Юлия Иванова - Дремучие двери. Том I

• Название: Дремучие двери. Том I
• Автор: Юлия Иванова
• Издательство: ООО ПАЛЕЯ - Мишин совместно с ТОО ПАЛЕЯ - свет
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 1999
• ISBN: ISBN 5-86020-295-4

Фантастический роман Юлии Ивановой «ДРЕМУЧИЕ ДВЕРИ» стал сенсацией в литературном мире ещё в рукописном варианте, привлекая прежде всего нетрадиционным осмыслением — с религиозно-духовных позиций — роли Иосифа Сталина в отечественной и мировой истории.

Не был ли Иосиф Грозный, «тиран всех времён и народов», направляющим и спасительным «жезлом железным» в руке Творца? Адвокат Иосифа, его Ангел-Хранитель, собирает свидетельства, готовясь защищать диктатора на Высшем Суде. Сюда, в Преддверие вечности, попадает и героиня романа, ценой собственной жизни спасая от киллеров Лидера, противостоящего новому мировому порядку грядущего Антихриста. Здесь, на грани жизни и смерти, она получает шанс вернуться в прошлое, повторить путь от детства до седин, переоценить не только свою личную судьбу, но и постичь всю глубину трагедии великой страны, совершившей величайший в истории человечества прорыв из царства Маммоны, а ныне умирающей вновь в тисках буржуазной цивилизации, «знающей цену всему и не видящей ни в чём ценности»…

Книга Юлии Ивановой привлечёт не только интересующихся личностью Иосифа Сталина, одной из самых таинственных в мировой истории, не только любителей острых сюжетных поворотов, любовных коллизий и мистики — всё это есть в романе. Но написан он прежде всего для тех, кто, как и герои книги, напряжённо ищет Истину, пытаясь выбраться из лабиринта «дремучих дверей» бессмысленного суетного бытия.

---

Возможность ухода из Дома с наследством, отделения от Отца — дар Свободы, атрибут нашего богоподобия, право решения своей судьбы в вечности. Это — обязательная часть Замысла — возможность ухода из Дома.

Но человек не был низвергнут во тьму внешнюю, где сразу стал бы добычей падших духов. В результате величайшей милости Божией его плоть стала смертной, а он был изгнан на землю, то есть ему было даровано ВРЕМЯ, ИСТОРИЯ. История — это дробление когда-то единой богочеловеческой души во имя возрастания человечества из детства в юность, зрелость и старость и в этом сложном процессе отбора — восстановления Нового Адама в пригодном для жизни в Доме Отца Образе.

Временное пребывание в изгнании на земле и смертное тело ветхого Адама дали Творцу возможность пропустить все клетки богочеловечества через горнило земных искушений и испытаний, дать каждому человеческому «Я» возможность, шанс вернуться добровольно в Отчий Дом или остаться извне, на чужбине, решив свою судьбу в вечности.

Вернувшиеся будут навеки пребывать в Отчем Доме, из них как бы будет состоять единое богочеловеческое тело преображённого Нового Адама. Смертность, временность плоти — величайшее благо, дар Божий. Возможность скинуть ветхую одежду, ветхую грешную жизнь, отвергнуть старые мехи и возродиться в новом качестве, в едином, уже снова бессмертном богочеловечестве, прошедшем огненное горнило выбора, отсева, испытаний, закалки на прочность, подобно высококачественной стали…

Не случайно Иосиф так любил слово «сталь». Он любил слова «свет» и «сталь».

Ты взыскана судьбою до конца:
Безумием заквасил Я сердца
И сделал осязаемым твой бред,
Ты — лучшая! Пощады лучшим — нет!
В едином горне за единый раз
Жгут пласт угля, чтоб выплавить алмаз.
И из тебя, сожжённый Мой народ,
Я ныне новый выплавляю род!

— Не мог снова не процитировать Максимиллиана Волошина, — сказал AX, — уж очень к месту.

Итак, смерть первая — всего лишь удар гонга. Бой окончен, ты ждёшь решения Судии, своей участи. Победил ты, спасся или проиграл?

«Суд же состоит в том, что свет пришёл в мир; но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы». /Иоан. 3, 19/

Будет ли тебе даровано новое бессмертное преображённое тело, или лишь тьма в тебе, которая соединится с тьмою внешнею? Останется лишь бессмертное «Я», самосознание, страшный сон о несостоявшемся блаженном Бытии, о Замысле, который ты не осуществил.

Смерть вторая и окончательная, вечное пребывание во тьме внешней замкнутого на себя, несостоявшегося, непригодного для Отчего Дома «Я».

Но кто, кроме святых, спасётся в «лежащем во зле» мире? Реален ли Замысел, если не сказать «непосилен»? Подвиг Спасителя, Бога-Сына, сошедшего на землю в естестве человека, во плоти смертной, подвергшегося всем возможным земным страданиям и испытаниям вплоть до мучительной и унизительной смерти разрешает это недоумение.

Сошествие Бога на землю, выход Его навстречу каждому зовущему Истину — величайший акт милости, любви и смирения во имя восстановления преображённого человечества… Бог послужил твари — невероятно! Он, Вечный, Безгрешный, Всесильный, послужил человеку — слабому, корыстному, лживому, лукавому, тленному… Солнце уместилось в свечу, стало свечой, чтобы вспыхнуть и в муках сгореть за людей, и растопить миллионы живущих, живших и ещё не родившихся душ своим огнём, искупить их мистически, таинственно Своей Божественной Кровью. Стать особой сокровенной Дверью в Доме Отца, куда может войти каждый, добровольно отказавшийся от ветхой одежды чужбины, от ветхого самосознания, не пригодных для Царства. Он приходит к Двери смиренно, в рубище истлевшем и смрадном, где Господь — Огонь, пожигающий зло Великой Своей жертвенной Любовью, имеет власть сжечь у Двери ветхие небрачные одежды блудных безумных детей Своих, протянувших к Нему руки… Обрядить в божественный белый наряд и пропустить в Дом Отчий.

