Сергей Волков - Красный террор глазами очевидцев

• Название: Красный террор глазами очевидцев
• Автор: Сергей Волков
• Жанр: Прочая документальная литература

---

После этого я отправился во Всеукраинскую ЧК, где «забавлялся» сам Лацис, но об этом в другой раз: я думаю, что тебе и этого пока довольно.

Видел я ужасов довольно, видел 74 повешенных на трамвайных столбах на главной улице Николаева (Слащёв повесил всю организацию коммунистического заговора, задумано было его убийство и взрыв штаба и казарм) - висели 3 дня, но ничего подобного я нигде не видел, что видел в К[иеве] в застенках большевиков. В следующий раз, но не раньше твоего ответа, т. е. разрешения, писать не буду: моих рассказов об этом никто еще более 5 минут не был в состоянии слушать. А еще имеется 2 чрезвычайки, морг, раскопки, ловля чекистов на улицах и, наконец, Роза Кровавая - палач ЧК и Богуславский - судебный следователь ЧК, весьма достойная парочка. Итак, я буду ждать ответа.

Справка о расследовании деятельности ЧК в Киеве73

Киев. Расследование комиссии Рёрберга74 установило 4 800 убийств в Киеве лиц, имена которых удалось установить. Из могил кладбищ вырыто 2 500 трупов. Могил старше 4-х недель не открывали. Общее число перебитых достигает 12 000 человек (жители называли 30-40 тыс. ч.). Из них приблизительно 700 известных людей - 36 профессоров, потом врачи, инженеры, лидеры парт., прежние высшие чиновники, генералы, высшие духовные лица, представители купечества и аристократии. 82 члена национального клуба, убитые все в один день. Около 5 000 прежних офицеров малых чинов, маленьких чиновников и служащих, рядовое духовенство, железнодорожники, приказчики, ремесленники и другие граждане. Приблизительно 1 500-2 000 крестьян из губернии, главным образом из окрестностей, остальные 4-5 тыс. чел. - рабочие.

Имена убийц, садистов, преступников, называвшихся народными комиссарами, известны. Они установлены по документам, найденным в киевских чрезвычайках и по показаниям чекистов и свидетелей. 50 % - евреев с еврейскими фамилиями, 25 % -евреев с русскими псевдонимами, 15 % -латышей, венгров и китайцев, и всего около 10 % русских. Из общего числа 20 % были женщины. Из общего числа евреев-чекистов около 20 % уголовных преступников. Из русских - 80 % уголовных. В полтавской ЧК в короткое время сменилось 3 председателя, убивавшие один другого - все три бывшие каторжники.

Большевики в Житомире75

Первое прибытие большевиков в Житомир относится к апрелю 1919 года. Конечно, сейчас начала действовать «чрезвычайка» и очень свирепо, в отместку за участие жителей в отражении их наступлений. Ходили разные слухи о творимых ужасах. Но вот большевиков прогнали, опять вошли украинские войска. К зданию чрезвычайки приставлена была охрана, и начался осмотр ее. Помещалась она почти в самом центре города, в училищной усадьбе на Илларионовской улице, почти напротив Духовной семинарии (православной), в смежном квартале от городского собора.

Двухэтажное каменное здание, усадьба от улицы ограждена стенами здания и высоким забором, боковые стороны имеют над заборами несколько же колючих проволок. Усадьба небольшая, сажен около 400; есть дворик, а рядом палисадник. Имеется сарай с погребом и помещение, бывшее сторожа, при сарае. Здесь была арестантская чрезвычайка, а в сарае и погребе производились расстрелы. В погребе потоки и брызги крови и мозгов. Хоронили расстрелянных тут же в усадьбе в палисаднике. Зарывали мелко, и земля гнулась, когда ступить на нее, так как трупы не успели еще разложиться, чрезвычайка действовала здесь несколько недель.

Было вырыто около 35 трупов, в том числе несколько женщин. Говорили, что 2 женщины - это есть те колбасница с дочерью, которых расстреляли за то, что назвали большевиков разбойниками. Трупы расстрелянных были голые или в одном белье. Черепа размозжены, лица многих сохранились, но кожа черепных покровов нависла вследствие раздробления черепных костей. Более половины трупов не откапывали, так как они уже разложились. В числе убитых были петлюровские солдаты и офицеры, и вообще «офицеры», «буржуи», «контрреволюционеры», коими считали монархистов, бывших полицейских и т. п., не убежавших от большевиков; их арестовывали и убивали (в числе их бывший председатель съезда мировых посредников Пигарев). Оказалось, что в арестантской в ночь бегства большевиков находилось 8 арестованных, которых большевики ввиду срочности и неожиданности ухода решили расстрелять, но те воспользовались занятостью чрезвычайки по уничтожению документов в канцелярии и сбору их в дорогу, выломали двери и, перепрыгнув через забор, скрылись. Это были преимущественно офицеры. Они поранили себе руки о проволоку и изодрали платье, и мне пришлось видеть пораненные руки одного из них. В канцелярии валялись изодранные бумаги и карточки, в печи также были остатки обгорелых бумаг.

