Оксана Демченко - Ромашки для королевы

• Название: Ромашки для королевы
• Автор: Оксана Демченко
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9922-0555-8

Эльфы – злобные мелкие существа. Женщины гномов бородаты и страшны собою. Ведьм следует жечь, особенно черных. Мудрые прячут знания оттого, что жадны… Заблуждений немало у любого народа. Они разделяют прочнее Черной стены, опоясавшей страну эльфов. И помогают окрепнуть, набрать силу большому злу, опасному для всех.

Преодолеть беду можно. Правда, для этого гномам придется учиться верховой езде, а Совету мудрых признавать свою неспособность объяснить природу и границы способностей одной деревенской ведьмы… Кстати, лучше о ней – шепотом. Ее даже демоны побаиваются, и правильно делают. Она ведь сама не знает, на что способна.

---

– Знаешь, Хорий, ты снова прав, – почти виновато сообщил Орильр палке. – Наш Лирро – самое удобное место для их логова. Сколько там эльфов? Хорошо, если полторы тысячи наберется, я так думаю. Из них две трети живут в столице. И я знаю, есть территории, куда король не велел даже случайно заглядывать, он не любит надолго терять подданных из виду, чтобы в их головы не закралась и тень самостоятельности. Например, старый лес пустует, а он огромен. Северный удел, прямо при слиянии отрогов гор, а рядом-то два перевала – на Леснию и Рониг. Там они и сидят. И я должен был сам понять. Ведь счет перстней доступа во внешний мир не сошелся, когда я увел Бэля. То есть их уже умыкнули. Выследили эльфа из молодых, напали, сделали из него нечто послушное и безвольное своей магией или уговорили посулами. А дальше всё совсем просто. Идеальное убежище, никто им не помеха. Отсюда и страшные истории про пограничные дебри, наполненные злобными тварями. Про черных эльфов. Спасибо за совет. Я им такую Стену устрою – сами не обрадуются. Потому что теперь, когда моего племянника Лиррэля нет в живых, а коронован его убийца, кровь Лильора-а-Тэи дважды старшая для заговора Стены. И я обновлю условия допуска в Лирро. И выхода оттуда – тоже.

Он рассмеялся, представив себе, как ведимы копошатся у Стены, пытаясь пройти ее с бесполезными перстнями, не признаваемыми новым заклятием.

Легко встал и пошел прочь, к башне.

Год назад сюда кое-как добрел безоружный раздетый больной скелет. Теперь – иное дело. Вернуть всю полноту своих способностей за год невозможно, но Орильр старался, да и последний маг ордена оказался силен в лекарском деле, дружен с лесом, обеспечен запасом очень полезных трав. Хорошее питание, тренировки и зеленый тихий край, дающий отдых душе эльфа, тоже помогли.

О боли долгого плена напоминали только ставшие прямыми волосы, из которых седина не ушла, и Орильр привык воспринимать себя таким, постепенно предавая забвению и памяти прежние золотисто-каштановые, с крупными волнами. Зато глаза вобрали зелень леса и теперь опять могли соответствовать древнему определению королевы, назвавшей их кошачьими. Орильр помнил белых барсов страны Рэлло, чьи изумрудные глаза всегда следили за Тиэсой-а-Роэль. Ее вообще любили все, даже род диких ящеров не смел спорить, если королева вежливо просила, а она никогда не решалась приказывать природе.

Эльфы по природе своей узки в кости и легки, даже худощавы, и на их фоне хран королевы выглядел куда мощнее и крепче. Его, желая обидеть, некогда презрительно звали «полукровкой людей» и даже «родней гномов». Последнее – чудовищное преувеличение, а первое очень близко к истине. Орильр был шире в плечах, выше, массивнее обычного эльфа. И тяжелыми мышцами молотобойца, присущими большинству гномов, он никогда не обладал, обходясь упругими и куда менее рельефными, созданными и как силы, так и для выносливости и стремительности движений. Лицо эльфа – с довольно резкими скулами, с жесткой линией подбородка, с глазами, куда более мелкими, чем у многих иных вечных, к тому же посаженными достаточно глубоко, – тоже давало основание заподозрить в его роду присутствие толики людской крови.

Такие, как он, рождались в первые годы древнего немирья. Теперь уже не восстановить забытых тайн, но эльфийские сплетни утверждали, что на облик и способности воинов повлияли маги. Вроде бы хотели добиться чего-то уникального, но многие дети погибли, а иные приобрели черты – не внешности, увы, а характера, – несвойственные эльфам. Так бывает, когда берутся за дело, непонятное с начала до конца. Берутся с присущей детям простотой и такое создают – позже всем мудрым не расхлебать. Впрочем, война забрала всех, кого ради боя изменили и закляли маги. Орильр порой с болью и тоской думал, что выжил исключительно благодаря упрямству королевы, пожелавшей заплатить и за него тоже.

Орильр усмехнулся невесело. А может, его сохранили для этой, второй, войны с демонами. Потому что теперь их некому больше остановить. Слишком многое забыто и утрачено.