Он — Дверь. Он соединил наше «Я», а вернее, первоначальный план, Образ, Замысел нашего «Я», ибо у нас самих ничего пригодного для Царствия, как правило, нет, — соединил нас с божественной природой Своей по свободной воле и молитве нашей. Лишь только Им мы, слабые и порабощённые землёй, прахом можем войти в Дом Отчий. Лишь только Им обрести Жизнь.

БИОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА:

1935 г. Участие в работе 16 Всероссийского съезда Советов. Избран членом ВЦИК. Участвует в работе VII Всесоюзного съезда Советов. Избран членом президиума ЦИК и председателем Конституционной комиссии. Участие в работе 2 Всесоюзного съезда колхозников-ударников. Участие в совещании работников железнодорожного транспорта. Речь в Кремле на выпуске слушателей военных академий. Речь на торжественном заседании, посвящённом пуску метрополитена. Председатель на заседании пленума Конституционной комиссии. Участие в работе 7 конгресса Коминтерна. Речь на приёме в Кремле работников железнодорожного транспорта. Речь на приёме в Кремле колхозниц-ударниц свекловичных полей. Участие в работе 1 Всесоюзного совещания стахановцев промышленности и транспорта. Речь на первом Всесоюзном совещании стахановцев. Речь на совещании передовых комбайнёров и комбайнёрок СССР. Речь на совещании передовых колхозников и колхозниц Таджикистана и Туркменистана. Участие в совещании передовых колхозников и колхозниц Узбекистана, Казахстана и Кара-Калпакии. Участие в совещании передовиков урожайности по зерну, трактористов и машинистов молотилок.

«Под Москвой на огромных участках земли возводятся роскошные правительственные дачи со штатом охраны. На них трудятся садовники, повара, горничные, специальные врачи, медсестры — всего до полусотни человек прислуги — и всё это за счет государства. Персональные спецпоезда, персональные самолёты, персональные яхты, множество автомобилей, обслуживающих руководителей и членов их семей. Они практически бесплатно получают все продукты питания и все предметы потребления. Для обеспечения такого уровня жизни в Америке нужно быть мультимиллионером». /Свидетель — коминтерновец Е. Варга./

«Когда отца после смерти Сталина отстранили от власти, мы должны были тотчас освободить квартиру и госдачу и с изумлением обнаружили, что у нас нет даже своей мебели — всё оказалось государственное». /Свидетель дочь Кагановича/

Свидетель Леон Фейхтвангер:

«Он взволновался, когда мы заговорили о процессе троцкистов. Рассказал подробно об обвинении, предъявленном Пятакову и Радеку, материал которого в то время был ещё неизвестен. Он говорил о панике, в которую приводит фашистская опасность людей, не умеющих смотреть вперёд… Сталин немного посмеялся над теми, кто, прежде чем согласиться поверить в заговор, требует предъявления большого количества письменных документов; опытные заговорщики, заметил он, редко имеют привычку держать свои документы в открытом виде. Потом он заговорил о Радеке, — писателе, наиболее популярной личности среди участников второго троцкистского процесса, говорил он с горечью и взволнованно; рассказывал о своём дружеском отношении к этому человеку.

«Вы, евреи, — обратился он ко мне, — создали бессмертную легенду, легенду об Иуде». Как странно мне было слышать от этого обычно такого спокойного, логически мыслящего человека эти простые патетические слова. Он рассказал о длинном письме, которое написал ему Радек и в котором тот заверял в своей невиновности, приводя множество ложных доводов; однако на другой день под давлением свидетельских показаний и улик Радек сознался».

* * *

И чем больше удаётся раскопать чёрную бездну, тем глубже она в тебе.

А жизнь будет бить ключом. После университета — неожиданная победа на творческом конкурсе и два года учёбы на Высших Сценарных Курсах. Начало шестидесятых, занятия в Доме Кино, по нескольку просмотров в день — шедевры мирового и отечественного кинематографа, лекции Ромма, Шкловского и Ландау, напротив — дом Литераторов, прекрасная кухня, в обоих домах — семь коньячных точек, творческие семинары в Болшево и Репине, молодая, подающая надежды литературная и киноэлита со всего Союза, впоследствии не только мастера слова и экрана, но и сливки будущей «перестройки» — демократические, националистические, умеренно-косметические.

Но тогда никакие такие перестройки и не грезились, будет просто оттепель, хоть уже и подмораживало, но не очень, светская советская жизнь будет бурлить, и золушка Яна, продолжая принимать окраску элитарной окружающей среды, обрастёт новыми сведениями, именами, манерами и вкусом.

Первоначальный восторженный шок от «настоящего» серьёзного кино быстро пройдёт. Чем более будет лента «настоящей и серьёзной», тем острей проявится ощущение некоей подмены, обмана, вызывающего ещё более сильную жажду, бередящего неосознанную тоску, от которой она будет убегать на чердак Дома Кино, где такие же, как она, объевшиеся киноклассикой слушатели курсов будут в азарте играть на, по тем временам, шикарную стипендию в покерные кости — настоящая эпидемия, чума, занесённая молодыми дарованиями с Кавказа в элитарные стены Дома Кино. Будет она убегать и от психов-убийц, от крови, секса, так и не став ни профессионалом, ни киногурманом, разделяя здоровые вкусы ребят с юга, предпочитающих вестерн, комедию и грохот игральных костей в стаканчике под ладонью.