Светлана Крушина - Северный пес

• Название: Северный пес
• Автор: Светлана Крушина
• Жанр: Фэнтези

---

— Подруга юности.

— А почему она велела связать вас? Что она хочет сделать с вами?

— Не пугайся, Мэнни, но думаю, она хочет меня убить.

— Убить? Но за что?

— Если бы я знал, — вздохнул Грэм и, подняв глаза, встретился взглядом с Марьяной. Она смотрела словно бы сквозь него, задумчиво и как-то печально. Потом она встала со своего импровизированного стула, поманила к себе Мэнни. Тот сделал вид, что ничего не заметил, и тогда она подошла сама и взяла его за руку.

— Приятной ночи, — бросила она Грэму небрежно.

— И тебе того же, — ответил он. И, понизив голос, спросил: — Скажи мне, Марьяна, к чему все это идиотское представление?

— Попридержи язык, отступник, не то лишишься его раньше, чем настанет час твоей смерти, — разговаривала она так, словно не признала его. — Твой сын проведет эту ночь со мной, под охраной стражей.

Вот как. Она еще не расспросила Мэнни на сей счет и не знает, что мальчишка не сын Грэму? Или Мэнни сумел свалять дурака?

Ночь выдалась и не темной, и не светлой — обычной. Огрызок луны и звездный свет развеивали мрак, но все же их оказалось недостаточно, чтобы как следует видеть окружающие предметы. Грэм, проводящий ночь в сидячем положении (и с ужасом думающий о том, что завтра ему вновь придется целый день трястись в седле), видел, что его личный охранник — уже, впрочем, сменившийся, — не отходит от него дальше нескольких шагов. У шатра, в котором скрылась Марьяна с Мэнни, стояли двое. Остальные семеро спали прямо на земле, завернувшись в одеяла.

Спать хотелось неимоверно, глаза драло так, словно в них кинули горсть песку, но уснуть в таком положении, распяленным между деревьями, было делом совершенно нереальным. Поэтому Грэм следил за медленным движением луны по небу и размышлял, не обратиться ли к стражу с просьбой связать его как-нибудь поудобнее.

Но луна уже проделала половину пути, а он так ничего и не надумал.

И тут уловил какое-то движение.

Полог шатра с едва слышным шелестом откинулся, и оттуда, пригнувшись, выбралась фигура. Судя по ее росту, это не мог быть Мэнни, а значит — Марьяна. Грэм удивился. Женщина, тем временем, жестом велела стражам оставаться на месте, и, осторожно ступая, подошла к нему и жестом же отослала охранника. Тот послушно скользнул в сторону, растворяясь во тьме, а Марьяна уселась, подобрав ноги, рядом с Грэмом, на расстоянии вытянутой руки.

— Ты спишь? — услышал он ее шепот.

— А ты как думаешь? — спросил он в ответ. — Объясни мне, что происходит? Что за комедия? Как это ты оказалась гильмастером?

— Это долгая история, и речь сейчас не о том… — почему-то вздохнула она. — И вообще не обо мне.

— А о ком же?

— О тебе, конечно же. Видишь ли, Грэм, я запуталась. Еще вчера я знала, как мне поступить, а теперь… уже не знаю.

Он тихо засмеялся.

— Значит, ты все-таки узнала меня. А я-то уж подумал…

— Конечно, узнала! Я просто не могла тебя не узнать. Как только я услышала, что ты сам явился в храм, и тебя заключили в темницу, а теперь просят совета в том, как с тобой поступить, я тут же собралась в путь.

— Это ты напрасно. Не понимаю, зачем тебе понадобилось умерщвлять меня в своем храме, когда можно было просто посмотреть на казнь там.

Марьяна молчала, склонив голову.

— Если ты хочешь посмотреть на мою смерть, — продолжил Грэм, — то дай мне меч, и покончим с этим. Или, если ты не доверяешь мне, можешь убить меня сама.

— Как? — все так же не поднимая головы, будто бы удивилась она. — Ты даже не попытаешься бежать и спасти свою жизнь? Это не похоже на тебя.

— Даже если бы я захотел бежать, здесь десятеро твоих молодцев. Неужели ты думаешь, что они позволят мне уйти?

— Если я скажу…

— Их преданность тебе сильнее преданности Фексу? — холодно спросил Грэм. — Не думаю. Их всех убьют за подобную провинность. Кроме того, Марьяна… Ты — гильдмастер. Тебе-то уж точно не простят предательства.

Она медленно подняла голову, и Грэм увидел на ее лице серебрящиеся в лунном свете дорожки слез.

— Но что мне делать? — прошептала она. — После стольких лет незнания я, наконец, снова вижу тебя — живым… И я должна убить тебя?

— Преданность Фексу — прежде всего.

— Кто бы говорил, — она придвинулась к нему еще ближе, и теперь он почти чувствовал щекой ее дыхание. — Скажи, Грэм, зачем ты вернулся в храм? Ты же не мог не знать, что тебя ждет.

