Виталий Гладкий - Золотая паутина

• Название: Золотая паутина
• Автор: Виталий Гладкий
• Жанр: Детектив

---

Поговорил капитан и с главным инженером, издерганным худым мужчиной лет пятидесяти. Все, что вынес из этого разговора Нестеренко, была твердая убежденность – Артур пользовался покровительством Сванадзе.

Нестеренко пришлось послоняться в приемной минут двадцать пока начальник решил кое-какие вопросы со своими подчиненными. Секретарша, стройная девушка со смазливым капризным личиком, оказалась настоящей фурией: она с такой решительностью пресекла попытку капитана пройти в кабинет, что тому ничего не осталось, как терпеливо ждать ее милости. Даже удостоверение сотрудника МУРа не произвело на нее впечатления – холодно поджала губы, как бы говоря: "Видали мы и таких…", и лишь затем, выдержав необходимую, по ее мнению, паузу, поднялась и, не взглянув на Нестеренко, гордо понесла свою сверхмодную прическу через тамбур. Через несколько секунд из кабинета горохом посыпались сотрудники, затем выскочила "фурия" с горячим румянцем на щеках, который проглядывался даже сквозь слой косметики, а следом за ней выкатился и сам Сванадзе, невысокий полный крепыш.

– Извините, пожалуйста, за задержку, – подскочил он к Владимиру с протянутой рукой. – Здравствуйте. Прошу вас, проходите, – жестом указал на дверь. – А с вами, – свирепо вытаращил глаза на секретаршу, которая едва сдерживала слезы, – я еще разберусь!

Сванадзе говорил на русском довольно чисто, и только когда начинал волноваться, в его речи появлялся обычный для южанина акцент.

– Чем обязан? – едва усадив Нестеренко, сразу же полюбопытствовал он и, не ожидая ответа, спохватившись, спросил с извинениями: – Прошу прощения, что будете пить? Есть минеральная, "Фанта"… Можно чай, кофе, – не стесняйтесь. Кавказское гостеприимство… – расплылся в широкой улыбке.

– Спасибо. Если можно, минеральную, – не отказался капитан: сегодняшнее утро было по-настоящему летним – солнечным и жарким.

"А ведь неспокоен, хотя и пытается скрыть свое состояние, – думал Нестеренко, с наслаждением прихлебывая, словно чай, "Боржоми". – Впрочем, ничего удивительного в этом, наверное, нет, – продолжал он размышлять, мысленно отругав себя за проявленную сверхподозрительность. – Работники МУРа просто так, на посиделки, не заявляются…"

– Я к вам вот по какому вопросу, – начал капитан, отставив пустой стакан. – У вас работает старшим инженером Зиселевич Артур Борисович?

– Да… – полное, немного рыхловатое лицо Сванадзе вдруг затвердело. В его круглых, чуть навыкате глазах появился лихорадочный блеск. – Простите… а в чем дело?

– Где он сейчас?

– По-моему, в командировке…

– Где именно?

– Насколько мне помнится… кажется, в Магадане.

– Кажется или точно?

– В Магадане, – на этот раз более твердо ответил Сванадзе.

– Кто его туда направил и по какому поводу?

– Кто направил… – повторил хозяин кабинета, морща лоб. – Кто направил… Я! – вдруг заговорил быстро, напористо. – Ну да, конечно, я. Теперь вспомнил. Знаете, дел невпроворот, за всем сам не уследишь, все не запомнишь. А приходится. Совсем из головы вылетело. Что-то случилось?

– Извините, но вы не ответили мне – зачем был послан в командировку Артур Борисович.

– А… – махнул рукой руководитель СМУ. – Пустяки разные. Но что поделаешь? Нужно… Два года назад мы заключили договор с магаданскими строителями на предмет оказания им шефской помощи. Новый, более прогрессивный метод выполнения монтажных работ. Теперь и сами не рады – дело движется туго. Специфика, знаете ли, у них там – морозы большие, ветер… Крайний Север. Но дал слово – держи. Вот и сидят наши специалисты в Магадане месяцами. Внедряют…

– Что ж, понятно… – старший оперуполномоченный сделал пометку в своем блокноте. – Скажите, а что собой представляет Зиселевич как инженер, специалист?

– По этому поводу ничего определенного сказать не могу, – твердо ответил Сванадзе. – Как человек, личность довольно приятная – вежлив, предупредителен, пользуется у товарищей по работе авторитетом. Так мне говорили. Не пьет, на работу не опаздывает. А как специалист… Вам придется обратиться к главному инженеру – Зиселевич находится в его непосредственном подчинении.

– Когда заканчивается срок командировки?

– Когда? – начальник СМУ пожевал губами, подняв глаза к потолку. – Вот уж чего не помню… – развел руками.

– А кто за этим следит?

– Главный инженер. Я уже говорил, что он в его службе.

– Странно…

– Что – странно?

– Я разговаривал с ним. Он утверждает, что послать Зиселевича распорядились лично вы. И что по всем вопросам, касающимся этой поездки, в том числе и по срокам пребывания в Магадане, нужно обращаться только к вам.

