?

— Я не разглядел. Но это в любом случае всего лишь так называемое «личное имя машины». В нем нет технической информации. Его дает на свой вкус владелец виманы.

— Я нарисую, вот, — она нагнулась и прутиком вывела на земле, как запомнила, несколько букв, слева направо.

— Ты написала не в том порядке, мы пишем справа налево, — уточнил Тэрч. — Но в целом правильно. Только вот здесь и здесь — точки, а тут надо чуть длиннее, под строку. Имя этой виманы — «Торнадо».

— Что это значит?

— Торнадо — это такой смерч. Очень мощный, почти непредсказуемый и совершенно неуправляемый.

— Странное имя для летательного аппарата, — заметил Климий.

— А по-моему, ничего: красиво, звучно, сильно, — возразил его брат.

— И мне кажется, что красиво, — обрела наконец речь Рамичи.

— Тэрч, а что ты хотел особо отметить?

— Я?

— Ну да, ты сказал: «И я должен особо отметить…» Что?

— Ах, да. Но ты же меня перебила! — упрекнул он. — Особо отметить надо было бы то, что «Триада» способна взять на энергетический буксир любой летательный аппарат, то есть, — продолжал он вдохновенно, — создать вокруг себя энергополе для машины с разряженным аккумулятором. Как бы тянуть ее на себе, на своей энергии.

— Поняла. Еще там был какой-то знак — картинка в круге.

— Что еще за картинка? Опиши.

— Всадник в необычных военных доспехах. Под ним конь встал на дыбы. В руках человека копье, которым он разит какую-то тварь, что-то вроде змея с лапами и крыльями, — сообщила Таллури и, так как все почему-то замолчали и уставились на нее, подумала и на всякий случай добавила: — Шлема на всаднике нет.

Молчание затягивалось. Она проговорила без особого энтузиазма: