Алексей Лебедев - Легенды Аркхэма

• Название: Легенды Аркхэма
• Автор: Алексей Лебедев
• Жанр: Фэнтези

Древние боги чем-то похожи на политиков.

Во времена, когда всё спокойно и стабильно, о них забывают, казалось бы, напрочь, и сами имена их стираются из памяти… но стоит только пошатнуться устоявшемуся миропорядку, как Великие Древние, забытые, но никуда не исчезнувшие, вновь являются, чтобы вербовать новых сторонников…

Лавкрафтианская мифология неисчерпаема, и нет ничего удивительного в том, что продолжатели традиции Лавкрафта поныне обращаются к ней.

В этой книге представлены рассказы Алексея Лебедева из сборников "Возвращение в Аркхэм" и "Легенды Сумерек"…

А. Лебедев бережно относится к творчеству Г. Ф. Лавкрафта, скрупулёзно следуя стилю Мастера, но при этом во многих рассказах привносит в канон лавкрафтианской прозы элементы, свойственные НАУЧНОЙ фантастике в традиционном её понимании, и этот симбиоз, надо признать, смотрится достаточно свежо и оригинально на фоне сонма опусов, в которых нет ничего, кроме изрядно надоевших «ужасов», не пугающих уже ввиду заезженности, а навевающих скуку…

Произведения из цикла «Легенды Аркхэма» объединены общим местом действия. Однако при этом каждый рассказ имеет своё собственное настроение и интонацию. Точно так же каждый элемент, из которого складывается единая мозаика, непохож на другие.

---

До тех пор пока в Аркхэме не объявился приятный молодой человек с европейским акцентом, простодушно разыскивающий Рэндольфа Картера.

Это случилось в один из теплых дней августа 1948 года.

Должен признаться, что, к стыду своему, едва увидев его на пороге, я банально свалился в обморок. Однако очнувшись, увидев над собой все то же растерянное лицо, и ощутив заботливые руки, поднявшие меня с пола, я наконец осознал, что передо мной не выходец с того света, а вполне реальный человек из плоти и крови.

Уже впоследствии, несмотря на пугающее сходство, я стал замечать в нем все больше отличий. Пожалуй, черты лица были более правильными, мягкими и приятными, сложен он был куда гармоничнее, да и вообще… Короче говоря, он представлял собой как бы облагороженный вариант Картера, который и в свои лучшие годы внешне был исполнен разве что мрачного очарования. Очевидно, сказалась кровь матери. Впрочем, я забегаю вперед…

Молодого человека звали Артур, и он утверждал, что является законным сыном Рэндольфа Картера, рожденным 26 декабря 1916 года его супругой Иоландой Сен-Жермен, уроженкой города Белуа-ан-Сантер.

Заявление Артура наделало в городе шуму. Собственно, всем было известно о службе старого Картера в Иностранном легионе в бытность его во Франции, однако о жене и сыне от него никто никогда не слышал. Даже де Мариньи, по-видимому, не был в курсе, иначе не состоялась бы эпопея с наследством. По здравому рассуждению, городские мужи пришли к выводу, что Рэндольф полагал свою беременную жену погибшей тогда же, в 1916-ом. По свидетельству самого Артура, мать никогда не рассказывала об отце, видимо, также считая его погибшим, и только после ее смерти он нашел на чердаке бумаги — письма Рэндольфа к Иоланде, свидетельства об их браке и рождении сына. Документы эти были немедленно представлены городским властям, однако изучение их и удостоверение подлинности заняло некоторое время, ибо все они, естественно, оказались на французском языке.

Честно говоря, поначалу я отнесся к Артуру с подозрением и страхом. Во-первых, мне трудно было поверить, что какая-то женщина, пусть даже красавица и француженка, сумела растопить сердце Рэндольфа Картера, где всегда царил космический холод. С другой стороны, возможно, именно эта трагедия, оставшаяся неизвестной для окружающих, и ожесточила его против материального мира, заставив углубиться в тайны незримого. Во-вторых, я всерьез опасался, что он выгонит меня с поста хранителя, а то и пустит мои сокровища с молотка. Как бы отвратительно подобное не выглядело со стороны, это было вполне возможно, по законам все того же материального мира. К счастью, мой пессимизм себя не оправдал.

Скорее всего, Артура привела в Аркхэм та же сила, что позвала однажды и его отца — стремление вернуться к истокам и разгадать тайны своего рода. Молодой человек, как и все Картеры, был немного не от мира сего и вращался в странных кругах. В наших беседах выяснилось, например, его знакомство не только с модной французской философией экзистенциализма, но и лично с ее представителями. Что касается вопросов о тяготах войны и жизни в Европе, на них он отвечал неохотно. После небольших официальных мероприятий торжественного характера, организованных муниципалитетом по случаю возрождения семьи Картеров, Артур мало бывал в городе, предпочитая долгие пешие прогулки по окрестным лугам и холмам. Он утверждал, что в детстве видел их во сне и с тех пор не знает ничего прекраснее.

Молодой Картер временно поселился вместе со мной, при музее, в мансарде старого дома. Я с удовольствием показал ему экспозицию, а также таинственные предметы, хранившиеся в запасниках.

