Светлана Бондаренко - Неизвестные Стругацкие: Письма. Рабочие дневники. 1963-1966 г.г.

• Название: Неизвестные Стругацкие: Письма. Рабочие дневники. 1963-1966 г.г.
• Автор: Светлана Бондаренко
• Издательство: АСТ
• Жанр: Публицистика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-055670-0

Поклонники творчества братьев Стругацких!

Перед вами — повествование в документах и воспоминаниях, продолжающее цикл «Письма. Рабочие дневники» в серии «Неизвестные Стругацкие».

Этот том посвящен становлению творчества известных писателей (1963–1966 гг.).

---

В шестидесятых общественное признание АБС уже присутствует, а давление общественной системы еще не создает серьезных помех для творчества и публикаций.

Что касается самого творчества, то Авторы теперь выработали свой стиль, свое, им одним присущее своеобразие. Их книги уже имеют объем, глубину (второй, третий слой — не только для чтения, а и для перечитывания), но при этом легкость, изящество, которые свидетельствуют: Авторы еще не устали — ни от творчества, ни от жизни, ни от борьбы.

Шестидесятые — это самые популярные произведения АБС. И пусть ХС более ажурна, ГО более глубок, а ЗМЛДКС больше жизнен, — всё равно читатель, предложи ему назвать произведения АБС, первыми вспомнит ТББ и ПНВС.

В самом начале шестидесятых годов Авторы более четко определили свое отношение к интеллигенции. Тому были серьезные причины.

ИЗ: БНС. О НАСТОЯЩЕМ ВО ИМЯ БУДУЩЕГО

«Трудно быть богом» — непосредственный отклик на изменения окружающей нас действительности. После той знаменитой встречи в Манеже[3] ситуация в стране обострилась, и наше мировоззрение дало некую трещину. Мы поняли вдруг одну вещь: не все люди, говорящие, что они коммунисты, ратуют за коммунизм… совершенно не все они находятся по одну сторону баррикады. Вот и Никита Сергеевич — человек, к которому я отношусь с глубочайшим уважением, человек, который сделал очень много в нашей истории, — при всем при том, коль скоро речь шла о культуре, коль скоро речь шла о роли интеллигенции и интеллигентности, находился по другую сторону баррикады от меня. Я преклоняюсь перед ним, как перед человеком, первым поднявшим руку на репрессивный социализм, на Сталина, переориентировавшим наше мировоззрение. Мы ведь были сталинистами. Отпетыми причем. И этот человек сделал нас во многом такими, какие мы есть сегодня. И в то же время он был по другую сторону баррикады. Он не понимал, какую роль играет Культура в жизни человека. Он не понимал, какую роль играет Культура в становлении коммунизма — самого святого понятия нашей жизни… Понимал это вульгарно, примитивно, с позиций невежественного человека. И «Трудно быть богом» в значительной степени было ответом ему. То, что критик Нудельман в свое время назвал «публицистическими Отмелями», — составляет костяк повести. Это рассуждения об интеллигенции, о том, зачем нужна интеллигенция, почему она необходима в каждом государстве… Вспомните, чем занимается Румата. Он спасает интеллигенцию. Это вообще было время, когда мы начали обожествлять интеллигенцию, считая, что именно она является панацеей от всех бед. Потом от этой идеи мы вынуждены были отказаться, но тогда она вела нас.

В начале 63-го года АН был занят подготовкой нового альманаха в издательстве «Знание». Первоначальное название («Мечта и наука») осталось лишь в проектах. Первые две вышедшие книги, «Новая сигнальная» и «Черный столб», были ненумерованными выпусками, а затем уже стали издаваться привычные любителю фантастики сборники НФ под номерами — от № 1 (1964 год) до № 36 (1992 год). В архиве АБС сохранился список авторов, произведения которых планировалось включать в первые сборники. В списке авторы подразделялись на «РАБОТЯГИ (контролируемые)»: Варшавский, Войскунский и Лукодьянов, Гансовский, Гуревич, Днепров, Емцев и Парнов, Михаилов, Росоховатский, Рич и Черненко, Стругацкие, Чижевский, Шейкин); «СВОБОДНЫЕ ХУДОЖНИКИ (неподконтрольные)»: Альтов, Аматуни, Бердник, Гор, Громова, Ефремов, Журавлева, Казанцев, Колпаков, Лагин, Мартынов, Полещук, Томан, Мееров; «РЕЗЕРВ»: Биленкин, Васильев, Богута, Владко, Долгушин, Забелин, Коптев, Котляр, Миронов, Разговоров, Теплов, Ткачев, Суркис. Намечен также перечень рецензентов: Андреев, Брандис, Дмитревский, Кардин, Нудельман, Рюриков, Травинский. Все — знакомые фамилии по тем временам. Многих помнят до сих пор, иные давно забыты…

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 4 ЯНВАРЯ 1963, М. — Л.

Дорогой Борик!

