Светлана Бондаренко - Неизвестные Стругацкие: Письма. Рабочие дневники. 1963-1966 г.г.

• Название: Неизвестные Стругацкие: Письма. Рабочие дневники. 1963-1966 г.г.
• Автор: Светлана Бондаренко
• Издательство: АСТ
• Жанр: Публицистика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-055670-0

Поклонники творчества братьев Стругацких!

Перед вами — повествование в документах и воспоминаниях, продолжающее цикл «Письма. Рабочие дневники» в серии «Неизвестные Стругацкие».

Этот том посвящен становлению творчества известных писателей (1963–1966 гг.).

---

Жизнь Страны Дураков изображена довольно подробно — кое-где прямо как в социологическом исследовании. На книжных страницах — десятки людей, очень различных, но объединенных одним общим признаком: им некуда девать себя. «Никому ты не нужен, даже жене и собственным детям не нужен», — говорит «простой хороший парень Эль». Каждый отделен самой прочной «стеной из воздуха».

Как ни парадоксально, материальное благополучие в духовно нищем обществе приводит к еще большему разобщению людей — ведь они не связаны ничем, даже борьбой за хлеб. Ненависть — единственное живое чувство. И общественная жизнь превращается в борьбу мелких группок, враждебных не только друг другу, но и всему на свете. Их цели извращены. Вот «меценаты» (словно в насмешку так названные) — собирают картины, скульптуры, патенты, рукописи — и уничтожают, уничтожают с утонченной жестокостью.

Беспечная жизнь сера, как солдатское сукно. И от бесцветности повседневного существования, прославляемого газетами и благодушествующе-подлыми докторами, обитатели Страны Дураков готовы уйти куда угодно: в мир снов, в мир бессмысленной опасности, нарочно подстроенного риска. «Главное — не думать».

Иван Жилин попадает в «Общество ДОЦ», собиравшееся в заброшенном подземелье Старого метро.

«…Внизу, в переходах и тоннелях, толкались и кричали пьяные полусумасшедшие мужчины и истеричные женщины. То глухо, то резко и отчетливо гремели выстрелы, дрожал от взрывов бетон под ногами, воняло гарью, порохом, потом, бензином, духами и водкой. Рукоплещущие, визжащие девки теснились вокруг капающего кровью детины с бледным торжествующим лицом, где-то жутко рычали дикие звери. В залах публика бесновалась у огромных экранов, а на экранах кто-то с завязанными глазами веером палил из автомата, прижав приклад к груди, кто-то сидел по грудь в черной тяжелой жидкости…»

«Главное — не думать».

Ночные площади, полные народа, миганье синих-зеленых-красных светильников, душные волны воздуха — и люди впадают в сладкие галлюцинации. «Главное — не думать».

Жуткий, убивающий и сводящий с ума наркотик, тайный даже здесь, в стране одурманенных, «слег». «Главное — не думать»!

Кажется, страна неизлечимо больна — слишком испорчены, отравлены люди. Но надежда никогда не покидает миров, созданных братьями Стругацкими. Всегда есть там борцы против зла, всегда находятся люди дела.

Вот слова Ивана Жилина:

«Какая предстоит работа… Какая работа!.. Я не знал пока, с чего нужно начинать в этой Стране Дураков… но я знал, что не уеду отсюда, пока мне позволяет закон об иммиграции. А когда он перестанет позволять, я его нарушу».

Конечно, Страна Дураков не появится никогда на карте. Трудны перевалы истории, но человечество идет вверх, и неизбежна победа разума. «Хищные вещи века» — повесть-предупреждение: берегите человеческие души! Не дайте туману лжи и индивидуализма окутать земной шар! Эта повесть — событие в современном преображении фантастического жанра. Фантастика социальная, даже философская.

А в «Литературной газете» от 10 февраля выходит статья также о ХВВ, но уже не в защиту, а продолжающая критический залп. Подпись под статьей «М. Федорович, заслуженный деятель науки РСФСР, доктор экономических наук, профессор» вызывает в памяти сентенцию из ОЗ: «С другой стороны — подписи. Мне кажется важным, что про Илюхина К. П. все прописано досконально: и ветеран, и персональный пенсионер, и почетный наставник, и заслуженный рабочий РСФСР. То же и про декана: профессор, членкор, лауреат, депутат… А про Г. А. сказано просто, без затей: Г. А. Носов. Конечно, это можно понимать так, что каждый в городе знает, кто таков Г. А. Носов, и рекомендовать его нет никакой необходимости. Но при желании можно усмотреть здесь и некий предупреждающий намек: мол, сегодня ты и заслуженный учитель, и лауреат, и депутат, и член горсовета, а завтра — Г. А. Носов, и точка».

