Харлан Кобен - Чаща

• Название: Чаща
• Автор: Харлан Кобен
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, ВКТ
• Жанр: Триллер
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-060578-1, 978-5-403-02079-4, 978-5-226-01782-7

Двадцать лет назад ночью из летнего лагеря тайно ушли в лес четверо молодых людей.

Вскоре полиция обнаружила в чаще два наспех погребенных тела. Еще двоих — юношу и девушку — так и не нашли ни живыми, ни мертвыми.

Детективы сочли преступление делом рук маньяка, которого им удалось поймать и посадить за решетку. Но действительно ли именно он расправился с подростками?

Этот вопрос до сих пор мучает прокурора Пола Коупленда, сестрой которого и была та самая бесследно исчезнувшая девушка.

И теперь, когда полиция находит труп мужчины, которого удается идентифицировать как пропавшего двадцать лет назад паренька, Пол намерен любой ценой найти ответ на этот вопрос.

Возможно, его сестра жива.

Но отыскать ее он сумеет, только если раскроет секреты прошлого и поймет, что же все-таки произошло в ту роковую летнюю ночь.

---

Меня ждала скорая смерть.

Мы спускались по склону. Я все катился, Айра старался не упасть. Пытался занять устойчивую позицию, чтобы выстрелить в меня еще раз. Я знал, что ему это удастся. Знал, что в моем распоряжении лишь несколько секунд.

И шанс у меня только один — изменить направление движения.

Я цапанул руками землю и остановился. Айру мой маневр застал врасплох. Он попытался сбавить ход. Я ухватился обеими руками за дерево и выбросил вперед ноги. Скорее, от отчаяния. Но Айра находился в пределах досягаемости и не очень крепко стоял на ногах. Удар пришелся в его правую голень. Не очень сильный, но все-таки удар.

Айра вскрикнул и рухнул.

«Пистолет, — думал я, — главное, добраться до пистолета».

Шатаясь, я двинулся на него. Более крепкий. Более молодой. Айра же был стариком, почти выжившим из ума. Он мог выстрелить, это точно. В руках и ногах еще хватало силы, но годы и пристрастие к наркотикам замедлили рефлексы.

Я упал на него, пытаясь нащупать пистолет. Он был в правой руке. И я попробовал добраться до нее. «Думай о руке. Только о руке». Наконец мне удалось, и я перекатился на его правую руку, прижал к земле своим телом.

Рука была пуста.

Я настолько на ней сосредоточился, что даже не увидел его левой руки. Она двигалась, описывая широкую дугу. Пистолет, должно быть, при падении выпал из правой руки. Теперь левая сжимала его, как булыжник. Айра ударил меня рукояткой по лбу.

Голову словно пробило молнией. По телу пошли судороги. Я его отпустил. Посмотрел вверх. Он уже целился в меня.

— Ни с места, полиция!

Я узнал голос — Йорк.

Мир застыл. Мой взгляд сместился с дула пистолета на глаза Айры. Мы находились совсем рядом, пистолет едва не касался моего лица. По глазам Айры я видел — он сейчас выстрелит и убьет меня. Копы бежали к нам. Для него все было кончено. Он это знал, но все равно собирался меня застрелить.

— Папа! Нет!

Люси! Он услышал ее голос, и что-то в его глазах изменилось.

— Брось пистолет! Брось! Немедленно!

Опять Йорк. Я по-прежнему смотрел Айре в глаза.

Айра смотрел в глаза мне.

— Твоя сестра мертва, — отчеканил он, а потом сунул ствол себе в рот и нажал на спусковой крючок.

ГЛАВА 38

Я отключился.

Так мне сказали. Но какие-то смутные воспоминания у меня остались. Помню, как Айра свалился на меня с разнесенным пулей затылком. Помню крик Люси. Я помню, как смотрел вверх, на синее небо, по которому плыли белые облака. Вероятно, в тот момент я лежал на спине на носилках и меня несли к «скорой помощи». Потом воспоминания оборвались. На синем небе. На белых облаках.

А теперь, когда меня охватывали умиротворение и спокойствие, мне вспомнились слова Айры: «Твоя сестра мертва…»

Я покачал головой. Нет. Гленда Перес сказала мне, что Камилла вышла из леса. Айра не знал. Не мог знать.

— Мистер Коупленд?

Мои глаза открылись. Я лежал на кровати. В больнице.

— Я доктор Макфадден.

Мой взгляд сместился ему за спину. Я увидел Йорка.

— Вас ранили в бок. Рану мы зашили. Все будет хорошо, но какое-то время…

— Док?

Макфадден говорил нараспев, успокаивающим тоном, и явно не ожидал, что его так рано прервут.

— Что?

— Жить я буду, так?

— Да.

— Тогда мы можем обсудить это позже? Мне очень нужно поговорить с этим детективом.

Йорк скрыл улыбку. Я ожидал, что придется настаивать. Гонору у врачей еще больше, чем у адвокатов. Но Макфадден возражать не стал, лишь пожал плечами:

— Конечно. Пусть медсестра даст мне знать, когда вы закончите.

— Спасибо, док.

Он ушел, более не произнеся ни слова. Йорк шагнул к кровати.

— Как вы узнали про Айру? — спросил я.

— В лаборатории определились с ворсинками ковра, которые нашли на теле этого… — Йорк замялся. — Мы еще не закончили с опознанием, но, если хотите, будем называть его Джилом Пересом.

