Александр Матюхин - Ловец богов

• Название: Ловец богов
• Автор: Александр Матюхин
• Жанр: Фэнтези

Сплав фэнтези и кибер-панка. Как отличить истинного Бога от паразитов, питающихся людскими душами? Как поверить в то, что не является истиной? И кто такие Ловцы — коллекционеры душ или рыцари Цепочки Мироздания?..

---

К пятой рюмке Паршивец краснеть начал. Краснеет он, к слову сказать, весьма любопытно. Сначала проступают на шее и лбу большие лиловые пятна, потом начинают они постепенно наливаться краснотой, разливаются по всему лицу, и под конец остаются девственно белыми лишь кончики его ушей. Я предложил тост за верных друзей, но тут бутылка кончилась. Больше Паршивец не захватил, мотивируя лаконичным: «Тебе еще в город ехать». Вот так всегда. Когда напиться хочется, появляется вдруг лучший в мире друг, кладет лапу на бутылку и заявляет, что у меня важные дела. А плевать я хотел на эти дела! Плевать на всех! Дайте выпить, наконец!

Так и сказал Паршивцу, постукивая пустой консервной банкой из-под грибов по столу. А он взял большими своими пальцами кусочек рыбы, положил в рот, пережевал неторопливо и отвечает:

— Вижу, у тебя скретчеты запаяны. Какой же ты теперь Грозный?

— Без тебя знаю, — отвечаю, и даже обиделся немного, — у меня еще один есть. Показать вход?

— Нет уж, не надо. У самого такой же, на всякий случай, — ухмыляется Паршивец, — хочешь сказать, тюрьма тебя ничуточки не научила?

— Тюрьма не учит, тюрьма показывает, что да как ты неправильно сделал, чтобы потом из нее выйти и больше не возвратиться, понятно? А про Нишу я не только думать не перестал, но еще больше теперь меня в нее тянет. Много у меня в ней дел незаконченных осталось.

Тогда Паршивец склонился ближе, почти через весь стол перегнувшись, и говорит своим деловым баском:

— Значит так, Грозный. То, что ты из тюрьмы вышел, это хорошо. Ты в свое время лучше всех Нишу знал и больше всего прибыли приносил. Но времена изменились, понимаешь? Нишу теперь специальные Слоны охраняют, Смертниками их зовут. Каждого третьего нарушителя ловят. Многие говорят, что в Нишу теперь лезть вообще невыгодно. И антивиры какие-то новые на вооружении. Схапают тебя и барышей не получишь, сечешь?

— Что ты мне все «сечешь» да «понимаешь»? — отвечаю, — будто я без тебя не знаю, что в Нише все давно изменилось? И пароли не те, и средства передвижения, может даже сам город изменился, верно я говорю? — вижу, что верно, — что ты хочешь, Паршивец? К чему такая длинная тирада, а?

— Не отступишь? — спрашивает в лоб, — продолжать будешь? Если не захочешь дальше в Нише работать, я приставать не буду. И я, и Пройдоха и каждый второй софтер тебе столько должны, что и твоим внукам хватит на безбедную старость. Но если захочешь вернуться — встретим с распростертыми объятиями. Но предупреждаю — тяжелее сейчас в Нише. Намного тяжелее.

— Не испугаешь меня, — говорю, — карта новая есть? Ну и замечательно. Изучу, поброжу немного, старые дела вспомню и порядок. Где тебя найти-то можно будет?

— У меня одно место, как всегда, — говорит Паршивец.

— Отель? Как он там у тебя называется?

— «Приют одиноких» — говорит Паршивец, — а через месяц еще один открывается, на западе. Еще даже названия не подобрал, но есть варианты, сказать?

— Уволь. Лучше через два дня сообщи всем, что Грозный вернулся. Пусть ко мне потихоньку подтягиваются, там и поговорим. Идет?

— Для тебя в моем отеле специальный номер есть, — говорит Паршивец и протягивает мне небольшую визитку, — на, возьми. Номер полностью оборудован для выхода в Нишу. На всякий случай.

— Так ты и этим промышляешь?

— Если б не промышлял, открывал бы я сейчас отель на западе!

Я взял визитку, положил ее на сверток одежды на кровати. Паршивец тем временем открыл бутылку минералки и разлил по стаканам:

— Ну, за новое начинание?

— Однозначно, — говорю, и опрокидываю рюмку.

Привкус оставшегося на самом донышке коньяка приятно обжег горло и я, поморщившись, быстро глотнул минералки.

Однозначно.

Глава 002

1

Кхан злился.

Дело было, конечно не в том, что Аслан Анатольевич снова указал ему на место. В конце концов, хозяин он на то и хозяин, чтобы напоминать, кто есть кто в этом мире. Ситуация обстояла так: когда Кхан уже собрался было вылезать из интермобиля, Азелон зацепил его чем-то вроде «Шваль подземная», причем сказал полушепотом, с тихим, едва заметным присвистом, чтоб не услышал никто, кроме Кхана. Азелон в этом мастер. Шипеть и цеплять. Нет ему равных.

