Брэдли Джордж - Наемник

• Название: Наемник
• Автор: Брэдли Джордж
• Издательство: Северо-Запад Пресс
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2001

Один из самых известных фантастических сериалов, начало которому положили произведения знаменитого британского писателя и мыслителя Колина Уилсона, получил свое продолжение в работах отечественных авторов.

Мир, где Земля полностью преображена после космической катастрофы.

Мир, где пауки обрели волю, разум и власть.

Мир, где обращенный в раба человек должен вступить в смертельную борьбу, чтобы вернуть себе свободу.

Мир пауков становится НАШИМ миром.

---

Особого беспокойства это у нее не вызвало, Жемчужные Врата были спланированы Найлом так, что далеко забраться сорванцы не могли.

Здесь было очень безопасно, глухая наружная стена защищала от всяких неожиданностей, а внутри за порядком следили мрачные черноголовые смертоносцы.

Так что исчезнуть мальчишки отсюда никак не могли, даже если бы это им очень захотелось сделать.

И точно, стоило только Гезле взглянуть в окно, как она увидела три фигурки, копошащиеся на берегу. Накануне Найл обещал им устроить «кругосветный» заплыв на плотах, поэтому, проснувшись, они первым делом дернули к озеру, даже не позавтракав. Гезла еще раз поразилась тому, что эти несносные обжоры не запросили с утра поесть, и, умиленно улыбаясь, снова прилипла к окну.

Сыновья резвились возле одной из четырех ажурных беседок, расположенных строго на юге, севере, востоке и западе озера. Найл объяснял, что это сделано для моряков, совершающих кругосветные плавания, и Гезла в очередной раз сделала вывод, что все мужчины в душе до старости остаются детьми.

Ей, например, больше нравились бесчисленные лиловые цветки агавы, усеивающие кипящей пеной аккуратно подстриженных кустов, кольцом растущие вдоль берегов круглого озера.

Как всегда, заводилой во всех играх мальчишек был, конечно, Улф. Двойняшки, Торг и Хролф, родившиеся на четыре года позже, всегда беспрекословно подчинялись старшему.

Когда появился Улф, долгожданного первенца без всяких колебаний назвали в честь отца Вайга и Найла. Гезла даже и не думала спорить, хотя ни разу в жизни не видела старого Улфа, да и не могла никогда его встретить, поэтому знала его только по рассказам мужа.

Она родилась и выросла в городских кварталах, детство и юность провела на каменных улицах, а отец Вайга здесь никогда и не бывал. Улф погиб еще до того, как всю их семью пауки-смертоносцы перетащили сюда из далекой дикой пустыни. Восьмилапые взяли в плен и приволокли сюда всех, кроме главы семейства, которого посчитали виновным в смерти одного из мохнатых пауков.

Старый Улф еще, можно сказать, легко отделался. Для него могли бы придумать какую-нибудь страшную казнь, оплели бы паутиной и день за днем высасывали бы кровь по глотку, впрыскивая яд, чтобы он раньше времени не умер. Но тогда эти твари торопились. Поэтому мучить не стали, а просто убили и бросили в пыли рядом с какой-то пещерой, долгое время служившей жилищем всему семейству.

Там и обнаружил его труп Найл, единственный, кто тогда не попал еще в плен. Он перетащил тело отца в пещеру и наглухо забросал камнями горловину, чтобы внутрь не смог забраться никто из хищников.

Потом, когда Найл уже стал Главой Совета Свободных, все единогласно решили перезахоронить останки Улфа и поместить их в мраморный мавзолей. Вайг говорил, что они даже направились уже в Хайбад, захватив с собой роскошный гроб.

Переправились через пролив, добрались до пещеры и обнаружили скелет. Но ночью развели костер из креозотовых сучьев и сожгли останки, лежащие в резном гробу. Высокопарно выражаясь, предали тело огню.

«Но почему вы не привезли отца в город? – легкомысленно спросила однажды Гезла. – Он лежал бы тут, рядом и мы ходили бы к мраморному мавзолею с цветами… Сейчас вы даже не можете придти на его могилу! В мавзолее ему было бы гораздо лучше… Соседи тоже приходили бы с цветами…"

Потом пришлось очень пожалеть о своих словах. Вайг отличался покладистым характером и редко сердился, но в тот раз он так разгневался, что Гезле даже стало страшно.

«Ты ничего не понимаешь! – кричал он. Какой еще мраморный мавзолей? Бред! Полный бред! Мы с Найлом сразу были против, это придумали подхалимы из Совета свободных! Отец всю жизнь прожил в пустыне и только слышал рассказы о существовании этого проклятого города! Поэтому он и должен был найти покой только в родных краях!"

Но сердился Вайг очень редко и потом легко отходил, даже извиняясь за свои вопли. Обычно он вспоминал о своей юности с теплотой, и в эти моменты его голубые глаза начинали смотреть как-то мягче.

Гезла всегда внимательно слушала бесчисленные хайбадские истории, потому что и рассказывать он умел так, что забудешь обо всем на свете, и ей действительно было все очень интересно.