— Буду вам признателен.

— Мы выяснили, что эти ворсинки с коврика очень старого автомобиля. Мы также нашли запись камеры наружного наблюдения около того места, где оставили тело. Она зафиксировала желтый «фольксваген». Мы узнали, что один из таких автомобилей зарегистрирован на Айру Силверстайна, и поспешили сюда.

— Где Люси?

— Диллон задает ей вопросы.

— Не понимаю. Айра убил Джила Переса?

— Да.

— Сомнений нет?

— Никаких. Во-первых, мы нашли кровь на заднем сиденье «фольксвагена». Готов спорить, это кровь Переса. Во-вторых, сотрудники дома престарелых подтвердили, что Перес, он записался в регистрационной книге как Маноло Сантьяго, приходил к Силверстайну за день до смерти. Сотрудники также подтвердили, что на следующее утро Силверстайн уехал на «фольксвагене». Первый раз за шесть месяцев.

Я поморщился:

— Они не подумали, что надо сказать об этом дочери?

— Сотрудники, которые видели, как он уезжал, не работали в тот день, когда Люси Голд приехала к отцу в следующий раз. И потом — они неоднократно говорили мне об этом — ни один суд не признавал Силверстайна недееспособным. Он имел полное право уезжать и приезжать в любое удобное ему время.

— Не понимаю. Почему Айра его убил?

— Полагаю, по той же причине он пытался убить и вас. Вы оба спустя двадцать лет пытались восстановить события той ночи в лагере. Мистер Силверстайн этого не хотел.

Я попытался сложить два и два.

— То есть он убил Марго Грин и Дуга Биллингэма?

— Возможно.

— А как же Уэйн Стюбенс?

— Можно предположить, что они действовали в паре. Не знаю. Мне известно одно — Айра Силверстайн убил моего парня. И еще: пистолет, из которого Айра ранил вас. Он того же калибра, как и тот, из которого стреляли в Джила Переса. Мы проводим баллистическую экспертизу, но результат я и так знаю. Плюс кровь на заднем сиденье «жука», пленки камеры наружного наблюдения… Этого более чем достаточно. Но, как вы знаете, Айра Силверстайн мертв, а покойника очень трудно судить. Что же касается того, что сделал или не сделал Айра Силверстайн двадцатью годами раньше… — Йорк пожал плечами. — Да, мне это тоже интересно. Но вести это расследование будет кто-то другой.

— Вы поможете, если возникнет необходимость?

— Конечно. С удовольствием. А когда вы со всем разберетесь, почему бы вам не приехать в город? Я угощу вас обедом со стейком.

— Договорились.

Мы пожали друг другу руки.

— Я должен поблагодарить вас. Вы спасли мне жизнь.

— Да, поблагодарить вы можете. Но не думаю, что ваш спаситель — я.

Я вспомнил глаза Айры, его решимость убить меня. Йорк это тоже видел. И спас меня скорее голос Люси, чем пистолет Йорка.

Детектив отбыл. В больничной палате я остался один. Если на свете и есть более тоскливые места, то я таких не знаю. Я подумал о Джейн, моей храброй, мужественной Джейн, которую приводило в ужас только одно — одиночество в больничной палате. Я оставался с ней на ночь. Спал на кресле, которое раскладывалось, превращаясь в самую неудобную кровать на земле. Только тогда Джейн дала слабину — впервые две недели, проведенные в больнице. Она схватила меня за руку и, прилагая все силы, чтобы изгнать из голоса отчаяние, прошептала: «Пожалуйста, не оставляй меня здесь одну».

Я не оставил. Тогда. Это произошло гораздо позже, когда она вернулась домой, где и хотела умереть, потому что сама мысль о возвращении в такую вот больничную палату убивала…

Теперь пришла моя очередь. Я лежал в палате один. Меня это особенно не пугало. Моей жизни ничто не угрожало. А если бы? Кто оказался бы рядом в критический момент? Кого бы я, открыв глаза, хотел увидеть у больничной койки? Прежде всего в голове сверкнули два имени: Грета и Боб. Когда в прошлом году я полоснул себе ножом по руке, Боб отвез меня в больницу, а Грета взяла на себя заботы о Каре. Они были моей семьей, единственными оставшимися у меня близкими родственниками. Но теперь наши пути разошлись.

Я вспомнил, что в последний раз лежал в больнице в двенадцать лет. После ревматической атаки. Такое и в те времена случалось редко, сейчас — еще реже. Я провел в больнице десять дней. Ко мне приходила Камилла. Иногда она приводила с собой подружек, поскольку знала, что меня это отвлечет. Мы много играли в боггл.[47] Мальчикам Камилла нравилась. Она приносила с собой кассеты, которые они записывали для нее, и в палате звучала музыка таких групп, как «Стили Дэн», «Супертрэмп» и «Добби Бразерс». Камилла говорила мне, какие группы — классные, а какие — отстой, и я равнялся на ее вкус, как на Святое Писание.

Страдала ли Камилла в ту ночь?

Этот вопрос не давал мне покоя. Что с ней сделал Уэйн Стюбенс? Связал ее и мучил, как Марго Грин? Она сопротивлялась, и он изрезал ее ножом, как Дуга Биллингэма? Похоронил ли он ее живой, как тех своих жертв в Индиане и Виргинии? Какую боль пришлось вытерпеть Камилле? Насколько мучительной была ее смерть?