Светлана Бондаренко - Неизвестные Стругацкие: Письма. Рабочие дневники. 1963-1966 г.г.

• Название: Неизвестные Стругацкие: Письма. Рабочие дневники. 1963-1966 г.г.
• Автор: Светлана Бондаренко
• Издательство: АСТ
• Жанр: Публицистика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-055670-0

Поклонники творчества братьев Стругацких!

Перед вами — повествование в документах и воспоминаниях, продолжающее цикл «Письма. Рабочие дневники» в серии «Неизвестные Стругацкие».

Этот том посвящен становлению творчества известных писателей (1963–1966 гг.).

---

Сценарий построен на остром сюжете, но главной его задачей является показать столкновение двух диаметрально противоположных моралей, психологии, мировоззрений — коммунистических с одной стороны и фашистских, мещанских, варварских с другой.

А. Стругацкий

Б. Стругацкий

ПИСЬМО БОРИСА БРАТУ, 19 НОЯБРЯ 1965, Л. — М.

Дорогой Аркашенька!

1. Получил кляссеры. Среди них и тот, которые мне был так нужен и из-за которого горел сыр-бор. Огромное спасибо. Больше у меня к тебе нет ни единой претензии.

2. Наше заявление в Литфонде рассмотрено и удовлетворено. Даден нам пансион на период 6—29 декабря с. г. В ближайшее же время съезжу, выкуплю путевки. А ты помалу собирайся. Бери побольше теплых вещей, бо у нас уже зимно, а будет ще зимнее.

3. Кан вернул с благодарностью твои книги на аглицком и просит-умоляет еще Уиндема — что-то про Тайм. Начало названия я не разобрал. Сборник рассказов.[213]

4. Заявку в Ленфильм начертал и отправил почтой. Посмотрим, что будет. В сопроводительной записке с прямотой римлянина[214] указал, что договор будет подписан лишь при условии его авансовости.

5. Вчера было собрание секции. Обсуждали фант, сборники последних лет. Скромно хвалили ленинградцев, активно ругали москвичей — «можно!». Особенно наваливались на «Последнюю дверь» и почему-то на «В круге света».[215] После заседания Ольга[216] устроила банкет. Все перепились и очень нас расхваливали — кто за что. В особенности — за ПНвС и УнС.

6. Выступал в Петродворцовой биб-ке. Опять же наслушался теплых слов, иногда очень точных. Спрашивали, между прочим, все ли наши вещи опубликованы, нет ли задержанных. Я воспользовался и кратко изложил историю ХВВ.

7. Да, некто Голант (научпоповец) просил узнать у тебя, не показывал ли Володька Травинский его (Голанта) фантастический памфлет, и если показывал, то что ты о нем думаешь. Ты отпиши, пожалуйста.

8. Ленинградский сборник выйдет, оказывается, в марте. Так что, если УнС напечатают в ЛитРоссии, ничего страшного не случится, кроме, конечно, осложнений типа «Стажеров».

Вот пока и всё, жму, целую, твой [подпись]

P. S. Да, есть какой-нибудь резонанс у статьи Рима в «Коммунисте»?

ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 22 НОЯБРЯ 1965, М. — Л.

Дорогой Борик!

1. Слава богу. (Это о кляссерах.)

2. Ура! (Это уже о путевках.) Значит, путевки достаешь ты. Как только получишь их на руки, немедленно отпиши, да сообщи, что еще требуется из формальностей, какие справки-шмакодявки и так далее.

3. Уиндемовскую книжку «Семена времени» я привезу, а к тому привезу тебе еще подарочное издание Латинского «Хоттабыча» с его дарственной тебе надписью, японских марок в качестве обменного фонда и кое-какие письма, в частности — очень трогательное письмо от И. Грековой за посланный ей ПНвС. Да, кстати, послали ли вы книжки тому искалеченному инженеру? Если не послали, то будет вам стыдно.

4. Днями был у Ю. Манина, напереписывал у него почти всего Кима, да в придачу еще несколько исполнений Дулова. Хочу привезти, чтобы вы послушали. Есть очень хорошие вещи.

5. Звонил мне Гинцбург, тот, что поставил «Гиперболоид». Просил оказать ему честь и встретиться с ним, а заодно посмотреть «Гиперболоид». Он имеет мысль создать в Союзе Кинематографистов комиссию по фантастическому фильму. Конкретных предложений не делал, но дал понять, что жаждет от нас сценарий. Я вероятно встречусь с ним после их съезда.[217] Ничего конкретного обещать не буду, скажу, что поговорю с тобой.

6. Володька Травинский неделю назад звонил, обещал зайти. Он сдал в издательство какую-то книгу и очень доволен. Я его широко пропагандирую в разных редакциях. Печатают всякую серятину, а такой публицист без дела сидит, срам. Никаких Голантов он мне не показывал, да и не мог, я его в последний раз видел в августе. Или еще раньше. Хотя мы у него в гостях были, правда. Но с тех пор не виделись.

7. Открытого резонанса на статью Мишки[218] и Рима нет, но видно, что гиганты в администрации ССП стали Относиться к нам уже не пренебрежительно. А к ним, Мишке и Риму, особенно щепетно.

