Ольга Хлудова - Волны над нами

• Название: Волны над нами
• Автор: Ольга Хлудова
• Издательство: Географгиз
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1960

Лениво набегают на гальку пологие волны. В прозрачной морской воде скользят силуэты рыб, медуз, колеблются нити водорослей.

А на самом берегу стоит группа странных загорелых людей: у них большие лягушачьи лапы, стеклянные маски на лицах. Что они собираются делать?

Но вот странные люди без всплеска уходят под воду. Среди них и автор — художник-зоолог Ольга Флорентьевна Хлудова, — энтузиаст подводного спорта и большой любитель природы. Она сама иллюстрировала книгу «портретами» своих «персонажей».

Цель автора — ознакомить читателя с подводным миром прибрежных зон Черного и Азовского морей, с его самыми обыкновенными обитателями, которых может встретить любой ныряльщик.

Перед глазами любознательного читателя открывается многообразная и интересная жизнь таинственного подводного мира — еще одного замечательного природного уголка нашей родины.

Вся книжка проникнута большой любовью к животным, к природе и написана увлекательно, с живым и теплым юмором.

---

Было позднее утро, когда мы отправились к Кузьмичову камню. Гремящие ведра с пинцетами и банками и прочие обязательные предметы снаряжения несколько затрудняли путь.

Сначала мы миновали галечный пляж, потом по едва видной тропинке пошли вдоль уреза воды — границы воды и суши.

Первые камни появились за глубокой и узкой расщелиной Черного оврага. С этого момента дорожка могла быть названа дорожкой только человеком с самой необузданной фантазией. Надо влезть на камень в полтора метра высоты, сделать полуоборот налево, подлезть под нависающий выступ скалы и соскочить вниз, на каменный уступ. Потом протиснуться боком между двумя камнями и пройти несколько десятков метров по осыпи острейших обломков.

Как ни странно, через неделю мы, уже не замечая препятствий, совершенно машинально лезли, прыгали, изворачивались и пролезали между скалами, неся в руках стеклянные банки и ведра с водой. Начали даже удивляться на новичков, жалующихся, что тропинка на Кузьмичов камень не так гладка, как им говорили. Мы ходили по ней три месяца по два-три раза в день и к осени на скалах проложили действительно если не дорожку, то какое-то подобие ее.

Кузьмичов камень, или просто Кузьмич, как все называют это место, оказался довольно большой скалой, метров на двадцать выдающейся в море. Ее склоны уходят в воду почти вертикально. Глубина у подножия скалы четыре-пять метров. Рядом с Кузьмичом, привалившись к нему боком, стоит громадный округлый камень. По небольшой уютной бухточке разбросаны скалы, большая часть их находится под водой, и только некоторые поднимают над морем свои влажные и темные головы. В дальнейшем Кузьмичов камень стал отправной точкой для большей части наших экскурсий. От него начинался по-настоящему трудный путь по обвалам громадных камней и узкой кромке береговых утесов вдоль отвесных стен Карадага. В штилевую погоду можно было пробраться кое-где по щиколотку, кое-где по пояс в воде, а иной раз и вплавь до самого Планерского.

Виталий разложил на уступах плоского камня самые неожиданные предметы. Определенно этот молодой человек имел пристрастие к медицинскому оборудованию. Маску я уже упоминала. Но теперь, кроме нее, была еще и грелка с вклеенным в стенку футляром от переходных колец. Пузырек с резиновым клеем, полоски резины, ножницы, фотоаппарат «Зенит», узкопленочная кинокамера по очереди появлялись из рюкзака, Я с интересом смотрела, как он просунул фотоаппарат в прорезь на грелке, тщательно заклеил отверстие полоской резины и… бросил все в воду. Грелка, в которой, кроме аппарата, был и воздух, не утонула, как я ожидала с некоторым страхом, а поплыла, медленно покачиваясь, по воде. Виталий натянул ласты и свою удивительную маску, похожую на зловещую коричневую луну, и кинулся вслед за грелкой. При помощи несложного приспособления из грелки, футляра от колец вместо тубуса с вмазанным в него фильтром ЖС-12 Виталий делал под водой отличные снимки. Но мне даже не было завидно в то время. Все было так ново и так интересно, что фотографирование мерещилось мне тогда как далекое будущее.

Глава 5

В это второе погружение я чувствовала значительно большую уверенность в движениях и смогла все внимание обратить на окружающие меня новые места. Дно понижалось значительно круче, чем на пляже, и через минуту я уже плыла над пейзажем, характерным для всех скалистых участков крымского побережья.

Большие скалы, чьи обросшие водорослями вершины почти касаются поверхности или выступают над ней, прозрачный зеленый сумрак в глубине у их подножия, пухлые перины цистозиры на камнях, темные тени в углублениях и расщелинах, множество мелких рыб вокруг — и в толще воды, и на дне, и на скалах среди цистозиры. Вода была кристально прозрачная.

