Джо Аберкромби - Прежде чем их повесят

• Название: Прежде чем их повесят
• Автор: Джо Аберкромби
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-39958-1

Черные времена наступили в Срединных землях. Армия Союза терпит поражение за поражением от воинства самозваного короля Бетода. Заговоры и измена вносят смуту в умы людей. Странные убийства и похищения представителей власти ввергают в ужас аристократические верхи. Чтобы спасти Союз, верховный маг Байяз решается на опасное предприятие: он отправляется на край мира, ибо там хранится страшное магическое оружие, способное остановить зло. И конечно же, в этом ему помогает легендарный воин Логен Девятипалый по прозвищу Девять Смертей…

---

В сапоги просачивалась ледяная вода, голени до крови стерлись о мокрые штаны, промокшее седло скрипело и хлюпало при каждом шаге его несчастной лошади. Из носа текло, ноздри и губы саднили, и даже повод терзал мокрые ладони. В особенности болели соски, как два островка мучительной боли в море неприятных ощущений. Все было невыносимо.

— Когда же это кончится? — мрачно пробормотал Джезаль, сутулясь и поднимая умоляющее лицо к угрюмым небесам. Дождь барабанил по его лицу, губам, глазам, и ему казалось, что для счастья не нужно ничего, кроме сухой рубашки. — Неужели вы не можете ничего сделать? — простонал он, обращаясь к Байязу.

— Что, например? — резко отозвался маг. По его лицу тоже текли струи дождя, вода капала с грязной бороды. — Вы думаете, мне все это доставляет удовольствие? Посреди великой равнины в черт знает какую грозу, в моем-то возрасте? Дожди не делают послаблений для магов, мой мальчик, они проливаются на всех одинаково. Я бы советовал вам привыкнуть к этой мысли и не стонать! Великий вождь должен разделять тяготы своих соратников, своих солдат, своих подданных, без этого он не завоюет их уважения. Великий вождь не жалуется. Никогда!

— Да чтоб они все провалились! — буркнул Джезаль вполголоса. — И этот дождь вместе с ними!

— Ты называешь это дождем? — По безобразному, изуродованному лицу Девятипалого расплывалась широкая улыбка.

Северянин ехал рядом с Джезалем. Когда сверху посыпались крупные капли, он, к немалому удивлению молодого человека, стащил с себя сначала заношенную куртку, а затем и рубашку, завернул их в непромокаемую ткань и поехал дальше полуголым, не обращая внимания на воду, сбегавшую потоками с его могучей спины, иссеченной шрамами. Он выглядел счастливым, как огромный боров в грязной луже.

Джезаль вначале счел такое поведение еще одной возмутительной демонстрацией дикости. Нам еще повезло, что абориген соблаговолил остаться в штанах, подумал он. Однако когда холодный дождь стал просачиваться сквозь плащ, Джезаль засомневался. Вряд ли без одежды он бы замерз и промок еще больше, чем сейчас, зато точно избавился бы от мучительного трения влажной ткани. Девятипалый ухмыльнулся, словно прочел его мысли:

— Моросит немного, только и всего. Солнце не всегда светит. Надо смотреть правде в глаза!

Джезаль скрипнул зубами. Если он еще раз услышит, что надо смотреть правде в глаза, он проткнет Девятипалого своим коротким клинком. Чертов полуголый дикарь! Достаточно того, что приходилось ехать, есть и спать на расстоянии сотни шагов от этого пещерного жителя, но выслушивать его идиотские советы — такое оскорбление почти невыносимо.

— Черт бы побрал эту безмозглую скотину! — пробормотал Джезаль.

— Если дело дойдет до драки, ты будешь счастлив, что он рядом с тобой.

На Джезаля искоса смотрел Ки, покачиваясь взад-вперед на сиденье поскрипывающей повозки. Дождь прилепил его длинные волосы к исхудалым щекам, белая кожа блестела от влаги, отчего ученик мага казался еще более бледным и болезненным.

— Кто спрашивал твоего мнения?

— Тому, кто не хочет слушать чужих мнений, лучше держать свой собственный рот на замке. — Ки указал кивком на спину Девятипалого. — Это же Девять Смертей! На Севере его боятся, как никого другого. Он убил людей больше, чем чума.

Джезаль угрюмо посмотрел на северянина, мешковато сидевшего в седле, немного подумал и презрительно хмыкнул.

— Меня он нисколько не пугает, — ответил он громко, но все же так, чтобы Девятипалый не мог его услышать.

— Готов спорить, ты ни разу не обнажал клинка по-настоящему, — фыркнул Ки.

— Могу сделать это прямо сейчас! — прорычал Джезаль с самым грозным видом.

— Ого, какой свирепый! — усмехнулся ученик, ничуть не впечатленный этой свирепостью, что разочаровывало. — Однако если ты меня спросишь, кто здесь самый бесполезный, — что ж, я знаю, от кого бы я в первую очередь избавился.