Критикует экономист. Скоро дойдет очередь и до философов. Тех самых, которым давала хлеб насущный наука под вызывающим доныне зубную боль названием — «диалектический и исторический материализм».

ФЕДОРОВИЧ М. НЕ ТОЛЬКО ЗАНИМАТЕЛЬНОЕ ЧТЕНИЕ

В последнее время научно-фантастическая литература стала привлекать все большее внимание советской общественности. Издаваемые массовыми тиражами, книги этого жанра приобрели широкий круг читателей, и в первую очередь среди подростков и молодежи. Это обстоятельство налагает особую ответственность на наших издателей.

Я не критик и не специалист в области художественной литературы. Но я, можно сказать, и не просто читатель — я преподаватель вуза, и мне по роду своей профессии приходится вести беседы со студентами, отвечать на многие и разнообразные вопросы. В этих беседах немалое место занимают проблемы, связанные с сегодняшним днем научной фантастики.

Надо сказать, что студенты прекрасно отличают хорошие вещи от плохих. Но все же не следует молодежь вводить в ненужное искушение и рекомендовать ей произведения, написанные, может быть, с самыми лучшими намерениями, но неудачные, с нечеткими, запутанными мыслями. Желание сказать об этом и заставляет меня выступить на страницах «Литературной газеты».

Во многом мое выступление опередила опубликованная на страницах «Литературной газеты» (№ 14 от 1 февраля 1966 г.) статья Е. Брандиса и В. Дмитревского. Они правильно утверждают — и я с ними полностью согласен, — что научной фантастикой сегодня на первый план выдвигаются социально-психологические, этические и философские проблемы, и поэтому писатели-фантасты в одинаковой степени со всеми советскими писателями обязаны в полной мере обладать знанием закономерностей общественного развития, философии научного коммунизма. Немало и других правильных соображений высказали авторы в своей статье.

Но я не могу согласиться с положительной в целом оценкой повести А. и Б. Стругацких «Хищные вещи века». Кстати сказать, я не согласен с толкованием этой повести и писателем Вл. Немцовым («Для кого пишут фантасты?», «Известия» от 18 января 1966 г.), который говорит: «Вещи оказываются не столько хищными, сколько привлекательными». На мой взгляд, «вещи», показанные в повести, не обладают какой-либо привлекательностью. Но, к сожалению, не привлекла меня и сама повесть.

Я не собираюсь давать здесь подробный критический анализ этой повести. Я хочу рассмотреть здесь ее экономическо-социологическую сторону и показать, в чем заключаются авторские просчеты.

Действие повести разворачивается в «Стране Дураков». Но что это за «Страна Дураков» и какое в ней социальное устройство? На этот вопрос мы в повести находим примерно следующий ответ: «Страна Дураков» — это страна, достигшая полного материального изобилия. Люди в ней работают всего четыре часа в день, получают все необходимое по потребности. В свободное время они предаются чувственным удовольствиям, зачастую весьма низменного характера. В результате отсутствия всяких забот и духовных интересов жители «Страны Дураков» впали в нравственную апатию и стали все поголовно или алкоголиками, или наркоманами, или теми и другими одновременно.

Но какой же все-таки существует социальный строй в «Стране Дураков»? На этот вопрос авторы повести дают только словесный ответ — неокапитализм. Но капитализм, хотя и «нео», остается капитализмом. А этого-то как раз Стругацкие в повести не показывают. Создается впечатление, что «Страна Дураков» — это некое бесклассовое общество. И здесь-то заключен главный, принципиальный просчет авторского замысла.

Они сами чувствуют, как нам кажется, этот недостаток и пытаются как-то оговорить его в предисловии. «Мы не ставим перед собой задачи показать капиталистическое государство с его полюсами богатства и нищеты, с его неизбежной классовой борьбой, — пишут они. — Да и в одной небольшой повести нам никогда не удалось бы осветить все стороны, все социальные противоречия капиталистического государства. Поэтому мы ограничиваемся одним, но, на наш взгляд, очень важным аспектом: духовная смерть, которую несет человеку буржуазная идеология».

Что же получается: буржуазная идеология при неокапитализме сохраняется, а капиталистические отношения, основа этой идеологии, исчезают? Очевидно, нет. Но в повести они зримо не показаны. И получается странная, однобокая картина — «вещи века» сами по себе разлагают общество.

А что такое вообще неокапитализм? Он очень смахивает на «народный капитализм», который рекламируют ученые апологеты капитализма. Выходит, что Стругацкие невольно поверили в возможность создания «народного капитализма», который якобы обеспечит народу полную занятость, короткий рабочий день и изобилие. Вероятно, они хотели сказать, что даже такой капитализм остается капитализмом и приводит к моральной деградации. Намерение ясное, этически, может быть, и благородное, однако без анализа очень много теряющее в своей убедительности!