Информация:

1. Выслал девять экземпляров «Стажеров», сегодня вышлю еще восемь и, если повезет, четыре экз. «Фантастики, 1962 год» — уже вышла и на днях пойдет в продажу. Когда раздаришь (имею в виду «Стажеров») — напиши, можешь рассчитывать еще штук на пять, но не больше. А лучше, если обойдешься тем, что есть.

2. Положение с литературой достаточно прочное. Слухи всякие, но в основе — уверенность, что литературы это коснуться не может. Н. сказал, будто бы, что талантливые вещи, как бы остры они ни были, публиковаться будут. Есть также признаки того, что имеет место даже сожаление по поводу происшедшего. Я пишу так неопределенно потому, что информация, коей я располагаю, чрезвычайно противоречива и зашумлена разного рода личными настроениями, симпатиями, предвзятыми мнениями и так далее. Но ясно одно: работать можно и нужно.

3. В «Знании» все непрерывно нетерпеливо подсигивают. Статья Дмитревского и Брандиса здесь не очень понравилась. Андреев требует поставить в первый номер нашу статью, но я не знаю, удобно ли это. Варшавскому передай, что в первый номер идет его серия «В Космосе», а во второй — рассказы, кои он послал дополнительно. Толя Днепров подсунул рассказы старые, плохие, из-за этого возникнут, вероятно, некоторые трения между ним и Андреевым. Мы с Ленкой[4] были у него позавчера на встрече с Борунем, я ему (толе) намекнул, что он теперь должен работать особенно тщательно.

4. Все — и в «Мол. Гв.», и Андреев, и в «Знании», и Север[5] — очень жаждут «Радугу». «Радуга» сейчас на машинке, будет готова в понедельник, я немедленно вышлю тебе экз.

5. Передай Травинскому, чтобы он немедленно начал работу над статьей, ее очень требуют в «Знании» и как можно скорее, ибо время положить перед верхами готовый материал для первых трех номеров неумолимо близится.

Вот пока всё. Теперь предложения по работе. Полагаю по получении «Радуги», чтобы ты тут же сел и набросал последнюю главу от лица Роберта. Ничего не дожидайся. Но это работа на день-два. А постоянно работать давай так: ты правильно говорил при расставании, что надобно попробовать писать по отдельности. Пиши «Магов», а я буду писать «Кракена». У меня уже руки чешутся.

Вот всё. Крепко обнимаю, твой Арк.

Пиши много и часто.

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 12 ЯНВАРЯ 1963, М. — Л.

Дорогой Бобка.

Покою мне нет, вожусь с новым альманахом, читаю новые рукописи, ругаюсь с авторами и так далее. Вот еще чума на мою голову. Раньше этим занимался К. Андреев, но нынче он надолго слег в больницу — совсем расклеился старик, его контузило миной в голову, и вот теперь это начало сказываться. Официальные руководители альманаха расползлись в командировки, остались Малинина — женщина глупая — и Олежка,[6] который загружен другой работой.

Статья Дмитревского идет во второй номер, это уже утверждено, на днях ему пришлют письмо. Мне было неважно, я бился за него, но сделать ничего не мог: местные власти объявили, что над статьей надо еще много работать.

Пусть Травинский шлет статью, там видно будет, традиционная она или нет. Джереми[7] написал чудесную рецензию на «Экипаж „Меконга“», я даже не ожидал — такая восхитительно свежая, немного хулиганистая и очень эмоциональная. Она тоже идет в первом номере. А Колпаков прислал рецензию на «Стажеров» — очень хорошая и короткая, тоже не ожидал. Парень он, оказывается, умный, увидел в книге всё, что мы хотели в ней дать, а заодно и вообще во всех наших книгах. Она пойдет, видимо, во второй номер. В общем, если Травинский пришлет свою статью, то я постараюсь настоять на опубликовании во втором номере Травинского, Дмитревского и Колпакова, и таким образом русская часть публицистики у нас собрана, и болеть за нее голова у меня не будет. (Всё сказанное имеет смысл лишь в том случае, если нас не прикроют с первого же номера, а такая опасность всё еще имеет быть.)

Полещук написал повесть «О планете Земля», идея — биография создателя антигравитационного двигателя, то есть самого Полещука, надо сказать, биография очень интересная. Там же действуют летающие тарелки, всякие чудеса и прочее. Читалось с удовольствием.

Лему «С» посылай непременно. Молодежным техникам насчет г… еще не сказал, но скажу непременно и попробую добиться, чтобы прислали тебе официальную просьбу о прощении. А Днепров — не засранец, его здесь не было почти два месяца, и в создании этого номера он не участвовал.[8] Материалы по «Магам» попробую выслать тотчас же.

Ответы:

1. «ДР» читали: Андреев, Ленка и Екатерина Евгеньевна.[9] Андреев сказал, что вещь хорошая, но хватит об этом писать. Ленке не очень понравилось — говорит, что первая часть растянута и загромождена рассуждениями. Е. Е. с нею солидарна, добавила еще, что написано от холодного разума, и нет там ни капли теплоты к описываемому миру.

2. Насчет ССП ничего не слыхать. Насчет секции — тоже.

3. В «Вопли» схожу. Ужо.