Ольга Лаврова - Из жизни фруктов

• Название: Из жизни фруктов
• Автор: Ольга Лаврова
• Издательство: Олимп, АСТ
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-010469-3, 5-8195-0473-9

Троица «знатоков» вместе с ОБХСС расследуют хищения на овощной базе.

---

— Я по поводу базы, — нащупывает почву Пал Палыч.

— А-а, — оживляется собеседник, — Без дяди Коли никуда? — он приосанивается. — Ладно уж, помогу. — Оглянувшись, отворачивает полу пальто. — Давай. В кармане не видно будет.

Знаменский переживает секунду растерянности — беседа развивается слишком стремительно и прямолинейно.

— Или не принес? — строго вопрошает Старухин. — Такого уговора не было! — и наполеоновским жестом запахивается.

— Перерыв, дядя Коля, — находится Знаменский. — Не смог.

— Ну и что — перерыв? Надо было зараньше.

— Через десять минут кончится и слетаю! — обещает Пал Палыч. — Какую хотите?

— «Сибирскую»! — твердо говорит Старухин. — Пора бы знать!

— Пока побеседуем? — предлагает Пал Палыч.

— Ты тут впервой, что ли?

— Впервой.

— А-а, интересно тебе… Ничего тут интересного. Манная каша да процедуры, да обратно манная каша.

— Не пойму, от чего вам лечиться, дядя Коля, вы же в порядке, — втягивает старика в откровенность Пал Палыч.

— От того лечусь, что пить нормально не могу, — сетует Старухин. — Раз! — и забываю. Вот на тебя гляжу — будто первый раз вижу.

— Надо же! Все забываете?

— Нет, ну главное помню. В городе я с любого конца домой доеду. — Мысли его внезапно перескакивают. — Эта вот сестра — самая вредная! — шепчет он, указывая куда-то в сторону. — Так уколет — три дня боком сидишь. Ты ей когда попадался?

— Я не здешний, дядя Коля. Насчет базы я. — Знаменский быстро вынимает голубой бланк акта и протягивает Старухину.

Тот пристально читает.

— Подписанный… — говорит он непонимающе. — Значит, я уж подписал?

— Это ваша подпись?

— Чья ж еще!

Старухин сует бланк обратно Знаменскому и поспешно ощупывает карманы пальто.

— А где же?..

— Вон как вы ее помните! — улыбается Знаменский. — А на память жаловались. Пожалуй, и Васькина по имени-отчеству помните?

— Васькина? Не, не помню.

— А Малахова?

— Малахова помню. Малахов Ваня. Он меня и рекомендовал по общественной линии. Малахов Ваня, как же.

* * *

Машина Томина, где кроме него и Панко сидят двое сотрудников ОБХСС, стоит неподалеку от рынка. Приметив проезжающий мимо грузовик с немосковским номером, нагруженный мешками, Томин спрашивает:

— Поглядим?

— Давайте, — откликаются сзади. — Похоже, первая картошка.

— Картошечка стандартная, через дуршлаг не проходит, — усмехается Томин и трогает следом за грузовиком.

Перед воротами рынка грузовик притормаживает, начинает осторожно маневрировать. Публика раздается в стороны, и тут к кабине подскакивают двое мужчин, делают знаки сидящему в кабине.

— Они! — возбужденно вскрикивает Панко, прилипая к ветровому стеклу. — Вот они ко мне и подходили тогда!.. Вот так же тогда взяли в клещи!..

— Ну наконец-то!

После энергичной жестикуляции один из перекупщиков влезает в кабину. Грузовик вползает в рыночные ворота. И вдруг обе дверцы его враз распахиваются.

— ОБХСС. Ваши документы, пожалуйста.

— А в чем дело? — говорит протестующе усталый человек за рулем. — Мы от колхоза, привезли молодую картошку. В чем дело?

— К вам лично никаких претензий, товарищ. Но, насколько я понимаю, картошку вы уже продали? Оптом. Верно?

— Ну, мы вроде условились.

— Чего условились? Чего условились? Ты чего болтаешь? — нервной скороговоркой врезается перекупщик. — Я тебя не знаю, ты меня не знаешь.

— А вас, гражданин, не спрашивают, — прерывает сотрудник ОБХСС. — Он не знает, так мы знаем.

— Нижайшая просьба, — говорит Томин человеку от колхоза, — подъедемте с нами к отделению милиции. Чтобы задокументировать эту сделку.

* * *

В лабораторию Томин входит с ощущением вчистую «отстрелявшегося» человека.

— Я тут немножко посижу, Зинуля.

— Тебя Женя Саковин ищет.

— Ничего. Подполковник Саковин подождет майора Томина. Пятиминутная передышка. — Закрывает глаза. — Я, Зинаида, становлюсь фаталистом. Будь что будет. На сегодняшний день сделал все, что мог. Друзья Шишкина взяты с поличным. Если с ними грамотно поработать — минимум полклубка можно размотать… А Пашу Саковин тоже ищет?