— Разве вам не рассказали? — равнодушно спросил он. — Я искал женщину. Мать моего сына.

— Вы не женаты?

— Нет.

— Она оставила сына и исчезла?

— Такой уж у нее характер…

Марьяна покосилась в сторону шатра и совсем уж неслышно сказала:

— У тебя красивый сын…

Сказать ей, что Мэнни не сын мне, или нет? подумал Грэм. Лучше, наверное, не говорить, иначе придется объяснять, почему он ездит со мной, а разговаривать так не хочется. С другой стороны, если мальчишка сам обмолвится, что Грэм не отец ему, то Марьяна может рассердиться.

— Чего ты хочешь, Марьяна? — он решил увезти разговор от скользкой темы. — Что тебе нужно от меня?

Она вздрогнула и подалась вперед, словно хотела прильнуть к нему. К счастью, поза его не располагала к объятиям.

— Мне нужно, чтобы ты остался жив, а я сама вызвалась убить тебя!

— Тебе не придется этого делать. По уговору, я сам убью себя. Ты же не собираешься изменять приговор, не так ли?

— Что ты говоришь, Грэм! Что ты говоришь! — Марьяна опустила голову и беззвучно зарыдала.

О боги, она все-таки ничуть не изменилась. Какой идиотизм, думал Грэм, пережидая ее приступ печали. Она спешила сюда из другого королевства (хотя и не сказать, чтобы за тридевять земель), специально для того, чтобы стать его тюремным надзирателем и палачом, а теперь проливает по этому поводу слезы. Просто удивительно, как при своем характере Марьяна вообще сумела подняться до гильдмастера? Она никогда не умела держать себя в руках и контролировать эмоции.

— Успокойся, — потерял он терпение. — Иначе твои охранники услышат. На что это похоже — госпожа гильдмастер проливает слезы над осужденным отступником? Марьяна! Я что же, должен еще тебя утешать?!

— Извини, — всхлипнула она. — Но мне так больно думать о том, что ты… Как бы ни было это глупо, Грэм, но я все еще люблю тебя. И, боюсь, буду любить до самой смерти. Поэтому… поэтому я сейчас сделаю вот что. Я освобожу тебя от пут и верну тебе меч. После этого ты тихо уйдешь.

Грэм подумал полминуты и покачал головой.

— Нет. Во-первых, в этом случае мне придется оставить Мэнни здесь, а во-вторых… твои люди ни за что не поверят, что я сумел освободиться сам, и обвинят тебя. Делай, что должно, Марьяна, и не пытайся перехитрить богов.

— Узнаю тебя, Грэм Соло. И не узнаю одновременно. Ты отказался от богов, но стал фаталистом? Что с тобой случилось?

— Место неподходящее для рассказов. Да и время тоже.

— Хорошо, — Марьяна порывисто встала. — Я понимаю. Я оставляю тебя… на время. Мы продолжим путешествие, и по дороге я подумаю, что тут можно сделать.

Да что тут можно придумать? подумал Грэм. Власть Марьяны как гильдмастера велика, но все же не бесконечна. Да и выбор небогат — или привести приговор в исполнение и получить благословение Фекса, или навлечь на себя его гнев, нарушив его волю. Или, точнее, волю его священнослужителей.

— Марьяна, — тихо проговорил Грэм, вдруг спохватившись. Гордость гордостью, но и спина тоже не железная. — У меня к тебе одна просьба.

— Слушаю.

— Прикажи своим людям привязать меня по-другому. Я не лошадь, и не могу спать ни стоя, ни сидя.

— Конечно! Извини, но я не подумала…

Буквально через четверть часа двое подошедших мужчин перевязали его путы так, чтобы он мог лечь. Лечь, правда, крестом; кроме того, теперь он не мог встать, но все же так было намного легче. Грэм внимательно следил за подручными Марьяны, но не смог угадать момент, в который они оплошали бы и дали ему хотя бы мизерную возможность освободиться. Парни были настороже и действовали очень аккуратно. Впрочем, даже поймай Грэм нужный момент, он все равно не воспользовался бы им. Освободись он, и Мэнни останется с Марьяной. Грэм не был уверен, что ему удастся увести с собой и мальчишку.

Путешествие в Медею продолжалось в таком же спешном темпе. Днем ехали почти без остановок, что доводило по-прежнему связанного Грэма до бессильного бешенства. С каждым днем ему все труднее становилось усидеть в седле со связанными руками, а петля, накинутая на него, успела натереть кровавую полосу под рубахой. Ночью останавливались в стороне от дороги. Мэнни к Грэму больше не подпускали, Марьяна тоже не приближалась к нему, так что у него было очень много времени для размышлений. Постепенно он утверждался в мысли, что предстоящая казнь его не слишком огорчает, все равно в этом мире делать ему больше уже нечего. Только вот тянуть до Танела казалось ему бессмысленным. Он согласился бы покончить с проблемой прямо сейчас. Конечно, чтобы Мэнни не видел этого.