Антон Требунский - Ганза. Книга 1

• Название: Ганза. Книга 1
• Автор: Антон Требунский
• Жанр: Альтернативная история

Роман, написанный на стыке жанров альтернативной истории и фэнтези. Тридцатилетняя война, Ганзейский союз, магия и политика… Мир, описанный в книге — далеко не привычная нам Европа начала XVII века.

---

Я? Сделать? Они меня иногда принимают за мастера Штейнмана, ей-богу! Луны с неба достать не надо?!

— Нет. Ничего, что подходило бы к нашему случаю… Я же больше специалист по магии, а не маг, — ответил я извиняющимся тоном.

Честно говоря, было у меня несколько трюков. Но большей частью они рассчитаны для меня самого, и не подействовали бы на моих товарищей.

Вся моя магия зиждилась на заранее подготовленных эффектах, обычно привязывавшихся к вещам: кольца, талисманы, иногда оружие. В отличии от мастера Штейнмана я, увы, не мог произнесением определенных слов претворить в жизнь заклинание. Хотя и умел использовать некоторые фокусы, не требующие длительной подготовки. К сожалению, магия вещей почти во всем уступала магии заклинаний: в силе, в наборе подвластных ей эффектов, в их длительности. Но имела один значительный плюс — скорость.

Фон Вормсвирген наскоро объяснил Дитриху, где что находиться в посольстве Союза: входы и выходы, залы и кабинет посла. Судя по словам Себастьяна, это представительство было укреплено словно знаменитый ганзейский Стальной двор в Лондоне. Дверь была одна. Был еще в наличии секретный подземный коридор, ведущий к порту. Если двор охраняется голландскими войсками, можно будет проникнуть туда через ход.

Дитрих коротко кивнул, выслушав рассказ о дворе, в последний раз оглядел свое оружие — меч, кинжал, два пистолета — и вышел на площадь. Невозмутимо-спокойный внешне, да он и был таким на самом деле. Несколько секунд он двигался в нашем поле зрения, проталкиваясь через толпу. Столкнувшись с богато разодетым амстердамцем, он даже раскланялся с ним и продолжил свою неспешную прогулку. Я удивленно усмехнулся.

— Долго он будет еще там расхаживать?! — фон Вормсвирген наблюдал за Дитрихом, его рука лежала на рукояти меча, который висел в ножнах на поясе.

Тем временем Штаден достиг края той части площади, которая была доступна нашим взорам и скрылся из поля зрения. Себастьян достал из-за пазухи письмо, разорвал конверт и начал его читать.

— Инструкции от мастера Боля, — пояснил он. Надеялся, наверное, заинтересовать меня. Фон Вормсвирген любил, когда окружающие страдали любопытством. Особенно по его поводу. Впрочем, мне и на самом деле стало интересно:

— Что там говориться?

— Ничего важного! — Себастьян убрал бумаги. — Я все это и так знаю.

Количество людей на улице уменьшилось — дело близилось к полудню, становилось все жарче. Чувствовалось, что лето на самом деле все ближе и ближе. Хорошего качества одежды всех цветов радуги выдавали в прохожих людей богатых, обеспеченных.

— Все! — голос над ухом заставил меня подпрыгнуть на месте и схватиться за меч. Себастьян же стоял и по-прежнему невозмутимо читал свое письмо. Мне оставалось только позавидовать, как он умудрился при своем темпераменте сохранить сейчас хладнокровие. Потом я заметил, что его рука дрожит на рукояти меча и успокоился.

Разумеется это был Дитрих с его идиотским, особенным чувством юмора. Я был готов его за это убить. Себастьян усмехнулся, показывая, что по достоинству оценил шутку.

— А… Так долго? — наконец-то я смог выразить изумление его быстрым возвращением.

— Двор пуст, — он, наверное, ожидал что этого будет достаточно и мы поймем его с полуслова.

— А подробней?! Кто там, что там? Следы произошедшего или… Как это пустой?! — Себастьян недоуменно уставился на Штадена.

Дитрих пожал плечами, словно говоря нам, что он-то уж точно не имеет никакого отношения к произошедшему с подворьем:

— У дверей никого не было, я решил войти, — Себастьян схватился за голову, выражая свой ужас перед подобной глупостью. — Внутри все убрано, чисто. Никого нет, ни одного человека. Никаких личных вещей тоже нет. У меня сложилось впечатление, что здание двора кто-то выпотрошил до самой мелочи.

— Кто? — Они оба посмотрели на меня с изумлением. Я пояснил. — То есть, я имею в виду, кто мог это сделать?

Себастьян нетерпеливо дернул головой.

— Сейчас нам этого не выяснить. Я предлагаю пойти сейчас в какой-нибудь завалящийся трактир и дождаться наступления темноты. За подворьем наверняка наблюдают, поэтому будет лучше, если мы попытаемся замести следы. К тому же, там можно будет обсудить наши возможности и планы относительно того, что нам стоит предпринять.