— Его тоже… Раза четыре звонил. И какой-то «раскочегаренный».

— Наверно, срок не терпит. — Томин с удовольствием вытягивает ноги. — Надо думать, наша история на контроле и тут, и там.

Звонит телефон.

— Опять! — восклицает Кибрит.

— Меня здесь нет еще целых две минуты.

— Так и сказать? — Снимает трубку. — Слушаю… Да, он здесь.

Томин показывает ей кулак.

— Алло… Паша, ты! — радуется Томин. — Нет, слушай, не надо, я тут так хорошо сижу… Гм… — он кладет трубку. — Паша спрашивает, не пройдусь ли я по коридору.

Он идет по коридору. Навстречу — Знаменский с Малаховым. Вот пары поравнялись и разминулись. Малахов никак не отреагировал на встречного. Разумеется, Знаменский проверяет не Томина, а Малахова.

Пал Палыч оборачивается и зовет:

— Александр Николаевич!

Томин возвращается. Он-то, конечно, узнал Малахова по совместной фотографии, но виду не подает.

— Хочу вас познакомить с моим лучшим другом, — говорит Пал Палыч Малахову. — Томин, Малахов.

— Очень приятно, — стеснительно произносит Малахов.

Томин отвешивает легкий поклон.

— Паша, мне тоже должно быть приятно?

— Очень … Хотя что я вас знакомлю, вы ведь встречались? — Вопрос обращен к Малахову.

— Нет. Откуда? — удивляется тот. — Первый раз.

— Пал Палыч, Саковин тебя обыскался, — говорит Томин.

— К нему и спешим, — с неожиданным для момента благодушием отвечает Знаменский.

* * *

— Разрешите? — входит он с Малаховым в кабинет Саковина.

— Где вы пропадали, Пал Палыч? — Саковин сердит.

— Хочу представить вам кладовщика Малахова, — спокойно отзывается Знаменский. — Он только что встретился в коридоре с Томиным и утверждает, что в жизни его не видел.

— Вы не имели права этого делать!

— Уверяю вас, через три минуты вы измените точку зрения.

— Будьте добры, оставьте нас вдвоем, — говорит Саковин Малахову.

Малахов делает движение к двери, но Знаменский его останавливает:

— Погодите, Иван Степаныч. Убедительная просьба, товарищ подполковник, разрешите один вопрос к Малахову в вашем присутствии.

— И что дальше?

— Дальше вам самому захочется задать второй и третий. А потом нам с вами понадобится тайм-аут.

Саковин смотрит на Пал Палыча с неодобрением, но и с любопытством.

— Хорошо, попробуйте.

Не садясь и не усаживая Малахова, Знаменский спрашивает:

— Скажите, где вы познакомились с неким Старухиным?

Малахов смущен и обстановкой и своей непонятной ему ролью.

— В Кащенке. В одной палате были.

Знаменский делает приглашающий жест — дескать, ваша очередь, товарищ подполковник.

— По поводу чего вы находились в Кащенко? — спрашивает Саковин.

— На экспертизе. Я в телеателье работал. Ну и с одним клиентом… Нервная работа. Понервничал.

— Подрались?

— Подрался. И еще словами.

— Вас судили?

— Нет. Домой отпустили. Порошки дали.

Саковин откидывается на спинку стула.

— Да, Пал Палыч, тайм-аут. Счет в вашу пользу.

— Вы, Иван Степаныч, немножко посидите, пожалуйста, там есть скамеечка в коридоре. Хорошо?

— Чего ж. Посижу, — соглашается Малахов и выходит.

— Под дверью Томин мается, — с вопросительной интонацией говорит Пал Палыч.

У Саковина, в сущности, камень с души, история обещает разрешиться «бескровно». Но есть неудовольствие, что как-то оно все без него сделалось.

— Ладно! Зовите.

Знаменский выглядывает в коридор, машет Томину. Тот входит, пытается сориентироваться. Саковин показывает жестом, чтобы сел и слушал. И обращается к Знаменскому:

— Вам известны подробности? Заключение медицинской комиссии?

— Подробностями драки не интересовался. А заключение… — читает по записной книжке: «Признан невменяемым в отношении совершенного деяния».

— Малахов?! — вскакивает Томин.

— Да-да, Малахов, — обыденно подтверждает Саковин. Он успел уже свыкнуться с нежданной новостью.

— Надо было давно догадаться! Кто в трезвом уме станет давать Паше взятку!

— Садись. Побольше выдержки. Что еще вы можете сообщить, Пал Палыч?

— Естественно, я поговорил с врачом. Невменяемость Малахова, — дальше он читает, — «…была связана с началом психического заболевания, в основе которого лежали склеротические процессы и почечная интоксикация. Проведенное лечение дало более или менее устойчивое просветление сознания, возврат к трудоспособности».

— И с чем же мы сегодня имеем дело? — спрашивает Саковин.