Там, в пустыне у них у всех была совсем другая жизнь, непохожая на городскую. Тяжелая и опасная жизнь.

Здесь, в городе тоже, конечно, все время гибли люди. Кругом висели жгуты паутины, на башнях торчали черные смертоносцы, всюду караулили бурые бойцовые пауки. Каждый из них мог безболезненно прибить тебя в любой момент и сожрать. Но если соблюдать все правила и не нарушать порядок, можно было вполне сносно существовать в городе, хотя горя хватало на всех.

В пустыне жилось иначе, там нельзя было расслабиться ни на минуту. Постоянно нужно было думать о пропитании, о свежей воде, и все время нужно было заботиться о своей безопасности. Мало того, что с утра до вечера округу прочесывали дозорные шары смертоносцев, в любой момент из-за угла могла выскочить какая-нибудь другая страшная тварь, готовая жрать всех подряд.

Вайг часто рассказывал, как однажды они спасали свою маленькую сестричку, которую схватил огромный желтый скорпион и уже поволок в свое логово.

Гезла очень любила Мару и считала ее одной из своих лучших подруг. Поэтому каждый раз, когда слушала эту историю Вайга, то воспринимала все с содроганием.

Этот случай приводил буквально в ужас и порой даже снился, заставляя просыпаться в холодном поту!

Во сне она обычно словно переносилась в эту пустыню и видела все взглядом бедненькой Мары. Даже мороз бежал по коже Гезлы, когда перед ее глазами возникали гигантские клешни, больно сжимающие тщедушное тельце, а в нос каждый раз шибала вонь темной пещеры, усеянной останками жуков и сверчков, раскромсанными мощными клыками скорпиона.

Если бы не старый Улф, Мара тогда погибла бы. Никогда не увидела бы город и никогда не встретилась с Гезлой. Только Улф смог быстро сообразить, как отбить дочурку из клешней голодной твари. Вайг любил рассказывать, как они зажгли пучки сухой травы, схватили горящие факела и ринулись к логову. Конечно, нужно было торопиться, если бы этот поганый скорпион ввел бы девочке всю порцию яда, уже никто не отходил бы ее.

Когда Гезла родила мальчишку, Вайг долго не мог придти в себя от радости и несколько дней подряд праздновал появление сына. Конечно, никто ни секунды не сомневался, что первенец получит имя Улф.

Через четыре года появилось сразу два сына, и двойняшек решено было наречь Торг и Хролф, в честь родного брата Улфа и его сына. Оба они погибли, не вернулись из Дельты, и рассказ об этом походе принадлежал к числу самых печальных историй Вайга. Он не очень любил вспоминать о тех днях, но с благоговением относился к дяде и своему двоюродному брату.

Они пошли в Дельту, чтобы раздобыть сок ортиса, необычного растения со сладким медовым ароматом. Растение это обладало магическими свойствами, но было опасно, как живое существо. В небольших дозах оно приносило легкое забвение, раскрепощение и душевную свободу, но стоило немного переборщить, как аромат ортиса обрекал человека на верную гибель.

Улф, Торг и Хролф – мальчишки откликались на эти имена и знали, что когда-то далеко, за проливом в пустыне существовали другие люди, называвшие себя точно так же.

Иногда в гости к Вайгу приходил Найл, братья могли вспоминать о той, прежней жизни до рассвета. Они хлопали друг друга по плечам, когда всплывало что-нибудь веселое, или сидели понуро, если вдруг вспоминали о трагическом.

Хватало всякого, хотя прожили они там и не так долго, потом смертоносцы, на свою беду, перетащили их в свой город Но, в любом случае, глаза их всегда загорались от воспоминаний. Гезлу это удивляло до крайней степени, ей казалось, что в любой момент братья могут скинуть свои добротные туники из тончайшего паучьего шелка и вместо этого напялят на плечи грубые робы из жесткой шкуры гусеницы, чтобы босиком, как и прежде, носиться по раскаленной пыли.

Гезла никогда не признавалась Вайгу, но глубине души она лично не понимала, как они могли жить в таких ужасных условиях, вроде эта самой пресловутой пещеры. Все спали там вместе, в одном помещении, – молодые мужчины и женщины, маленькие дети и дряхлые старики. Там ели и пили, болели и любили друг друга, рожали и умирали, все это происходило на виду и никто не мог похвастаться личным уголком.

Но у нее иногда создавалось впечатление, что именно там они и были счастливы по-настоящему. Вайг взахлеб рассказывал об осе-пепсис, которую он приручил и заставлял приносить добычу для людей. Закатывая глаза, он смачно, с видом записного гурмана вспоминал о каком-то особом вкусе, который образовывался в печеной дичи после того, как оса-пепсис запустит туда свой яд.

«Нам всем очень нравилось, когда оса не только сшибала птицу на лету, но и когда она вводила в тушку свою отраву… удивительно нежный привкус получался тогда…» – мечтательно замечал он.