Меня все еще сбивало с толку свойство воды увеличивать и приближать предметы на одну треть. Поэтому, во-первых, я не сразу научилась узнавать даже знакомых рыб, которые казались значительно крупнее, а во-вторых, обманутая кажущейся близостью предметов, при ловле животных делала неуверенные, неточные движения и, конечно, только их пугала. Сравнение встреченных животных с величиной ласта или ладони скоро приучило меня к довольно правильному определению и расстояний и размеров. И все же, хотя я отлично понимала, что рыба всего в пятьдесят сантиметров длины, глаза продолжали видеть ее семидесятисантиметровой, несмотря на все мысленные поправки. Значительно позднее пришло правильное видение, и все встало на свои места.

Но это еще полбеды. Самой непривычной была точка зрения, под которой я рассматривала большинство встречающихся рыб. Плывя у самой поверхности, я видела их сверху или в сильном ракурсе. Кроме того, они все были какие-то удивительно обтекаемые с плотно прижатыми плавниками на спине и брюшке. Привычная окраска рыб тоже была теперь совсем другая, изменявшая их облик иной раз до неузнаваемости. Дело в том, что с глубины в несколько десятков сантиметров начинается заметное исчезновение лучей красной части спектра. Если вытащить на поверхность воды ветку цистозиры, которая кажется под водой бледной, охристо-желтой, можно убедиться, что в действительности она коричнево-рыжая. Красные пятна на теле морского ерша кажутся под водой мертвенно-бледными, зеленоватыми. Насколько изменяется вид рыб в их естественной среде, можно судить по тому, что наш приятель ихтиолог, впервые плававший в маске, не узнал хорошо ему знакомых зеленушек, которых он видел едва ли не ежедневно в ванночке для вскрытия на собственном рабочем столе.

Проще всего узнать рыбу, если видишь ее в профиль. Тогда легче сообразить, с кем имеешь дело. Для этого в большинстве случаев надо нырнуть, чтобы очутиться на одном уровне с рыбой. А это, как ни странно, оказалось не так просто. Мы с громадным трудом ввинчивались в воду, расходуя в борьбе с собственной плавучестью весь запас кислорода в легких. Вода не желала нас принимать и шутя выбрасывала на поверхность. Глядя на то, как Виталий выбивался из сил, пытаясь уйти под воду, я вдруг вспомнила инструкцию «резко согнуть тело в пояснице, опустив голову и плечи вертикально вниз, и выбросить ноги над водой». Немедленно это проделала. Действительно, прекрасный совет. Я мгновенно ушла под воду, но, к великому огорчению, не рассчитала глубину и воткнулась головой в гравий.

После нескольких упражнений в этом несложном искусстве мы легко научились не только моментально уходить под воду без плеска и шума, что очень важно, когда хочешь наблюдать за непугаными животными, но и избегать неприятных столкновений с дном и камнями. Только теперь я поняла, как важно иметь на ногах ласты. Под водой их помощь неоценима. Руки свободны, они откинуты назад вдоль тела или в них несешь нужный под водой предмет — фотоаппарат, нож или скребок, а тело легко скользит вперед, посылаемое сильными ударами ластов. Слишком сильные и резкие движения ногами, заставившие меня разочароваться в ластах при первом погружении, почти незаметно перешли в сильные, но мягкие толчки. На них затрачивалось минимальное количество усилий, результат же получался превосходный. Легкость, с которой перемещаешься под водой, давая направление движению наклоном головы и верхней части корпуса и изредка, при резком повороте подгребая рукой, как плавником, создает особую свободу движений. К сожалению, в тот момент, когда прекращается поступательное движение и тело неподвижно останавливается в воде, немедленно начинаешь всплывать на поверхность. Чтобы задержаться под водой, приходится удерживаться за водоросли или камень. Все эти простые приемы постигаются в два-три погружения.

Я медленно поплыла вдоль Кузьмичова камня, стараясь не пропустить ни одной из интересных и порой непонятных сценок, ежеминутно возникавших передо мной.

Какая-то возня в цистозире; оттуда стрелой вылетела рыба… что там произошло? Я кинулась к этому месту, но по дороге внимание отвлекла стайка серебристых мальков, скользнувших у самого стекла маски. Краб протянул мне навстречу пестрые клешни, медленно закрыла створки раковины мидия, стая хамсы испуганно пролетела мимо, крупная рыба бросилась из-за скалы им наперерез… глаза разбегались.

Понемногу я пришла в себя и решила сначала ознакомиться с местностью. Вдали в зеленом тумане виднелись темные пятна скал и взмахи светлой гривы водорослей, колеблемых волнами.

Неизвестно, что за этой скалой. Может быть, самое необычайное ждет меня именно там? Я плыла от скалы к скале, все дальше и дальше вдоль берега, пока окончательно не замерзла. Пришлось выйти на берег в крошечной бухточке, зажатой между громадными обломками скал. Собственно, и берег бухты был всего только большой грудой кое-как наваленных морем и обвалами крупных камней. Между ними медленно поднималась и опускалась вода, развевая длинные пряди зеленых и рыжих водорослей. В этих естественных аквариумах с каменными стенками кипела жизнь. Среди водорослей, на дне, в расщелинах камней и под камнями прятались, ползали и переплывали сотни крошечных обитателей. Я легла на горячий камень и, свесив голову, опустила стекло маски в воду. Казалось, вода исчезла и стайка мальков, лениво качающаяся у поверхности, висит в воздухе.