Как хотелось нагнуться в салон интермобиля и врезать Азелону по его гладко выбритому красивому личику, свернуть нос набок и глаз подбить, чтоб на него ни одна девка месяца два не взглянула! Но Аслан Анатольевич бы не понял. И это остановило.

Ничего, расплата близко. Кхан еще не знал как, но знал, что рассчитается. Возьмет свое. И за унижение в другом мире по Цепочке, когда они только познакомились. И за шваль подземную. И за все остальные оскорбления, что он терпел уже несколько лет. Терпел, а ответить не мог…

Отель располагался удачно: не слишком далеко от оживленной центральной трассы, но достаточно для того, чтобы здесь не царил привычный для современных городов шум. Людей в это время дня тоже было немного.

Кхан остановился перед отелем, задрал голову и долго разглядывал сверкающую на солнце вывеску, блестящие окна над ней, распахнутые форточки, работающие микробили. Щурился от слепящего весеннего солнца. Далеко в небе пролетел самолет почти такой же, как в том мире, где они были в прошлый раз. Только здесь самолет походил на птицу с прямыми, негнущимися крыльями, а в мире на Цепочке выше — на вытянутую серебристую папиросу, к которой привязали пару корзинок для людей. С крыши отеля свисали с виду будто паутинки, а на самом деле крепкие канаты, держащие рекламный щит. На Кхана смотрела широкая морщинистая физиономия в берете. Под физиономией было написано: «Кто владеет информацией — тот владеет миром! Защитим наш город! Служба Охраны Ниши».

За сутки, проведенные в Такере, Кхан сделал для себя несколько выводов. Город определенно нравился ему больше, чем все остальные города, в которых он побывал за несколько лет вместе с Асланом Анатольевичем. Как-то здесь мирно. Весна, листики изумрудные. Тихенько, спокойненько. Ни тебе вооруженных топорами грызоедов, ни королевских прихвостней в серых плащах, ни чумы, наконец. Кто-то кого-то защищает. Благодать! За сутки Кхан наткнулся всего на десяток попрошаек, а это что значит? Благосостояние любого города определяется по количеству бездомных. Мало их здесь, значит и благосостояние хорошее. Ни тебе гражданской войны, ни революций. Вон для людей какие сверкающие небоскребы настроили! Стекло и металл. Это вам не деревянные домики, изъеденные термитами, с прогнившими насквозь стенами…

Где-то в глубине души все еще оставался неприятный осадок после укола Азелона, поэтому Кхан плюнул под ноги, на горячий асфальт, и шмыгнул по ступенькам к стеклянным дверям отеля.

Внутри, в холле, было полутемно, прохладно и удивительно приятно. Всему этому способствовали микробили, развешанные под потолком, большой, если не сказать гигантский, аквариум, занимающий половину стены напротив, а между мягкими креслами в овальных горшках стояли диковинные растения с широкими зелеными листьями.

Не успел Кхан осмотреться, а возле него, словно из воздуха, материализовался бодрый краснолицый толстячок.

— Номер изволите? — осведомился он мягким, как свежая булка, голосом, и воздушным движением стряхнул с виска капельки пота. И люди в этом мире приятные. Ну, чем не рай?…

— Изволим, — подумав, ответил Кхан, — два номера. Двухместных. Если можно.

— Одну секунду. Следуйте, пожалуйста, за мной.

Толстячок довольно бодро перебирал короткими ножками. Когда Кхан подошел к регистрационной стойке, толстячок уже оседлал мягкое кресло с высокими подлокотниками и, вооружившись ручкой, занимался заполнением всевозможных бланков и прошнурованных номенклатурных книг.

— Номера для женатых или все равно?

— Все равно.

— На какой срок? Минимум — сутки, максимум — месяц.

— Пока на неделю, потом посмотрим.

— Ага. Мгм. — услышав про неделю толстячок засуетился еще больше. От усердия из уголка рта показался розовый кончик языка.

— Знаете, у нас город курорт, — сказал он, орудуя ручкой, — но еще слишком рано, чтобы прибывали толпы туристов. У нас вообще публика специфическая. От моря далековато, транспортных линий всего две. Если честно, вы первые, кто вообще появился на этой неделе. Скажу по секрету, кроме вас в отеле проживает человек двадцать не больше. А рассчитан на полторы тысячи, представляете? Люди обычно в июне начинают приезжать. А сейчас тишина. Мертвый сезон, так сказать.

— Представляю.

Толстячок оторвал взгляд от бумаг и внимательно посмотрел на Кхана:

— Документы разрешите?

— Конечно.

Взяв четыре пластиковые карточки, толстячок вновь обратился к книге, переписывая данные.