— Ах ты…

Джезаль подпрыгнул в седле: небо осветила яркая вспышка, за ней другая, пугающе близко. Длинные пальцы молнии с огненными когтями проскребли по вздутым подбрюшьям туч, зазмеились во тьме у них над головами. Раскат грома прокатился по сумрачной равнине, он рокотал и грохотал под порывами ветра. Когда гром смолк, повозка уже укатилась вперед, не дав разгневанному Джезалю возможности ответить.

— Черт бы подрал этого идиота! — пробормотал он, мрачно уставившись в затылок ученику.

Вначале, при первых вспышках, он пытался утешить себя, воображая, как его спутников поразит молния. Ведь было бы по-своему справедливо, если бы гром с небес спалил Байяза. Однако вскоре Джезаль перестал мечтать о таком избавлении. Вряд ли молния убьет больше чем одного человека за день, и молодой человек начал надеяться, что это будет он сам. Одно мгновение блистающего света — и сладкое забытье. Самый безболезненный выход из этого кошмара.

Струйка воды пробежала по спине Джезаля, щекоча натертую кожу. Ему страстно хотелось почесаться, но он знал: стоит поддаться искушению, и зуд распространится и на лопатки, и на шею, и на все те места, куда невозможно сейчас дотянуться. Он закрыл глаза, его голова поникла под тяжестью этой безысходности, и он уткнулся мокрым подбородком в мокрую грудь.

Такой же дождь шел, когда он в последний раз видел ее. Джезаль помнил все с мучительной ясностью: синяк на ее лице, цвет ее глаз, ее губы, изогнутые в кривоватой усмешке. При одной мысли об этом он почувствовал ком в горле. Он вспоминал ее многократно, каждый день — сначала утром, при пробуждении, а в последний раз вечером, когда укладывался на жесткую землю. Снова оказаться рядом с Арди, в тепле и безопасности, было воплощением всех его мечтаний.

Долго ли она будет ждать его, пока неделя проходит за неделей, а от него все нет вестей? Может быть, она ежедневно пишет письма в Инглию, которых он никогда не получит? Она пишет о своих нежных чувствах. Отчаянно ждет новостей. Умоляет ответить. И вот теперь ее худшие опасения подтверждаются: он вероломный мерзавец и лжец, он начисто забыл о ней — хотя ничто не может быть дальше от истины. Джезаль заскрипел зубами от возмущения и отчаяния, но что он мог поделать? Не так-то просто отсылать письма из опустошенной, заброшенной, разоренной страны — если он вообще сумел бы что-то написать под этим грандиозным водопадом. Он проклинал Байяза и Логена, Длинноногого и Ки. Он проклинал Старую империю и бесконечную равнину. Он проклинал всю их безумную экспедицию. Это стало его постоянным ритуалом.

Джезаль постепенно осознавал, что до сих пор вел очень вольную жизнь. Прежде он мог громко и долго жаловаться на то, что надо рано вставать на фехтовальные занятия, или из-за карточной игры с лейтенантом Бринтом, или по поводу немного пережаренной колбасы на завтрак. Да он должен был хохотать, сиять и танцевать на ходу — ведь в те дни небо над ним было безоблачным! Он кашлянул, шмыгнул носом и вытер его озябшей рукой. По крайней мере, из-за этих потоков воды никто не заметит, что он плачет.

Одна лишь Ферро, судя по ее виду, страдала от происходящего не меньше, чем Джезаль. Время от времени она поднимала голову, кидала сердитый взгляд на истекающие дождем тучи, и ее лицо искажалось ненавистью и ужасом. Вечно взъерошенные волосы прилипли к черепу, пропитанная влагой одежда тяжело свисала с костлявых плеч, вода текла по изборожденному шрамами лицу, капала с острого носа и острого подбородка. Она была похожа на злющую кошку, которую неожиданно бросили в пруд: ощущение исходящей от нее угрозы исчезло, тело словно потеряло три четверти объема. Джезалю в его душевном состоянии мог бы помочь женский голос, а единственным существом женского пола на сотни миль вокруг была Ферро.

Он пришпорил коня и подъехал к ней с вымученной улыбкой, и она обратила к нему угрюмое лицо. К своему замешательству, Джезаль обнаружил, что рядом с ней он снова чувствует угрозу. Он совершенно забыл, какие у Ферро глаза — желтые, острые как лезвия, зрачки словно булавочные уколы. Странные глаза, вселяющие беспокойство. Теперь он жалел, что подъехал к ней, но не мог удалиться, не сказав ни единого слова.

— Готов поручиться, что там, откуда ты родом, дожди идут не так уж часто.

— Закроешь свою вонючую пасть сам или тебя ударить?

Джезаль кашлянул, позволил своей лошади замедлить шаг и отстать.

«Сумасшедшая сука», — прошептал он себе под нос.

Ну и черт с ней, коли так. Пусть лелеет свои невзгоды! А он не собирается упиваться жалостью к себе. Такое совершенно не в его характере.

Когда они добрались до этого места, дождь все-таки утих, однако воздух по-прежнему наполняла тяжелая сырость. Небо над головой было окрашено в причудливые цвета, вечернее солнце пронизывало бурлящие облака розовым и оранжевым, бросая зловещий отсвет на серую равнину.