Джон Мэн - Чингисхан

• Название: Чингисхан
• Автор: Джон Мэн
• Жанр: История

---

122

Главным критерием была преданность. Шоркан-шира с сы­ новьями не были единственными, поднявшимися к власти из грязи. Пастухи, плотники, кожевенники были не редко­ стью. Джелме и Субудай были сыновьями кузнецов.

Новое общество, особенно если учесть его такие разме­ ры, нуждалось в новых правилах и новых формах руково­ дства. В особенности требовалось письменное ведение дел. С увеличением завоеванных земель Чингис стал понимать, что со временем такая потребность встанет. Об этом можно догадываться, исходя из того, что он приставил к делу одно­ го из отбитых у найманов уйгура по имени Тататун, который в прошлом был высшим должностным лицом. У найманов он служил писцом и вел записи на уйгурском языке. Теперь Чингис велел ему делать то же самое для нового господина, а еще обучать письму молодых княжичей.

Этим зачатком канцелярии обязательно должен был ве­ дать один из членов семьи - какой-то человек из ближайшего окружения, а не пленник-специалист. Выбор пал на Шиги, сводного брата Чингиса, которого вызволили из татарского плена за десять лет до описываемых событий. «Пока я навожу порядок во всей империи под покровительством Вечного Не­ ба, ты стал моими всевидящими глазами и всеслышащими ушами, - сказал Чингис брату Шиги. - Раздели народ войлоч­ных юрт на группы... наказывай тех, кто заслуживает наказа­ ния, и записывай раздел имущества, законы и решения «на бе­ лую бумагу в голубой книге». Это будут записи для будущих по­ колений, и всякий, кто попытается изменить их, будет наказан.

«Голубая книга» Шиги известна как «Великая Ясса» или джасагх (вариант транслитерации монгольского слова, оз­ начающего правительство или свод законов, которое звучит дзассаг). Оригинал книги утрачен, потому что в Китае она не получила легального статуса даже после монгольского за­воевания, но отрывки из нее доступны из других источни­ков, китайских и персидских.

В предыдущем абзаце прячется еще одно нововведение, наводящее на мысль о возрастающей уверенности Чингиса в

123

ДЖОН МЭН

предначертание свыше. Традиционно монголы поклоня­ лись Голубому небу Теперь, впервые, говорится о том, что Чингису покровительствует Вечное Небо. Сказать с уверен­ ностью, когда точно произошла эта подмена, очень трудно, но перед нами свидетельство того, что Чингис и его сторон­ ники находили все больше подтверждений исключительно­сти судьбы Чингиса и превращения мечты в реальность. Пе­ременчивое благословение Голубого неба может дать крат­ ковременный успех клану, основание же целой нации предполагает нечто более основательное — а что может быть для построения империи основательнее поддержки вечного божества?

Революция Чингиса охватила общество сверху донизу. Покончено с племенными отрядами, теперь полки присяга­ют на верность своим командирам. Правда, некоторые пол­ ки остались племенными, но исключительно при условии, что они сохраняют безусловную преданность Чингису. Из­ менение статуса полка каралось смертной казнью, не про­ явившие себя в бою командиры смещались. Вся военная и социальная структура была поставлена на новый фундамент решением Чингиса сформировать собственный контингент личной охраны из 10 000 воинов, получивших особые при­ вилегии. Это был гениальный ход, потому что в состав лич­ ной охраны брали сыновей полковых командиров, и они имели тот же ранг, что и их отцы, различие в их положении за­ ключалось только в том, что за проступки отцов первыми не­ сли наказание сыновья. Очень умно, в высшей степени ориги­ нально, если не сказать уникально. Прежде чем нарушить клят­ ву верности, командир десять раз подумает и вспомнит, что его сын в заложниках у хана и что предательство повлечет за собой санкции против обоих. Личная преданность стала пре­ выше всего, выше племенных уз, и это создавало совершенно новую и очень прочную социальную текстуру, подчиненную одной-единственной цели - завоеванию.

И завоевание было всем, так как это общество не знало де­нежной экономики. Войскам можно было платить только на-

124

ЧИНГИСХАН

турой. Власть сама по себе не давала ничего. Как только поко­ ренные племена абсорбированы — мужчины распределены по полкам, молодые женщины розданы, дети обращены в раб­ ство, шелк, чаши, седла, луки, кони и стада поделены, — воины вновь ждут нового приказа от вождя. Старая система сломана, новая выстроена - но как, реально, можно заставить ее функ­ ционировать? Только нацелив на источник богатств, захват которых открывал дорогу к новым походам и новым завоева­ ниям — землям, простирающимся к югу от Гоби.