8. Дали мне на рецензию «Небесную любовь Паолы (такой-то)» Ларионовой. Литературно это слабее «Леопарда», но острее сюжетно и читалось с немалым удовольствием. Только вот американских империалистов она там совсем заругала, хотя их действия в книге, право же, бледнее бомбежки Вьетнама. А так ничего, писать она может и пишет вполне профессионально, конечно.

9. Ожидается в «Комсомолке» Севкина статья о ХВВ. Где-то близко.

10. В «Лит. России» УнС очень понравилась. А там видно будет.

Вот всё пока.

Всех целую, всем приветы.

Твой Арк.

В архиве АБС сохранился отзыв АНа на упомянутую повесть О. Ларионовой.

ИЗ АРХИВА. АНС. ОТЗЫВ НА ПОВЕСТЬ ОЛЬГИ ЛАРИОНОВОЙ «НЕБЕСНАЯ ЛЮБОВЬ ПАОЛЫ ПИНКСТОУН»

Новая фантастическая повесть О. Ларионовой, как и ее превосходный «Леопард», написана вполне профессионально, с хорошим литературным вкусом и на должном идейно-художественном уровне. Это, правда, не значит, что повесть совершенно лишена недостатков. Имеют место стилистические небрежности — словно специально оставленные для редакторского карандаша — есть также и целая сцена, в самом начале, где автору явно изменило чутье: это проходная сценка игры мальчишек в кибернетический футбол; сценка эта написана в сусально-неестественном тоне, свойственном довольно многим авторам, когда они пишут о детях. Убрав эту сценку, Ларионова только улучшила бы повесть.

Нет никаких сомнений, что повесть нужно публиковать. Попробуем, однако, доказать это.

1. Сюжетный узел повести тесно увязан с очень насущной в наше время проблемой морального вырождения «делового человека» на Западе. Наша пропаганда прилагает немало усилий, чтобы предупредить человечество о грозной опасности такого вырождения, и Ларионова довольно убедительно показывает его последствия в космический век. Очень удачно звучит и тема «кибернетического социализма» в будущих США, и тема обреченности всех будущих претендентов на звание супермена.

2. Превосходно, что героями повести являются женщины. Это — явление небывалое в советской (да, насколько нам известно, и в мировой) фантастике. Женский экипаж искусственного спутника, матери и жены на том месте в системе мира, где мы привыкли видеть сегодня отцов и мужей — это свежо и интересно, причем сделано с настоящим тактом, без сюсюканья и снисходительного полупрезрения, чего можно было ожидать от автора-мужчины.

3. Герои очерчены очень хорошо, созданы образы, обобщенные и очень точные образы лучших из наших современниц, с их слабостями и достоинствами, смешными и трогательными черточками, и потому трагедия, постигшая экипаж «Арамиса», весьма чувствительно отзывается в душе читателя. Вообще в нашей фантастике мало сильных образов, и повесть Ларионовой счастливо восполняет этот пробел. Если говорить о наших личных впечатлениях, то временами сочность и сила изображения героинь достигают уровня Леонида Леонова (см., напр., «Взятие Великошумска»).

4. Сюжет вполне доброкачественный, хотя и мог быть оригинальнее. Но в повести главное, конечно, не сюжет. Главное — всевечная и всечеловеческая трагедия любви, чувства, способного и поднять человека до полубога, и сделать его предателем.

Если редакция соглашается с высказанными выше соображениями, то мы не видим причин отвергать эту рукопись.

22.11.65

В конце ноября в прессе появляются новые точки зрения по поводу фантастики. «Известия» публикуют статью Владилена Травинского, где о АБС — только вскользь:

ИЗ: ТРАВИНСКИЙ В. ФАНТАСТИКА И ЧЕЛОВЕК

<…>

Если не считать нескольких произведений И. Ефремова, А. и Б. Стругацких, Г. Гора, то большинство рассказов, повестей и романов этого жанра написаны на темы науки, и герои их — ученые или космонавты, а часто даже та или иная научно-техническая проблема.

<…>

Было бы несправедливо утверждать, что писатели-фантасты не пытались обратиться к теме человека будущего. В какой-то мере ее касаются писатели, противопоставляющие духовный облик советского человека духовному облику буржуа — произведения Адамова, Казанцева, Лагина, Немцова, Войскунского и Лукодьянова, Днепрова, Гансовского и многих других. Фрагментарно к ней время от времени обращаются и другие писатели-фантасты.

Ближе всех подошли к этой нелегкой теме И. Ефремов, Г. Гор и А. и Б. Стругацкие.

В одном из публичных выступлений Борис Стругацкий сказал, что, создавая образы людей будущего, они с братом исходили из того, что люди эти живут уже сегодня, они — лучшие из наших современников; а нравственный прогресс общества в том и состоит, что через пятьдесят лет «лучших» станет вдвое больше, через сто лет — вчетверо и так далее. Поэтому все положительные герои Стругацких по существу люди наших дней, перенесенные в будущее. «Технологию» того, как число этих «лучших» будет возрастать, Стругацкие не затрагивают.