— И перекусить, — добавил я. Дитрих с Себастьяном рассмеялись. — Только это должна быть спокойная, тихая таверна, где-нибудь на окраине города. И чтоб там было поменьше народу. А если и были, то трусливые бюргеры. Мы ведь собираемся отдохнуть, не так ли?

— Идемте, я знаю одну такую подходящую таверну, — сказал фон Вормсвирген.

Мы с Дитрихом переглянулись, стараясь улыбаться незаметно для Себастьяна, и последовали за ним.

Трактир, куда привел нас Себастьян, назывался «Пес войны». Название внушало нам опасения — судя по нему, в таверне должно было собираться всякое отребье, вроде наемников, солдат и прочих авантюристов, которых стало так много в последние годы.

Обо всем этом я немедленно сообщил друзьям. Себастьян ободряюще похлопал меня по плечу:

— Бывает и хуже! Но здесь мы точно в безопасности.

Огромная общая зала таверны была заполнена людьми. В подтверждение моих опасений, собравшиеся здесь люди были те самые наемники, солдаты и прочие авантюристы, о которых я говорил. В «Псе войны» были, наверное, представители всех национальностей, которые только воюют в Европе. За той частью стола, что была ближе к выходу, испанец и двое голландцев о чем-то весьма миролюбиво спорили. В их разговор вмешивались сидящие по соседству англичане, швейцарцы, французы, немцы, поляки. Здесь были даже двое шведов и норвежец, сидевшие особняком. Никто из них не испытывал никакой национальной или религиозной ненависти друг к другу, по крайней мере в пределах этого трактира.

Дитрих, вошедший первым, остановился и окинул таверну тяжелым взглядом. Себастьян легонько ткнул его в спину кулаком:

— За такие шутки здесь можно и поплатиться жизнью, — тихо прошипел он ему над ухом, благо был выше его на добрых полголовы. — Это не Любек и здесь нет твоей роты. Иди, займи какое-нибудь место за столом.

Дитрих двинулся вперед, дав нам возможность наконец-то войти в трактир. Сам Себастьян прямиком направился к трактирщику, хозяйничавшему около вертела, на котором чадил очередной ужин для одного из посетителей.

Столы, занимавшие почти всю залу, были составлены в форме перевернутой буквы «U». У одной из ножек этой буквы, дальней от нас, располагался очаг. Поодаль от него была дверь, которая вела в комнату трактирщика, в кухни и к лестнице на второй этаж, где обычно находятся комнаты постояльцев.

После чистого воздуха улиц от висевшего над залом плотного облака чада першило в горле и хотелось чихать. У меня даже выступили слезы — в дыме явственно чувствовались запахи пережаренного мяса, лука, вина, пива, блевотины и человеческого пота; последнего больше всего.

Дитрих, все еще изображающий сурового парня (а вообще-то он такой и есть), величественно дошел до свободного места рядом с очагом и уселся там. Мне пришлось сесть между ним и каким-то огромным поляком, уже совершенно пьяным. Он тупо смотрел в пустую кружку и о чем-то говорил сам с собой. Из-за долгого отсутствия практики и неразборчивости речи, его совершенно нельзя было понять. Пахло от него чесноком, соленой рыбой и пивом. Его некогда зеленая рубашка превратилась теперь в рваное, запачканное рвотой и едой, истертое серое тряпье. Обнаженная сабля с изогнутым длинным клинком составляла, как я решил, его единственное достояние. Ножны он, судя по всему, пропил.

Вернулся Себастьян и, как я и ожидал, уселся между мной и Дитрихом, не обратив внимания на мой шутливо-злобный взгляд.

— Все идет просто отлично. Много не пейте, здесь крепкое пиво. Когда я вернусь…

— Когда ты что?! — переспросил я.

— Мне следует нанести визиты некоторым своим знакомым. Они должны иметь какую-то информацию о ганзейском посольстве, они… — поймав непонятливый взгляд Дитриха, он мгновенно сменил тон на более серьезный. — Они надежные люди, насколько это возможно. Поскольку я сейчас уйду, вам придется сидеть здесь и соблюдать осторожность, чтобы сохранить себя в целости и добром здравии. Возможно ночью нам придется посетить двор.

Он хлопнул нас по плечам, вставая, затем дошел до выхода и покинул трактир. Мы с Дитрихом переглянулись, более обрадованные, чем удивленные.

— Помнится, лет так десять назад… — он не договорил.

— Да, узнаю привычного мне Себастьяна, — откликнулся я.

Еще пару минут мы поговорили ни о чем, потом оба погрузились в свои мысли. В трактире появлялись новые посетители, кто-то уходил. Мы были свидетелями нескольких радостных встреч старых знакомых и одной стычки между не поделившими что-то свое французами.