– О, ну и народ!.. – Сванадзе побагровел от возмущения. – Нет, но вы только подумайте! Он, видите ли, утверждает, что я выполняю его функции – так получается? Нет, я этого так не оставлю! – Я… – Экспансивный южанин потянулся к клавише селектора. – Я его сейчас вызову сюда!

– Не нужно, – капитан закрыл блокнот, спрятал ручку. – Да его сейчас и нет. – Нестеренко немного подождал, пока собеседник успокоится. – Это не суть важно. Видите ли, дело в том, что Зиселевич… погиб.

– Зиселевич?.. – начальник СМУ даже привстал от неожиданности. – Как… погиб? Лицо Сванадзе выражало неподдельный испуг.

15

– Лелик, что с тобой?

Мать Леопольда, увядшая белокурая женщина с грустными красивыми глазами, пыталась разговорить сына.

– Нездоровится, ма… Пойду прилягу…

– У тебя что-то случилось… – Софья Яновна придержала его за рукав и силком усадила на диван. – Что?

– Прости, но мне нечего тебе сказать. Я просто устал…

– Лелик, ты знаешь, я не вмешиваюсь в твои дела. Но я вижу тебя так редко. И очень скучаю. В последнее время ты очень изменился – стал нервным, раздражительным. Нет, нет, не перебивай! Я чувствую, что с тобой творится что-то неладное.

– Я уже взрослый человек! И не нужно зря переживать. Тебе это вредно. Кстати, возьми деньги.

– Деньги? Откуда так много?

– Вернули старый долг. А теперь я буду спать. Разбудишь меня в шесть?

– Ладно… Может, чаю с малиной выпьешь?

– Спасибо, не хочу…

В семь вечера Леопольд был возле ВДНХ. Сидя в "Жигулях", он с нетерпением посматривал на часы – ждал.

– Привет, – с силой хлопнув дверкой, в кабину влез парень, которого Лелик привозил на дачу к Бубенчикову. – Поехали…

– Ну как? – не выдержал Турчинский, сворачивая в переулок.

– Влипли…

– Что?! – от неожиданности Леопольд резко притормозил.

– Ты что, дуролом! – рявкнул верзила. – Гробануться захотел?

– Пошел ты… – Турчинский с ненавистью посмотрел на пассажира и включил скорость. – Что случилось? – спросил он через минуту. Спросил спокойно, но вдруг что-то оборвалось и заныло под ложечкой, как после удара в солнечное сплетение.

– Сяву взяли.

– Почему… как…

– Молча. Тьфу! – сплюнул здоровяк. – Шмакодявка…

– А "извозчик"?

– Рванул с перепугу. Придурок…

– Что теперь?

– А почем я знаю? Вези к своему… бульдожке…

Леопольд при последних словах парня, несмотря на серьезность положения, не удержался и хмуро улыбнулся – и в повадках Игнатия Пантелеевича, и во внешнем облике было что-то бульдожье. Он и впрямь был упрям и цепок, лицо в крупных складках и с большим губастым ртом. Ростом и фигурой Бубенчиков тоже не вышел – кривоног, приземист, ходил, переваливаясь с ноги на ногу, не спеша…

Игнатий внимательно слушал. Легкая улыбка блуждала по его лицу, словно то, о чем ему рассказывали, было всего лишь забавной историей, которая к нему не имела ни малейшего отношения.

Но Леопольд успел хорошо изучить Игнашку. "Боится…" – тоскливо подумал он, заметив, как округлились глаза Бубенчикова.

Игнатий долго молчал, прикрыв веки. Затем достал из холодильника бутылку "Пепси-колы", открыл, плеснул в хрустальный бокал, выпил, крякнул.

– Зубы ломит… Холодная… Значит, дело дрянь, говоришь? – спросил тихим голосом. – И денежки мои тю-тю, и "рыжевье" помахало ручкой…

– Я-то здесь при чем?

– Ты? Да-да, ты тут и впрямь сбоку припека. Ладно. Не об этом речь. Сява знал, для кого "дергает" чемоданчик?

– Что я, малахольный?

– И то хорошо. Кто тебя вывел на Сяву?

– Один человек…

– Надежный?

– Кремень!

– Ой ли?

– Я за него ручаюсь.

– Головой? Своей можешь. Но не нашими. Ладно, поговорили… Леопольд, отвези его. И сразу ко мне.

– Понял…

Лелик возвратился через два часа. Бубенчиков, бледный и хмурый, мерил шагами гостиную.

– Плохо, очень плохо… Такой вариант я просто не мог предположить. Случай…

– Что же делать?

– Все операции прекратить. И немедленно! Пока… Будем ждать. Он задумался на некоторое время, затем подмигнул:

– Оно, может, это и к лучшему… Наше дело – сторона. А вот Павлу Константиновичу придется покрутиться. В штопоре… Из которого выйти ему будет трудновато. Хорошо бы и вовсе…