В процессе осмотра произошло одно странное событие. Среди вещей, оставшихся от Рэндольфа Картера, были огромные часы в форме гроба, пустые внутри — так что весь механизм, по-видимому, располагался в самом корпусе. Впрочем, часами это сооружение можно было назвать лишь условно. И вправду, оно имело несколько циферблатов со странными числами делений, с какими-то мистическими знаками и иероглифами. Этьен-Лоран де Мариньи рассказывал мне, что иногда подолгу наблюдал за ходом загадочных часов, но так и не заметил в нем разумной системы: ведь скорость движения стрелок то и дело менялась, а порой они начинали крутиться в обратную сторону. По легенде, этот гроб с музыкой был вывезен из развалин древнего города Йан-Хо c холодного и пустынного плато Ленг, однако я в этом сильно сомневался. По моему мнению, это чудо было изготовлено каким-то безумным изобретателем конца XIX века. Так или иначе, вот уже лет десять как часы остановились, а о том, как их завести, ни у меня, ни у де Мариньи не было ни малейшего представления. В свое время Рэндольф не разрешил Этьен-Лорану исследовать механизм, опасаясь что-нибудь повредить, и я также следовал его указаниям.

Так вот, молодой Картер, заинтересовавшись странной игрушкой, коснулся рукой корпуса и циферблатов с давно остановившимися стрелками. Раздался легкий треск, затем жужжание — и часы пошли снова! Молодой человек в испуге отпрянул и обернулся ко мне за поддержкой. Я тоже был озадачен, но не подал вида, и в конце концов отделался шуткой о том, что якобы часы признали своего хозяина. Впрочем, возможно, так оно и было…

Надо сказать, что Артур быстро привязался ко мне, будто к родному человеку. Возможно, на него произвели впечатление рассказы о дружбе наших отцов, а также моя искренняя преданность памяти Рэндольфа и его делу.

Когда молодой Картер приехал в Аркхэм, в нем еще теплилась надежда найти отца живым, пусть тому и должно было исполниться уже семьдесят пять. Узнав в городе о смерти Рэндольфа, он, естественно, попросил указать его могилу и рассказать о причинах смерти. Увы, на эти закономерные вопросы он не получил достойных ответов, а лишь пустые официальные фразы и смущенно отведенные глаза. Стало ясно, что отец пропал около двадцати лет назад, и никто не хочет ворошить былого. Собственно, в попытках докопаться до правды Артур и явился ко мне. Увы, я тоже не смог ему помочь, лишь разбередив душу молодого человека метафизическими версиями происшедшего, которые честно ему изложил. По крайней мере, оставалась надежда, что Рэндольф пребывает где-то в иных измерениях, общаясь с высшими существами, а не гниет в сырой земле.

Как-то раз Артур просил показать ему развалины старой усадьбы, неподалеку от которых нашли машину отца. Может, он думал, что повторив последний путь Рэндольфа, сумеет приблизиться к разгадке? Когда-то я и сам так полагал…

Мы отправились туда на стареньком «форде», доставшемся мне от отца. Конечно, здоровому человеку тут можно было дойти и пешком, но с моей ногой не пройти больше мили без костыля, да и скорость передвижения оставляет желать лучшего. Впрочем, костыль мне все равно понадобился — добравшись до места, мы с Картером стали взбираться по склону холма, затем прошли вязовую рощу по старой заросшей дороге, и наконец достигли своей цели.

Даже не сразу было понятно, что предстало нашим взорам. Большая груда полусгнивших бревен, поросших мхом, наводила на мысль о могильных курганах. Глядя на эту картину, трудно было поверить, что когда-то здесь гордо возвышался белый особняк с двускатной крышей, чьи окна приветливо светились во мраке, когда маленький Рэндольф возвращался домой к дяде Крису и тете Марте осенним вечером 1883 года, унося с собой тайну.

От всех этих мыслей мне стало не по себе. Артур тоже притих.

Постояв немного у развалин, словно отдавая дань покойному, мы отправились дальше в гору — через выродившийся яблоневый сад и дикую пустошь, мимо давно высохшего водопада, к зловеще чернеющей пасти Змеиного Логова. Здесь я остановился и рассказал наследнику Картера о своем давнем расследовании и прочих перипетиях. Честно говоря, мне бы очень не хотелось, чтобы он сломал здесь себе шею, подвел я жестокий итог, даже ради памяти отца. Артур промолчал в ответ, но на лице его появилось то загадочно-упрямое выражение, которое мне доводилось видеть на лице старшего Картера во время его споров с моим отцом. Так или иначе, но в этот раз дальше мы не пошли, а тем же путем вернулись к машине.

По дороге я испытывал необъяснимое ощущение, будто кто-то смотрит нам вслед. Должно быть, прошлое не хотело нас отпускать.

Наступила осень. За Рубиконом равноденствия дни стали убывать, а ночи — расти. Осень в наших краях — это смутное и тревожное время, когда порой случаются странные вещи — так повелось издавна…

Однажды Артур вернулся с прогулки не один, а с огромным черным котом. По его словам, зверь вылез при нем из-под развалин усадьбы — должно быть, откуда-то из подвала, который только один и сохранился.

Судя по поведению и облику кота, молодой Картер предположил в нем скорее домашнее, чем дикое животное, и спросил меня, не знаю ли я, кому из наших соседей тот принадлежит. Я вынужден был его разочаровать: ни у кого в окрестностях таких любимцев не было, и тому имелись причины. Ведь среди не слишком просвещенной части населения в наших краях до сих пор живо суеверие, связывающее черных котов и кошек с колдовством и нечистой силой. Всего пару лет назад произошел неприятный случай, когда подобное животное, принадлежавшее семье приезжих из Бостона, было просто застрелено одним из местных жителей по аналогичным мотивам. Так что я посоветовал Артура не распространяться о коте, а сам обещал осторожно навести справки в городе. Позже я обратился к шерифу Аркхэма и выяснил, что черный кот ни у кого не пропадал.