Прежде эльфы из охраны королевы выходили один на один против воинов ведимов. Не нынешних жалких полудохлых тварей, а против тех, изначальных, у кого в крови горел Огонь первых поколений перерождения. Он помнил их. Полуторасаженного роста гигантов, способных двигаться так быстро, что взгляд людей не замечал даже смазанного следа их перемещения. Носителей парных секир, с которыми они управлялись, как с легкими саблями. Настоящее пляшущее пламя – не удержать и не увернуться… Но он, встречавший Черных день за днем много лет, жив. Он научился не только уворачиваться, но и гасить это пламя.

Седой тряхнул головой, прогоняя ненужные сейчас мысли и воспоминания. Время дорого. Сегодня же он закроет башню, соберет свои вещи и выйдет в путь. Кузня ордена примитивна, толкового железа нет, но и из ничего он сделал вполне сносное оружие. Пару легких клинков, потому что в бою с Черными скорость важнее силы удара. Небольшой топор – к гномьему снаряжению его пристрастил наглый наследник рода Гррхон, умудрявшийся давать советы даже магам, и всегда – безнаказанно. Лук, настоящий, сложный, из десятка разных материалов, на изготовление которого ушло полгода. Еще один, малый, но тоже совсем не простой. И, само собой, много полезной мелочи – метательной, сторожевой, просто крепежной…

На закате Орильр обхлопал куртку – опять гномья привычка и одежда. Тряхнул пару раз заплечный вьючок, убеждаясь в последний раз в его способности хранить тишину, пристроил туда же сапоги – пусть полежат до обжитых мест. Закинул на плечи груз, поклонился пустой темной башне и побежал прочь.

Старый ворон довольно долго провожал взглядом своего последнего собеседника, потом задумчиво потоптался на высокой ветке, чувствуя себя очень неуютно. Покидать обжитой лес нет ни малейшего желания, оставаться одному – тоже. Он мудрый, он нуждается в слушателях. Нельзя лишать людей права узнать то, что накопилось в его памяти за долгую жизнь. Маги – и те уважали, кормили, выслушивали. И эльф принял поучения с должным вниманием. Молодой еще, ну куда он один-то, пропадет!

Эльф давно скрылся из виду, когда ворон принял решение и снялся со своей ветки. В конце концов, он не настолько стар, чтобы утомиться от небольшого путешествия.

* * *

– Бархат небес, да за что мне это наказание? – Лоэльви в сотый раз изучил означенный бархат, но ответа не обнаружил. – Сам не спит, другим не дает, а пользы от наших бдений никакой. Ты с магией несовместим, гном!

– Не умничай, – посоветовал Рртых. – Мы, подгорники, народ практичный. Не вижу пользы в том, чтоб камень висел, или там – вбок падал. Вот он и не слушается. Ты учи меня на примерах.

– Тебя надо отослать к нашему вечному королю, в советники, – обреченно вздохнул эльф. – Как секретное оружие. Через год за Стеной станет пусто, все сюда сбегут.

– Не трать мое время впустую, – забеспокоился Рртых. – Учи с толком, куда для гномов полезно и важно двигать эдакую каменюку. Ты же нудный, клянусь кривой киркой, как начнешь причитать – до полудня не уймешься.

– Убью! В лепешку, этим вот камнем.

– Ух ты, пробрало, – уважительно кивнул гном. – Давай-ка я схожу, принесу нам завтрак.

Эльф обреченно покачал головой, сел и, почти неожиданно для себя, рассмеялся. Сорвался с места, добежал до перил, перегнулся и закричал вслед гному, прущему через нижний зал тараном, раздвигая плечами колонны, что в точности он, Лоэльви, желает получить на завтрак. Потому что уже знал – результат неконтролируемого выбора может сильно озадачить.

Потом невысокий темноволосый маг вернулся к столику и стал собирать посуду, напевая под нос заклинания самым довольным тоном, будто это безобидные стишки. Чашки, ложки и салфетки охотно слушались, не обольщаясь беззаботностью тона.

Три тысячи лет Лоэльви жил в мире людей, тоскуя по обществу и атмосфере Лирро с его певучей мелодичностью голосов, умными острыми шутками, магической аурой дикой первозданной земли, породнившейся с вечными. А еще там осталась навсегда утраченная для большого мира древняя библиотека, там были возможны беседы с магами, там бережно и благодарно принимали знания усердные ученики, постигающие науку заклинания веками. И сам он учился. Увы. Три тысячи лет между ним, одиноким магом, и родной долиной Лирро стоит Стена, непреодолимая и темная, как упрямство короля. Порой только она и удерживала Лоэльви от решения покинуть Круг. Что можно дать людям за жалкие десять лет, даже если они стараются изо всех сил и часто умудряются продвигаться в магии куда быстрее любого эльфа? Все равно – лишь азы и чуть глубже – один раздел. Обычно это бой и защита. Словно нет ничего иного! А ведь магия – основа безупречного строительства, обновления земель, возрождения плодородия, лечения…

Он учил старательно, но, отдавая, не радовался, что знания нужны. Не искал благодарности и уважения. Он скучал по сородичам, впадая все глубже и невозвратнее в странный покой, который пугал мудрую Эриль. Потому что за покоем следует равнодушие, позже подкрадывается скука, за ней следует апатия. Все они – предвестники Сна забвения. Лоэльви не желал забывать, но и помнить он очень устал. Потому что вся жизнь казалась оставленной далеко в прошлом, несравнимым красотой и яркостью с убогими буднями настоящего и жалкими обещаниями будущего.