Арина Веста - Змееборец

• Название: Змееборец
• Автор: Арина Веста
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-386-01538-1

В провинциальном русском городке Чертухинске один за другим исчезают и гибнут люди. Силовые структуры не способны выяснить истинную причину этих исчезновений, потому что она кроется в глубочайших безднах Матери-Земли, где когда-то Тьма и Сумрак породили Крылатых Змеев. Издавна они существуют в параллельном мире, кто-то называет их духами, а кто-то бесами. Они бесплотны, но чтобы проявиться в реальности, используют тела самоубийц и людей, отравленных наркотиками и алкоголем. Героиня романа Варвара догадывается, что ее прекрасный возлюбленный – воплощенный Змей, враждебный людям древний дух… Как отличить одержимых Змеем от человека, сотворенного Богом? Как спасти тех, кто уже попал в невидимые сети? Кто ответит за пропавших без вести наших современников? И о чем молчат правительства и спецслужбы?

«Змееборец» – книга о пробуждении внутреннего воина в самом обычном человеке, преодолевшем тьму и ложные иллюзии…

---

– Как тебя зовут?

– Анастас…

– Анастас, значит Воскресший? Можно я буду звать тебя Стас?

– Зови меня Воскресший, – подумав, предложил он.

– А я – Варвара, – сказала девушка, не дождавшись самого простого и нужного вопроса.

– Мне нравится твое имя – оно дикое, лесное, как рык волчицы, защищающей детенышей.

– Ты хорошо знаешь волков?

– Волки благороднее и честнее людей, – уклончиво ответил Воскресший.

– Волчий пастырь… – наконец нашла Варвара подходящее сравнение. – Ты не носишь одежду, чтобы быть ближе к природе?

– Ближе к природе? – насмешливо переспросил Воскресший. – Опять эта вечная человечья слабость и половинчатость! Я не хочу быть ближе к природе, я сам хочу стать природой, ее разумом, нервным сплетением, ее богом, ее птицей, ее волком, ее змеем!

– Змеем?

– Да, змеем, не все ли равно? – Он протянул руки к огню, и пламя доверчиво лизнуло его тонкие сильные пальцы. – Только не человеком, – заключил Воскресший.

– Почему? – испуганно спросила Варвара.

– Потому что вся ваша так называемая цивилизация – это затянувшаяся игра со смертью. Большинство твоих собратьев по развитию не отличаются от кролика, а по кругозору – от свиньи, самые сообразительные достигают уровня обезьяны и показывают чудеса социальной дрессировки. При этом человеческая обезьяна абсолютно зависима от своих игрушек, от множества повседневных вещей, которые она не может сделать сама. Она строит города-убийцы, она травит живую душу природы и доставляет ей невероятные страдания. Человек предал природу и тем нарушил заповеди!

– Но ведь носить одежду тоже заповедь…

– И дал им Господь одежды кожаные? – передразнил ее Воскресший. – Все было с точностью до наоборот. Сначала с обезьяны насильно сняли «одежды». Над природным существом, развивающимся по закону эволюции, была произведена революция. Его силой извлекли из природы, поселили в эдемской клетке, провели серию экспериментов над его генетикой – и вот, пожалуйста, хомо сапиенс, «раб Божий», готов!

– Это сделал Бог?

– Все боги, когда-либо воочию являвшиеся людям, были космическими пришельцами-гуманоидами, а значит, все теми же космическими обезьянами, и все они хотели лишь одного: ограбить Землю и устроить космический зоопарк с уморительной двуногой зверушкой. Поэтому еще тепленькому Адаму сразу поставили строгий запрет. Вспомни: а от древа познания добра и зла не ешь от него, – и я бросаю вызов всем вашим ложным богам!

– Поэтому ты и уходишь в природу добровольно и навсегда? – спросила Варвара.

– Ты снова ничего не поняла. Рукотворный хаос скоро уничтожит сам себя и наступит время иного закона – закона Природы и Космоса. Все живое обязано восходить к Божеству. Через тернии к звездам! А хаос, бессмысленность и слабость уничтожат сами себя. Я возвращаюсь к самому себе, к начальной простоте и первичному единству со всем миром.

– Как у раннего Платонова – братство звезд, зверей, трав и человека? – догадалась Варвара.

– Да, и человека… Заметь, этот, первый после Бога, стоит на последнем месте в этом вселенском братстве.

Варвара не слушала, что говорил Воскресший. Его голос, полный живой боли, волновал и тревожил ее. Эта ночь, полная движения, шорохов и их горячего дыханья, была необозрима, как бездонное синее озеро, как звездное небо над ним. Над лесом плыла луна, и ее тонкая пряжа окутывала мир.

– А ведь я ждал тебя, Дева, – внезапно сказал Воскресший. – Именно тебя, нагую девочку, с озерной лилией во влажных кудрях. Видишь этот камень? – Он показал на величавый валун, напополам расколотый молнией. – Если в полнолуние оставить в его расщелине белый холст и красные нитки, то через семь дней найдешь здесь вышитую свадебную рубаху.

– Ты пробовал?

Воскресший покачал головой.