Уже в третье пребывание большевиков чрезвычайка помещалась в усадьбе бывшего Крестьянского Банка по Николаевской улице, и по ночам окрестным жителям приходилось слышать звуки выстрелов (глухих), это в чрезвычайке расстреливали несчастных жертв. В числе главных палачей называли какого-то Петрова. Интересен его конец. Когда в сентябре 1920 г. польские войска выгнали большевиков на восток, житомирские большевики эвакуировались, но поляки остановились, и через 2-3 недели большевики возвратились, в числе их и палач Петров. Но за ним оказались дела: при эвакуации он умышленно задержался в городе и поспешно распродавал советское добро. При нем нашли много «николаевских денег» (бумажных), которыми запасался палач и кои тогда считались имеющими цену. Из-за этих дел, а может быть, и денег (а к тому еще и за то, что он слишком много знал) его расстреляли.

Трудно описать те сцены отчаяния, те ужасающие вопли, которые раздавались возле чрезвычайки и расположенного вблизи ее «революционного трибунала», в коем имелась надпись «Трибунал - расправа с врагами сов. власти».

На зиму 1921/22 г. город постигло еще одно бедствие - «пайки в пользу голодающих», собираемые «Помголом». Проводилось это особенным образом и главным образом по такой причине: положение Губернского комиссара Николаенкова (бывший рабочий Донецкого района) было шаткое, как вообще шатки были положения всех коммунистов тогда; одни подкапывались под других, чтобы спихнуть с теплых мест и занять таковые. Город посетил Всероссийский староста, товарищ Калинин, и Николаенков, для упрочения положения своего, наобещал Калинину собрать на голодающих прямо невероятное количество, и началась выжимка с полуголодного населения… Вопреки всяким декретам полагали пайки (паек = 25 фунтов ржи, 2 фунта крупы) и на неимущих; а на более имущих, на торговцев, промышленников, хотя бы мелких (крупных не осталось) - по 20, 30, 50 пайков каждый месяц (а всего полагалось в течение 9 мес). Требовали за несколько месяцев вперед; затем к пайку прибавили еще 1 фунт сала ежемесячно.

Стон и плач раздался повсюду. Мольбы и депутации в Харьков не помогали. Домовых старост за недоимки арестовывали, равно и самих недоимщиков. Люди продавали последнее платье, чтобы не попасть под арест, а страшен был он не только сам по себе (злостных недоимщиков грозили расстрелять), а потому, что садили в помещения, где была масса вшей, и заразиться сыпным тифом было легче легкого - и погибнуть самому, и всю родню погубить. И куда шло это собранное с полуголодных, полунищих. Распродавалось заправилами Помгола, а председателем такового был некий Рязайкин (Серяйкин или подобная фамилия), извозчик (бывший содержатель извозчичьей биржи) из Москвы, прокучивавший деньги с товарищами-коммунистами. На базаре продавалось много кусков того самого сала, которое должны были давать как пайки голодающим. А хлеб возами оказывался у торговцев-евреев. А когда, собрав 10 вагонов хлеба, отправляли голодающим 2-3 вагона, это было целое событие: посылали особого провожатого, который, говорят, привозил на место вагоном меньше!

Как образец отношения соввласти к голодающим можно привести случаи, когда из Самарской или Саратовской губернии из эшелона в 1 000 человек прибывало 300, да и то больных, голодных. Их ложили в нетопленных помещениях Духовной Семинарии (католической), оставляя голодными, и они выпрашивали кусок хлеба по людям, по базарам. Рассказывали со слезами и злобой, что делает с ними сов. власть! А ведь не только в городах, но и в селах для голодающих выколачивали последнее, не говоря уже об ограблении церквей, якобы на пользу голодающих. А одновременно с сим Чрезвычайка завела свои столовые для своих палачей, да еще что? Трудно догадаться, свою театральную труппу, и «артисты» для палачей разыгрывали пьесы, иногда даже «буржуйного содержания». Интересно только, не проливали ли эти палачи слез, слушая пьесы. Так и называлась Труппа театра ЧК и афиши возвещали о спектаклях! Затем появились «отдыхи артистов» и т. п. заведения, вроде публичных домов, где всякие помголовщики, комиссары, «коммунисты» прокучивали советские миллионы… А какими способами ни вымогали они - продажа лотерейных билетов на голодающих, принудительная под всякими предлогами [неразборчиво] розыгрыша; не купишь - не получишь справки, документа и т. п.