Голубое озеро не единственное возможное место, где могла проходить церемония, во время которой Темучин стал Чин­гисханом, но его красота, географическое положение и сама местность придают этой версии особую убедительность. Мне очень хочется, чтобы Темучин выбрал для «коронации» именно это место. На высоте шести метров над озером кра-' суется открытое плато, выстланное ковром сочной травы, почти пологие восточные берега — идеальные пастбища и естественная площадь для построения войск и разбивки во­енного лагеря. Если командующему было необходимо оки­ нуть взором свою армию, он мог подняться на 100 метров на зеленую лужайку на склоне горы Черное Сердце, что распо­ ложена напротив.

Я не одинок в своем мнении. Монголы давно уже приняли эту точку зрения, считая, что это наиболее вероятное место для этого торжества, и соответственно почитают его. Грубое кольцо плоских, изъеденных лишайниками камней отмеча­ ет основу чего-то очень большого — может быть, временно­ го дворца, построенного неизвестно когда и с какой целью. Так и хочется допустить, что это и есть зал коронации, но где доказательства? Возможно, это остатки какого-то сооруже­ ния, возведенного позже в память коронации, подобного более позднему добавлению - небольшому мраморному столбу с разбросанными вокруг камнями и приношениями, на котором выбит портрет человека с суровым взглядом.

125

ДЖОН МЭН

ЧИНГИСХАН

Трижды совершающие ритуальный обход памятника па­ ломники проложили вокруг него еле приметную тропку. На шесте трепещет голубой шелковый стяг с надписью, нане­ сенной старым вертикальным письмом: «Здесь, на Голубом озере Черного сердца, был коронован Чингисхан».

На другом берегу озера гора Черное сердце гигантскими белыми буквами старым вертикальным шрифтом сама заяв­ ляет о причине собственной славы: «Чингис» и рядом мень­ шими: «Хан». Непонятно, как сделана эта надпись, возможно, траву соскоблили, чтобы проступила подстилающая ее бе­ лая меловая порода, как белые лошади на английских из­вестковых холмах. Утром убедимся, так ли это.

Ночи там студеные, даже летние, и я провел жуткую ночь, без подушки, на голой земле и только в тоненьком, не рас­ считанном на такие тяготы спальном мешке. На заре я, жал­ кая, отбившаяся от стада дрожащая овца, выбрался из своей пропитанной росой палатки и очутился в мире совершенст­ва. Восходящее солнце четко выписывало контуры гор. Его косые лучи поднимали с поверхности озера пелену тумана, которая театрально, словно сухой лед, плыла у подножия Черного сердца. Надпись «ЧИНГИС», обращенная, конечно же, к югу, подкрашивалась с востока в оранжевый тон. Я бы­ стро зашагал, пытаясь отогреть неслушающиеся от холода ноги, и скоро вышел на полоску берега, изрытую норами сурков и мышей-полевок. Ни ветерка, высокие ели и вода за­ стыли в полной неподвижности, ничто не колеблет завис­ шую над озером вуаль тумана. Единственными звуками, ко­ торые улавливали мои уши, были далекое-далекое «ку-ку» и песня невидимого в прозрачной голубизне жаворонка. Сур­ ки спали, спали, благодарение Всевышнему, и мухи. Единст­ венными двигающимися предметами были я и рассеиваю­щийся туман.

Хлюпающая под ногами грязь предупредила меня, что восточная оконечность озера заболочена. Я постарался дер­жаться кромки старой береговой линии и поднялся чуть вы­ ше, отсюда мне открылась моя тень, невероятно вытянув-

шаяся к западу прямо вдоль речки, питающей озеро. Теперь от тумана не осталось и следа, и Голубое озеро отражало в своих безмятежных водах голубое небо - лучшего символа божественного благоволения придумать трудно.

При ближайшем рассмотрении надпись «ЧИНГИ С» оказа­ лась выложенной из больших камней, наверное 150, что-то в этом роде, и все камни были выкрашены белой краской. На­ чали донимать мухи, и я поспешил заняться делом и измерил надпись шагами — получилось 37 метров сверху вниз, на­ сколько это мне удалось, учитывая, что шагать пришлось под уклон. Камни были разнокалиберные - от здоровых валунов, весом с тонну, до камней, которые я смог бы при желании поднять. Мне подумалось: интересно, кто бы это мог сложить такую надпись и когда. За ней ухаживают, краска еще не вы­цвела. Это значит, что ее сделали сравнительно недавно, тем более если взять в расчет, что воскрешение Чингиса про­ изошло только после падения коммунизма. Уже начинают ос­ тавлять следы мороз, дожди, талая вода и выпас скота, и не­ сколько камней скатились под гору. Один камень — верхний левый угол высеченной первой буквы - был недавно заме­ нен. Невооруженным глазом видно отметину в траве, где он лежал. Если это делается по команде сверху, в чем я сомнева­ юсь, то все равно это делается с любовью.