– Я обязательно принесу сюда холст и нитки, – пообещала Варвара, – для двоих…

Едва касаясь ладонями, Воскресший погладил ее по распущенным волосам, и Варвара зажмурилась, чтобы это касание проникло глубже и осталось в ней. Воскресший вынул из ее волос гребень с усталым озерным цветком, и Варвара порывисто и неловко обняла его за шею, но, коснувшись затылка и выпуклого верхнего позвонка, внезапно ощутила прикосновение острых, царапающих кожу чешуек.

– Кто ты? – прошептала она сквозь внезапный нахлынувший страх, но Воскресший с мягкой силой коснулся ее рта, умоляя о молчании, и его жаркий трепещущий язык оставил на ее губах мгновенную миндальную горечь и ощущение ожога.

Пошатываясь, словно слепая, Варвара вернулась к костру. В траве блеснул выпавший гребень, Варвара подняла его и стиснула в ладони. Укус острых зубьев немного отрезвил ее. Воскресший догнал ее и сел рядом.

– Причеши мне волосы, – с внезапным чувством попросил он.

Он прилег у костра, склонив голову на ее колени. Варвара с нежностью водила гребнем по его волнистым прядям, но на зубьях раз за разом оставались ряска и водоросли, хотя волосы Воскресшего казались абсолютно чистыми.

На рассвете солнце зажгло каждую травинку. Птичье пение и свист, бурная радость летнего рассвета заполнили мир.

– А сейчас уходи. Мне надо побыть одному, – приказал Воскресший торопливо и почти раздраженно.

– Как мне найти тебя?

– Захочешь – найдешь! Здесь ближе к берегу есть тропа, по ней выйдешь к людям.

– Погоди! – Варвара протянула ему литой гребень. – Возьми на память!

Этот гребень, сделанный из неизвестного металла, по красоте не уступающий серебру, а по прочности стали, передавался в их роду незапамятно давно. Он был сотворен безо всяких украс или излишеств и служил свадебным подарком, но его остро заточенные зубцы могли превращаться в разящее оружие и, должно быть, помнили и человечью, и звериную кровь.

– Гребень? – Воскресший удивленно осмотрел подарок, похожий на острогу или маленький трезубец. – Откуда он у тебя?

– Перешел по наследству. В нашем роду было много кузнецов, кто-то сварганил. Ведь мы Варгановы… Возьми, это залог того, что мы еще встретимся.

– Пусть будет, как ты хочешь.

Воскресший сжал гребень в кулаке и бесшумно растворился в зарослях.

Варвара нескоро нашла на берегу мокрое платье, кое-как оделась, заколола волосы сосновым сучком и медленно побрела по едва намеченной тропке. Все, что случилось с нею на маковой заре, в шелковых травах Светеня, еще не стало воспоминанием, и ей было жутко и радостно возвращаться в минувшую ночь. Чтобы полюбить оборотня, лесного Веденя, нужны чистое, смелое сердце и дикая первозданная кровь. Чертухинский лес – его дом, озеро – бездонная чаша.

Чтобы расколдовать его, нужно воткнуть заговоренный нож в сухой пень и трижды перекувырнуться через голову, и она сумеет освободить его пленную душу.

Неверная, теряющаяся в осоке тропка привела ее к вчерашней стоянке. Ее родного белого «жигуленка» нигде не было видно, на его месте красовался черный внедорожник. Варвара с тревогой оглядела его лакированную броню и алого дракона, распластавшегося на капоте, и только теперь вспомнила о брошенном Эфире, но, к ее удивлению, Эфир был не один…

Лилит

Добровольное одиночество бывает целебно для сильных и взрослых душ. Вынужденное одиночество чаще воспринимается как тяжелое наказание, и Эфир сполна испытал тоску и отчаяние всеми покинутого существа. Едва скрылся в дебрях дедушка Ленин и следом за ним растворилась в зарослях Варвара, Эфиру сразу стало как-то холодно, и он забился в еще теплый салон машины. Тревога за милую недотрогу сменилась отупением и страхом. Над лесом взошла полная луна, и, глядя в ее бледный жутковатый лик, Эфир тоскливо завыл. Окончательно продрогнув, он все же решился вылезти из машины и развести костер, надеясь, что огонь будет маяком для Варвары.

Внезапно за поворотом лесного проселка взревел мотор, и по ухабам запрыгал яркий свет фар. Не выключая мощных рефлекторов, рядом с увязшим «жигуленком» притормозил японский джип. Деморализованный Эфир готовился к худшему, и это худшее не заставило себя ждать. Пленительный женский силуэт при яркой подсветке со спины выглядел еще тоньше и эффектнее. Девушка была коротко подстрижена и одета в черный облегающий костюм. Со стороны она походила на гибкую ящерку или на саму Хозяйку Медной горы, на время сбросившую изумрудную чешую.

– Что за дела? – Она уперла руки в едва намеченные бедра и угрожающе выгнулась. – Вы что! Уберите с дороги этот хлам!

Голос у нее оказался слишком низким для ее субтильного сложения. Эфир огладил кудлатую шевелюру и вежливо заметил, что сегодня «ухи не ел» и вообще еще не ужинал.

Взбешенная водительша пнула багажник «Жигулей» носком черной туфельки:

– Идиот! Быстро крепите трос!

Эфир послушно зашел по колено в черную жижу и дрожащими руками прикрепил трос к переднему бамперу. Сквозь мощное рычание внедорожника он едва расслышал жалкий треск, бампер оторвался и шлепнулся в грязь.